Зов предков (джен)

— Гарри Поттер!

Дамблдор впился взглядом синих глаз в ошеломленного четверокурсника, Гарри Поттер встал из-за стола на негнущихся на ногах, чуть не поскользнувшись, путаясь в плаще. Дамблдор слегка сжал плечо Гарри и указал рукой на дверь за преподавательскими столами. Гарри последний раз взглянул на затихший зал, еле выдержал сотни пытливых взглядов и скрылся за дверью, резко окунувшись из жужжащей тишины Большого зала в полутемную, теплую комнату с ожившими картинами и ярко-горящим камином.

Рядом с камином стояли три чемпиона, Виктор тихо стоял, нахмурившись глядя в пустоту, Седрик тихо переговаривался с улыбающейся Флёр; на Гарри резко посмотрели три пары глаз.

Гарри уплыл мыслями куда-то в никуда, вокруг него завертелись цвета, его оглушила какофония голосов, когда в комнату ворвались преподаватели, директора и работники Министерства отвечающие за Тремудрый турнир. Шум стоял ужасный, каждый пытался перекричать другого, директора школ-гостей были недовольны, Гарри казалось, что он даже мог увидеть красные всполохи искр вокруг них. Злые, недовольные, презрительные взгляды касались маленького Гарри и он вжал голову в плечи.

Перед Гарри встал Дамблдор, он проницательно взглянул на Гарри, будто что-то выискивая в его глазах, или в разуме. Гарри не отводил взгляда.

— Это ты, Гарри, бросил в Кубок своё имя?

— Нет.

— Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твоё имя?

— Нет, — зашипел уже от злости Гарри, отчаяние затопило его, когда люди в комнате начали кричать, кто-то называл его мошенником, лгуном. Снейп презрительно кривил губы, и бросался словами, будто Гарри снова захотелось славы и он мается дурью. Обида затопила Гарри и он задрожал, Поттер всматривался в лица взрослых, выискивая в них понимание или жалость. Но никто, никто ему не верил.

— ‘овори правда, пти гарсон, ты положить свое имя в Кубок? — нависла над ним Мадам Максим.

— Он врет! Мальчишку боднула по голове слава! — орал Каркаров. — Я требую, чтобы от Дурмстранга был еще один чемпион.

Гарри качал головой, и как заведенный повторял:

— Нет, я этого не делал. Я не кидал свое имя в Кубок. Я не подходил к кубку. Я не хотел. Я не подходил к Кубку.

Барти Крауч и Людо Бэгмен начали свою шарманку, твердо уверенные, что Гарри должен участвовать, говоря про какие-то правила турнира и древнюю магию Кубка. Но Гарри качал головой и отказывался. Дамблдор вздыхал, Макгонагалл сжимала губы от досады, а Снейп только презрительно закатывал глаза.

— Его хотят убить! — прокричал Грюм, вышагивая в комнате, обводя всех своим магическим глазом, а настоящим следил за Гарри. — Мальчишку подставили!

— Ты видишь одни только заговоры, Грюм! — кричал ему Каркаров, покраснев от злости.

В голове Гарри загудел строй голосов, но он ничего не мог понять, и схватился за голову. Он не заметил, как вокруг него образовался золотистый барьер, и все замолчали, пораженно смотря на барьер, что окружил Поттера. Вокруг мальчика завихрились всполохи золотистых и белых искр, тени сгустились, и поплыли по стене, закружились и потянулись к ногам Гарри.

— Гарри!

— Поттер, успокойтесь!

— У него магический выброс!

— Сделай что-нибудь, Альбус!

— Что творится, ай, что творится?

— Из-за вас у нас будут большие проблемы. Успокойте мальчишку, не хватало нам еще магических выбросов.

Но Гарри ничего не слышал, искры и тени заглушали все звуки, и только голоса в голове становились все четче и четче.

Он услышал голоса, что шептали ему: “Помощь… последний из рода… одинокий… один… последний… просит помощи… несправедливость… помощь…”.

Гарри не заметил, как опустил руки зашептал утробным голосом:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, последний своего рода, прошу помощи, прошу руку помощи. Зову Магию, приди на помощь последнему сыну своего рода, помоги и не дай погибнуть.

Все в зале пораженно замерли, вслушиваясь в слова Гарри, он продолжал говорить свою речь, и все наконец услышали его слова.

— Древняя магия!

— Зов Магии? Откуда он об этом знает?

— Он последний своего рода? Тогда ничего необычного, его предки встают на защиту своего наследника.

— Это не просто Зов Магии, а Зов Предков. К нему может прийти кто угодно!

— Остановите его, древняя магия запрещена Министерством!

Но Магия отозвалась на просьбу своего дитя, и искры с тенями соединились, вокруг Гарри словно образовались звездные скопления, туманности. Из туманностей послышались разные голоса — женские, мужские, взрослые и молодые.

Невольные зрители замолчали, и смотрели на разные туманности, они то появлялись, то исчезали в маленьких звездных взрывах, вместо взорвавшихся возникали новые. В каждой туманности были видны неясные тени людей.

— Кто зовет? Мальчик? — послышалось из одной туманности, голос был грубым и тяжелым, мужской, словно говорил дикий воин. — Хилый! Ха! У меня своих дел полно!

Туманность этого мужчины взорвалась, и образовалась новая.

Из другой туманности, выглядывала стройная женская фигура, тонкий высокий голос хмыкал:

— Как интересно, интересно. Кому-то из Поттеров нужна помощь. Я бы помогла, милый, но… Ах! — вздохнула и махнула рукой женщина, и ее туманность взорвалась, искры полетели вокруг.

Другие туманности появлялись и исчезали, нестройные голоса предков Гарри Поттера заполнили комнату. Саму комнату словно заключили в невидимый кокон, никто не слышал голоса из Большого зала, а там точно было шумно после такого события.

Появление и уходы предков Гарри казалось тянулись долгие часы, но прошло всего несколько секунд. Пока одна из туманностей, шире и ярче других, не показала статную тень мужчины с длинными волосами, завязанными в низкий хвост. Чей-то теплый, тихий голос эхом окружил комнату и все отчетливо услышали какой-то знакомый голос, явно молодого мужчины:

— Зов Магии, кто-то из моих родных зовет на помощь? Ох, бедный мальчик, последний из рода.

За его спиной появилась женская фигура с волнистыми волосами, и женский молодой голос:

— Это серьезно! Что будешь делать?

— Конечно помогу.

— Без нас ты никуда не пойдешь, кто знает что тебя ждет. Раз тебя зовет последний из рода, там явно случилось что-то серьезное и опасное. Я позову других.

Женская тень исчезла, а мужская осталась и мягко заговорила, в его голосе слышалась улыбка:

— Я помогу тебе, мальчик, подожди немного, меня одного не пускают.

— Нас ждет путешествие? — за мужчиной появилась другая мужская фигура, он был выше и шире в плечах.

— Дорогой? — позвал предка Гарри другой мужской голос, и рядом с тенью предка Гарри появилась высокая, статная фигура и взяла его за руку. — Я с тобой. Это и мой родственник.

Голоса четырех людей из туманности обратились в эхо, и в комнате послышались голоса сотни людей:

— Зов предков услышан!

Другие туманности взорвались, и звездные искры собрались у той, чьи хозяева согласились помочь Гарри Поттеру. Туманность расширилась, Гарри Поттер обернулся и застыл, всматриваясь в лица людей, что начали выходить из туманности, один за другим.

Когда свет и тени начали уходить, перед всеми, впереди всех, появился человек — черные длинные волосы до лопаток, завязанные в низкий хвост, очки с серебряной оправой скрывали зеленые-зеленые глаза, остаточная магия подняла небольшой ветер, и из темной челки прибывшего показался знакомый шрам-молния.

Перед Гарри Поттером стоял молодой мужчина, лет тридцати-тридцати пяти, выше его на пол головы, с теплой улыбкой на губах и в зеленых глазах, таких похожих и неожиданно родных.

— Я пришел на твой Зов, наследник моего рода. Меня зовут Гарри Адриан Джеймс Певерелл.

Дамблдор сглотнул и во все глаза смотрел на взрослую копию Гарри Поттера, что подала юной версии руку.

Директора школ-гостей, министерские работники, преподаватели и чемпионы стояли за спиной Дамблдора, и раскрыли рты от удивления.

Перед Гарри Поттером стояла его взрослая копия, и еще три высокие фигуры, немного знакомые всем здесь присутствующим — Гермиона Грейнджер в красивом темно-синем платье и корсете; Рон Уизли отличающийся его младшей копии из этого мира золотисто-рыжими волосами, высокой и мощной фигурой явного боевого мага в одежде черных, красных и золотых цветов; и… Том Марволо Реддл, знакомый Дамблдору и нескольким бывшим Пожирателями Смерти, но молодой и красивый, с отличительной чертой во внешности — у него были седые короткие волосы, но все такое же прекрасное, аристократичное лицо.