Укрощенная Лестрейнджем (гет)

Стояла ясная солнечная погода, когда два молодых волшебника прогуливались по Косому переулку, непривычно тихому в это послеобеденное время.

— Вот скажи мне, Руквуд, — Люциус Малфой, высокий молодой человек с длинными белыми волосами и старинной тростью в руках, обратился к своему спутнику, манерно растягивая слова. — Что делать наследнику благороднейшего семейства в наше скучное до пошлости время? Науки? Наук в Хогвартсе было достаточно, благодарю покорно. Путешествия? Да, мой драгоценный батюшка заставил меня целый год провести вдали от дома, но что проку? Всё та же серость и скука. Занятие, достойное отпрыска чистокровного рода? Но где такое найти? Министерство магии давно превратилось в рассадник благочинного чистоплюйства, а о других вариантах и говорить нечего. И что прикажете делать? Сидеть в поместье и наблюдать за тем, как растут цветы в огороде?

Руквуд, волшебник среднего роста с тёмными, как смоль, волосами, не смог сдержать смешка.

— Так заведи павлинов, друг мой, и твоя жизнь сразу станет гораздо увлекательнее — дел будет, хоть отбавляй.

Люциус задумался на мгновение, а затем его губы скривились в чём-то наподобие усмешки.

— Не знаю, не знаю. Вообще-то, идея неплохая, но…

Свои сомнения, однако, Люциус озвучить не успел. Из кафе, у которого они остановились, вышли трое волшебников, и Руквуд потянул друга в сторону, давая им пройти. Поскольку все они были увлечены каким-то разговором, никто из них не заметил отошедших в тень приятелей.

— Джентльмены, — Сигнус Блэк Третий, глава благороднейшего и древнейшего рода Блэков, если и был слегка раздражён, то никак этого не показывал. — Ваши предложения делают мне честь, но я уже вам говорил: пока я не выдам замуж свою старшую дочь, я не намерен искать мужа для младшей. И ничто не изменит этого решения. Поэтому, если никто из вас не намерен взять в жёны Беллатрису, я прошу вас не докучать мне более предложениями руки и сердца моей младшей, Нарциссе.

Волшебниками, к которым были обращены эти слова, были Долохов и Эйвери. Услышав последнюю фразу Блэка, Долохов чертыхнулся про себя:

«Да каким же безумцем надо быть, чтобы взять в жёны Беллатрису!»

В этот момент дверь кафе снова открылась, и на улицу вышли дочери Сигнуса Блэка. Они обе были очень красивы, но вместе с этим были очень разными. Младшая, Нарцисса, со светлыми волосами и голубыми глазами, была кроткой и приветливой. Старшая, Беллатриса, облачённая во всё чёрное, надменно взирала на окружающий мир своими карими глазами, в которых, кажется, в любую секунду могли засверкать молнии.

— Отец, — скрестив руки на груди, Беллатриса посмотрела на двух женихов сестры так, словно они были грязью, и перевела взгляд на Сигнуса Блэка. — Почему мы должны терпеть присутствие этих двух недоумков?

— Да уж, сама приветливость, — пробормотал не без отвращения Эйвери. Долохов в ответ на это оскорбление лишь насупился сильнее обычного, напоминая себе, что магическая дуэль в данном случае не решит его проблем.

— Беллатриса, пожалуйста, не нужно, — попросил дочь Сигнус, а затем снова обратился к двум волшебникам. — Прошу вас, джентльмены, этот разговор окончен. Нарцисса сейчас намерена отправиться домой, у неё ещё очень много дел.

— Надо же, — как бы между прочим сказал Руквуд, — какое удачное стечение обстоятельств.

— Тсс! — шикнул на него Люциус. Он весь превратился в слух и внимательно следил за происходящим, впрочем, не выдавая своего присутствия.

Тем временем Нарцисса, сделав реверанс каждому из претендентов, улыбнулась и промолвила:

— Джентльмены, большое спасибо за оказанную честь. Надеюсь, мы ещё встретимся.

Беллатриса громко фыркнула.

— Папочкина любимица! — в её голосе слышалось презрение. — То же мне, божий одуванчик!

Сигнус, оставив без комментариев слова обеих дочерей, отослал их домой, и девушки удалились — Беллатриса, источая высокомерие, Нарцисса, опустив глаза и о чём-то размышляя.

— Что ж, а теперь и мне пора откланяться, — сказал Сигнус Блэк. — Я намерен нанять для Нарциссы учителя, который занимался бы с ней музыкой и литературой — в Хогвартсе, как известно, эти предметы не входят в программу — и хотел бы купить для неё несколько книг. Если, джентльмены, вы можете мне кого-нибудь порекомендовать, буду очень вам благодарен, — с этими словами он трансгрессировал с негромким хлопком.

— Да уж, — вздохнул Эйвери, потирая лоб. — Посоветовать учителя, это каждый сможет, а вот…

— А вот найти мужа для чёртовой ведьмы сложнее, чем изготовить напиток живой смерти, — мрачно закончил Долохов. — Хотя, кого я обманываю — Беллатриса сама, что живая смерть. Но если упрямый Блэк не найдёт ей благоверного, не видать нам прекрасной Нарциссы как своих ушей.

— Да кто же возьмёт такую! — в сердцах воскликнул Эйвери. — Она ж кому угодно голову откусит и не подавится. И никакой Круциатус не нужен.

Долохов прикусил губу, размышляя.

— Что верно, то верно, — сказал, наконец, он. — Ладно, Эйвери. Хоть мы и соперники, но в деле поиска мужа для безумной старшей сестры нам придётся объединиться. Кто знает — может, и найдётся какой-нибудь ненормальный, кто захочет взяться за это предприятие.

Эйвери, тяжело вздохнув, кивнул, и они оба трансгрессировали.

— Ну ничего себе, — сказал Руквуд, вновь выходя на середину улицы. — Да проще выиграть Турнир Трёх Волшебников, чем справиться с задачей, которую они на себя взвалили. Люциус, как ты считаешь? — он обернулся к приятелю. Тот, однако, не слышал его слов. Его будто околдовали Империо, и все его реакции стали заторможенными.

— Эй, Малфой, — Руквуд потряс его за плечо. — Ты слышишь, что я говорю?

— Конечно… — прошептал Люциус, по-прежнему не выходя из оцепенения. — Конечно, как я только раньше до этого не догадался… Я должен жениться… Жениться на прекрасной Нарциссе…

Руквуд расхохотался.

— Что, и ты туда же? Да уж, пора менять название с «Пожирателей Смерти» на «Отряд Самоубийц»! Хочешь добиться руки прекрасной Нарциссы — становись в очередь. Да, и не забудь про безумную сестрицу — ей-то ведь тоже надо подыскать супруга!

— Об этом пусть Долохов с Эйвери позаботятся, — отмахнулся Люциус, внезапно приходя в себя. — Руквуд, — схватил он приятеля за рукав мантии, — ты должен срочно наложить на меня маскировочные чары. Я должен притвориться учителем, чтобы Блэк меня нанял — так я смогу поближе познакомиться с Нарциссой! А ты тем временем прикинешься ещё одним женихом, чтобы отвлечь внимание!

— Я? — рассмеялся Руквуд. — Прикинуться женихом? Да зачем мне это?

— Ой, да что я тебе, жениться, что ли, предлагаю? Это ведь только для отвода глаз. Возьмёшь с собой Мальсибера — он всегда производит впечатление. Долохов и Эйвери почувствуют угрозу и забудут про поиск учителей. А я тем временем смогу расположить к себе Нарциссу, и они останутся с носом!

Руквуд задумался.

— Хм… Наверное, какой-то резон в этом есть. Нарцисса Блэк девушка хорошая, и она станет тебе хорошей женой — как раз то, что нужно наследнику благороднейшего рода, — он усмехнулся. — Что ж, твоя взяла. Я думаю, предприятие это любопытное, и поучаствовать в нём будет весьма интересно.

* * *

Двери «Дырявого котла» с грохотом распахнулись, и таверну озарил громогласный возглас.

— Родная Англия! Как я по тебе скучал!

Немногочисленные посетители содрогнулись и сразу же поспешно вернулись к своим занятиям. Связываться с молодыми буйными полу-французами никто из них не желал.

Не испытывая никаких неудобств, как к себе домой, в таверну ввалились братья Лестрейнджи. Судя по исходящему от них аромату, можно бы было предположить, что они были мертвецки пьяны, но всё магическое сообщество Британии уже давно знало, что Лестрейнджи никогда не пьянеют. Их неиссякаемый задор и вечная тяга к приключениям были природными — огневиски лишь оттенял их врождённую браваду, но не более того.

— Я же говорил тебе: стучи сильнее! — старший, Рудольфус, вцепился в шевелюру младшего Рабастана, словно желая проверить на прочность его чёрные, как у брата, кудри. — Они тут все давным-давно заснули!

— Тебе надо, ты и стучи! — Рабастан ловко вывернулся и в мгновение ока очутился у барной стойки. — Что мы, маглы какие-то, чтобы стучать? Эй! — этот возглас был адресован уже бармену. — Что тут у вас наливают чистокровнейшим магам Британии?

— Лестрейндж!

Оба, как по команде, обернулись на голос.

— Эйвери!.. — протянул Рудольфус. Поняв, что звали не его, Рабастан снова отвернулся к стойке, занимаясь заказом. — Какие ветры занесли тебя в эту дыру?.. — старший Лестрейндж подошёл к столику, за которым расположился Эйвери, и с чувством пожал ему руку.

— Суровые ветры, Лестрейндж, самые суровые, — вздохнул Эйвери. — А вы с братом, я вижу, вернулись домой. Как Америка?

Рудольфус сделал манерный жест рукой, демонстрируя неопределённость своих впечатлений.

— Дикая страна. Акромантулы не съели, и на том спасибо. Я вообще никуда не хотел ехать, но после безвременной кончины нашего батюшки матушке нужен был отдых от наших безумных физиономий. Сейчас вот вернулись, надо приводить дела в порядок. Устраивать свою жизнь.

— Вот ты и устраивай, — Рабастан принёс заказ и, с грохотом поставив его на стол, уселся рядом с братом. — А я для этого ещё слишком молод.

— Понимаю, — Эйвери снова вздохнул, и Рудольфус, сделав глоток огневиски, дружески хлопнул его по плечу.

— А ты-то сам чего голову повесил? Не обижайся, но выглядишь так, словно дементора увидел.

— Почти, — скривился Эйвери. — Хочу посвататься к Нарциссе Блэк, но старый Сигнус не желает и заговаривать о браке младшей дочери, пока не выдаст замуж злющую Беллатрису. Но кто же такую возьмёт?

— Беллатриса? — повторил Рудольфус. — Беллатриса Блэк?

— Та жуткая заноза с копной чёрных волос, — вставил Рабастан. — Которая на втором курсе сказала Дамблдору, что обучаться магии у старого вшивого полукровки — ниже её достоинства.

В глазах Рудольфуса мелькнули озорные огоньки, словно воспоминание об этом поступке своенравной дочери Блэка его позабавило, и вместе с этим он махнул рукой, словно отгоняя ремарку брата, как назойливого комара.

— Да знаю я, кто такая Беллатриса Блэк! Так говоришь, она ищет мужа? — не без интереса посмотрел он на Эйвери.

— Да ей половина магической Британии мужа ищет! — в отчаянии воздел тот глаза к небу.

— А точнее, те, кто добиваются руки прекрасной Нарциссы, — как бы между прочим вставил Рабастан.

— Вот как?.. — задумался Рудольфус. — Что ж, раз несравненной Беллатрисе Блэк нужен супруг, я готов попытать счастья.

Рабастан, в данный момент как раз сделавший глоток огневиски, поперхнулся и содержимое его рта вернулось обратно в этот бренный мир. Эйвери, который вряд ли мог почтить за честь возможность быть оплёванным младшим отпрыском старинного магического рода, однако, не обратил на это никакого внимания — открыв рот, он во все глаза глядел на старшего Лестрейнджа, словно на него наложили Петрификус Тоталус.

Первым пришёл в себя Рабастан.

— Руди, ты с какого гиппогрифа рухнул? — он явно не мог поверить своим ушам. — Зачем нам эта ведьма?

— Ну, мы же колдуны, — резонно заметил Рудольфус. — Прикажешь мне, что ли, маглу в жёны брать?

— Да типун тебе на язык! Я ж не об этом! С таким характером она тебе в два счёта голову открутит, и ей даже палочка не потребуется!

— Это мы ещё посмотрим, кто что кому открутит, — Рудольфус залпом осушил остаток огневиски в своём стакане. — Блэки знатны, чистокровны и богаты. Как и Лестрейнджи. Сигнус сбудет с руки дочь, страждущие кандидаты смогут посвататься к Нарциссе, а за нашу с тобой холостяцкую берлогу наконец-то возьмётся женская рука.

— Да она всё поместье в два счёта разнесёт! — воскликнул Рабастан.

— Ничего она не разнесёт, это я тебе гарантирую. Будет вести себя, как полагается, а если нет, уж я-то её проучу. Разве ты забыл, что нам говорили в Америке? На всякого мустанга найдётся укротитель. Так что не переживай, братец. Это будет брак, о котором будет говорить вся магическая Британия.

Рабастан несколько секунд смотрел на брата, а потом уронил голову на стол.

— Счастлив был наш батюшка, — простонал он. — До такого позора не дожил.

В этот момент Эйвери, словно по щелчку, пришёл в себя.

— Руди, — только и пискнул он. — Это же…

Что хотел сказать Эйвери, они, однако, не узнали. В этот момент дверь «Дырявого котла» распахнулась, и в таверну вошли Долохов и Руквуд, которые о чём-то говорили. За Руквудом, словно тень, следовал вечно молчаливый Мальсибер, а Долохов привёл с собой какого-то незнакомого волшебника.

— О, — завидев новоприбывших, Эйвери словно о чём-то вспомнил. — А вот и мой соперник.

Рудольфус (Рабастан по-прежнему пребывал в прострации на столе) обернулся.

— Долохов, Руквуд, — приветливо обратился он к волшебникам. — Мальсибер… Как всегда жизнерадостен, как я погляжу. А это?.. — он вопросительно посмотрел на незнакомого волшебника.

— Это мистер Роулинг, — верный своему русскому обыкновению, Долохов хмуро посмотрел на Лестрейнджа. — Учитель музыки и литературы, которого я намерен предложить старому Блэку.

— О, так вы тоже в клубе? — Рудольфус, явно веселясь, приподнял брови. — Намерены свататься к прекрасной девице Блэк?

— Да, — самоуверенно подтвердил Руквуд.

— Что, прям все? — расхохотался Лестрейндж.

Мальсибер, до того взиравший на окружающих с крайним безразличием, поджал губы.

— Ну, кроме вас, конечно, — нетерпеливо поправил себя Рудольфус. — Что ж, господа, я вынужден вас предупредить: старшая — моя.

Долохов и Руквуд вытаращили глаза. Мальсибер слегка поморщился, словно подобное ребячество было ему неприятно, а на лице мистера Роулинга мелькнуло удивление, которого, впрочем, никто не заметил.

— Что ж, Лестрейнджи всегда были немного тронутыми, — придя в себя, заметил Руквуд. — Однако это означает, что наш путь свободен, господа, — обвёл он весёлым взглядом Эйвери и Долохова. — И пусть победит сильнейший!

Суровый Долохов от этого ещё больше помрачнел; взгляд его, однако, был полон решимости. Эйвери, напротив, оживился и явно преисполнился надеждой.

— Что ж… — проговорил он. — Раз Рудольфус так… любезно решил прийти к нам на помощь, и все мы в сборе — не вижу смысла откладывать это дело в долгий ящик. Предупредим Блэка патронусом о нашем визите и, если он дома, сразу же отправимся к нему. Мы и так уже долго ждали.

— Отличный план! — заключил Рудольфус. — Действительно — каждая минута вдали от прекрасной Беллатрисы кажется мне пыткой! Эй, Рабастан, — затормошил он брата. — Ты слышал? Отправляемся к Блэкам за моей будущей женой!

Рабастан поднял помятое лицо и посмотрел на брата, как на сумасшедшего.

— Ну уж нет, — помотал он головой. — Я пас. В таком предприятии, как это, нужен хотя бы один здравомыслящий Лестрейндж. Раз уж ты решил погрузиться в бездну, я постою на берегу — так хоть кто-то сможет тебя вытащить.

Рудольфус в ответ лишь расхохотался.