Игра в Дозоры (джен)

На самом деле Ки Хун ожидал услышать от Ведущего всё что угодно, кроме того, о чём тот спросил.

— Что вы видите в своей тени, игрок 456?

Он там обкурился, что ли? Спрашивать такое после того, как Сон Ки Хун снова выжил, пройдя пять кровавых игр. Он издевается? Спрашивать его о тени, после того как убил Чон Бэ? Ведущий точно псих. Как и все те, кто причастен к организации игр.

— А что вы видите в своём отражении, а, ублюдок?! — сорвался Ки Хун в полузадушенный хрип. Крика как такового не вышло — не получалось повысить голос, как бы сильно он не хотел этого. А ещё хотелось размозжить черепушку этого урода вон о тот столик с удачным углом.

— Скажите, Ки Хун, вы всё ещё верите в людей? — произнеся это, Ведущий стянул маску. Очень предусмотрительно с его стороны, поскольку Сон уже раздумывал, с какой стороны лучше запрыгнуть, чтобы содрать ту, возможно, вместе с лицом. А так... Он был слишком ошеломлён увиденным.

— Ты?! — против воли Ки Хун попятился, опомнившись, только встретив спиной запертую дверь.

— Я, — спокойно согласился тот, кого он считал Ён Илем, своим другом.

— Как ты... Ты... Зачем? — только и сумел выдохнуть Ки Хун.

— Из-за вас, Ки Хун. Дело в том, что вы сами не знаете, во что на самом деле влезли. Вас хотят убить очень влиятельные личности, и — вы можете мне не верить — я хочу вас спасти, — не поведя и бровью, заливал этот ублюдок. Самоуверенный урод, он, правда, думает, что Ки Хун настолько глуп?

— Не знаю, во что влез? Это ты ни черта обо мне не знаешь! Я Сон Ки Хун из Санмундона и я понимал, на что иду, возвращаясь сюда! Я знаю, что твои хозяева — большие и больные ублюдки, скрывающиеся за масками, наверняка они уважаемые люди, там, вне острова. Может, и семьянины отличные. Но тем они чудовищнее. У вас схвачено всё: и банки, и полиция, и даже политики. Вы демократию и ту купили — лишь издеваетесь здесь, играясь в кнопку для голосований. И нет, — Ки Хун с шумом выдохнул сквозь сжатые зубы. — Я не боюсь смерти! Я боюсь стать хоть немного похожим на такого выродка, как ты!

— Что ж... — Ведущий сложил руки треугольником и задумчиво протянул. — Вы оправдываете ожидания. Но я всё же попытаюсь открыть вам глаза.

— Открыть глаза? Мне? — Сон аж подпрыгнул на месте. — Ты глухой, мерзавец? Знаю я, как вы будете открывать глаза! Люди сами согласились участвовать в играх! За пределами арены им ещё хуже, а здесь есть последний, слабый, но шанс, верно? Вы назовёте себя благотворителями, дающими последнюю надежду! А что ещё? Ах да... Вы после каждого раунда даёте проголосовать... Шанс уйти и даже на этот раз забрать часть выигрыша. Почему вы не сделали так же, когда я участвовал впервые? Сан Ву и Се Бёк были бы живы! Вы, ублюдки, делаете исключительно то, что захотите... Каждый год меняете правила! Вы мерзкие твари, что тешат себя надеждой, будто их руки чисты. Скажешь, люди — звери и недостойны жалости? Что они сами грызут друг другу глотки из-за денег? Что ж, так и есть! С некоторыми — не всеми. Но и те стали такими, обнажили кривую сущность, потому что вы поместили их в эти условия. Поэтому единственные виноватые — это вы, организаторы. Так на что же ты хочешь открыть мне глаза, Ён Иль?

— Меня зовут Ин Хо. Хван Ин Хо, — не дрогнув ни на мускул, поправил тот.

Сон чуть было не подавился собственным возмущением, пока в голове не встал маленький кусочек пазла.

— Хван через «а»?⁽¹⁾ — уточнил Ки Хун и, дождавшись снисходительного кивка, с новой силой вгрызся вопросом в мерзавца. — Так это тебя, урод, ищет Чун Хо?

— Да, он мой младший брат, — не моргнув, сообщил тот. — И тоже, к сожалению, совершенно не понимает, куда именно влезает.

— Это ты спятил! — зло прищурился Ки Хун. — Казался ведь нормальным человеком!

— Я не человек, — неожиданно выдал этот субъект, а позже добавил: — Как и ты.

— Ты больной, — просто сообщил Ки Хун. — Спятил на этих играх, скажи же, я прав, и сначала ты попал сюда как игрок?

— Как игрок, но я не болен, — тихо ответил Ин Хо.

— Да-да, это весь мир болен, только не ты! — оправдывай себя сколько угодно, в глубине души ты знаешь правду. Впрочем, — Сон прищурился, чуть качнувшись, ноги после пяти игр держали его плохо. — Может, той у тебя уже и нет.

— Мир и правда болен, но название у этой чумы совсем другое. И мы оба принадлежим к её числу. Садитесь же, — Ведущий кивнул на кресло, сам пристраиваясь на табурет у стойки. Барной, судя по всему, — он щедро плеснул в два стакана виски. А после отправил один из них по воздуху Ки Хуну. Погодите-ка! Сон всё же плюхнулся в кресло. По воздуху? Дрожащей рукой он принял стакан и осушил залпом. Ин Хо коротко махнул рукой, и стакан исчез.

— Что за идиотские фокусы? Каким газом без запаха ты меня отравил? — севшим голосом прошептал Ки Хун, всё ещё держа рукой пустоту.

— Никаким. Теперь понимаешь, что всё совсем не так просто, как ты думаешь? — по мановению руки стаканы снова появились, но уже на стойке. Ведущий отправил ему новую порцию. — И нет, я тебя не опоил.

— Это какой-то бред. — Сон ущипнул себя за щеку. — Так не бывает.

— А разве бывает, чтобы на небольшой территории каждый год, вот уже больше тридцати пяти лет пропадало почти полтысячи человек, и никто не замечал этого? Чтобы один из бедняков внезапно становился сверхбогатым? Чтобы целый остров никто не мог обнаружить? Ни со спутника, ни так — случайно? Тебе не казалось всё это странным? Какого уровня должен быть покровитель у Игры в кальмара, чтобы скрыть такое?

— Не знаю... — Ки Хун медленно отпил. Нет, вроде вкус обычный. — Может быть, президент?

— Сам-то себе веришь? — хмыкнул Ин Хо, отправляя к нему бутыль по воздуху и телекинезом же наливая почти до краёв.

— Тогда что? В чём дело? Какая сила позволяет им проворачивать всё это? — Сон терпеть не мог чувствовать себя круглым болваном. Слишком уж часто возникающее у него ощущение.

— Та же, что налила тебе виски. Сила Иного. Скажи, что ты видишь в своей тени? — повторил Ин Хо свой дурацкий вопрос.

— Да что ты так привязался к моей тени! Совсем разума лишился! — Ки Хун вскочил на ноги, от резкости движения мир качнулся, и он увидел... Тень. Скажете, что необычного в собственной тени? А ничего, что в ней будто бы завеса трепыхалась и звала, звала его шагнуть в неё?

Не соображая толком, что творит, Ки Хун сделал именно это. Всего один шаг, и мир изменился. Всё вокруг выцвело и посерело, а механический голос где-то далеко-далеко объявил двум оставшимся финалистам: «Игрок 456 выбыл». Сон испугался и закричал, обливаясь холодным потом и ощущая, что стремительно теряет силы:

— Как это выбыл? Я же здесь! Я жив, я...

— Не трать силы, — Ведущий оказался рядом с пугающей быстротой. И вот что странно: не было у него никаких прорезавшихся рожек или чего-то ещё, что Ки Хун вдруг почему-то решил, что может увидеть. Тот не изменился нисколько. Более того, он был единственным не выцветшим во всей картине реальности, а ещё тёплым — его ладонь крепко обхватила его руку и рванула за собой в привычный мир. Тот показался ярким настолько, что глаза у Сона заслезились.

— Что за... — он не договорил, согнувшись пополам, чужая рука снова оказалась пугающе близко, чтобы похлопать его. Ки Хун отшатнулся и упал на пол, затравленно глядя на обеспокоенного ведущего. Ну вот, теперь он перестал понимать что-либо вообще.

— Поздравляю, Ки Хун, — вкрадчиво сказал тот. — Ты прошёл инициацию и оказался столь резв, что провалился сразу на второй слой Сумрака. Ты сильный Светлый Маг, но даже для тебя такой скачок — перебор, особенно с истощёнными игрой резервами. Этот остров — крайне паршивое место для Светлого.

— Ты о чём, чтоб тебя? — Ки Хун едва ворочал языком. Маг? Светлый? Сумрак... Хотя та хрень, где он был, очень похожа. Ну состояние точно сумеречное, да.

— В этом мире существуют не только люди, но и Иные. Светлые и Тёмные. Высшие и Низшие. Последние пьют кровь, чтобы выжить, если они вампиры и едят плоть, если оборотни. Но все они, хоть самые Светлые представители, существуют, пока не убьют и творят удивительные вещи лишь благодаря энергии людей. Строго говоря, — Ин Хо вздохнул, опрокидывая в себя полный стакан виски, — мы все вампиры в той или иной степени. Стать Низшим Иным может любой при обращении, а вот Высшим надо родиться. И ты, и я родились ими. Но если Иного не инициировать, если ему не войти в Сумрак — он умрёт человеком. Да, весьма удачливым, харизматичным, порой и с даром предвидения, но человеком. Думаешь, ты просто так выиграл эти игры? Нет, Ки Хун, ты выиграл отчасти потому, что в тебе дремала Сила Иного, — и этот мерзавец посмотрел на него с сочувствием.

— Ты... — Сон начал медленно соображать. — Я не хочу быть вампиром! Ни реальным, ни энергетическим! Верни как было! — паника захлестнула сознание: что-то подсказывало ему, что отыграть назад невозможно.

— Ты сам увидел проход в тени, сам принял решение войти. Прости, но уже ничего не изменить. Ты — Светлый Маг, твой знак инициации не поколебал даже весь этот пройденный путь. Могло бы быть хуже — ты мог... — Ведущий снова сделал глоток. — Стать Тёмным, как бы от этого задрожали твои устои?

— Ах ты сволочь! — Ки Хун слишком устал, чтобы злиться. — Ты-то точно Тёмный, верно?

— Не угадал, — Ин Хо ухмыльнулся и тихо произнёс: — Призываю свет в свидетели! — на руке у него заплясал белый огонёк. — Знаешь ли, со временем я понял, что сволочизм не зависит от знака инициации. Так что не спеши с ярлыками.

— Странно слышать... от тебя, — пожевав губу, сказал Сон. — Так, значит, шайка Магов устраивает эти игры? Для чего? Кормить оборотней и вампиров?

— Нет, — покачал головой Ведущий. — Хотя я давно предлагал Совету рассмотреть этот вопрос. Люди всё равно обречены, а так хоть какая-то польза. Можно исключить из вампиро-оборотневской лотереи 455 жизней в год!

— Что за лотерея? — Ки Хун снова почувствовал, как холодок прошёл по спине.

— Каждый человек участвует в ней, сам того не ведая. Низшим Иным нужно чем-то питаться. Чтобы это не было бесконтрольно, их численность регулируют. Незаконно обращённых, как и их творцов, ликвидируют, а людей, что обречены стать жертвой, выбирают честной лотереей и выписывают на них лицензию. Светлые следят за тем, чтобы Тёмные не злоупотребляли своими способностями, а также не ели людей без лицензий. Их называют Ночной дозор, поскольку пик активности Низших — ночь. Тёмные, в свою очередь, следят, чтобы Светлые не превышали установленный им лимит воздействий на мир и людей. Это Дневной дозор. А между ними стоит Инквизиция, карающая и Светлых, и Тёмных, которые нарушили договор и не соблюдают баланс сил, — наконец, закончил объяснение Ин Хо и, отсалютовав ему стаканом, сказал: — А знаешь, зачем всё это? Вмешательства и прочее? Это борьба за людей и их эмоции. Чем больше светлых чувств, тем сильнее Светлые, тем больше энергии они могут забрать. Чем сильнее в мире злоба и печаль — тем больше могут забрать Тёмные. И эта борьба вечна.

— То есть... — У Ки Хуна голова шла кругом. — Если, к примеру, Светлый обнаружит преступника, но у него закончится установленный лимит по добрым делам, он должен будет пройти мимо?

— Упрощённо, да, — кивнул Ведущий. — Все Иные делятся на уровни. Строго говоря, по количеству уровней делятся и воздействия. Самые слабые — это Иные седьмого уровня, сильные — Иные Вне Категорий, прямо за ними — первый уровень и так далее, до седьмого. У каждого свой потолок потенциала. Как бы ни был старателен в изучении магии Иной, если его потолок — шестой уровень, он им и останется, перейдя с седьмого. Но, видимо, для того, чтобы в мире сохранялся баланс, Светлых хоть и меньше, но они сильнее. И я, и ты — доказательство.

— Но если всё так, то, получается, на этой игре просто раздолье для Тёмных. Что ты тут делаешь? — вскричал Сон.

— Ты прав, здесь царят отчаяние, боль, жадность и другие пороки. Это место — затянувшийся эксперимент Тёмных, одобренный Инквизицией. Но он, в отличие от эксперимента Светлых во время Революции в Царской России, не вышел из-под контроля и не унёс тысячи жизней. Что я тут делаю? — Ин Хо горько улыбнулся. — Контролирую его ход на правах Инквизитора.

— Ты? — впрочем, Сон не сильно удивился. — И как же становятся Инквизиторами? Выигрывают эту проклятую игру?

— Мой путь был длиннее, — снова вздохнул Ведущий и неожиданно сел рядом с ним на пол, а у Ки Хуна уже не было ни сил, ни желания отодвигаться. Плевать, пусть сидит, где хочет, морозит задницу. Главное, пусть расскажет, что тут творится.

— Я выиграл в 2015 г., и тогда же меня заметили. Цель эксперимента была, как ты верно заметил, проверить, насколько далеко могут зайти люди. Обнажить их натуру, создавая определённые условия. Однако — и это тоже часть эксперимента — круги, треугольники, квадраты, ВИП-гости и даже О Иль Нам — почти все они люди. Только О Иль Нам был посвящённым. Он служил Тёмным. Иные лишь наблюдали — на разных позициях, но в ход игр не вмешивались.

— Но почему ты вмешался и стал Ведущим? — перебил его Сон. — Зачем?

— Терпение, Ки Хун, — глаза Ин Хо мигнули огоньками. — Я выиграл как человек, я, как и ты, был Иным с глубоко сокрытым потенциалом. Но на игре нас не могли не заметить. После меня инициировали, я в тот момент ещё не знал о том, что все мои жертвы были зря, надеялся хоть как-то начать жить заново. Был полон надежд, потому всё же был инициирован Светлым. Вернувшись домой к ещё тёплому телу жены, я словил очень сильный откат от всего содеянного на игре. Отличительная черта Светлых — мы можем развоплотиться от мук совести, другое дело, что у каждого своё понятие о ней. Поэтому прожившие не одну сотню лет Светлые имеют весьма гибкие моральные принципы. Но тогда я чуть не развоплотился. Спасло то, что я был полицейским. И уже имел некоторые... — он вздохнул, — Гибкие навыки. А ещё то, что за мной пришёл Ночной Дозор — предложили службу. Это было то немногое, что я умел, и это давало жизни хоть какой-то смысл.

— Но Светлые оказались не героями в плащах, а теми, кто стыдливо проходит мимо вампира, который пьёт маленькую девочку, потому что у того есть лицензия?! — выплюнул Ки Хун. Ему казалось, что с инициацией он втоптался во что-то очень мерзкое.

— В лотерее участвуют с двенадцати лет, но да, всё так.

— Что? — сердце сковало болью. Его Ка Ён тринадцать...

— Близкие родственники Иных изымаются из лотереи, — верно считал его взгляд Ин Хо. — Поэтому в твоём обращении есть плюс.

— Да уж... — Сон чувствовал, что ещё немного — и он точно чокнется.

— Я разочаровался в службе Ночному Дозору. Да, были реальные спасения, но было и то, о чём вспоминать противно. Однако больше всего раздражали интриги Светлых и Тёмных, ради которых они жертвовали людьми и даже своими же сотрудниками. Поэтому, когда мне предложили стать арбитром над ними, я согласился и облачился в серое.

— Что-то ты не выглядишь особо счастливым! — настала очередь Ки Хуна хмыкать. — Да и твой брат тоже. За что ты так с ним?

— Ты прав, они взяли меня лишь потому, что я знаком с изнанкой игры. Они считают, что нужно прекращать эксперимент. Но, чтобы у Тёмных не нашлось возражений, нужно было закрыть все поставленные ими исследовательские вопросы. Этим-то я и занимался. Что до брата, — Ведущий неожиданно прикрыл на секунду лицо рукой. — Нам повезло. Каким-то образом мы оба — урождённые Иные. Но, видя всё это, я хотел, чтобы он подольше пожил просто человеком. Без всего этого. Но это уже становится невозможным, сегодня я его инициирую.

— Хочешь сказать, ты здесь, чтоб прекратить игры? — Ки Хун определённо терял связи с реальностью.

— И ты во многом помог мне с закрытием нескольких вопросов. Остался последний, его могут решить и без тебя. Но ты мог умереть там, поэтому я вывел тебя из игры инициировав. Иные не могут играть в Кальмара — это четвёртое тайное правило, — тихо сказал тот.

— И всё прекратится с этой игрой? — это звучало дико странно, но Сон ему почти верил, а потому впился изучающим взглядом.

— Да, я очень на это надеюсь, — Ин Хо выдержал эту дуэль и не отвёл глаза. — Но теперь тебе нужно подумать о себе. Ты произвёл много шума и помог с решением вопросов, поэтому среди Тёмных есть много тех, кто жаждет твоей смерти. Ведь им для общего энергетического фона в Корее выгодны были игры, а результаты эксперимента давно отошли на третий план.

— Мне плевать, что будет со мной, главное, чтоб игры прекратились, — Ки Хун обхватил себя за колени, подтягивая их ближе.

— Чтоб узнать наверняка, надо выжить, — вкрадчиво заметил Ведущий.

— А у тебя есть идеи? — Сон медленно повернул голову.

— Да, пройди обучение и стань Инквизитором. Я слышал, в Вашингтонском отделении не хватает стажёра. Считай, что рекомендация у тебя есть, — сказав это, он протянул Ки Хуну визитку, по счастью, без геометрии. Только короткий номер, выбитый чёрно-белым, на сером фоне.

— Хреновый из тебя вербовщик, — хмыкнул Сон, но визитку взял. — А ничего, что я не знаю английского? — только спросил, а этот сумасшедший взял и щёлкнул его по лбу со словами:

— Теперь знаешь.

Только через полминуты до Ки Хуна дошло, что сказал это Ин Хо на английском. Если бы его жизнь была подкинутой монетой, то, кажется, сейчас она встала на ребро.

1) Тут должно было идти уточнение про иероглиф

Вернуться к тексту