Альфи (гет)

31 октября, 1981 г.

Годрикова Впадина

Небо давно потемнело, звёзды скрылись за тучами, и, казалось, вот-вот начнётся дождь. Сотни фонарей освещали похожие друг на друга дома, обвешанные человеческими черепами, огромными пауками и прочими мрачными атрибутами — слишком жуткими, чтобы называть их украшениями. В воздухе витал едва уловимый запах тыквы и сладостей, отовсюду раздавался детский смех, порой сменявшийся криками. В толпе людей, наряженных в костюмы ведьм, приведений, вампиров и других представителей нечисти, никто не обращал внимания на отчего-то задумчивого сребровласого старика в причудливой лиловой мантии.

Альбус Дамблдор, почувствовав срабатывание сигнальных чар, незамедлительно отправился проведать чету Поттеров. Задержавшись лишь на пару минут, — какая напасть, забыл волшебную палочку в кабинете! — он исчез, чтобы через мгновение появиться в Годриковой Впадине и тут же замереть. Дом, секрет которого должен был храниться под Фиделиусом, оказался видимым, да ещё и верхний этаж был почти полностью разрушен! Сбросив оцепенение и задвинув мысли о худшем в самый дальний уголок сознания, Альбус взмахнул палочкой — незачем привлекать внимание маглов.

Почти не дыша, старый волшебник зашёл в дом... То, что от него осталось. Что-то оборвалось внутри, когда он заметил на полу лежащего в неправильной позе Джеймса Поттера. Такого молодого и... мёртвого.

Дамблдор давно привык к смерти своих людей, но всё же с каждым из них умирала и частичка его души — слишком маленькая, чтобы другие заметили его слабость, и в то же время слишком большая, чтобы засыпать без зелий, не просыпаться среди ночи в холодном поту да и просто... жить. Он давно чувствовал себя живым мертвецом. Если бы от него не зависели сотни, а то и тысячи человеческих жизней, Альбус не стал бы так упорно противиться смерти. Незачем даже пачкать совесть самоубийством, он это чувствовал, достаточно просто лечь и умереть, освободиться, позволить душе уйти в другой, быть может, лучший мир.

Совладав с эмоциями, он прошёл дальше и, поднявшись по лестнице, оказался на втором этаже. Почти безразлично перешагнул через тело Лили — сил что-то чувствовать просто не осталось. На морщинистом лице отобразилось лёгкое удивление, в голубых глазах промелькнули едва заметные искорки радости — если, конечно, так можно назвать ослабнувшую печаль. На него смотрела пара зелёных — живых! — глаз.

Черноволосый малыш с любопытством разглядывал старого волшебника. Альбус взмахнул палочкой и выдохнул с облегчением — Гарри Поттер был цел и невредим, лишь только на лбу виднелся свежий припухший шрам, по форме напоминающий молнию.

На полу, неподалёку от детской кроватки, лежала горстка пепла и чёрная мантия. Лорд Волан-де-Морт оказался повержен младенцем. Война закончилась... ведь так?

Дамблдор поспешил покинуть полуразрушенный коттедж. Он знал, скоро сюда прибудут авроры и друзья Поттеров, не стоит им знать, что он оказался первым. С Гарри ничего не случится, маглы этот дом не увидят, а Пожиратели наверняка почувствовали смерть повелителя — всё же они не настолько глупы, чтобы сунуться проверять, не проведав обстановку. Впрочем, Альбус всё же обновил сигнальные чары и решил задержаться в Годриковой Впадине до прихода «своих» или «министерских».

Прогуливаясь по ночным улочкам и раздумывая над дальнейшими действиями, он заметил похожий на прочие, но всё же немного другой, более родной дом. Здесь жила когда-то семья Дамблдоров — ещё до войны, до смерти Кендры и Арианы, до всего плохого, о чём хотелось бы забыть, но никак не получалось. На волне воспоминаний Альбус и сам не заметил, как дошёл до дома Батильды Бэгшот. Раньше он часто гостил у старушки, та угощала его чаем со сладостями и рассказывала увлекательные истории. Интересно, как она поживает?

Поддавшись порыву, он постучался в дверь и, немного погодя, увидел бабушку Батти — так он когда-то её называл. Подумать только! Альбус знал Батильду ещё будучи ребёнком, и вот теперь он старик, а она почти не изменилась. Впрочем, время никого не щадит. До него давно доходили слухи, что старушка Батильда утратила рассудок, а теперь он воочию наблюдал как та обращается к нему как к мальчишке, спрашивает о здоровье матери и сестры, говорит о Геллерте...

Он хотел уже распрощаться с бабушкой Батти, не в силах видеть её такой, как вдруг в комнату вбежал малыш вроде Гарри, может, чуть младше, с чудными пепельно-белыми кудряшками и удивительными сиреневыми глазами, порой казавшимися серыми или ярко-голубыми. Заметив незнакомца, ребёнок замер и выпучил и без того немаленькие глазёнки. Альбус с любопытством разглядывал очаровательного мальчишку, было в том что-то такое, неуловимо знакомое, как будто...

— Бабушка Батти, скажи, кто этот чудесный мальчик?