Танцуя по Пути великих (джен)

Эта история относится к фанфикам. Будучи таковым, она в неоплатном долгу перед создателями используемых ниже персонажей: Эичиро Ода, Мэтт Бозон, творческие команды Toei Animation и WayForward.

* * *

Предупреждение: этот фик пишется БЕЗ плана и БЕЗ цели, просто ради того, что его весело писать. Я даже НЕ представляю, какая у него должна быть концовка, вероятность, что он просто заглохнет где-то на полпути — 95%

Ключевые закадровые события, начиная с с 6-й главы, будут диктоваться броском кости d20. И читателю будут становиться известны N глав спустя, где N — число от 1. За единственным исключением первого броска на попадание Набики, так то.

На написание меня толкнуло желание воскресить дух ранних сезонов соответствующего аниме-сериала, пропитанный восхищённым ожиданием приключений — «поверь в мечту» / «believe in wonderland».

Предупреждение №2: я всегда знакомлюсь с исходными материалами на английском и всегда сам перевожу всё, что можно. Перевод всего, что только можно (и чего нельзя) — одна из мотиваций при написании этой вещи. Так штааа... Ваша критика терминологии, скорей всего, разобьётся о моё «героиня так слышит». Магия, чо.

Предупреждение №3: не вычитано. У меня есть квирк в моём инстинктивном восприятии пунктуации, формальные правила которой я забыл лет тридцать назад. Поэтому, пунктуация в сложных словесных конструкциях будет наверняка некорректной.

Глава первая,

Чужой океан

* * *

Мёртвый, неестественный штиль. Редкие кучевые облака замерли на горизонте под палящими лучами тропического солнца. Гладкую, словно зеркало, поверхность безбрежного моря нарушает лишь смуглая девушка в полосатом бикини, устало плывущая куда-то. Вдоль спины струится длинный, почти до лодыжек, хвост фиолетовых волос, собранный на затылке золотой флейтообразной втулкой, остроконечные уши отягощены золотыми кольцами.

Движения девушки становятся всё более вялыми, это уже не брасс, а вялое барахтанье. Постепенно голова её опускается, руки и ноги расслабляются, и она медленно обмякает в воде...

Только чтобы рывком проснуться, выдираясь на поверхность, кашляя и захлёбываясь.

— Ох... Опять заснула, — констатирует Шантэй, полуджинни из Страны Блёсток, влипшая в очередное попаданчество из-за того, что опыт исполнения желаний у неё — кот наплакал, а понимание процесса — скорее на уровне догадок. — Сколько ж эта зона штиля тянется-то ещё?

Она начинает плыть дальше анемичным брассом, держа солнце по левую руку, отфыркиваясь от кусаче-солёной океанской воды и снова подныривая.

«Чьё же так желание взбырыкнуло, что я в открытом море плюхнулась?.. Может, мне кто приключений интересных пожелал?.. Но во первых, оно ни капельки оно не интересное, тут со скуки свихнуться можно. Во вторых, это уже не приключение, а выживание на выносливость получается. С утра плыву — и ничего кроме воды!.. Или тут какой-то другой заворот?.. Непонятно. Хмм, дайте-ка подумать — может, я что не так сделала?»

* * *

Как ни горько было расставаться с друзьями — настала пора прощания. Столько пройдено вместе, Страну Блёсток спасли, самого страшного босса на памяти людской завалили. Но у Нэримокрушителей был свой дом, родные заждались их...

А самое главное — прокормить такую ораву не было больше никакой возможности. Организованный ими цирк, который помогал так замечательно жить поначалу, загнулся с началом сезона штормов. Окружающие подземелья — выметены подчистую, боссы — или сбежали, или перевоспитались, перейдя на сторону добра. Монстры тоже поредели, кто — свалил от греха подальше, у кого — кончились припасы на создание толп шикигами. Вакансий на неквалифицированную рабочую силу по окрестностям не осталось. Да ещё сама Шантэй осталась без заработка, аренда за жильё второй месяц не плачена.

— Все сосредоточились? — спросила Шантэй. — Не забыли, что надо помнить о том, к чему хотите вернуться, а не пытаться подумать, что вам тут не место?

Нэримцы, один за другим, подтвердили, что собираются вернуться домой. Ну, или последовать друг за другом: желания — штука коварная, даже загаданные от чистого сердца и исполненные светлой джинни.

Кольцо друзей обступило Шантэй, зажмурившуюся с воздетыми руками.

Вплюснутая в тесный подпол Риски Бутс тоже переползла, собирая пыль шляпой, чтобы оказаться поближе к вечной сопернице. Ухмылка её расползлась так широко, что того гляди физиономия треснет.

— А мы, с тобой, малявка-полуджинни — туда, где нас ждёт целый новый мир, полный смертоноснейших опасностей и головокружительных приключений. Давай, мы обе уже переросли этот лягушатник. Довольно мариноваться в Стране Блёсток. Шире! Гляди шире! Замахнись на целый мир — с новыми друзьями, которых наверняка заведёшь... Ну а я уж позабочусь, чтобы тебе было интересно.

— Хххааааа! — на выдохе выкрикнула Шантэй, заставив всех засветиться ослепительными контурами. Если Ранма и успел заметить проступивший сквозь доски пола раскоряченнный силуэт в до боли знакомой шляпе — то сделать всё равно ничего не смог. Шантэй щёлкнула пальцами с оглушительным громом. Всё затопил белый свет.

* * *

Шантэй плыла уже много часов, временами отдыхая, перевернувшись на спину, жмурясь под лучами тропического солнца а потом снова продолжая плыть. Поверхность воды сводила с ума своей монотонностью, гладкая, словно зеркало. Ни ветерка, ни даже лёгкой зыби. Разве так бывает?

Бултыхнувшись посреди безбрежного водного зеркала, она поначалу опешила. Потом смирилась: ну, взбрыкнуло чьё-то желание. Злым оно точно быть не могло, только от чистого сердца. Но желания — это такие коварные штуки... Может, Набики пожелала ей тоже приключений? Кто ж теперь разберёт. Оставалось только плыть, упрятав одежду в ки-карман и оставшись в одном бикини, чтобы штаны не тормозили.

Она сначала была в непонятках, куда плыть, но потом смутно вспомнила что-то этакое, про пояса спокойствия в океане. Которые, вроде бы, тянутся вдоль экватора. Получалось, плыть лучше поперёк, чтобы покинуть этот пояс поскорее. Потому что любой парусник, заплывший в это море, тут и останется, пока все не перемрут от жажды, и не превратится он в корабль-призрак. Бррр...

Вот Шантэй и плыла на север, монотонно отталкиваясь по-лягушачьи руками и ногами.

Плыть было скучно. Раз пять уже всплывала, захлёбываясь, оттого, что банально заснула на ходу.

Часы тянулись за часами. Солнце по левую руку начало клониться к горизонту, окрашивая водное зеркало отблесками оранжевого. Девушка давно втянулась в бездумный ритм, медленно продвигаясь вперёд, экономя силы. Солнце неспешно закатилось за горизонт, погрузив мир во тьму. Уставшая, как собака, Шантэй продолжала вяло продвигаться на север. А что ещё делать? Свернуться калачиком и утонуть, что-ли?

* * *

Мимик сидел с друзьями Шантэй у себя в мастерской: гадали, куда её опять могло унести — и, главное, почему? Нэримцы не казались людьми, желающими чтобы племянницу унесло прочь от дома. Собственное желание она исполнить не могла.

Так какая сволочь?..

Хотя, может оно и к лучшему. Боеприпасоград был уже не тот, что Суеград. Боеприпас-барон и не думал продлять контракт с Шантэй, даже грязных подкатов уже не делал. Городу просто больше не нужен был джинн-страж: солдаты-боеприпасцы, хоть и дуболомы — а тёмных пугал, например, уже успели извести под корень, сделав поля безопасными круглые сутки.

Денег на аренду маяка Шантэй взять было неоткуда — не с её привычкой жить на широкую ногу — и жилище своё она по любому теряла, эта глава её жизни закончилась. Впереди её ждал новый путь и поиск себе места под солнцем.

Но не так же радикально, что раз — и унесло неведомо куда!

В дверь постучали.

Мимик открыл — и опешил: на пороге переминался... тинкербат, протягивающий ему письмо в вычурном конверте.

Мимик ошалело взял послание и чёрный карлик тут же сдриснул, только пыль взвилась.

Выражения на мордахах молодёжи были такие нетерпеливые, что пришлось вскрывать конверт, не доходя до стола.

Мимику и всем сухопутным выхухолям, считающим себя друзьями козявки-полуджинни. Не трудитесь гадать, куда она делась и что пошло не так. Когда она отправляла этих громил домой в Нэриму — я притаилась рядом. Простачка, сама того не ведая, заодно исполнила и моё желание! Да! Я пожелала, чтоб её перенесло в новый, чуждый, завораживающе опасный мир, полный безжалостных пиратов и титанических морских чудовищ. О-хо-хо, я пожелала ей приводниться в самый их рассадник! Где на сотни миль — один открытый океан, кишащий этими тварями, а корабли не ходят, ибо там — вечный штиль!

У Мимика прихватило сердце, друзьям пришлось его откачивать, уложив на диванчике с компрессом на лбу. Чтение продолжила Роттитопс:

Почему, спросите вы? Ради чистого зла, конечно! Кроме того, мне любопытно узнать, как именно она умудрится не утонуть, одна в безбрежном океане, без опоры для ног чтобы исполнить танец русалки. Ну, а морские чудовища просто не заметят её: она ведь такая мелкая!

— Ох... Это как-то... Как-то слишком жестоко, — сказала Скай, переживая. — Даже для Риски. Неужели ничего нельзя сделать?

— Иной мир... — простонал Мимик, теребя бороду. — Кроме джиннской магии... Нету других упоминаний. Никак нам её не достать. Ох...

Ротти продолжила читать:

Я, со своей стороны, намереваюсь также покинуть этот заплёванный лягушатник, что вы называете Ойкуменой. Частью моего желания было — пробросить привязку на тот мир, для меня и моей мобильной крепости. Я иду за ней, соперничать за власть над тем миром! Ни больше, ни меньше! У вас есть неделя, чтобы присоединиться к моей команде в роли приспешников. Не опоздайте до восхода Заводной Луны!

P.S. Щадить не буду. Накосячите — прогуляетесь по доске. Попробуете предать меня — ну что ж, мне будет забавно полюбоваться вашими потугами. Но выпотрошу всё равно, как селёдку.

Риски Бутс, бывшая королева семи морей, будущая императрица морская.

— Я... Я не смогу, — увяла Скай. — Не могу бросить своих пернатых друзей, я недостаточно сильная, но главное... Не смогу я на эту злодейку работать. Обязательно же поцапаемся — и секир-башка.

— Я... Я лучше не пойду, — депрессивным тоном заявил Боло. — Я думал я сильный, тренировался, но эти Ранма с Рёгой... Они показали мне, сколько ещё надо преодолеть. Думаю... Думаю, она там найдёт новых друзей, не слабее нэримцев. Я... Я бы только мешался.

— Чушь, — возразила Ротти. — Силушки-то в тебе достаточно, дело не в этом. Ты у Риски в приспешниках долго не проживёшь, потому что обязательно накосячишь. И — секир-башка! — Она жизнерадостно осклабилась во все тридцать два зуба, оторвав голову от тела одной рукой за вихры.

Боло насупился: не такой он был косорукий, как зелёненькая намекала. Ведь так?

— Ну, а ты? — спросила у Гнилушки Скай.

Та лишь ухмыльнулась в ответ, в глазах её плясали бесенята.

— Вот как? — ощетинилась Скай. — Свалишь одна, оставив нас объясняться с твоими братьями? Ну, уж нет! Мы друзей не бросаем!

— Вот именно! — стряхнул оцепенение Боло. — Один за всех и все за одного!

Мимик глухо застонал в бороду, предчувствуя, что ему придётся в одиночку нянчиться с недовысиженными яйцами, объясняться с брутальными братанами и доделывать какие там подряды Боло брал у Боеприпас-барона.

А ещё беспокоиться за Шантэй в чуждом, ужасном мире и за этих троих олухов в приспешниках у опасной, непредсказуемой пиратки.

* * *

Отдыхая в очередной раз, раскинувшись на спине, Шантэй убедилась, что звёзды тут — совершенно незнакомые. Даже луна выглядела непривычно. Причём, и на те, что в мире Ранмы — тоже не похожи.

Проснулась очередной раз оттого, что вода хлынула в нос. Устало погребла вперёд, надеясь, что не перепутала, где север.

Тропическая ночь пролетела под звёздами, под размеренный ритм гребков и отталкиваний ногами. Девушка впала в своего рода транс, и не сразу даже осознала, что солнце поднимается из-за горизонта. Ну конечно, сбилась, хотя и ненамного.

Остановившись, Шантэй извлекла из ки-кармана кувшин с пресной водой, приложилась к нему и убрала обратно. Жажда ей пока не грозила, воды было довольно, а вот недосып и усталость — очень донимали. И ещё она заметно продрогла: вода вдоль поверхности стала ощутимо прохладной. Всё время хотелось нырнуть погреться: чуть глубже вода была приятно-тёплая. Достала коробочку бенто — пришлось пустить плавать перед собой и есть руками. Ибо вилка выскользнула из задубевших пальцев, блеснув на прощание рыбкой.

И — снова вперёд, по полыхающему заревом восхода зеркалу океана. Поймать ритм — и отрешиться, стараясь согреться движением, ибо альтернатива — только свихнуться от скуки. Плыть, плыть, плыть — больше тут делать было нечего.

Солнце уже давно висело в зените и согревшаяся Шантэй отдыхала, лениво плавая на спине, потеряв направление пока светило не опустится чуток, обозначая запад. Стоп. Что-то с горизонтом неладное.

Зеркало воды изгибалось, вспухая бугром. Шантэй пискнула, переворачиваясь на живот и отчаянно загребая против течения. Водоворот! Извержение! Полундра!

Потом вода схлынула, обтекая её — и оставила на замшелых камнях внезапно вознёсшейся из моря скалы. Шантэй замерла, стоя на руках и коленках, очумело оглядываясь вокруг.

Часть скалы перед ней начала трескаться, разверзаться... И распахнулся глаз, шириной раз в десять больше её роста!

— Ой, — пискнула полуджинни, оглядываясь вокруг. Получается, она оказалась на морде зверя совершенно невероятных размеров, вынырнувшего под ней! По сравнению с таким — даже Гига-увалень — козявка!

Глаз повернулся, обшаривая горизонт, не замечая соринки прямо перед собой.

Так, спокойно, без паники! Гигантское морское чудище — это не только ужасть и риск быть заглоченной или просто прихлопнутой мимоходом. Это ещё — твёрдая поверхность под ногами, возможность станцевать!

Гигантский глаз заворочался, что-то такое уловив, пытаясь сфокусироваться.

Вот — гибко извивается в танце смуглая девушка в полосатом бикини, с невероятно длинными фиолетовыми волосами, собранными на затылке в хвост золотой флейтообразной втулкой. Глаза закрыты, лицо сосредоточено.

Пуф! — в облаке лавандовых искр на её месте переминается пепельно-голубая гарпия, девушка-птица, со спины покрытая перьями вся, а спереди — ниже пояса. Перья на голове образуют подобие причёски, зализанной назад и вверх. Неуклюже просеменив на курьих ножках, взмахнув руками — крыльями, она отталкивается и срывается в полёт, стремясь скрыться за затылком морского чудища. Летит в рваном ритме, непрерывно работая крыльями чтобы удерживать высоту: человекообразные пропорции не лучшим образом подходят для полёта.

Уффф. Теперь — всё, точно не заметил. Шантэй набирала высоту, пока руки не начали отваливаться от усталости. Чудище оказалось самым настоящим морским змеем, высунувшим шею из воды — и страшно подумать, насколько ещё тянется его тулово. Удаляясь в неизвестном направлении, она продолжала оглядываться на владыку моря, но тот поторчал какое-то время, словно поплавок — да и скрылся в пучинах.

И что теперь делать? Нет, у страха глаза велики, и на тот момент больше всего не хотелось быть съеденной. Задним-то числом понятно, что тигры мухами не питаются... Море пересечь гарпии не хватит: руки не вытянут. Рано или поздно плюхнется, превратится обратно в девушку — и опять плыть, не зная, куда. Ну почему, почему она не превратилась сразу в русалку! И дно проверить можно было бы, и выспаться, просто зависнув в воде, и пресную воду тратить не пришлось бы, а главное — плавает русалка во сколько раз быстрее! Ух, зла на себя не хватает.

Сожалением горю не поможешь, Шантэй начала вглядываться в море внизу, решив получить с неправильно выбранной трансформации хоть какую пользу.

Ничего, только зеркало вод, морщимое едва заметной рябью. Даже высоту как следует оценить не получалось. Просто глазу не за что зацепиться. Но видно с высоты должно было быть на десятки миль!

Упражнение на выживание получалось суровое.

Она уже выдыхалась, больше планируя, чем работая руками — а планировала гарпия, если честно, не намного лучше курицы — когда заметила какую-то соринку на безбрежном зеркале моря.

Полетела туда с удвоенными усилиями, стиснув зубы, наплевав на боль в натруженных руках. Соринка превратилась в щепочку, щепочка — в отломанную мачту, след давнего кораблекрушения, обросшую ракушками и выбеленную солнцем.

Слишком усталая, чтобы тормозить, Шантэй просто сбросила трансформацию и булькнула солдатиком с высоты саженей, этак, десяти. Потом расслабленно всплывала к своей находке из прохладной глубины, рассматривая тёмную тень мачты на фоне искажённого, словно сквозь лупу, неба.

Первые минут двадцать блаженно валялась на жёстком дереве, палимая солнцем — и всё равно чуть не заснула. Не спать, сосредоточиться! Солнечный ожог ей, может и не грозил — узагоралась не так давно до шоколадной кондиции — но ведь можно испортить равномерность загара! Что просто ужасно!

Зевая, Шантэй достала из ки-кармана кувшин с оливковым маслом и умаслилась заново: за два дня, небось, всё смылось. Но масла всё равно недостаточно, чтобы несколько часов дрыхнуть, жарясь на солнышке! Тут настоящий крем от загара нужен, дорогущий аж жуть, и поэтому давно кончившийся: финансы последнее время пели романсы. Даже целебных зелий с собой не осталось.

Нет, чтобы выспаться — придётся ждать ночи... Или — под мачтой, в воде?

Один быстрый танец спустя, Шантэй стала русалкой. Булькнув довольно — полу-девушка, полу-рыба не обладала способностью говорить вне воды — сползла на руках с горячей мачты, погружаясь в воду. Где заснула было, убаюканная тишиной и покоем, но воспоминание о морском змее свербило, мешало. А вдруг мимоходом заглотит, не заметив? К тому же, любопытство требовало проверить дно.

Прижав перепончатые руки к бокам — в отличие от традиционных русалок, её русалья форма была вся покрыта чешуёй, хвост только цветом отличался — заработала хвостом, давая отдых рукам, направляясь в глубину, приятно холодившую жабры. Шантэй так до конца и не разобралась, почему её волосы, в этой форме тёмно-синие, оказывались сплетены и заколоты в сложный шиньон на затылке. Возможно, от подсознательного желания, чтобы не лезли в лицо, при первой в неё трансформации?

Дна не оказалось. Плыла вниз, пока не наступил кромешный мрак а по сторонам не началось подозрительное шевеление, доносимое рыбьими чувствами, боковой линией. Решив, что ну его, поплыла обратно вверх.

Солнце, тем временем, сдвинулось достаточно, чтобы определиться. Подумывала, не взять ли мачту с собой, чтобы всегда иметь под рукой возможность превратиться. А хотя бы улететь от очередного гигапроглота. Или превратиться снова, если мимодумно сбросит трансформацию. Но мачта была такая здоровенная, что русалка превратится в улитку. А плыть, как она уже знала — десятки миль. Отломать кусок слоновьим притопом? Не выйдет, эта просоленная деревяшка и не такое переносила.

Булькнув, мол, ну и шут с ней, Шантэй быстро поплыла на север, работая хвостом, держась в паре саженей под поверхностью и лишь изредка всплывая уточнить курс по солнцу. Часа за два проплыла, наверно, больше, чем за все предыдущие сутки!

На очередном выныре чуть не упустила слипающимися глазами кое-что интересненькое. А именно — небольшой белый кораблик, застывший на глади моря с обвисшими парусами!

Не бросилась сразу обращать на себя внимание только из-за черепа с костями. Чёрный флаг обвис тряпочкой, не разобрать, но на главном парусе оно было намалёвано от края и до края.

С одной стороны — пираты. С другой — уже хотелось биться головой об стенку от скуки и одиночества.

Стойте... Это что, на корабле — роща? Какие-то нетрадиционные пираты получаются.

Дальнейшие размышления были прерваны самым болезненным образом когда с корабля кто-то с радостным возгласом забросил удочку. Крючок с поплавком улетели далеко, мощно — и по закону подлости хлестнула эта конструкция Шантэй прямо под рёбрами, зацепившись точно за жаберную щель.

В панике пытаясь вытащить засевший крючок, она натянула леску, заставив поплавок нырнуть.

И уж на том конце дёрнули, так дёрнули!

Булькая с выпученными глазами, полностью дезориентированная, она моталась, вцепившись в леску обеими руками. Потом летела по воздуху в круговерти неба и моря.

— Агромадная-а!!! — воскликнул кто-то по-мальчишески радостным голосом на языке солнца.

— Дубина, էտჵ русалка! — огрызнулся на него парень голосом постарше.

А потом был хрясь и куча мала, и она не удержала трансформацию, превратившись обратно в девушку.

— Мальчики, վյ ნე ᛎაբյლი, ღდѧ մյ жափჵդիმռა? — осведомилась двоящаяся девушка с короткими рыжими волосами, висящая вниз головой под перевёрнутым балкончиком, облокотясь на перила.

Судя по её тону, напоминающему смазанное мёдом лезвие, кому-то сейчас достанется. Но почему её слова казались Шантэй непонятной тарабарщиной?

Может, голову на солнце напекло, но вероятнее — опять незнакомый язык.

Как же всё сложно то...

* * *

Январь 2019. Последняя правка — 17 марта 2024.