Самый главный человек (джен)

Дорогой дядя,

Здравствуй. Как твоё здоровье? Как настроение? Прости, что давно не навещал тебя. С моего последнего визита прошло уже полгода и, признаюсь, мне немного неловко…

Ты не думай, что я тебя забыл. Вовсе нет. В последнее время приходится решать столько дел, что начинает кружиться голова. Организация светских вечеров с разными людьми, причём не всегда приятными, и проведение утомительных церемоний; осмысление и принятие новых законопроектов, которые, как я надеюсь, пошли бы всем нам на пользу; обсуждение вопросов образования (а особенно истории нашей страны) и, соответственно, посещение лекций выдающихся учёных; отслеживание общественного мнения и настроения, что порой просто невыносимо; выплата пособий семьям пострадавших солдат; решение вопроса насчёт колоний народа Огня вместе с Аангом и Царём Земли… Решение, что тянется бесконечно долго…

Ох, кажется, я немного увлекся. Мне не стоило жаловаться. Я знал, на что шёл, когда соглашался быть Лордом Огня, прекрасно понимал, с какими трудностями предстоит столкнуться. К тому же, несмотря на все проблемы, я точно могу сказать, что живу хорошо. У меня великолепная еда, одежда из самых лучших тканей, мой дворец вполне комфортен и уютен, в нем тепло. В конце-концов, в нем можно найти превосходную библиотеку, где можно восполнить недостаток знаний. У многих людей этого нет. Даже самого малого — крыши над головой.

Знание о том, как живут люди, мне подарило путешествие. То одинокое путешествие, когда наши дороги разошлись, и мне захотелось понять… Многое понять. Понять себя, свои цели, подумать о будущем, которого мне бы хотелось достичь. Попробовать понять, что я делаю не так. Тогда, к сожалению, я все еще гонялся за сладкой иллюзией, за ложной надеждой впечатлить отца и заслужить его милость, прощение, но именно тогда я впервые увидел войну. Ее отражение в глазах простых людей, нищих, вынужденных вести жалкое существование, не знающих ни доброты, ни сострадания от тех, кто стоит выше.

В тот период я начал потихоньку осознавать, что война не так красива, не так изыскана, как пишут о ней в нашей стране. Война ужасна. Она несет столько горя, столько боли… Да и вообще она ничего не дает. Только отбирает, ломает тебя изнутри, превращает в какое-то месиво. А моя семья… Наша семья, дядя, она… Она так не похожа на героя, так не похожа на свет, что несет блага цивилизации остальным народам… А ведь я раньше думал… О Духи. Об этом даже думать больно.

Тяжело, когда люди, на которых ты равнялся всю жизнь, которых ты идеализировал, возвышал чуть ли не на уровень бога, оказываются… Совершенно не такими.

Ладно, забудем об этом. Я вообще не об этом хотел написать. Видимо, слишком устал за сегодня. Не обращай внимания.

Я хотел… Все хотел спросить или просто сказать, но мне не хватало духу посмотреть тебе в глаза и… Каждый раз, когда намеревался задать тебе этот вопрос, запинался на ровном месте и замолкал. Не знаю почему так терзался сомнениями… Впрочем, терзаюсь и сейчас, но, возможно, в письме мне будет намного проще выразить свои мысли.

Не понимаю, дядя… Почему ты ко мне отнесся по-доброму? Ещё тогда, несколько лет назад? Ты мог бросить меня, оставить одного на корабле и вернуться на родину, ведь ты не был изгоем или одичавшим отщепенцем, как я. У тебя было всё, и ты этим всем пожертвовал так легко и просто… Конечно, ты не мог не остаться сначала, ведь я был ранен, а мой шрам, мой ожог напоминал страшное, кровавое месиво. Мне было больно, очень больно, а ты, как человек благородный, почувствовал необходимость в том, чтобы быть рядом, проявить жалость. Но потом, потом…

Ты ведь мог уйти, я это знаю. Я не могу не думать об этом даже сейчас, когда всё хорошо и спокойно. Даже сейчас, когда наши разногласия разрешены… Не знаю, как объяснить это нормально. В моих мыслях и, должно быть, в моём письме такой сумбур… Надеюсь, ты сможешь разобраться в нём. Я вот, кажется, уже окончательно запутался.

Мне кажется, я весь состою из хаоса. Моя душа полна тревог и противоречий, вечных сомнений и поисков. Вроде бы нужно испытывать счастье от того, что есть сейчас. Наслаждаться обществом друзей и любимой девушки, радоваться жизни во дворце и роскоши… Просто радоваться тому, что война наконец-то закончилась, перестать задавать себе вопросы. Но я почему-то не могу. Не получается заставить голоса замолкнуть, не получается остановить поток отвратительных воспоминаний, бестолковых размышлений. По ночам бывает просыпаюсь и ощущаю внезапное чувство тревоги и отчаяния без какой-то понятной причины.

И сейчас на новой волне отчаяния пишу это письмо.

Страшная глупость, но ладно, забудь, ведь я просто хочу знать… Почему? Почему ты так добр ко мне?

Знаю, знаю, ты уже говорил, что относишься ко мне как к сыну. И поверь, это взаимно. Ты стал самым главным человеком в моей жизни. Тем, кому я всегда могу излить свои чувства. Тем, кому я могу обнажить душу, выложить все свои сомнения, просто быть… Откровенным. Я люблю тебя, дядя, и я благодарен, что ты есть. Спасибо.

Но всё равно это так странно… В твоих словах, в твоих жестах столько любви, столько света… Сколько никогда не будет у него… Хах, забавно, я ведь столько лет к нему тянулся, лишь бы он заметил меня, по-настоящему заметил… Но меня заметил ты. Ты заметил меня. И не отвернулся. Ни разу…

А ведь ты имел полное право отречься от меня. В первые месяцы на корабле, после того, как рана достаточно зажила, спустя пару лет, когда я окончательно огрубел характером. Знаю, временами я был невыносим и ужасно вспыльчив. Но особенное право ты имел тогда, когда я предал тебя. Отвернулся, сделал неправильный выбор, поддавшись сладким речам Азулы, оставил одного, практически отправил в тюрьму как жалкого предателя. Ты мог не прощать меня, мог проигнорировать мои слезы и мольбу. И я бы понял. Мои слова, мои поступки причинили такую сильную боль, что разбили твое сердце. И мне жаль. Очень-очень жаль.

Временами мне кажется, что я никогда не смогу искупить такую огромную вину.

Твоё милосердие безгранично. Удивительно. Невероятно. И всё же это безумно приятно, дядя: знать, что кто-то любит тебя. Знать, что кто-то всегда поддержит и будет рядом несмотря ни на что.

Спасибо, что стал отцом, о котором я всегда мечтал.

Даже не знаю, что я такого сделал, чтобы заслужить твою доброту.

Твой любящий племянник, Зуко.