Московские приключения капитана Кирка (джен)

Джим озабоченно поглядывал на стрелки недавно приобретенных на Арбате наручных часов, поминутно сверяя их с часами на Спасской башне Московского Кремля. Где-то тут бродили Боунс и Пашка Чехов. Похоже, они потерялись, а часики-то тикают.

Красная площадь встретила их ярким солнцем, перезвоном колоколов на звоннице собора Василия Блаженного и толпами туристов, так же как и они решивших побывать в одной из редчайших старинных жемчужин великого наследия человечества, которых к двадцать четвёртому веку на Земле осталось всего десятка два.

Стекло и бетон, современные многофункциональные здания, посадочные площадки для разнокалиберного надземного транспорта, многоярусные дороги для скоростных поездов с причудливыми развязками — всё это было и в Москве. Но центр города с Красной площадью, храмами и соборами, уютными магазинчиками на пешеходных улочках бережно сохранялся век за веком.

Джим прожил на Земле двадцать с лишним лет, прежде чем впервые отправился в космос на самом лучшем звёздном корабле Федерации — «Энтерпрайз». Но он жил на противоположном конце земного шарика — в Айове. Наверное, поэтому ему как-то до сих пор ещё ни разу не довелось побывать в Москве. И вот, накануне пятилетней миссии, когда наконец-то достроили практически разрушенный во время сражения с Ханом «Энтерпрайз», а члены экипажа догуливали последние деньки пусть и вынужденного, но такого нужного всем выжившим в сумасшедшей схватке отпуска, Пашка Чехов уговорил капитана Кирка и доктора Маккоя сгонять на пару дней в Москву и познакомиться с его бабушкой, Алевтиной Васильевной, о которой на «Энтерпрайзе» ни разу не слышал только глухой, каковых в Звёздный флот, как известно, не берут. Скотти тоже отчаянно хотел рвануть с ними, но Спок взбунтовался, заявив, что в одиночку принимать корабль после ремонта не собирается, потому что «это не входит в его служебные обязанности, поскольку он глава научного отдела, а не инженерной службы». Джим подозревал, что Спок просто обиделся, ведь Пашка не позвал его с собой, вот и навредничал.

Начали с экскурсии по старому городу. Ну что сказать? Было интересно. Все были поражены и красотой города, и его сохранностью, и поразительной приветливостью жителей. Пашка поминутно тыкал пальцем то в одну, то в другую сторону и без конца тростил о каждой фигне, которая была прикручена к какой-нибудь стене, о камнях под ногами, именуемых «брус-чат-кой», о названиях зданий, которые, кроме него, всё равно никто не мог выговорить, не то что запомнить. Периодически переходя со всеобщего на русский, он радостно сверкал глазами и гордо выпячивал грудь, словно сам сложил все эти стены и брусчатку тоже лично вколотил.

И вот теперь и Пашка, и Боунс куда-то внезапно задевались, причём не факт, что вместе. А Джим и отвернулся-то всего на минуточку — цветы для Алевтины Васильевны купить. Не идти же знакомиться с пусть и пожилой, но всё-таки женщиной с пустыми руками? Пашка доложил, что его драгоценная бабуля — человек старой формации. Все эти новомодные букеты из инопланетных не пойми на что похожих растений, которые через один норовят то руку оттяпать, то впрыснуть какую-нибудь гадость, чтоб ты лучше переваривался, бабушка категорически не одобряла. Розы — что может быть прекраснее? И лучше всего красные розы на длинных стеблях. Именно такие Джим и увидел у цветочницы, торговавшей прямо на площади. Между прочим, еле успел урвать букет из семи крупных бархатистых тёмно-красных бутонов. Популярные оказались цветочки. Прямо перед носом какой-то белобрысый парень купил точно такой же букет. Похоже, не одна Алевтина Васильевна в Москве старой формации.

Пока Джим рассчитывался, друзья нырнули куда-то в толпу и будто растворились. Ну и что теперь делать прикажете? Нетерпеливо оглянувшись, Джим встретился взглядом с недавним любителем роз, который на миг показался смутно знакомым. Да ну, ерунда! И вообще, не до посторонних сейчас.

Уже собираясь доставать из заднего кармана джинсов переносной коммуникатор, Джим почувствовал, как что-то легко коснулось бедра. Недоумённо глянув вниз, Джим стряхнул со светлых джинсов невесть откуда взявшуюся непонятную колючку. Выпрямился, ещё раз оглянулся по сторонам, отметив, что парень с цветами уже скрылся в толпе.

Похоже, яркое летнее солнце напекло непокрытую голову, потому что Джима слегка повело. Внезапно стало легко и весело, словно он выпил пару бокалов орионского игристого или стопку ромулианской настойки. Правда, Джим точно помнил, что не пил ни того ни другого. Но это не мешало ему радостно всем улыбаться и страстно желать кого-нибудь срочно обнять. Про коммуникатор он сразу же благополучно забыл, как и про то, что кто-то из них троих потерялся.

— С вами всё в порядке? — на прекрасном всеобщем, но с вполне узнаваемым русским акцентом, в точности как у Чехова, обратилась к Джиму потрясающе красивая девушка в яркой-розовой косынке и с рюкзаком, небрежно наброшенным на одно плечо.

— Всё прекрасно! — радостно разулыбался Джим, стараясь сфокусировать взгляд, который почему-то всё норовил рассредоточиться, скрывая прекрасные лучистые глаза девушки за радужной пеленой.

— Уверены? Мне кажется, вы слишком много выпили? — ласково улыбнулась девушка, осторожно беря Джима под руку. О, как это было приятно!

— Я вообще не пил, — честно признался Джим, притираясь поближе. — Но с вами готов исправить это досадное упущение. Как вас зовут?

— Анна, — просто и без всякого жеманства ответила девушка. — А вас?

— А меня обычно не зовут, милая Энни, я сам прихожу, — неловко пошутил Джим и сам же расхохотался. Анна скупо улыбнулась, потом посмотрела Джиму за спину и настойчиво потянула его за собой.

— Давайте я помогу вам выбраться с площади. Здесь слишком много людей, трудно дышать, а вам явно не помешает свежий воздух, — мило улыбаясь, тащила она Джима сквозь толпу туристов. Он послушно переставлял ноги, крепко сжимая в руке букет роз, с которым не спешил расставаться, отчего-то уверенный, что эти розы вовсе не для девушки в косынке.

* * *

— Ну и где его теперь искать? — тяжко вздохнул доктор Маккой, нетерпеливо оглядываясь и закрывая бесполезный коммуникатор. Джим не отзывался. — Чехов, ты понял, чего он хотел? Что значит «Я щас вас догоню»? Про что вы говорили?

— Мы про разное говорили, — растерянно пожал плечами Паша. Потом радостно встрепенулся: — А, он спрашивал, какие цветы моя бабуля любит! Я сказал, что красные розы.

— Значит, ищем, где тут можно купить розы, — резюмировал Маккой.

— Вон там, — в который раз ткнул куда-то пальцем Паша. — Я видел. Мы как раз мимо проходили. Он наверняка где-то рядом.

— Лучше бы ему и в самом деле быть где-нибудь рядом, — проворчал Маккой, лавируя через толпу в ту сторону, откуда они недавно пришли. Он корил себя за то, что засмотрелся на купола потрясающе красивого собора и проморгал момент, когда Джим отстал от их тесной компании. А потом совсем рядом споткнулась на мостовой маленькая андорианка. Едва увидев синие капли крови на ладонях и коленках дочери, высокая синекожая женщина принялась отчаянно кричать на своем языке, непрерывно вращая обеими антеннами на хорошенькой головке. Конечно, Маккой не мог пройти мимо. Он же доктор, в конце концов, пусть и в отпуске. Чехов, неплохо знавший андорианский, принялся успокаивать заполошную мамашу, а Маккой открыл свою волшебную походную медицинскую сумку, с которой никогда не расставался, и достал оттуда всё необходимое, чтобы помочь малышке. Конечно, за всеми этими делами ни он сам, ни Чехов не заметили, куда и когда подевался их капитан.

— Добрый день, милая мисс! Скажите, пожалуйста, у вас покупал красные розы молодой блондин в светлых джинсах? — очаровательно улыбнулся Маккой симпатичной цветочнице.

— Возможно, — заинтересованно взглянула на харизматичного иностранца та.

— О, дорогая, припомните, умоляю вас. Это мой друг, и он потерялся, — под удивленным взглядом Чехова продолжал лучезарно улыбаться Маккой. Пашка и не подозревал, что он так умеет.

— А что мне за это будет? — кокетливо поправила кудряшки предприимчивая дамочка.

— Моя искренняя благодарность и вот эти цветы, купленные для вас, — указал Маккой на один из самых затейливых букетов.

— Как приятно, — просияла цветочница и назвала цену, от которой по лицу Маккоя на мгновение скользнула тень, но он быстро справился с собой и перевел кредиты в уплату за экзотический букет, который (он не сомневался) вскоре вновь займет своё место на прилавке.

— Благодарю, — довольно улыбнулась цветочница. — Вы спрашивали про красные розы. Не самые популярные цветы в наше время.

— Вот именно! Значит, вы точно должны помнить парня, который их купил.

— А который из парней вас интересует?

— В смысле — который? — изумился Маккой. — Их было больше одного?

— Не поверите, но я сегодня продала два одинаковых букета подряд. Тёмно-красные розы на длинном стебле, семь штук без оформления. И оба купили молодые люди в джинсах, — не переставая кокетничать, лукаво склонила хорошенькую головку набок цветочница.

— Час от часу не легче! — растерянно потер лоб Маккой. — Мне нужен светловолосый и синеглазый.

— Простите, но они оба были в солнечных очках, поэтому глаз я не рассмотрела. А волосы у обоих светлые, так что... — Она развела руками, давая понять, что помочь не может.

— Ладно, хорошо. Вы, случайно, не заметили, куда пошли эти двое? — почти не надеясь, спросил Маккой.

— Отчего же, очень даже заметила. Первый пошёл вон туда, — и она указала туда, откуда только что пришли Маккой и Чехов. — Он как-то быстро в толпе затерялся. Зато второй довольно долго топтался неподалёку, кого-то высматривая. А потом ушёл с симпатичной девушкой в розовой косынке. Я так хорошо запомнила, потому что удивилась: если у них свидание, почему он так и не подарил ей букет?

— Действительно странно, — согласился Маккой.

— Вот и я говорю! — воодушевилась цветочница. — И вообще с ним что-то вдруг случилось. Он как будто на ногах толком не держался. Хотя, когда покупал цветы, был трезв как стеклышко.

— Вы так наблюдательны, — польстил Маккой. — А в какую сторону они ушли?

— В противоположную. Первый парень ушёл туда, а эти вон туда.

Маккой проследил, куда ему указали, и рассмотрел вдалеке стоянку аэрокаров. Судя по всему, парочка уже куда-нибудь успела улететь. Повернувшись к Чехову, Маккой принялся рассуждать:

— Итак, у нас два кандидата на роль Джима. Одинаковые букеты, одинаковые шевелюры и джинсы. Один ушёл в нашу сторону. Другой в противоположную, да ещё и с девушкой. Вопрос: кто из них наш капитан?

— Первый? — с сомнением отозвался Чехов.

— Это было бы логично, не говори мы о Джиме-найду-приключений-на-ровном-месте-Кирке, — хмуро проворчал Маккой. — Но мы говорим именно о нём, а потому голову даю на отсечение, что внезапно опьяневший от одного вида молоденькой красотки и навостривший лыжи вслед за ней, забыв о нас и даже об Алевтине Васильевне, — это и есть наш вертихвост-капитан.

— А если нет? — снова засомневался Чехов.

— Всё может быть, — согласился Маккой. — А потому нам придётся разделиться и отправиться за каждым из двоих возможных кандидатов. Кого выбираешь?

— Я лучше знаю Москву и говорю по-русски. Логично будет отправить меня за вторым, — предположил Чехов. — А вы побродите по Красной площади. Тут в основном туристы, большинство говорит на всеобщем. Парень с розами не должен затеряться.

— И где это ты так с логикой подружился? — недовольно и даже несколько ревниво обронил Маккой. Впрочем, с доводами Пашки согласился и отправился нарезать круги по площади, всех подряд выспрашивая о парне с необычным по меркам двадцать четвёртого века букетом.

Паша же отправился на стоянку аэрокаров, тоже решив по пути поспрашивать про красные цветы и розовую косынку. Лишним не будет.

* * *

Джим очнулся привязанным к стулу и мокрым с головы до ног. Должно быть, так его пытались привести в чувство. Приходить в себя в неприятных местах давно стало для капитана Джима Кирка привычным хобби. Боунс даже невесело шутил, что Джим специально подставляется всяким отморозкам, только чтобы ещё одну галочку в послужной список поставить. Половину из всех этих случаев он был связан, вторую половину прикован наручниками. Что поделать, с фантазией у злоумышленников напряжёнка.

Как обычно, глаза открывать похищенный (а это, само-собой, было похищение) не спешил. Прислушивался, оценивал обстановку, осторожно проверял крепость верёвок. Стоп, верёвок? Кто в наше время на Земле пользуется верёвками? Да даже в двадцать первом веке уже пластиковыми жгутами руки вязали, если наручников под рукой не было. А тут такое! Что за бред? Впрочем, им же хуже. Из верёвок выпутаться легче, чем туго затянутый пластик стащить.

— Это точно он? — видимо, не в первый раз спрашивал мужской голос. — Уверен, я где-то видел недавно эту рожу.

«Чего это сразу рожу?» — обиделся Джим. Все говорят, что он очень даже симпатичный.

— Откуда я знаю! — раздражённо ответил женский смутно знакомый звенящий голосок. Где он его слышал? Джим задумался, вспоминая. Ну конечно! Розовая косынка, русский акцент. Энни!

— В смысле, откуда ты знаешь? — добавил нервов в голос мужчина. — У тебя же были чёткие приметы.

— Приметы были — портрета не было, — отбрила косынка. — Знаешь, что было в приметах? Светловолосый, молодой, в джинсах и, главное, с букетом красных роз. Что не так? Получите — распишитесь. Кого сказали, того и доставила.

— Действительно, похож, — задумчиво протянул мужчина. — А чего он так сомлел? Я сам дозу готовил. Там совсем чуть было, только чтоб не брыкался.

— Он и не брыкался, — усмехнулась Энни. — А в аэрокаре отключился совсем. Уверен в дозе?

— На сто процентов, — быстро ответил мужчина.

— На сто проце-ентов, — насмешливо передразнила Энни. — Чего же он тогда до сих пор в отключке?

— Откуда мне знать? — взвился мужчина. — Лучше скажи: если это он, то где товар? При нём кроме этих чёртовых роз да часов на руке ничего нет.

— А коммуникатор?

— Ну да, ещё коммуникатор, который запоролен так, что наши ребята с ним неделю возиться будут, только чтобы включить. У него должен быть носитель информации, хоть какой-нибудь.

— Ты ему везде заглядывал? — насмешливо хохотнула эта вертихвостка. Джим на секунду поёжился. А ну как заглянут? Там, конечно, ничего сверх предусмотренного природой нет, но сам факт! Он не переживёт позора. Или они не переживут, тут уж как пойдёт.

— Очень смешно, — буркнул мужчина. — Ладно, подождём ещё. Когда-нибудь же он очнётся? Тогда и спросим.

— А если не очнётся?

— С чего бы?

— А вдруг у него аллергия, например, на эту твою дозу? Вызвал бы ты доктора на всякий случай, — разумно посоветовала Энни.

И ведь угадала. Джим и сам уже понял, что именно его аллергия спровоцировала такую глубокую реакцию на неведомый препарат, от которого он, судя по всему, должен был просто стать весёлым, покладистым и очень сговорчивым. А ещё он понял, с кем косынка его перепутала, и теперь мучительно старался вспомнить, где же видел того белобрысого с розами. От этого зависело, как себя вести, когда он решит, наконец, очнуться. Если парниша из плохишей и его разыскивают власти, есть шанс, что его похитители из каких-нибудь госструктур типа наркоконтроля или разведки. А если наоборот, то признаваться, что он капитан Звёздного флота, не стоит ни в коем случае. Порешат на месте. Отчего-то бандюки всех мастей ужасно не любят тех, кто служит на флоте, а капитанов в особенности.

* * *

Парень с розами нашёлся довольно быстро. Так же как и Маккой, он нарезал круги по площади, помахивая розами и, видимо, всё ещё надеясь на встречу с девушкой в розовой косынке, которая явно перепутала его с Джимом и увела с площади не того. Маккой только диву давался: двадцать четвёртый век на дворе, для видеосвязи даже экран не нужен. Кнопку нажал — и вот тебе голограмма во всех подробностях. Кто назначает свидания вслепую, не представляя чужой внешности? Всё-таки странные эти русские. Всегда были и всегда будут. Вон хоть на Пашку посмотреть. Это ж чудо что такое! Более странного парня ещё поискать, гений, мать его так. Маккой вспомнил Спока и был вынужден признать, что вулканцы всё-таки чуть более странные, чем русские. Но только совсем чуть-чуть.

— Добрый день, можете помочь? — очень доброжелательно обратился Маккой к явно нервничавшему хмурому парню. — У меня друг потерялся. Может, вы видели его? Очень на вас похож, и тоже с цветами.

— Нет, не видел, — попытался увильнуть парень, но главу медицинской службы одного из самых больших кораблей Звёздного флота не так просто было сбить с толку. Он даже Джима Кирка умудрялся затащить в медотсек для прохождения очередного медосмотра, а вы хотите, чтобы какой-то не пойми кто взял и слился, не ответив ему, доктору Леонарду Маккою? Да щас!

— Подумайте, пожалуйста, — вкрадчиво начал он, подходя вплотную. — И тогда, может быть, я расскажу про одну девушку в розовой косынке.

Парень вздрогнул и испуганно уставился на внезапно слишком много знающего прохожего. Дёрнулся, собираясь бежать, но Маккой был начеку. В руке его тускло блеснул гипошприц.

— Не вздумай, — широко улыбаясь, угрожающе пошептал он. — Ты не знаешь, какая хорошая реакция бывает у докторов со стажем.

— Вы доктор? — немного успокаиваясь, спросил парень. Наивный! Все почему-то расслабляются в присутствии докторов. Маккой считал, что они в корне не правы. В присутствии докторов нормальный человек должен напрягаться, а никак не наоборот. Вывод: нормальных людей на свете не существует.

— Доктор, доктор, — проворчал Маккой. — Отойдём, поговорим?

Парень только кивнул, явно сознавая, что выбора у него нет. Незнакомец крепко держал его за локоть, прижимая к боку своё страшное, неизвестно чем наполненное оружие.

Быстро покинув площадь, двое дошли до уютного летнего кафе, сели за столик, причём Маккой передвинул стулья вплотную друг к другу, ни на секунду не выпуская из «дружеских» объятий не сопротивляющегося парнишку, который при ближайшем рассмотрении оказался моложе Джима. Лет двадцать, не больше. Напугать такого — всё равно что конфетку у ребёнка отобрать, с чем Маккой успешно справился.

— Ну, видел парня с розами сегодня? — напомнил Маккой о предмете разговора.

— Видел, он сразу после меня к цветочнице подошёл. Тоже семь штук купил, рассчитался кредитами. Потом долго оглядывался. Тебя, наверное, искал, — довольно уверенно ответил парень.

— А мы, гляжу, осмелели? — усмехнулся Маккой. Парень начинал ему нравиться. Пришёл в себя быстро, собеседника оценил верно: опасается, но видит, что перед ним не злодей. Что ж, тем лучше. Теперь надо его заинтересовать. — Давай знакомиться. Леонард Маккой, доктор, в отпуске, здесь как турист. А ты?

— Иван Светлов, можно просто Ваня, журналист, местный. Пришёл на свидание с девушкой. Вот и цветочки прикупил, — в тон ему ответил парень.

— Оригинальное у тебя свидание, Ваня, — усмехнулся Маккой. — Похоже, твоя девушка понятия не имеет, с кем встречается. Это у русских такой спорт?

— А хоть бы и так? — отзеркалил усмешку Иван. — Дядь, мы чё, так и будем обжиматься или ты уже меня отпустишь? На нас косо посматривают, не заметил? А то, может, тебе приятно? Тогда ладно. Я, так и быть, потерплю.

— Да иди ты, племянничек, чтоб тебя! Клоун доморощенный. Я могу быть уверен, что ты не сбежишь, не закончив разговор? — прищурился Маккой, однако гипошприц убрал и даже немного отодвинулся от греха. Привлекать внимание и в самом деле не стоило.

— Ты ещё не рассказал про девушку в розовой косынке. Мне сбегать не выгодно, — совсем расслабился этот белобрысый поганец, снимая очки. Глаза у него оказались (нет, это просто феноменальное совпадение!) голубые.

За разговором, поначалу недоверчиво прощупывая друг друга, доктор и журналист в конце концов раскрыли карты. Маккой признался, что он из Звёздного флота, приписан к базе в Сан-Франциско, как и пропавший капитан Джим Кирк, а здесь они оба действительно на отдыхе — никаких спецзаданий и операций.

— Тот самый капитан Кирк? — воодушевлённо воскликнул Ваня, едва услышал имя Джима.

— Не знаю, что ты имеешь в виду под «тот самый», но он такой один, — не без гордости заявил Маккой и даже слегка приосанился.

— Это же он недавно половину Сан-Франциско разнёс? Об этом где только не писали, — продолжал то ли восхищаться, то ли издеваться юный следопыт-писака.

Маккой нахмурился:

— Ты там не был, так что полегче.

— Да я что, я ничего, — примирительно улыбнулся Ваня. — Наоборот, рад знакомству. Ой, дядь, может, интервью дашь? Что там на самом деле было-то? Зуб даю, в СМИ наврали с три короба.

— Перебьёшься, — осадил Маккой. — Твоя очередь рассказывать, кого ждал и зачем.

И Ваня рассказал, как затеял журналистское расследование. Решил в одиночку вычислить тех, кто за долю малую скупал у федеральных служащих всех уровней всякие секретики, а потом перепродавал их врагам Федерации, которых по нашей территории шныряет немало. Само собой, клингоны неплохо платят за такую инфу. С ромуланцами у Федерации мир, несмотря на гибель Вулкана от рук ромуланского капитана Нерона. Ромуланская империя открестилась от того дела, однако с не меньшим, чем клингоны, рвением скупает всевозможный компромат, надеясь, вероятно, со временем им воспользоваться.

— А что, кроме журналиста больше некому этим заниматься? — изумился Маккой.

— Ой, дядь, не тупи. Конечно, есть. Только кто ж с бедным журналистом инфой поделится? Вот то-то и оно. Всё самому приходится. Такая жизнь, — театрально вздохнул этот клоун.

— Тяжёлый случай, — вздохнул Маккой. — Я бы даже сказал, клинический. Тебе, Ваня, лечиться надо. Ты не в курсе, что лезть в такие дела бывает очень вредно для здоровья? Это я тебе как доктор говорю, между прочим. Поберёг бы себя, племянничек, молодой ещё, заступиться некому.

— Чего сразу некому? — обиделся Ваня. — У меня следак знакомый есть. Я как на банду выйду, сразу его наберу, он подстрахует.

— Что ж сегодня не позвонил? Или розовая косынка не из банды? — прищурился Маккой. — Знаешь, где её искать? Джима надо вытаскивать. Кстати, тебе крупно повезло. Если бы дамочка вас не перепутала, после сегодняшнего «свидания» тебя бы уже никакой следак не нашёл, будь он трижды друг и даже брат.

— Славка бы нашёл, — насупился Ваня. — Ты его не знаешь.

— Зато я знаю такого рода дельцов. Почему, думаешь, Джим с этой девицей своими ногами ушёл?

— Потому что бабник, клюнул на смазливую мордашку? — скрестил руки на груди Ваня.

— Потому что ему что-то вкололи, идиот, — потерял терпение Маккой. — Так что радуйся, что ты сейчас здесь, а не там, где он, где бы это ни было. Звони своему Славке. Если он следак — значит, нормально Москву знает. С ним больше шансов найти этих ребят.

— При чём здесь Москва? На аэрокаре они где угодно могут оказаться, — логично вывел Ваня, доставая, однако, телефон и набирая своего закадычного друга Славку Карелова, который вот уже второй год честно и вполне успешно трудился в московском отделении федеральной полиции.

Маккой тем временем набрал Чехова, который бодро отрапортовал о своих успехах. Это юное дарование сложа руки не сидело. Выяснилось, что на стоянке аэроокаров работают одни и те же машины. Доставив клиента, машины автоматически возвращаются к месту приписки. В памяти каждой сохраняются все маршруты за день. Даже если кто-то, зная об этом, попытается подтереть данные, он вряд ли сможет добраться до резервной копии, существующей как раз на случай полицейских расследований. Но не зря Паша Чехов — гений электроники. Круче него только Монтгомери Скотт, их начальник инженерной службы, способный сотворить такое, о чём другие всякие даже не мечтают. Короче, влез Паша в электронные печёнки аэростоянки, выяснил, какие из машин стартовали примерно в то время, когда пропал Джим, покопался в каждой и составил список из трёх адресов.

— Паша, я надеюсь, ты аккуратненько? — осторожно спросил изумлённый Маккой.

— Обижаете, доктор. Аккуратность — моё второе имя!

— Ладно, скоро будем.

— Будете? Вы не один? — настала Пашина очередь удивляться.

И Маккой вкратце рассказал, чем занимался, пока Паша колдовал над электроникой. И как нашёл им целых двух союзников. Как же сейчас не хватало «Энтерпрайза» и Спока! Да, именно Спока, надёжного и уверенного в том, что всё всегда делает правильно, даже когда, по мнению самого Маккоя, творит лютую дичь типа высадки Джима на Дельта Веге в самом начале их непростого пути. Главное, чтобы Спок никогда не узнал об этих предательских мыслях несгибаемого доктора, а то возомнит о себе, пожалуй, один вулканский бог знает что!

Со Славкой встретились на стоянке, куда тот прилетел на своём личном каре.

— Здорово, бро, — пожал он руку Светлову. — Чего опять натворил? Я ничего по телефону не понял. Знакомь давай с друзьями и рассказывайте, чем помочь.

Славка Маккою сразу понравился. Высокий, плечистый, с открытым честным лицом, он с первого взгляда вызывал доверие, казался надёжным и способным решить любую проблему. Не смотри, что на вид чуть старше Ивана. Выглядел не в пример серьёзнее и взрослее. Не по возрасту даже, а по некой внутренней взрослости, которая сквозила во всех его движениях, во взгляде, повороте головы, спокойной улыбке.

Он быстро и без лишних дурацких вопросов разобрался в ситуации, сразу приступил к делу, никак не комментируя умственные способности друга-журналиста. Маккой только тихонько усмехнулся, заметив быстрый многообещающий Славкин взгляд, брошенный на пытавшегося выглядеть независимым Ваню. Ох, прилетит ему после всего! И мало, судя по всему, не покажется.

— Как ты вышел на эту девку, дебик? — обратился к другу Славка, наблюдая, как порхают над флотским паддом Пашкины пальцы. — Чё ей предложил?

— Сам ты дебик, — огрызнулся было Ваня, но быстро утух под внимательным и подчёркнуто доброжелательным взглядом. Маккой восхитился. Даже он так не умел. Стоит взять на заметку. На Джиме потренируется, когда найдут.

— Не слышу внятного ответа, Ванечка, — подбодрил Славка.

— Ой, да ладно тебе быковать! Ну подумаешь, предложил слить график вылета кораблей с Рязанской военной базы на ближайшую неделю. Представился мелким техническим персоналом, иностранцем к тому же. Типа, платят мало, за человека не считают, готов всем отомстить за небольшую денежку, — как можно более беспечно сообщил Светлов.

— Понятно, — только и сказал Славка. — Кто тебя на них вывел?

— Да никто. Сами вышли. Я резюме разместил. Типа, ищу работу техником. Указал, где работаю, специальность, все дела. Между прочим, мне даже два места предложить успели, пока этих гавриков ждал, — похвастался Ваня.

— А ты чё? — заинтересовался Славка, криво усмехнувшись. Маккой тоже невольно улыбнулся.

— Ничё, — насупился Ваня, а потом тоже разулыбался, видимо решив, что гроза миновала. Маккой считал, что рано он расслабился. — Чё я понимаю в технике? Отказался, конечно. Типа, зарплату маленькую дали. Буду дальше искать.

— Ну-ну, а то бы устроился в самом деле. Там мозгов поменьше надо. Твоих должно хватить, — припечатал между тем Славка. — Ладно, кончаем лирику. Чё, мало́й, какой адрес поперспективнее, как считаешь?

Паша ещё раз внимательно просмотрел свои выкладки и уверенно ткнул в адрес частного дома на окраине какого-то посёлка близ Казани.

— Почему там? — лукаво глянул Славка.

— Интуиция, — коротко ответил Паша. — И потом, это единственный адрес частного дома. Если уж пытать кого, то вот так, на отшибе.

Славка одобрительно кивнул:

— Больше скажу: этот адрес у нас в разработке уже второй месяц. Если бы один не в меру деятельный журналюга посоветовался со своим лучшим другом, а не попёрся на встречу с потенциально опасными ребятами один, всей этой жопы не случилось бы, потому что его бы прикрывали серьёзные ребята, которые, между прочим, давно в теме.

— Слав, ну хватит уже. Я осознал и раскаялся, — повинился, наконец, Ваня.

— Ты-то осознал, а капитан в застенках томится. Молись, чтобы жив остался, — безжалостно подытожил Славка.

* * *

Брали банду перекупщиков ценной инфы без шума и пыли. Пока летели до Казани, Славкины ребята уже оказались на месте. Полицейский атмосферный шаттл покрывает такие расстояния за считаные минуты. Осторожно подобрались к дому, стараясь не шуметь. Долго наблюдали за окнами, оценивая обстановку. И вот когда уже Славка, назначенный руководителем операции, скомандовал штурм, дверь дома открылась и на пороге показался...

— Джим, твою мать! — в сердцах воскликнул Маккой. — Как?

— Да как обычно, — пожал плечами Джим. — Усыпил бдительность, освободился, всем навалял. Лежат теперь, голубчики, на полу связанные. Вас дожидаются.

— И давно ты за нами наблюдаешь?

— С тех пор, как вы нагрянули, — весело рассмеялся капитан.

— А чего не выходил? — улыбаясь, протянул руку бравому капитану Славка.

— Да кто ж вас знает, кто вы такие? Вдруг бандитская подмога? Боунса заметил, тогда и вышел, — ответил на рукопожатие Джим. — Меня все, судя по всему, знают. Сами представитесь или мне догадаться?

— Догадаться вряд ли получится, — расхохотался Славка. — Мы люди известные только в очень узких кругах. Да и то пока не особо. Так что представлюсь, пожалуй. Вячеслав Карелов, для друзей просто Слава. А это тот, с кем вас перепутали, — Иван Светлов, начинающий журналист и просто долбоящер, который хотел подставиться сам, а по итогу подставил вас. Прошу любить и жаловать. Ваня, протяни дяде руку.

— Здрасте, мистер Кирк, — послушно подал руку Ваня. — Вы меня простите, я ж не специально.

— Да ладно, проехали. Просто Джим, — усмехнулся в ответ капитан. — А я тебя вспомнил. Случайно в ленте новостей твою заметку прочитал. Ничего так пишешь, бойко. Там и фотка была.

— Здорово! — обрадовался Ваня. — А можно я про эту историю статью напишу? Ну круто же получилось! Вон у нас какая зашибенская команда нарисовалась: московская полиция, Звёздный флот из Сан-Франциско и один бравый независимый журналист.

— Люблю таких скромных, — снова расхохотался Джим. — А вот писать, думаю, не стоит. Твой друг же только перекупщиков взял. А заказчики пока на свободе. Ты раструбишь — и они соскочат.

— Слышал, что тебе умные люди говорят? — отвесил Ване подзатыльник Славка.

— Блин, Слав, больно же, лосяра, — взвился Ваня под общий хохот. — Нет, это выше моих сил. Столько знать — и держать язык за зубами. Это ж каким героем надо быть?

— Придётся, Ванечка, по-быстрому стать таким героем. Вот прям щас, — авторитетно заявил Славка. — И молчать как рыба об лёд, даже если тебя примутся всячески пытать.

— Пытать? Не надо меня пытать! — возмутился Ваня.

— Да ладно тебе, кому ты нужен? — уже в голос ржал Славка. — Ты, главное, не трепись нигде, и будет тебе счастье. Понял, дядь?

Ваня только горестно вздохнул:

— А что ещё остаётся?