На грош пятаков (гет)

Литтл-Уингинг был очень тихим и приличным городком, и даже Дадли с приятелями сошли бы в нем за страшных хулиганов, поэтому Вернон Дурсли открыл дверь на стук не задумываясь — и увидел перед своим носом две нацеленных на него волшебных палочки.

— Разговор есть, дядя, — сказал один из стоящих на крыльце рослых рыжих парней.

— Мы совершеннолетние, колдовать нам можно, — уверил другой. — Так что давай мы зайдем и поговорим.

Ножи в руках у хулиганов часто выглядят так, что видно, что они не сумеют ножом ударить, а некоторые бедовые головы порой даже пытаются ограбить бар с муляжами пистолетов в руках, но палочки в руках у рыжих выглядели так, словно они носят оружие с малолетства, и было ясно, что они ими легко воспользуются — убить не убьют, но покалечить могут. Вернон только что-то просипел и отступил назад.

Вслед за рослыми рыжими парнями в дом вошли еще несколько человек и разошлись по разным углам гостиной, словно беря находящееся в ней семейство Дурслей в кольцо.

— Мистер, у вас тут живет один парень, который нам всем очень дорог, — обратился к Дурслям молодой негр с длинными дреддами на голове. — Вот прям любим мы его так, что за него на кичу заехать готовы. Что ему это лето здесь еще месяц жить, мы понимаем — и хотим, чтобы ему получше жилось.

— Вы не трогайте его главное, — посоветовал еще один негр, помоложе и пониже ростом, но более прилично одетый. — Знаете, что такое вьетнамский синдром? Ну вот у него на глазах недавно его друг погиб, он труп из боя вынес.

— Про Рембо смотрели же, да? — подхватил юноша с дреддами. — Чуть что не так — у него флэшбеки, активируется боевой режим, и капец тогда вашему садоводству.

— К нему девушка приедет, чтобы он в себя пришел побыстрей, — сообщила белая девушка, которая одна выглядела прилично во всей честной компании. — Вы просто пересекайтесь с ними поменьше — если вы завтракаете в восемь, они в девять спускаться будут, и все будет хорошо. Ну, наверное.

— Комнату его покажите, — потребовал один из дюжих рыжих парней. — Элис, пойдем, поможешь их там обустроить.

Разумеется, Гарри не знал о том, что его опекунов посещают такие гости — он уже который день подряд с самого утра шатался по улицам, молча сидел на пустырях, чья заброшенная серость подходила к тоске у него на душе, и пару раз действительно влез в драку: воспоминания о кладбище Литтл-Хэнглтона постоянно прокручивались у него в голове, и каждый раз у него при этом сжимались кулаки. Он не успел помочь Седрику, не смог врезать ни Петтигрю, ни тем более Вольдеморту, и неутоленная злость выплескивалась на случайных ребят, которые вроде как нехорошо себя вели. Гарри знал, что это неправильно, но так ему было легче.

Гермиона уже собиралась ехать к Гарри, после того как он не ответил уже на второе письмо, она только не знала его адреса, а вот Фред и Джордж ее адрес знали и даже могли аппарировать: единственное место в ее городе, которое они знали по картинке, было от дома Гермионы далековато, но Дин Томас вызвался проводить и помочь сориентироваться в маггловских улицах.

— А, это вы, — немного разочарованно сказала Гермиона, стремглав кинувшись вниз по лестнице, как только она услышала от мамы, что к ней пришел ее одноклассник, — и вдруг увидев, что Фред и Джордж пришли с Дином, а не с Гарри.

— Джордж, ну вот ты только явился и сразу разочаровал девушку, — упрекнул брата Фред. — Ну как можно так, Джордж?

— Малые разочарования предвещают большие радости, мой брат, — наставительно заметил Джордж. — Например, ты отдаешь пять галеонов такому алчному букмекеру, как я, и тебе тяжело с ними расставаться, но если ты ставишь тридцать к одному, то ты можешь предвкушать солидный куш.

— Гермиона, не надо бить нас подставкой для зонтиков, — попросил Фред, заметив, что Гермиона начала осматриваться в поисках чего-нибудь тяжёлого — шутками про тотализатор и про ставки на ее с Гарри свадьбу близнецы достали ее после Нового года до печенок, не дожидаясь, когда она их окончательно простит за то, как они ставили на девушек словно на лошадей перед Рождественским балом: можно подумать, она выиграла какой-то забег, можно подумать, ее Гарри мог танцевать на балу с другой девушкой.

— Фред, зачем ты подсказал ей про подставку для зонтиков? — с упреком сказал Джордж, и близнецы прянули в разные стороны.

— Мы только что были у Гарри и все утрясли, можешь переселяться к нему хоть до самого сентября.

— Серьезно, Гермиона: наш молниеносный аппарационный тандем может перенести тебя к Гарри в мгновение ока, и мы даже никому потом про это не проговоримся.

— Вы видели Гарри? — спросила Гермиона, решив пока Фреда и Джорджа не бить, раз от них может быть польза. — С ним все в порядке?

— Мы его не видели, — уже серьезно ответил Фред. — Мы просто повидали его не совсем милых родственничков и сделали им предложение, от которого они не смогли отказаться. И теперь они согласны не только терпеть вас в своем доме, но и особо не попадаться вам на глаза.

— Мы даже дописались до Сириуса, у него большой дом и вам двоим было бы лучше у него, — добавил Джордж. — Но Сириус пишет, что Гарри должен оставаться у своих родственничков минимум месяц, хотя никакой опасности вроде бы нет.

— Я сейчас, — решительно сказала Гермиона. — И свои идеи о том, на сколько и зачем я собралась, оставьте при себе, а то я действительно возьмусь за подставку для зонтиков.

— Есть, мэм! — хором ответили Фред и Джордж.

Предупреждение Гермионы было неспроста — когда она через пять минут появилась на лестнице с рюкзаком почти с нее ростом, Фред и Джордж с трудом удержались от комментариев, и то только потому, что их первым стремлением было помочь.

— Погоди, я его уменьшу сейчас, — предложил Фред и действительно ловко махнул палочкой.

— А я тогда понесу! — вызвался Джордж с комичным энтузиазмом, потому что магия уменьшила рюкзак до размера дамской сумочки. — Фред, забрось Дина домой, я уж донесу этот тяжкий груз и легонькую девушку до Литтл-Уингинга.

Когда Гермиона знала, что она должна делать — а это было практически всегда, — она предпочитала действовать, а не ждать подходящего момента. Ей казалось, что подходящий момент всегда сейчас, и, чуть только она появилась в Литтл-Уингинге, она сразу стала требовать от Джорджа, чтобы он применил Хоменум Ревелио по площадям и помог ей найти Гарри.

Фред и Джордж были взрослее и успели чему-то научиться у матери: например, тому, что иногда можно только ждать.

— Мы заходили к их соседке, ее зовут миссис Фигг, — рассказывал Фред, сидя рядом с братом и Гермионой на крыльце дома Дурслей. — Гарри зашел к ней с утра, а потом довольно быстро ушел — мы не хотели шуметь при нем, вот и зашли к ней, как он ушел, спросить, долго ли его не будет. Она совсем не удивилась нашим палочкам — она, оказывается, сквиб, знает и Дамблдора, и много кого еще, вот только Гарри считает ее простой чудаковатой старухой. Она вроде как присматривает за Гарри — и она рассказала нам, что он всегда теперь, как вернулся, уходит на весь день. Утром он бывает злой и срывистый, она уж его и чаем отпаивает, и пироги подсовывает, и с кошками при нем играет, чтобы он попустился и не натворил чего. А вечером он возвращается спокойный, но такой, словно ему больше ничего не нужно.

— Но тогда тем более надо его сейчас же найти…

— Не надо, — остановил Гермиону Джордж, он так-то прикидывал, что Гарри может сейчас пить, или драться, или еще как завивать горе веревочкой на свой мужской манер, и немного потому опасался, что парню и так досталось, а теперь от такой строгой подруги и еще перепадет за неправильный образ жизни. — Вот мы его тебе передадим, и дальше как хотите, а сейчас не нужно ему мешать. Он за эти полторы недели не убился и сегодня не убьется.

У Гермионы было что на это возразить, но, на счастье близнецов, Гарри сегодня решил вернуться пораньше, и Гермиона заметила его еще издалека и побежала ему навстречу.

— Девочка-ураган, — покачал головой Джордж, наблюдая за тем, как Гермиона чуть не завалила Гарри на чей-то цветник. — Хорошо, братишка, что мы с тобой не сидим столько за книгами — энергия-то копится, копится внутри — а потом бабах!

— … и смерть Риддлу! — неожиданно добавил Фред.

— Думаешь?

— Да уверен практически. Куда он возродился, к кому он полез?

Гарри не ожидал увидеть Гермиону этим вечером и даже не успел подумать о том, как она здесь оказалась, когда Гермиона врезалась в него, чуть не сшибив с ног, и начала его целовать. Первые две минуты после этого Гарри и думать ни о чем не хотел, но потом заметил, что Гермиона плачет, увидел, как от дома Дурслей к ним идут Фред и Джордж, и сразу подобрался и помрачнел.

— Что, труба зовет? — с вызовом спросил Гарри близнецов. — Рука у меня уже зажила, лодыжка тоже, так что, получается, годен к строевой.

— Нет, дружище, дело всего лишь в нашем маленьком, или уже теперь немаленьком тотализаторе, — поведал широко улыбающийся Фред.

— Ваша свадьба на пятом курсе идет тридцать к одному, ты же понимаешь, что мы не могли устоять, — добавил Джордж, а Гермиона уже вытерла слезы о плечо Гарри и резко повернулась к близнецам.

— Браки в вашем возрасте противозаконны, но когда вас такие мелочи останавливали? — не унимался Фред.

— Так что мы решили рискнуть и подготовили это милое гнездышко к медовому месяцу, — щедро указал рукой на дом Дурслей Джордж.

— Там еще были какие-то люди, но они клятвенно обещали вам не мешать и особо не попадаться на глаза.

— Так что мы их оставили. Хочешь — выкини их вон.

— Или соври им, что мы придем еще завтра и послезавтра, они тогда точно съедут куда в Новую Зеландию.

Гарри наконец рассмеялся, выступления мастеров разговорного жанра Дреда и Форджа всегда его веселили, а Гермиона посмотрела на его улыбку и решила не устраивать близнецам нагоняй за их подколки, подначки и бесцеремонное вмешательство в ее личную жизнь. Тем более что, если бы близнецы не вмешивались, она бы так и гадала, как попасть к Гарри — во втором своем письме она уже просила у него адрес, уже обижалась на молчание и уже решила, что приедет к нему все равно.

Фред и Джордж пожали Гарри руку и аппарировали прочь, послав Гермионе воздушный поцелуй, а Гарри усмехнулся и подхватил ее на руки.

— Если хочешь, могу внести тебя в дом на руках, — предложил Гарри. — Нас все равно никто не будет встречать, так что можем считать его пустым.

— Гарри, — с небольшим упреком сказала Гермиона. — Тебе что, нравится их дурацкая игра?

— Мне нравится, что ты здесь, — улыбнулся Гарри. — Если для этого нужно, чтобы Фред и Джордж мечтали превратить на своем тотализаторе десяток галеонов в триста, то пусть мечтают дальше. Но если ты хочешь прикрыть их лавочку — действительно, давай поженимся.

— Да ну тебя! И учти, ночью ничего не будет.

— Совсем-совсем ничего?

— Совсем-совсем ничего!

— Ну, я так не играю… — протянул Гарри, ему нравилось перебрасываться с Гермионой шуточками из их маггловского детства, которые не поняла бы большая часть Хогвартса.

Гарри тем временем довел Гермиону по лестнице до своей комнаты, действительно никого по дороге не встретив, открыл дверь в комнату и сразу же ее закрыл.

— Гермиона, обещай мне запомнить две вещи, — с хитрой улыбкой сказал Гарри. — Первая: все, что в моей комнате, сделал не я, это Фред и Джордж. Вторая: нам нельзя колдовать на каникулах. Так что заклинание неслышимости я наложить не могу, ты уж очень громко не кричи.

Тому, что у Гарри такая большая комната, Гермиона не удивилась, потому что уже видела прошлым летом в палатке Уизли на Чемпионате мира по квиддичу, как действует Расширительное заклинание. Тому, что в комнате столько цветов, она даже обрадовалась. Но вот то, что почти половину комнаты занимает огромная, красиво убранная кровать…

— Нам нельзя колдовать, так что ничего изменить мы не можем, — напомнил Гарри.

— Ну какие же они негодяи… — только и могла выговорить Гермиона.

— Вообще выглядит удобно, — рискнул продолжить шутку Гарри. — Ладно, ладно, я все равно собирался спать на полу.