Все флаги в гости к нам (джен)

Искусство — как природа. Если вы не пустите его в дверь, оно войдет в окно.

Сэмюэл Батлер

Гвардеец Ланнистеров тяжело опирался на обломок копья и с трудом стоял перед железным троном:

— А потом на нас напал неизвестный отряд под чудовищными знамёнами и вырезал почти всех.

— Какими знамёнами? — рассудительно уточнил Квиберн.

— Жуткие белёсые твари на фоне запёкшейся крови... — глаза гвардейца почти вылезли из орбит.

— Грамкины или снарки не должны нас пугать, мы Ланнистеры, мы львы, а не овцы! — презрительно фыркнула королева.

— Сестра, — сир Джейме не мог отнестись к этому столь легкомысленно. — Это уже не первый доклад, и эти знамёна уже не первый раз наводят ужас на наши войска в Речных землях, не говоря уже о потерях, которые мы несём. Люди уже дрожат, а белёсые твари преследуют их во сне.

Однако белёсые твари вызывали озноб не только у ланнистерских солдат. Авангард северной армии, который вела вернувшаяся из Браавоса Арья Старк, сестра короля Севера, уверенно отвоёвывал Речные земли, но это не значит, что речные лорды не вздрагивали тайком, когда ветер трепал знамёна.

— Сестрёнка, я, конечно, понимаю, что без знамён воевать тяжело, но... — после многочисленных жалоб попробовал найти подход к сестре сам король.

— Договаривай, Джон — оскалилась Арья, поигрывая кинжалом.

— ...но мудро ли было просить своих же солдат изображать этих тварей на крашенных торфом бывших знамёнах Ланнистеров?

— Это быстро, дёшево... и это не твари, — буркнула Арья себе под нос.

— Прости, что? — Джон, кажется, не расслышал.

— Это волки Джон, волки! — воскликнула она, привлекая внимание. — И вот этого я рисовала сама! Это Призрак, не узнаёшь? Думаешь, стоило его лучше вышить?

Джон посмотрел на кривоватую зубастую тварь, словно воплотившуюся из самых мрачных страшилок и почувствовал, как по его спине ползёт холодок.

* * *

— Отец, что за жуть на знамёнах ублюдка? — губы Рамси скривились. — Даже меня пробрало.

— Это волки. И, как я и говорил, их стоило опасаться, — Руссе Болтон бесстрастно смотрел с крепостной стены Дредфорта на осаждающую их армию и невольно проникался уважением к старковскому бастарду. В отличие от короля Робба, у того явно был мрачный потенциал.

— Интересно, если я нарисую кровью в подобной манере ободранного человека, это вызовет такой же жуткий эффект? — Рамси задумчиво почесал подбородок. — Эй, Вонючка, приготовь свою бесполезную руку и кисточки.

— Для такой жути нужен талант и большой тактический опыт, — лорд Болтон поморщился, жалея что нельзя с покойным Старком бастардами поменяться: он ещё бы и доплатил. — Может, поэтому Красные Короли и не смогли победить Королей Зимы. Но это не значит, что мы будем сражаться честно. В конце концов, у нас всё ещё есть союзники далеко на юге.

* * *

— Джейме, Джейме мы не можем быть побеждены какими-то северными дикарями под таким жутким безвкусным знаменем! — королева Серсея в сердцах стукнула по подлокотнику трона и порвала мирийское кружево на рукаве.

— И это то, что тебя действительно беспокоит, сестра? — мрачно спросил сир Джейме, глядя, как за окном догорал котлован из-под септы Бейлора. Как бы сильно он ни любил сестру, но эти её перформансы... Нет, современное искусство было не для него, и ему пора было вернуться домой, на утёс Кастерли, и, может быть, наладить отношения с Тирионом и поддержать независимость Запада.

* * *

Войска Дейнерис Таргариен маршировали уже по Речной дороге, когда разведчики доложили, что заметили это.

— Ваша милость, — обратился к своей королеве сир Джорах. — Ваши дотракийцы волнуются, они думают, что противник их хочет проклясть.

Дейнерис несколько раз моргнула, потом взглянула в мирийский глаз, а затем, побледнев, моргнула снова:

— Сир Барристан, что вы видите?

— Волки, моя королева, — серьёзно покивал её белый рыцарь, взглянув в глаз вслед за ней.

— Волки?

— Да моя королева. Я явственно вижу волков. Насколько я знаю, если Варрис не врёт, вон тот большой белый в центре — питомец короля Севера.

— Вы точно уверены, что это... волк? — Дейнерис недоверчиво повела плечами.

Сир Барристан лишь мягко ей улыбнулся:

— Я давно живу, моя королева, и многое повидал. Вот как-то сир Эртур Дейн пытался вашему брату дракона нарисовать — вот это был воплощённый ночной кошмар...

— Что ж, — покачал головой Оберин Мартел, возглавлявший дорнийских копейщиков. — Если этот Джон Сноу нарисует этой твари три головы, чтобы почтить собственное происхождение — дотракийцы переплывут узкое море обратно вплавь. Но мы — Мартеллы. Непреклонные. Несгибаемые. Несдающиеся!

— Принц Оберин, что вы делаете? — недоверчиво спросила Дейнерис, глядя на полотнище, разложенное на траве.

— Ну если я еду с вами, должны же мы чем-то ответить! Вот это солнце, а вот это копьё...

— Папа, может, добавить лучиков? — спросила его леди Ним. — Вот так? Обара, помоги мне.

— Лучиков говорите? — Оберин почесал бороду, оглядывая работу. — Ну... для приличия будем считать, что это солнечные лучи... Очень меня, так сказать, представляет, и заодно даст противнику верный сигнал, куда ему стоит пойти... Но если Доран узнает, он меня потом точно убьёт...

* * *

— Знаешь, младший брат, — сир Джейме Ланнистер задумчиво почесал бровь, поворачивая голову то так, то эдак. — Эртур Дейн был талантлив не только как фехтовальщик... Однажды он даже взялся за кисть... Теперь северяне... И даже это чёртов Мартелл! Чем я хуже? — проворчал он себе под нос, и его мазки стали несколько агрессивней.

— Полагаю, вон там должен быть хвост, — попытался подбодрить его Тирион. — В конце концов, мы должны на эту психологическую атаку ответить достойно. Пожалуй и хорошо, что рука у тебя только левая... мы их наверняка превзойдём!

* * *

— Эдмур, не пытайся рисовать сам форель, — покачал головой Чёрная Рыба. — Нет. Просто нет. Иначе я тебе больше не дядя...

* * *

— Аша, сними это с нашего корабля, — Виктарион Грейджой прикрыл глаза массивной ладонью.

— Что тебе не нравится, дядя? Почему мы должны быть хуже всех?

— Это бесчестно использовать что-то такое, от чего даже братец Эурон предпочёл сбежать обратно в дымящиеся руины Валлирии. Утонувший Бог это не одобряет. Наши люди сами не могут на это смотреть. Особенно когда оно колышется на ветру... Такого даже в Лиссе, говорят, не увидишь...

— Да что с вами со всеми не так? Это кракен!

* * *

— Дядя, дядя, что это на знамёнах Ланнистеров? — Эдмур перегнулся через край крепостной стены.

— Это автопортрет сира Джейме. Этот человек слишком влюблён в себя.

— Но ради Старых и Новых богов, почему он с хвостом?

— И это ты у меня спрашиваешь? — сир Бринден приподнял бровь.

— Возможно мы просто что-то не знаем о нём... — предложил стоящих на стене капитан лучников. — Ну вот сами посудите, милорды, один брат у них вовсе карлик! Кто этих Ланнистеров разберёт...

* * *

— Леди Бриенна, — сир Джейме подозрительно оглядывался по сторонам. Не то чтобы он думал, что на него кто-нибудь нападёт во время переговоров, но... — Почему весь гарнизон на меня так смотрит? Я, конечно, убил короля, спал с королевой, но почему все эти люди пытаются подобраться сзади?..

— Они пытаются выяснить, где вы прячете хвост... — со всей свойственной ей серьёзностью уронила Бриенна.

— Прячу что?

— Хвост, — задушено повторила она и залилась румянцем, густым, как закат.

* * *

— Сир Джорах, — обратилась к своему рыцарю Дейнерис Тарганиен, — мы проигрываем эту войну. Я знаю, что прошу от вас многого, но вы искусный боец, знаете эту землю, знаете этих людей и я прошу вас ради меня... взять в руки кисть.

— Здесь мы стоим! — гордо произнёс девиз своего дома Мормонт, демонстрируя на рассвете целое море знамён. — Воды, воды королеве! Простите, моя кхалиси, я должен был вспомнить, что вам ещё ни разу не доводилось видеть медведей в Эссосе...

* * *

— Что, по-вашему, это за леденящая кровь тварюга у них на знаменах? — обречённо спросил у своих знаменосцев Джон Сноу. — Мохнатый бескрылый дракон или какой-то больной серой хворью львоящер? — уточнил, содрогнувшись, он и увидел, как глаза маленькой, но гордой Лианны Мормонт свирепо сузились.

— И он смеет поднимать наше знамя!? — её голос звенел как когда-то, когда она назвала его королём Севера. — А ведь это мама учила его рисовать... Я ему покажу медведя! — прорычала она и дала команду развернуть свои стяги, над которыми трудилась, когда её оставили дома одну. Очень-очень надолго.

Не дрогнули только ряды безупречных, и только лишь потому, что их специально учили противостоять учению валирийца Роршаха и блокировать своё подсознание от запредельных ужасов, которыми полна ночь.

Но остальные войска ещё долго не в силах были прийти в себя от видения кровожадного колченогого мохнатого выползня, который скалил на них то ли щупальца, то ли клыки, и следил налитыми кровью... бровями.

— Как долго я не был дома, у нас, на Медвежьем острове, — в голосе Джораха прозвучала неприкрытая ностальгия, и Дейнерис с ужасом на него покосилась.

Вместо эпилога

Когда Король Ночи увидел гордо реющие на протяжении всей Стены знамёна, он постоял-постоял — и от греха развернулся и двинул войска в Земли Вечной Зимы быстрым маршем. И как бы далеко ни уходили от Стены белые ходоки, они всё ещё чувствовали, что то существо с выворачивающими их ледяное нутро бровями будет преследовать их до следующей Долгой Ночи. И оно пугало их больше, чем драконье стекло, валирийская сталь и даже живые драконы...

P. S.

И только Станнис Баратон удручённо и мрачно скрипел зубами, ведь сколько бы он ни пытался изобразить объятого пламенем коронованного оленя... у него выходил олень. Таким, как его задумала сама мать-природа. Ему оставалось только яростное бессилие, и Станнис готов был поспорить, что его мёртвые братья справились бы играючи, в отличии него. Но там, где им всё давалось легко, ему оставалось только упорней стараться, чтобы в итоге в очередной раз проиграть...