Заветные правила (гет)

Лань Сычжуй бежала по лесной тропе, резво огибая поваленные деревья и крупные камни. Дыхание оставалось ровным, а разум — чистым, без страха и смятения. Временами девушка сворачивала с дороги и опускалась в высокую траву, прислушиваясь. Она старалась уловить малейший подозрительный звук в этой глуши, но пока ночной ветер приносил вместе с прохладой только хриплое карканье да голоса других заклинателей. На Ночной охоте было людно — каждый хотел заполучить славу для своего клана, от мала до велика, и удобный случай как раз представился. Вот уже который месяц деревню Чжу беспокоит всякая нечисть — то мертвецы утащат в лес тунеядца или случайного путника, разорвав на мелкие куски, то крылатый демон нападет и не оставит даже костей для погребения…

«Нет, не бывает так, чтобы деревня жила тихо-мирно и вдруг — разом свалились несчастья», — в который раз подумала Лань Сычжуй. Так же решили остальные заклинатели и объявили ночную охоту в этом огромном лесу, недалеко от деревни. Именно здесь завелось то, что управляло нежитью, повергая местных в ужас.

Потому нужно действовать.

Лань Сычжуй прищурилась, всматриваясь вдаль: неестественно длинный и худощавый силуэт замаячил в полумраке, он наклонялся медленно из стороны в сторону, словно ветер мучительно сгибал его позвонки. Похоже, что мертвец.

На пути к цели «покрупнее» Лань Юань уничтожала любую нечисть, ведь каждая из них, даже самая медлительная и глупая, была опасна для людей. И неважно, сколько мертвецов или демонов удастся уничтожить за сегодня, она обязательно поймает ту самую тварь — этого Кукловода, и подарит жителям Чжу долгожданный покой!

Выхватив из ножен узкий меч, девушка атаковала мертвеца стремительно, без колебаний и в два счета обезглавила его. Худощавое тело в лохмотьях покачнулось и повалилось на землю — сперва на колени, там кости порвали гнилую кожу, а затем упало плашмя. Голова откатилась куда-то в сторону, в кустарник. Как только она исчезла из виду, всеми фибрами души заклинательница почувствовала, что тишина неизбежно накрывает с головой — на секунду показалось, что она попросту оглохла. Непонятная тревога нарастала, пульсирующим холодом она поднялась к горлу и намертво схватила, не позволяя дышать. Рука с мечом дрогнула, но лишь на миг: девушка качнула головой и отогнала мысли прочь.

«Успокойся. Думай, что же здесь не так. Слишком медленно мертвец падал, как-будто это был отвлекающий… », — сообразила Лань Сычжуй, и шелест за спиной вдруг резко перерос в свист ветра — новый враг бросился в атаку, широко замахнувшись. Девушка круто развернулась вокруг своей оси, готовая отбить удар. Второй мертвец оскалился, обнажая ряд кривых жёлтых зубов. Его незрячие глаза до краёв наполнились дикой злобой, и её было так много, что заклинательница невольно содрогнулась. Острые когти скрестились с лезвием и громкий, полный ненависти звон заполонил всё вокруг. Готовая для решительного удара, Лань Юань усилила напор, но неожиданный свист стрелы сбил ее с толку. Она пронеслась у самого уха и с хрустом пробила голову мертвеца — тот отшатнулся и издал громкий рык, окончательно порвав свой чёрный рот.

— С дороги, он мой! — показался стрелок и одним прыжком ринулся в атаку. Меч с золотой рукоятью снес голову противника, будто великолепное лезвие рассекло не плоть, а горячее масло. Лань Сычжуй не ошиблась, услышав знакомый голос, а пышный пион на ярком одеянии лишь подтвердил догадки.

— Господин Цзинь!

Цзинь Лин неохотно обернулся, и усмешка коснулась его красивых губ — такими только обаятельно улыбаться и принимать поцелуи, а не кривить в недовольстве.

«О чем я только думаю. На Ночной охоте!» — мысленная пощёчина пресекла все глупости.

— А, это ты. Не мешай мне охотиться!

Лань Сычжуй почувствовала, как неприятно кольнуло ладонь — настолько сильно она сжала рукоять меча. Недовольство нахлынуло быстро, но девушка проглотила этот горький ком и улыбнулась:

— При всём уважении, мы все здесь на равных условиях.

— На равных? Да что ты… — судя по ярким пятнам на щеках Цзинь Лина, он много чего хотел высказать, но каким-то чудом промолчал. Видимо, строгое воспитание главы Юньмэн Цзян не прошло даром: благодаря дяде молодой заклинатель научился немного сдерживать гнев и сжимать поводья гордости.

«Интересно, а сам господин Цзян тоже следует своим правилам и держит в узде крутой нрав? Ох, вряд ли…» — задалась вопросом Лань Сычжуй, но тут же устыдилась — негоже осуждать людей.

«Позор», — прозвучал в голове суровый голос Ханьгуан-Цзюня. Лань Сычжуй невольно вздрогнула и закусила губу, готовая мысленно покаяться, но глухой и угрожающий рык отвлек от раздумий. Он прозвучал в глубине леса — тьма поглотила его, и даже трава не послушалась ветра — шелест резко затих. Листья будто окаменели и застыли насовсем — всё здесь разом зашептало о смерти.

— Ах, вот вы где, — недобро усмехнулся Цзинь Лин. Одним прыжком он оказался на раскидистых ветвях — и был таков.

У Лань Сычжуя было два пути: продолжить охоту в одиночку, побежав в другую сторону, или же…

«Вдруг этот одиночный рык — ловушка и господину Цзинь понадобится помощь?» — воин Гусу Лань не мог бросить человека в беде, даже если этот человек искал неприятностей и бежал к ним во всю прыть. Что же делать? Как бы поступил ее учитель, Ханьгуань-Цзюн? Ответ не заставил себя ждать, и Лань Сычжуй, спрятав меч в ножны, бросилась вслед за заклинателем.

* * *

Девушка решила сократить расстояние и не прыгать по ветвям, как сделал Цзинь Лин — в этом жутковато лесу куда надёжней передвигаться по земле. Удобные сапоги и легкая белая одежда позволяли бежать быстро, без стеснений, потому Лань Юань скоро увидела золотое ханьфу Цзинь. Одежда будто освещала дорогу — «Королевский пион» всегда славился великолепием и тягой к роскоши. Этого Лань Сычжуй не понимала. Но не осуждала, ведь непонимание — не повод к злословию.

В реальность девушку вернул короткий, но громкий вскрик. То кричал Цзинь Лин — это точно его голос, пропитанный гневом! Лань Сычжуй вытащила меч из ножен и ускорила бег, готовая принять удар на себя. Неожиданно земля под ногами стала удивительно рыхлой, словно лесная тропа превратилась в зыбучий песок или вязкое болото. Но как такое возможно? Лань Сычжуй дёрнулась и попыталась запрыгнуть на дерево, да не вышло — нога увязла в почве. Девушка громко ахнула, но приложив все усилия, так и не смогла пошевелиться. Заклинательница посмотрела вниз и в ужасе заметила, как под ногами медленно, гулко растекалась земля. Она словно кипела, бурлила тёмной массой, пока совсем не потеряла прочность.

«Что это за заклинание? Меня затягивает, что делать!» — усилием воли Лань Юань заглушила панику. Беглым взглядом она пыталась найти Цзинь Лина, но в дремучей холодной тьме не было ни души — лишь непроглядная тьма и пульсирующее ледяное безумие. Белые, как мел, руки потянулись к широкому поясу. Девушка хотела запустить в небо сигнальный знак — последняя соломинка и крик о помощи, но руки не слушались. И как Лань Юань ни старалась, она не могла пошевелить даже пальцем. Юная заклинательница и правда тонула, совершенно парализованная. Не получалось даже закричать — голосовые связки застыли, как струны сломанного гуциня.

«Это и правда мой конец? Какая глупая смерть, какой позор… Простите меня, Ханьгуан-цзюн, я вас так подвела», — искренняя горечь разлилась по краям души и переполнила её. Девушка закрыла глаза, со смирением приняв странную незавидную участь.