Не убивай любовь (гет)

Наверное, это было очень неправильно. И это наверняка имело кучу названий, было синдромом имени чего-то или кого-то, но что это могло изменить? Это просто было. Любовь… А может, это не любовь вовсе? Может, это приворот или заклятье? Или вообще зависимость. Но на заклятия и зелья она проверяла себя много раз, перечитала море книг по психологии, перепробовала все тактики и стратегии, обещавшие избавить её от этого чувства. Не помогло. Она даже летом сходила несколько раз к маггловскому психотерапевту, честно рассказала там всё, что было между ними с самого первого дня знакомства, как можно ярче попыталась передать все свои эмоции, ощущения, переживания. Выслушала советы. Обдумала их. Некоторым даже последовала. Но стоило снова увидеть его на перроне — и все покатилось по накатанной. Не зря она сомневалась до последнего дня, стоит ли возвращаться в школу. Ох, не зря. Но желание закончить образование и просто пожить еще год до пресловутой взрослой жизни победило.

Этот год Гермиона мечтала прожить по-особенному. Последний год в школе, последние деньки детства. Ну, ладно, не то чтобы детства, но в школе все же было спокойнее, ещё не ощущалась та самая, пугающая взрослая жизнь. Хотя весь их курс никак уже не мог считаться детьми — после всего, через что они прошли в войну. Но так хотелось… Гермиона вздохнула. Целый год спокойной учёбы, без нападений и сражений, без страшных темных магов и вражды. Хотя тут у кого на что хватит сил, конечно. Она заметила, как жались в кучку слизеринцы на перроне и как осторожно их обтекала толпа остальных учеников. Мало кто мог принять тот факт, что эти ребята тоже едут учиться, ведь большинство из них во время войны были явно не на светлой стороне. Взять хоть ту же Панси Паркинсон, предложившую сдать Гарри Волдеморту. Или Забини, чья мать варила Пожирателям яды и поддерживала их финансово. Или…

— Гермиона, ты видела? Слизнорт снова едет с нами в поезде и снова открыл свой клуб — я только что встретила его в коридоре, и он позвал меня и тебя к себе в вагон через полчаса, — Джинни светилась удовольствием, ей явно льстило внимание преподавателя. — Ты же пойдёшь?

Гермиона улыбнулась.

— Конечно, пойду. Хоть и надеюсь, что преподавать он будет у младших курсов, а у нас будет профессор Снейп, — она подвинулась, давая рыжей подруге место присесть.

— Думаешь, он вернётся? В газете писали, что он не особо горит желанием снова преподавать. Что-то там было типа: я раздал все долги и хочу тишины и покоя, чего в школе не сыскать днём с огнём, особенно если туда возвращается мистер Поттер со своей компанией, — она попыталась спародировать ядовитые интонации профессора. Вышло не очень, но подруги рассмеялись.

— Да, я читала. Но всё равно надеюсь на его возвращение, потому что хочу изучать зелья более углублённо, а профессор Слизнорт…

— Мало в чём может тебе помочь. Ох, Мио. Зачем тебе зелья?

— Не знаю точно. Возможно, просто интересно. А может, я подумываю о колдомедицине…

— Странно. Мне всегда казалось, что ты будешь заниматься правом. И вообще станешь Министром Магии в конце концов.

Гермиона изобразила, будто поправляет сползающую с головы корону, и девушки расхохотались.

— Вообще-то мы с Роном и Гарри собирались идти в мракоборцы. Но это было давно. С тех пор мне хватило этой работы сполна. Думаю, и Гарри, и Рон тоже навоевались.

— Кстати, а где они?

— Рон убежал к Лав-Лав. А Гарри сказал, что должен кого-то найти и поговорить. Я не знаю, кого.

— Странно. А Рон… вы... Я давно не видела тебя, а с ним так просто теперь и не поговоришь. Вы как?

— Мы? В каком смысле?

— Ну, весной вы вроде как встречались…

— Ах, ты об этом. Мы действительно давно не болтали с тобой. И Рон — мог ведь просто рассказать. Вот же… Мы не встречались, Джин. Мы в тот день просто… Я даже не знаю, как правильно объяснить. Там, в Тайной комнате, нас накрыло после пережитого ужаса, и это были очень сильные эмоции, понимаешь? Эмоции, но не чувства. Все-таки не каждый день на тебя летит орущая голова Волдеморта, пусть и из воды. У нас у обоих мелькнула мысль, что мы оттуда уже не выберемся. Ну, и осознав, что мы все-таки спаслись, мы поцеловались. От радости, а не потому что были влюблены. А потом, когда выбрались оттуда, обоим было неловко, мы вначале попытались сделать вид, что все как обычно, потом попробовали взяться за руки... Но мы при этом вовсе не чувствовали себя парой, понимаешь? Мы так нервничали, когда решили обсудить это. А потом так хохотали, рассказывая друг другу, что испытывали тогда. В общем, нас хватило ненадолго, и это хорошо, потому что Рону все равно нравилась и нравится Лаванда. И сейчас, после пережитого ею ужаса с Сивым и оставленного им шрама, ей особенно необходимо его внимание.

— А тебе? — подруга прикусила губу, переживая сразу за них всех.

— А мне важно, что у меня есть друзья, что мы снова едем в родной Хог, что мы живы и всё будет хорошо. Обязательно. Этот год просто должен быть спокойным и мирным, правда? — она рассмеялась. — А теперь давай собираться к профессору на вечеринку, а то он не любит, когда приглашённые опаздывают.

— О, да, я помню, — улыбнулась Джинни, и обе девушки занялись собой.

Гарри уверенно шёл к вагону, в котором собрались слизеринцы. Вместе с Роном они дошли до купе, где сидела Браун, и Рон попытался зазвать Гарри с собой, за компанию, но Поттер отказался, сославшись на какие-то дела, и быстренько ретировался, помахав Лаванде рукой. Он никому из друзей не сказал, что собирался сделать и с кем встретиться. Это — его решение, и он не хотел, чтобы его начали отговаривать. А он точно знал, что Рону это решение не понравится.

Дойдя до двери вагона, в котором собрались ученики в зелёных мантиях, Гарри остановился, выдохнул и резко открыл дверь. Все разговоры в вагоне моментально стихли. Это был общий вагон, где не было отдельных купе, поэтому Гарри увидели все, кто сидел лицом к нему. А увидев выражения лиц своих спутников, обернулись и те, кто сидел спиной. Вагон буквально замер. Никто не понимал, зачем победителю Тёмного лорда понадобилось к ним приходить, но все явно ожидали худшего для себя.

Гарри понял, что задержал дыхание. Он обвёл взглядом сидевших перед собой подростков и детей, одновременно стараясь расслабиться и высматривая среди них белобрысую макушку Малфоя. Наконец он нашёл его и задержал на нём взгляд.

Поняв, по чью душу к ним заглянул Избранный, Драко медленно поднялся.

— Ты кого-то потерял, Поттер? — привычно растягивая слова, спросил он.

Гарри на секунду прикрыл глаза. Эта манера говорить всегда раздражала его, но сейчас это была самозащита, и он это прекрасно видел.

— Тебя, Малфой, — спокойно ответил он.

— И зачем же я тебе понадобился? — тон остался прежним, но в глазах мелькнуло удивление.

— Думаю, нам нужно поговорить.

— Это о чём же? — рядом с Малфоем попытался встать Забини, но Драко положил руку ему на плечо и заставил опуститься обратно на сиденье.

— О нас. О наших друзьях. О том, каким будет этот год. Лично я хочу, чтобы он был спокойным.

— Герой устал геройствовать? — ехидно спросила Паркинсон.

— Есть такое, — открыто улыбнулся Поттер, переведя на неё взгляд, — а ты не устала ещё язвить?

— Панси без язвительности — не Панси, — усмехнулся Забини, слегка разрядив обстановку. Послышались смешки, кто-то поддакнул.

— Мне выйти? — голос Драко был спокоен и холоден, но в глазах нет-нет да и мелькало напряжение, настороженность.

— Зачем? Мне же с тобой не пошептаться надо. И не морду тебе набить. А поговорить можно и тут, если…

Нотт демонстративно подвинулся, приглашающе указывая на место рядом с собой, как раз напротив Малфоя.

— Вот и отлично, — Гарри спокойно прошёл и уселся рядом, откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. Слева от него сидел Нотт, а напротив Забини и Малфой. — Я не мог не заметить, что на перроне народ как-то не очень тепло реагировал на ваше присутствие. Мне бы хотелось, чтобы в этом году, да и в будущем, эта дурацкая вражда между факультетами прекратилась. Дамблдор умело подогревал в нас не столько дух соперничества, сколько желание прибить друг друга по-тихому. И, судя по всему, что мне удалось узнать, это длилось годами. Нынешний директор… Минерва гораздо более лояльна ко всем факультетам. Мы с ней говорили и решили для последнего курса не делать никаких разделений, так что ваши мантии, — он мельком кинул взгляд на соседей, — скорее, дань традиции. Я знаю, как вы все любите свой факультет. Мы свой любим не меньше. Но теперь мы можем носить любую одежду. Единственное условие — на ней должен быть знак школы. Это специальное исключение для нас, второгодников.

Драко, Забини и Нотт переглянулись. Идея не демонстрировать цвета своего факультета, с одной стороны, казалась правильной, а с другой — отдавала предательством.

— Не спешите высказываться на эту тему и ругать тех, кто не наденет цвета Слизерина. Или других домов. Сначала хорошенько подумайте. Никто не заставляет вас что-то менять. Возможно, через какое-то время ваше мнение изменится. И это не последняя новость.

— И что же ещё нас ждёт? — Забини успел полностью расслабиться, да и вокруг уже слышались обычные разговоры — на них почти перестали обращать внимание.

— Ещё мы собираемся изменить распределение по факультетам. Шляпа, конечно, останется, но также будет возможность учитывать желание самого ученика или его характер и поведение на первых курсах. И, при необходимости, будет возможность сменить факультет.

Малфой удивлённо вскинул брови.

— А что, были случаи, когда кто-то хотел что-то изменить? Я про такое не слышал, — от удивления из его голоса даже пропала та пресловутая ленца, которая всегда раздражала Гарри.

— Ну, шляпа предлагала мне Слизерин, и если бы я к тому времени уже не наслушался, что на Слизерине учились все тёмные маги, то, вполне возможно, мог бы оказаться в вашем змеином доме.

Он откинулся на спинку, с удовольствием глядя на удивлённые лица своих собеседников.

— Поттер, ты хочешь сказать, что шляпа предлагала тебе то же, что и нам? — вопрос Паркинсон, сидевшей за спиной Поттера, доказал, что она внимательно к ним прислушивается.

— Я не знаю, что шляпа предлагала вам, мисс, но мне она сулила величие…

— Ну, величие ты и так заработал, — хмыкнул Нотт.

— Ты считаешь меня великим? Неожиданно, — Гарри улыбнулся, глядя, как вытянулось лицо Тео. — Не переживай, я никому не скажу, — прошептал он ему, подмигнув. — А если серьёзно, то да, шляпа предлагала мне Слизерин, но я умолял её не отправлять меня туда, и она назвала Гриффиндор, чем очень меня порадовала.

— Я так и знала! — припечатала вдруг Панси. — Если бы не задатки слизеринца, ты никогда бы не победил Тёмного… Сам-Знаешь…

— Наверное, Паркинсон, — Гарри не дал ей договорить. — Но я победил его. И хватит об этом. В любом случае, я считаю, что тот же Питер Петтигрю мечтал бы оказаться на Слизерине, а Снейп, возможно…

— Ну, уж нет, Поттер! Не трогай Снейпа! — Малфой от возмущения почти зарычал.

Гарри примирительно вскинул руки ладонями к нему.

— Ладно, ладно. Но я не встречал более смелого человека, чем профессор.

Забини и Нотт дружно уставились на него в немом изумлении.

— Что? — спросил Поттер.

— Он же всегда относился к тебе, как… — начал Нотт, но Малфой, к удивлению Гарри, перебил его.

— Так, как должен был. Я потом вам объясню, — одёрнул он готового задать новый вопрос Забини. — А сейчас, может быть, наша национальная гордость и знаменитость соизволит всё же объяснить, что ему нужно? Не думаю, что эти новости мы бы не услышали сегодня в Большом зале от директора или в гостиной нашего факультета, от старост или декана.

Поттер хмыкнул — Драко так просто не проведёшь. Он внимательно посмотрел на него и ответил, пропустив очередную колкость мимо ушей.

— Мне нужна ваша помощь.

Парни на минуту онемели, потом удивлённо переглянулись.

— В чём? — вкрадчиво спросил Забини.

— Я хочу показать всей школе, что вражды между нами больше нет. Если вы не против, конечно. По крайней мере, с моей стороны — точно. Вот же, сидим полчаса уже, мирно беседуем. И до сих пор не поубивали друг друга, даже мы с Малфоем не сцепились ещё. Когда такое было?

— Допустим, — признал Блейз. Малфой только хмыкнул.

— Я, конечно, могу выступить с речью и объявить о том, что мы зарыли топор войны… Ну, что мы больше не враждуем, в общем. Но мне кажется, в это не очень-то поверят. А вот как сделать так, чтобы поверили — я пока не придумал. Наработки есть, но очень сырые. И я подумал, что вы, истинные слизеринцы, могли бы помочь в этом гораздо больше, чем мои друзья.

— А твои друзья вообще в курсе, где ты и чем занимаешься? А то прибежит сейчас Уизли с воплями, что мы тебя тут в заложники взяли и выкуп требуем… — снова влезла Паркинсон.

— А тебе просто не терпится взять меня в заложники? — вопрос прозвучал довольно двусмысленно, и девушка на мгновение смутилась, но тут же взяла себя в руки.

— Я не собираюсь извиняться за то своё предложение. На тот момент оно казалось мне самым логичным, — нагло заявила она.

Поттер усмехнулся.

— А я уже понадеялся, что ты хотела бы заполучить в заложники меня для других целей, — хитро улыбнулся он ей.

Теперь уже все изумлённо уставились на него.

— Поттер, тебя что, Уизли не устраивает? — недоверчиво протянула Панси, как-то по-новому, оценивающе глядя на Гарри.

А там было на что посмотреть. За лето Поттер не слишком вырос, но раздался в плечах и довольно неплохо оброс мышцами. Он больше не носил очки, и сейчас его зелёные глаза лучились смехом. Черные волосы отросли и были собраны в небольшой пока хвостик, а на лоб свешивалась рваная длинная чёлка, закрывавшая надоевший ему шрам.

— Устраивает вполне, если ты о Джин. Но боюсь, если она узнает, где я и с кем — может запустить в кого-то свой фирменный летучемышиный.

— Ой, как страшно, — огрызнулась Панси, отворачиваясь.

— Ладно, — пожал плечами Поттер. — Серьёзно — ребята не знают, где я, а ещё меня ждёт Слизнорт. И тебя, кстати, Забини. Так что давайте решать, что будем делать, и я пойду.

— Ладно, — протянул Малфой. — Пожалуй, твоя идея не плоха. Я думаю, мы можем начать с обсуждений новостей. Допустим, в большом зале объявят о нововведениях. Если не о них, то точно будет объявление о старостах школы. Ты знаешь, кто будет старостой от девушек? — спросил он Гарри.

— Старостой факультета точно будет Джин, — в его голосе сквозила гордость за свою девушку. — А старостой школы — нет, не знаю. Возможно, Миона. Она до последнего не знала, ехать доучиваться или нет, может быть, поэтому и директор Макгонагалл еще не сообщила ей об этом. А может, это будет кто-то не из нашего факультета вовсе.

— Я точно знаю, что старостой школы будет Забини. Так что, если будет кто-то второй от вашего факультета, то мы можем это обсудить, подойдя к вам в коридоре. Или вы к нам. В общем, думаю, там легко найдётся, о чём поговорить, главное — начать. Вопрос, как на это отреагируют твои друзья, Поттер?

— Это я беру на себя. Ладно, времени действительно не осталось. Импровизируем, значит. Что ж, я рад, что нам удалось прийти к соглашению. Спасибо, — он поднялся и протянул Малфою руку, которую тот пожал, опустив взгляд на их ладони и ухмыльнулся.

— Надо же…

— Да. Жаль, что мы не сделали этого раньше, — тихо сказал Поттер и шагнул к выходу. — Забини, идёшь?

Забини шёл позади и сверлил взглядом широкую спину гриффиндорца. Наконец Гарри не выдержал и обернулся.

— Что такое? — спросил он, поворачиваясь лицом к Блейзу.

— С чего бы Слизнорту звать меня к себе на обед? Я сейчас не в фаворе.

Поттер усмехнулся.

— Может быть, кто-то намекнул профессору, что нынешнее положение вещей не вечное? Может быть, этот кто-то дал понять, что не собирается делить людей на тёмных и светлых и выбирать себе друзей исключительно по указке добрых профессоров? И, может, он напомнил профессору, что семья Забини всегда славилась своими талантами в зельеварении, и негоже давать таким талантам пропадать?

Забини замер, удивлённо уставившись на Гарри.

— Поттер, неужели ты… ты заступился за меня? Но я ведь… я был тебе врагом все это время.

— Правда? — прищурился Гарри. — И в чём это выражалось?

Блейз заметно растерялся.

— Я поддерживал Драко. И наша семья… мама варила зелья для Тёмного лорда.

— Твоя мать уже получила своё наказание, разве нет? Домашний арест, наложенный на палочку контроль. Запрет на тёмные зелья и поставка лечебных в Мунго. Штраф. Что касается тебя — ты правда считаешь, что это и есть вражда? Ты поддерживал своего друга — это нормально. Даже если его поступки были не слишком разумными. На то ты и друг, чтобы быть рядом всегда. Я не считаю тебя своим врагом, Забини. Как и остальных ваших тоже.

— Даже Драко? И Паркинсон?

— И их. Враги — это не школьные оппоненты. Это нечто иное. Мне их хватило сполна. И давай закроем тему. Улыбайся — тебя ждёт возможность восстановить доброе имя Забини в школе, а потом и вне её — воспользуйся этой возможностью.

Встреча у Слизнорта прошла весело. Поначалу все слегка косились на Забини, но видя, как легко с ним общается Поттер, многие и сами стали относиться к этому проще. Сам профессор не особо обращал на него внимание, больше всего времени уделяя Гарри, так что Джинни и Гермиона даже не смогли спросить, как так вышло, что на обед к профессору они с Забини пришли вместе. Зато они засыпали Гарри вопросами, как только вышли.

Он понял, что скрывать свою беседу со слизеринцами больше не имеет смысла.

— Я был у них в вагоне, и мы поговорили, — заявил он.

— Ты ходил к ним один? — взволнованно уточнила Гермиона.

Поттер кивнул.

— Гарри, это было неосторожно. Надеюсь…

— Все прошло как нельзя лучше. На меня никто не кидался, обошлось даже без оскорблений. Мы пообщались. Мио, я же говорил, что хочу положить конец этой вражде. А не решив этот вопрос с их лидерами…

— Ты хотел сказать — с Малфоем? — фыркнула Джинни.

— Да, с ним. Мы пришли к соглашению и решили, что будем нормально общаться в школе и покажем пример остальным.

— Интересно, что они потребовали взамен.

— Джин, ты слишком плохо о них думаешь. Им нужна поддержка, и они её получат только в том случае, если будут вести себя соответственно. Я хочу, чтобы в этом году ничто не мешало мне получать удовольствие от школы, а Гермионе — от учёбы, — улыбнулся он.

— А Рон знает?

— Ещё нет, и тут я очень надеюсь на вашу поддержку.

— Ну, я не против того, что ты хочешь сделать, — Гермиона, как всегда, его поддержала.

Джин пожала плечами.

— Мне все равно. Но ради тебя я буду на вашей стороне.

— Спасибо, Рыжик, — Гарри чмокнул Джинни в щеку и приобнял Гермиону, — и тебе, Мио. — Мы уже подъезжаем? Скоро увидим Хагрида…

— Ой, мне же нужно к старостам! — Джинни убежала, а Гермиона повернулась к Гарри.

— Ты будешь переодеваться в форму? — спросила она.

Он помотал головой.

— Нет. Я решил носить жилетку с гербом школы и не напоминать лишний раз о факультетах.

Гермиона кивнула.

— Я тоже. Значит, у нас есть время до приезда. Расскажи, что было на вашей встрече со слизеринцами.