Журнал наблюдений бывшего общественного активиста (гет)

Однажды, давным-давно, ещё в пору, когда наши предки не жаждали того, что им не принадлежало, бог с грустными глазами — тот, что желал нам грёз — обратил на нас свой взор и позвал сесть у костра, ведь у него было так много историй, которыми ему хотелось поделиться.

— Бог Животных, чаще всего известный как Справедливый Пастырь или же Рассказчик, — это фавновское божество, значение которого для культуры Ремнанта трудно переоценить. Справедливого Пастыря почитают как бога перемен, времён года, поэзии, театра, танца и многого другого. Хотя происхождение этого бога окутано тайной, его образ появляется в историях «Мелководное море» и «Суд фавна» — двух мифах о сотворении фавнов на Ремнанте.

— В «Мелководном море» Справедливый Пастырь уединился в Менаджери — ту землю раньше называли Диким континентом — и привёл туда горстку людей, превратив их в фавнов, рассказывая им неслыханные доселе истории.

— В «Суде фавна» же Бог Животных останавливает войну между людьми и царством животных, превращая обе стороны в фавнов, делая их равными и лишая причины сражаться друг с другом.

— В обоих мифах Бог Животных представлен как мудрый и добрый наставник, что сильно отличается от современного популярного образа этого бога — хитреца, который побеждает тех, кто намного сильнее его, с помощью шуток и злостного ума. Считается, что такая перемена восприятия — следствие возросшей дискриминации фавнов после войны. Это может объяснить, почему в «Мелководном море» и «Суде фавна» фавны изображаются отпрысками человечества, практически искажением людей в собственном же мифе о происхождении... и почему в тех текстах его именуют именно Богом Животных, а не Справедливым Пастырем.

— В последние десятилетия появился тренд на поиск нового взаимопонимания между фавнами и людьми — через смешение религий и традиций. С этой новой точки зрения, Справедливый Пастырь оказывался Братьями, скрывающими свою сущность.

— Я считаю, что такой компромисс — это медленное движение к культурной апроприации, угодное только трусам, которые сознательно путают покорность с принятием.

В комнате, почти вымытой до стерильной белизны, повисла долгая тишина — казалось, что прошло не меньше часа, хотя на самом деле вряд ли минуло и полминуты. Без окон и часов сложно было понять, сколько времени прошло с момента, когда тебя сюда привели, но вряд ли много — кружки на столе ещё пускали пар.

Странный мужик, которого звали Озпин, похоже, вовсе не смутился твоей вызывающей гримасе, пока задумчиво подбирал слова. Более того, когда, наконец, он всё-таки нашёл нужные слова, он чуть улыбнулся:

— По взглядам общины на своих богов можно узнать о ней самой куда больше, чем о её божествах. Двести лет назад Братьев считали не родными братьями, что сотворили мир, а отражениями одной древней сущности, из которой и соткана сама реальность. Кто знает, что наши потомки скажут о них через век?

Сереброволосый мужчина на другом конце стола, казалось, и сам не слишком верил в сказанное, но в его мягкой улыбке не читалось ни тени снисхождения. Он протянул руку и подал тебе белую кружку с горячим шоколадом, из которой вился пар.

Этот горячий шоколад был лучшим на твоей памяти. Сладкий вкус с лёгкой ноткой корицы раскрывался на всём языке, оставляя после себя мягкое, согревающее послевкусие. Здесь дело было не только в хорошем рецепте — чувствовалась рука мастера, что шлифовал своё ремесло десятилетиями, пока какао не стало чем-то большим, чем просто напитком.

В голове у тебя была только одна мысль — полное удовлетворение.

— Спасибо.

Трудно поверить, что этот человек сумел пойти против всех законов мира и создать такой потрясающе вкусный напиток без малейшего намёка на привыкание.

— Пожалуйста, мистер Таурус, — самый знаменитый охотник современности выглядел немного озадаченным и, возможно, слегка гордился собой. — Но, несмотря на обоюдный интерес к данной теме, предлагаю пока сосредоточиться на вашем собеседовании.

Ты замолк.

Потом офигел.

— Это собеседование? А мне казалось, что я под арестом.

А с ещё какой стати тебе заводить такие пафосные разговоры о теологии, если не ради того, чтобы позлить полицию?

— Почему вы решили, что находитесь под арестом? — спросил мужчина, как будто искренне не понимая, о чём речь.

Вместо ответа ты молча продемонстрировал ему свои дешёвые наручники на руках. Особенно тебя огорчило то, что они не были атласскими, теми самыми, которые специально были разработаны для фавнов.

Озпин сделал долгий глоток из кружки и покосился на единственного другого человека в комнате.

— Глинда, почему на нём наручники?

И почему самые дешёвые?

— Он чуть не зарезал профессора Порта, когда мы его нашли! — воскликнула, обращаясь к своему начальнику, привлекательная блондинка, будто сошедшая с обложки подростковых влажных фантазий.

Ты фыркнул вслух.

— А вы правда ожидали, что я отреагирую как-то иначе, когда в мой дом среди ночи ломится вооружённая толпа?

На твоё удивление, Озпин кивнул тебе с заметной благодарностью, когда его подчинённая смерила тебя уничтожающим взглядом.

— Во-первых, было уже пять вечера, — женщина отчеканивала каждое слово, — а во-вторых, мы постучали!

Если задуматься, возможно, реакция и правда была слегка чрезмерной.

— Извиняться я не собираюсь, — ты тут же повернулся к Озпину. — Теперь по собеседованию — вы про что?

— Помощник преподавателя в академии Бикон.

Ты уставился на мужчину.

— Вы это серьёзно?

— Ага, — легендарный охотник особенно чётко проговорил это слово.

Дальше он объяснять ничего не стал.

— Мы изначально собирались обратиться только к вашей бабушк—...

— Эта карга — вовсе не моя настоящая бабушка. Нам просто нужны были новые фальшивые удостоверения личности, а это звучало как правдоподобная ложь.

Делиться о своих незаконных делишках с охотником было, наверное, ужасной идеей. Но что они сделают? Снова арестуют тебя?

— До нас доходили слухи, что некая старая охотница по прозвищу Жнец Гриммов, или Ла Парка, берётся за сомнительные задания в самых опасных районах города, — продолжил он. — Мы решили найти её, ведь из-за своей уникальной подготовки она идеально подошла бы на роль преподавателя боевой подготовки для наших новых студентов. Она согласилась только при условии, что её внука, Адама Рохо Руперто Хосе Риверу де ла Крус Тауруса, примут в Бикон, чтобы он хоть как-то пошёл на контакт с людьми, а не сидел целыми днями перед телевизором, смотря мистральские мультики и отрабатывая позы перед зеркалом. Я подумывал сделать вас студентом, но передумал, когда увидел, как вы сами справились с Питером.

— Можно я откажусь?

— А попытка зарезать охотника и подделка документов сегодня законны?

Ты не ожидал такого откровенного шантажа, но в чём-то даже зауважал его за это.

— К слову, по закону, я обязан спросить, не будет для вас ли проблемой, если Блейк Белладонна станет студенткой Бикона, — добавил мужчина, но, заметив твой абсолютно каменный взгляд, хмыкнул. — Да, это часть условий контракта Марии Калаверы.

— Вообще насрать.

— Лучше, чем я думал, — кивнул Озпин. — По шкале от одного до десяти, насколько сильно вам бы захотелось пырнуть кого-нибудь из семьи Шни, если вдруг повстречаете такого в Биконе?

— Честно? Зависит от того, кого именно. Но меньше шести точно не будет, — тут же ответил ты, вызвав несколько тревожных взглядов у твоих новых коллег.

Этот вопрос ты задавал себе не один год почти ежедневно.

Озпин на миг задумался, а затем с лёгкой театральностью — доступной лишь тем, кто этим занимается десятилетиями, — вскинул руки.

Твоё уважение к нему вновь возросло.

— Добро пожаловать в твою Академию Охотников!

Он посмотрел на тебя с ожиданием.

— Не уловил отсылку.

— Серьёзно? Я столько мистральских мультиков пересмотрел, чтобы хоть немного понимать студентов, — он выглядел и вправду расстроенным этим обстоятельством. — Заодно я выяснил разницу между нетораре и неторасе. Хотя, скажу честно, никакой разницы нет. Оба ужасны.

— Раньше я аниме смотрел, но сейчас я больше по театру, — улыбнулся ты. — Могу на память прочитать знаменитый монолог «Торговца из Аргуса».

— Может, я просто старомодный, но мне всегда больше нравился вакуовский театр, и—...

— Мистеру Таурусу нужно подписать эти бумаги, — оборвала разговор раздражённая блондинка. — У вас есть вопросы по делу?

У тебя был один очень важный.

— Мне можно избивать студентов в образовательных целях?

— Только на уроках боевой подготовки, — невозмутимо ответил Озпин, словно давно ждал этот вопрос.

Похоже, ты не так уж сильно будешь ненавидеть эту работу.