Мягкая пасть (джен)

— Как добрались?

— Хорошо, спасибо.

Начальник той группы, в которой состоял Максим, говорит что-то о церемонии, о том, где остановиться… А потом вдруг спешит принести извинения за случайную невежливость и представляется. Игорь жмет ему руку с привычной аккуратностью. Вполсилы и того мягче. Потому что люди хрупкие.

— Макс говорил, вы очень толковый инструктор, Алексей Павлович. Когда приезжал домой, рассказывал, что да как…

Соколов начинает потеть немного сильнее, чем секундой раньше. У людей слабое обоняние. Люди боятся хищников.

— Я… Пытался. Честно. Простите.

Игорь разжимает пальцы. Чужая ладонь, трудовая, мозолистая, как-то слишком торопливо, резко даже выскальзывает из его собственной.

— Так бывает. Понимаю. Не вините себя.

Они кивают друг другу. Правильные слова произносятся своим чередом. Руководитель Макса говорит что-то о вещах, которые можно забрать и…

Игорю хочется выть. Как в том поселке, где он работал участковым всю жизнь Макса. Почти двадцать пять лет (Господи, это же мало!) собственной жизни. Пусть далекие предки Игоря так переговаривались друг с другом, и Макса он тоже научил, а толку?!

Люди же не умеют быстро бегать и на скорость рыть норы, когда становится чересчур жарко. Зато люди не боятся огня. Макс только внешне был в его, Игоря, породу. А захоти Игорь сейчас вцепиться А. П. Соколову в горло, тому не удастся спастись… Но Игорь не хочет его убить. Не хочет же, правда?

— Макс говорил много хорошего и о всей группе.

Соколов начинает потеть чуть менее нервно. Это правильно, не бойтесь, на вас не охотятся!

— Да, мировые ребята.

Игорь правда-правда не жаждет крови. Не вина этого инструктора, что люди когда-то покорили природу, только сказать ей об этом забыли. Ведь леса горят, горели и будут гореть, а? Закон все той же природы.

— Вас подвезти?

— Будьте добры. Если не затруднит.

Уже сидя в чужой машине и законопослушно пристегивая ремень безопасности, Игорь думает об инфантильном ничтожестве, которое утопило спутниковый телефон в тот день. И о том думает, что хочет сделать, когда увидит ничтожество. Без свидетелей, после церемонии…

Потому что люди правда медленно бегают. И очень плохо видят в темноте.