Парадокс выбора (джен)

Каково это — осознать себя статистом, которого в книге бы даже не упомянули? Ну, тут зависит от жанра, стоит признать. Благо, это определенно точно не хоррор и любой другой мрак. Даже в относительной современности повезло оказаться! Хоть и на лет шестьдесят раньше того времени, когда он жил раньше… Но да ладно.

А если сказать, что попал даже не во времена, описываемые в книге, а раньше? Ну, эдак на целое поколение раньше. Ситуация резко становится другой, хотелось бы сказать, но… ничего подобного.

К счастью, он не стал героем мелодрамы, спасателем мира тоже, как и всемирным злом. Обыкновенный Британский Школьник времён 1970-х годов с одной лишь поправкой. Вместо обычного малолетнего идиота став обычным малолетним идиотом с магией. Смекаете? Гарри, мать его чудесная женщина, Поттер, чтоб его!

Культовая серия книг и фильмов по ним же, всем запомнившиеся герои, Хогвартс, магия… Та самая атмосфера волшебства и чудес, в общем-то. И теперь Уильям — гордый единственный сын семьи Моррисон, состоящей из работяги отца-волшебника, являющегося целителем в Мунго, а также матери магозоолога, являющейся обычной, собственно, любительницей всяких животных и также домохозяйкой, не блистающей силой средней волшебницей.

Ничего необычного для этого времени. Ну, хоть не в какой-нибудь радикально чистокровной семье, так уже хорошо. Сами родители парня людьми были хорошими, как и любой добропорядочный гражданин Британии, магической или маггловской. Скучно до предсказуемости, но Уильяма все устраивало. Всяко лучше жизни с магглами, что была уготовлена ещё не родившемуся мальчику-который-выжил, да пляски под дудку светлейшего волшебника всея магического мира.

Первые курса два в Хогвартсе было ещё непривычно, а после он банально втянулся. Правда до сих пор иногда не может поверить, что является магом, притом достаточно сильным, дабы выделяться из общего потока, хоть и до отметки «гений столетия», это самое столетие и потребуется. Да и не сильно то и нужно…

В самой учебе проблем нет никаких, всё объясняют вполне доступным языком, а бесчисленное множество книг из библиотеки окончательно добивают такую монотонную вещь, как знания. Если бы не магия, то даже представить сложно заставлять себя вновь заучивать тонны ненужных наук. А так стимул в виде волшебства всегда толкал Моррисона вперёд, не позволяя забить и плыть по течению, лишь бы сдать экзамены, хотя иногда так хотелось.

Творение волшебства собственными руками до сих пор приятно греет его душу, от осознания того, что даже он на что-то, да и способен. А уж когда упорство в учебе и практическом применении навыков признают некоторые учителя, то даже гордость за собственные достижения берёт, впрочем, не слишком сильно.

В прочем, он не является ярым фанатиком обучения, хоть и уделяет тому существенное количество времени. Как и любому нормальному человеку, Уильяму также не чуждо желание отдыхать побольше, а работать поменьше. Благо, что бытие студентом Гриффиндора с развлечением отлично справляется само по себе, чего только стоят постоянные выходки Мародёров или вон, например, очередного прикола Пуффендуйцев во время общей трапезы, за который тем каждый раз прилетает по шапке, но это никогда не заканчивается…

Конечно Уильям, не будь дураком, осознав, что стал однокурсником будущих героев войны и просто родителей многих из тех, кто будет присутствовать в каноничной истории, поступил именно на факультет львов. Поттер, Блэк, Люпин, Петтигрю, Эванс. Всего пять фамилий, а переоценить их значимость для будущего чрезвычайно сложно. А так как добро, конечно же, по итогу победит, то выбор первоначальной стороны, казалось бы, очевиден. Да и куда лучше проводить свой досуг с адекватными людьми, а не ультраправыми слизеринцами или же одиночками воронами.

Был ещё вариант пойти как истинный ценитель расслабленной атмосферы в Пуффендуй, но решающим фактом стало знание о героях, которые тут, вот так да, оказались вполне живыми людьми. Потому и Гриффиндор.

Каких-либо глобальных планов на свою жизнь он не строил, ибо, ну, не зачем пока что это. Как говорится, живёт в моменте, здесь и сейчас. Учеба, отдых с друзьями, самостоятельная практика в магии, или иногда с кем-либо из факультета, но на такую должность подошли всего несколько человек. С кем проводить свой досуг он делал избирательный выбор.

Уильям парень простой, без каких-то высоких амбиций или цели изменить весь мир. Хотя исследование магии подходит под высокие амбиции?.. Возможно, и так. В любом случае, прожив одну жизнь и умерев мучительной смертью, во второй он решил наслаждаться, стараясь взять всё и побольше, попутно выстраивая с кем это возможно приятельские или дружеские отношения с заделом на будущее. Все же хотелось бы пожить подольше, а иметь у себя в знакомых будущих национальных героев никогда не будет лишним.

Так в основном и получилось. Как говорил один знаменитый персонаж: «Всё идет как я и запланировал». Магия постигается хорошими темпами, отношения налаживаются, а жизнь, как бы странно это ни звучало, живется довольно неплохо.

Хотя на него иногда накатывает меланхоличное настроение, если начинает вспоминать прошлое или туманные перспективы будущего с предстоящей войной против психопата, разделившего свою душу на шесть с лишним частей, а также его Пожирателями. Так сегодня под первое сентября тысяча девятьсот семьдесят четвертого ещё и сильный ливень пошел, а общий пир уже как часа два назад закончился. Четвёртый курс обещает быть без особых переполохов, но кто его знает, что там будет, в этом будущем…

Ну и как, спрашивается, удержаться от наблюдения за плотным ночным ливнем, особенно под такое настроение? Вот и он не смог. Хорошо хоть из башни Гриффиндора есть выход на отличный, просторный балкон, где можно с комфортом устроить себе смотровую площадку. Узнал Уильям о ней ещё на первом курсе и со временем полюбил это место, так что застать его там можно было довольно часто.

Предварительно наложив на себя легкое согревающее и водоотталкивающее, дабы не заболеть в первый же день и с комфортном постоять под струями дождя, избежав всех влажных последствий, Уильям смог в полной мере насладиться моментом. Не хватает только тематической музыки, но это так, уже обычные мысли.

Сколько бы лет ни прошло, он всё ещё не может до конца привыкнуть к этому месту. Оно живое. Оно дышит. Оно знает, кто ты, что ты, куда идёшь, и всегда наблюдает за тобой, даже если ты сам этого не осознаёшь. Ещё при прочтении бестселлера о мальчике-который-выжил, парня заинтересовал старинный замок. Хотелось узнать о нем больше, увидеть все секреты спрятанные в его стенах, да и просто ощутить магию исходящию от древнего строения.

Днём он величественный и величавый — замок, что возвышается над всем, гордый и непоколебимый. В солнечных лучах его каменные стены сияют, а высокие башни, кажется, пронзают самое небо. Окна отражают облака, словно тянут в себя кусочки небесного полотна, и в каждом витраже играет свет, окрашивая коридоры в сотни причудливых оттенков. Где-то внизу, в Большом зале, пахнет горячим хлебом и тыквенным соком, а в воздухе витает тихий гул сотен голосов, смех, звон ложек о тарелки, шелест переворачиваемых страниц.

Но ночью… Ночью Хогвартс иной. Он древний, тёмный и полный шёпота. Лестницы поскрипывают под ногами, портреты шевелятся в такт дыханию коридоров, а стены будто перешёптываются о чём-то своём, тайном, спрятанном за веками истории. Свет факелов не столько освещает путь, сколько подчеркивает густую темноту в арках, за колоннами, в дальних углах.

А в ливень…

В ливень замок становится по-настоящему волшебным.

Ветер гонит потоки воды по карнизам, барабанит по крышам, стекая в гулкие водостоки. Капли стучат по стеклу, срываясь вниз сверкающими бусинами. Внизу, у подножия замка, озеро расстилается бесконечной рябью, его поверхность тянется к небу, отражая молнии в своих глубинах. Где-то вдали ухает гиппогриф, а из-за стен теплыми полосами пробиваются лучи зачарованных светильников.

Чувство, будто Уильям живет в персональной сказке, конца которой не будет ещё как несколько лет точно. Вот бы это длилось вечность… Ему нравится стабильность в собственной жизни, эдакая предсказуемость. Нет нужды думать тяжкие мысли о будущем, волноваться о резких поворотах судьбы. Просто планируя основной курс, все, внезапно, может стать настолько проще, что иногда он сам диву дается…

— Чего не спишь? — За спиной парня раздался немного уставший женский голос. Гриффиндорец сразу узнал его владельца. Лили Эванс.

Немного дернувшись от неожиданности, легонько улыбнувшись и повернув голову, парень приветственно кивнул девушке, оглядывая её силуэт, освещённый луной.

— Да так, не особо спалось, вышел посмотреть на природу… А ты? Джеймс опять на пару с Сириусом не оставляли ни на минуту ваше трио? — Хоть сейчас и шёл ливень, но говорить громко ему не хотелось. Да и она также подошла ближе к перилам, предварительно наложив уже знакомые два заклинания.

— Скорее Марлин, ты же знаешь, она ещё с прошлого года хотела попасть в команду, вот и теперь взялась за старое, обсуждая это с Джеймсом, — девушка была одета в теплый вязаный красный свитер, который будто излучал от себя атмосферу домашнего уюта, на пару с обычными джинсами, а невероятно красивые рыжие волосы плавно ниспадали на спину, — уверена, теперь-то она сможет. Шафик уже выпустился и роль вратаря освободилась. Всё лето с метлы не слезала, — улыбнувшись чему-то своему, Эванс с любопытством посмотрела прямо в глаза, отчего он даже спустя четыре года знакомства с ней слегка теряется, ведь те слишком красивы, — а у тебя как дела, Уильям?

— Ну, в этот раз обойдёмся без эссе на тему «как я провёл лето», хорошо, Лили? — Негромко хохотнув, на пару с быстрым смешком девушки, он вновь отвел взгляд на Запретный лес, который из-за дождя было достаточно плохо видно. — А так всё по-старому, — изобразив рукой непонятный жест в виде того самого «старого», он умиротворенно продолжил, — магия, отдых, поездка во Францию и мечты поспать подольше. Прости, пожалуйста, — легкая вина в голосе парня заставила Лили в немом жесте приподнять бровь, что добавляло ей ещё больше шарма, — что не смог приехать, как хотел. Это внезапное путешествие на полтора месяца было тем ещё сюрпризом.

— Ничего, я всё понимаю, ты же и так сову отправил вместе со сладостями, так что подкуп удался, — лукаво улыбнувшись своей незамысловатой шутке, Эванс глубоко вдохнула свежий, пропитавшийся запахом дождя воздух.

— Понравились?

— Пф, спрашиваешь ещё. Сам же помнишь свою эпопею с «угадай любимый вкус конфет» два года назад. Я тогда, кажись, на пол жизни вперёд их наелась.

— Значит, пришлись по вкусу, — удовлетворённо кивнув самому себе, слабым движением руки Уильям создал из падающих капель дождя две миниатюрные, в сантиметров пять высотой, фигуры, танцующие стандартный вальс. Ещё один его повод для гордости, хотя пока что лишь один из двух на почве волшебства без палочки.

И практика контроля магии, и услада для глаз. Ему всегда нравилось использовать свою силу в бытовых и прочих мелочах, видя чудеса снова и снова, которые никогда не смогут надоесть. Да и Лили это нравится… Так почему бы не порадовать девушку, если есть возможность, ничего не стоящая? Так ещё и приятно греет нутро осознание, что такое повторить смогут от силы с десяток студентов на всю школу. Хотя, казалось бы, базовые вещи, достигнуть которых не так уж и сложно при упорстве. Это же не полноценная магия, а так, баловство…

— Ты ведь помнишь, что обещал научить меня этому фокусу? — напомнила девушка, наблюдая за кружащейся в танце паре.

— Как я мог забыть, Лили? — Драматично приложив руку к сердцу, притворно ужаснулся подросток, впрочем, быстро вернувшись к привычной позе. — В плане занятий всё по-прежнему?

— Да, — согласно кивнув, она быстро обновила поддержку водоотталкивающих чар, взмахнув палочкой, которую достала из специальной кобуры на левом запястье. Ну хоть это запомнила из их прошлых занятий… — Может пойдём внутрь? Спать когда-нибудь все же придется лечь, а завтра первым травология…

Недовольство в её голосе не услышал бы только глухой. Ну, тут он с ней не мог не согласиться и лишь согласно кивнул, заходя обратно в башню. Первой парой копаться в грязи или слушать нудную лекцию прямо с утра, а если Помона зайдет сразу с козырей в виде гноя бубунтюбера… Так лень. Вот прям очень. Мысли пропустить эту пару и поспать подольше, постепенно стали закрадываться в голову, но от них отвлёк женский голос.

— До завтра, — немного сонно кивнув, видимо, даже разговор под дождём её не взбодрил, девушка отправилась в сторону женских спален.

— Спокойной ночи, Лили, — также попрощавшись, Уильям неспешно отправился в свою комнату, которую делит с ещё тремя парнями.

Две лестницы вниз спустя, наслаждаясь по пути редкой абсолютной тишиной в обычно самой шумной гостиной всей школы. Ещё один поворот на лево и он тихо заходит в комнату, соседствующую с компанией Мародёров.

Само помещение было ничем не выделяющимся среди остальных: четыре кровати с балдахинами, столько же крепких, больших сундуков и небольшие окна между кроватями, вид из которых выходит на Запретный лес. Ну и прохладный каменный пол, благо хоть стены зачарованы и температура здесь не как в настоящем замке.

— Отбой уже как два часа назад был, Уил, — тихо и недовольно прошептал Лонгботтом, который лежал в своей кровати, не закрывая балдахин, вместе с тусклым Люмосом за компанию.

— И это мне говоришь ты, читающий книгу в полночь, Фрэнк? — Ирония в собственном голосе парня была явно различима, отчего читающий сосед лишь недовольно закрыл за собой полог, на который также наложены чары тишины.

Быстро переодевшись в пижаму, наконец можно было с чистой душой лечь отдохнуть.

Еле слышимый щелчок пальцами и появляется тусклый свет, освещая закрытое балдахином пространство.

Он уже и не помнит, сколько раз мысленно произносил это заклинание, и всё равно каждый раз кажется, что магия работает по-своему, как будто она и не его собственная. «Люмос» — и вот оно, светящееся пятно в темноте, как будто он открыл какую-то дверь в пустой комнате, где ничего нет, но свет всё равно отбрасывает тени, даже в тишине.

Иногда Уильям думает, как это вообще работает. Не с точки зрения теории или того, как правильно махнуть палочкой. Он уже давно перестал задаваться вопросами вроде «что это вообще?» ещё к курсу третьему. Но магия как-то подкрадывается. Ведь нельзя просто взять и выучить её как уравнение. Никто не «делает» её из ничего — а будто бы сливаются с этим процессом. Вот так просто произнести слово, и всё стало по-другому. Но есть ли в этом что-то… правдоподобное?

Иногда ему кажется, что магия похожа на людей. На свои собственные мысли. Они все с ней работают, думают, выстраивают что-то, а потом в какой-то момент ловят себя на том, что мысль как-то побежала вперёд, а они уже не могут её остановить, и результат меняется. Вот и магия так же. Иногда ты запускаешь заклинание, и оно как бы само идёт, даже если волшебник не готов. Вспомнить хотя бы как он, самонадеянный, попытался на третьем курсе создать Патронуса в спальне — хотел, чтобы в комнате стало светлее и уютнее, одновременно подумав о том самом хорошем, на пару с тем, что если уж и обладает силой дурной, что было лишь отчасти самообманом, то должно и получиться… И чёрт возьми, он реально появился. Хоть и в виде жидкого тумана… Но довольству Уильяма тогда не было предела. Осознавать то, что он настолько крут, что смог создать эрзац версию Патронуса на третьем курсе было реально мощно. Хоть и особых успехов после в этом направлении у него не было…

Но вот в чём штука — магия не про то, чтобы всегда всё контролировать. Она — как момент. Открыл глаза — и вот волшебник уже в другом состоянии. Понял, что что-то не так. И магия как бы это ощущает, даже если он не обращает на неё внимания. Вспоминая, как на первых курсах всё казалось таким чётким, простым. Все эти формулы, уравнения, идеальные заклинания, которые вот-вот сработают. Но на самом деле магия — это просто крошечная щель в том, что кажется стабильным. Бездна неизведанного и опасного, если лезть в эту область искусства бездумно, можно с лёгкостью в неё провалиться.

Теперь он просто надеется, что все внезапно по закону подлости не пойдет наперекосяк, потому что на самом деле магия — как этот чёртов ливень. Вроде бы и знаешь, что предстоит, а потом как все пойдет по наклонной, не успеешь и оглянуться, как утонешь в этом.

* * *

Второе сентября, понедельник. День, как говорится, тяжёлый, и уж точно без доброго утра. Утро добрым вообще не бывает, если только ты не просыпаешься после отличной ночи в объятиях любимой девушки. А уж если это общежитие Гриффиндора и через час начинаются занятия… Тут можно только помолиться, потому что практически каждый любит поспать подольше и сделать всё в последний момент, и из-за этого обычно принять душ становится тем ещё испытанием…

Уильям хоть и знает обо всех этих проблемах, стойко их игнорирует. Просыпаться пораньше для него это настолько же страшный вариант, как для Слизеринца дружить с Гриффиндорцем, вне контекста ситуации с Северусом. Там вообще та ещё драма между ним и Лили, вмешиваться напрямую в которую себе дороже если конечно ты не самоубийца или мазохист.

— Уильям, просыпайся, через час занятия, — настойчивый голос всё не давал отдохнуть подольше… — Если не встанешь, я использую Агуаменти. Ты последний остался.

Лишь спустя несколько секунд от парня последовала реакция.

— Ох, Фрэнк, что-же ты таким надоедливым родился то… — С недовольным сонным стоном парень рывком сел, опустив ноги прямо на холодный пол, промахиваясь мимо специально подготовленных вчера тапок, из-за чего неприятно передёргивается от резкой смены температуры.

— Недовольный тут только ты, и при том в первый же учебный день, — со смешком ответил друг, подходя к зеркалу возле своей кровати, дабы завязать галстук.

— Не правильный не я, неправильный весь этот мир, раз просыпается так рано-о-о-а-а… — Широко, практически до слёз зевнув, он все-таки встал, быстро собирая нужные принадлежности для всех утренних процедур с тумбы, заодно захватив школьную форму.

Благо, ему хватило опыта заранее всё подготовить после того, как эльфы доставили багаж с поезда. Главное теперь всё успеть сделать достаточно быстро, чтоб ещё и успеть дойти до теплиц, которые находятся не так уж и близко к башне львов.

Сами душевые с туалетами расположены этажом ниже, с точно таким же разделением на мужские и женские, вестимо первые с левой стороны, а вторые с правой. Сама лестница находится в каждом крыле комнат на окраине у стены, ведя вниз ровно в нужные комнаты, а потому внезапных встреч мальчиков и девочек там не бывает. Это и впрямь удобно, что даже выходить из башни никуда не нужно…

А потому вполне ожидаемо увидеть картину резво шагающих туда-сюда студентов, из которых часть иногда выключаются на несколько секунд, пытаясь окончательно проснуться, ну и за ним иногда был такой грешок. Далеко не святой всё-таки. Даже на ходу сон — это все ещё сон.

Но в этот раз он стойко превозмог, незнамо зачем, наконец приводя себя в порядок. Школьная форма тут, стоит упомянуть, очень даже отличная! Уильям в ней себя прямо чувствует эдаким молодым аристократом, ха-ха!

Черный халат, с немного темно-красным оттенком внутренней части, почти как глубокий виноцвет. Халат в меру свободный, с острым, чётко очерченным воротником. Легко отличить по факультету благодаря гербу Гриффиндора — золотому льву на красном фоне — который находится на левом кармане. Львиный герб кажется ярким на фоне тёмной ткани, и он символизирует мужество и достоинство. Вроде как… Он не помнит точно, что там он символизирует. Но для красивого слова хотелось так сказать, да…

Рубашка белая, классическая, с длинными рукавами и застёгивающимися манжетами. Прямо как у обычных людей, но, конечно, маги немного проще обходятся с её подгонкой. Рубашка всегда заправляется в брюки или юбку (для девушек), и её чёткие складки напоминают о дисциплине, присущей ученикам Гриффиндора (три раза ха-ха!). Зато немного подкачанную фигуру Моррисона облегает что надо, подчеркивая все достоинства собственного превозмогания в виде физических упражнений!

Тёмные брюки — чёрные, строгие, прямые. Брюки не привлекают особого внимания, но хорошо сидят, подчёркивая аккуратность и солидность ученика. У них есть стильный зауженный крой, который в целом добавляет юношеской строгости.

Тёмно-красный, — Гриффиндорский галстук, — это яркая деталь формы, который прекрасно гармонирует с цветами факультета. Вдоль всего галстука идет чёткий рисунок в виде чередующихся тёмно-красных и золотых полос. Он аккуратно завязан, но при этом не слишком туго, чтобы не мешать движениям ученика. Если, конечно, тот сам себя им не задушит… Но один жест рукой и тот сам завязывается, идеально укладываясь. Ох и не зря же он столько времени убил на базовый телекинез без палочки, зато как жить удобнее стало!

Свитер — в холодное время года, кроме халата, на учениках часто бывает тёмно-жёлтый или золотистый свитер с глубоким V-образным вырезом. На груди обязательно есть небольшой герб факультета, который тоже напоминает о принадлежности к Гриффиндору. Но он пока без него, ибо лето ведь только закончилось, кем нужно быть, чтобы его носить… Ах да, точно, нужно быть педантичным Фрэнком Лонгботтомом…

Обувь — чёрные ботинки с туфлями, лаковые или кожаные, с полированным блеском. Они довольно практичные, чтобы бегать по коридорам замка, но и достаточно элегантные, чтобы поддерживать традицию строгого стиля.

В общем, тот, кто придумал эту форму, явно знал, как выглядеть стильно даже если ты тот ещё урод, за что ему уважение от всех школьников, скорее всего посмертное.

Красивый внешний вид с лицом и волосами парня это прямо убойное комбо. Хорошо, что в новой жизни он вышел тем ещё симпатичным юношей, это да. Как говорится, нарциссизмом не страдает, а наслаждается, хоть и в меру.

— Джеймс, Сириус, утречка, — здороваясь с ещё одними хорошими приятелями, которые сонно брели в направлении душевых, кивнул им перерожденец.

Не то чтобы они с ними были прямо друзьями, ибо влезать в их Мародёрские шалости он не имел на то желания, да и довольно близкое общение с Лили, с которой он дружит начиная с первого курса, ибо ну кем надо быть, чтобы проигнорировать такую талантливую девушку, в будущем убившую Тёмного Лорда?

Это тут тоже имеет свой вес, хоть Поттер и прекрасно понимает, что устраивать с Уильямом из-за этого конфликт будет явной глупостью, но осадочек, как говорится, остался. Или нет… Влюбился ли Джеймс в Лили уже сейчас, а может это произойдет позже, он не имеет ни малейшего понятия.

Тут дело не в авторитете или ещё чем-либо, одно дело измываться над Снейпом, который вообще Слизеринец и это будет даже благим делом, а другое над тем, кто иногда помогает ему с учебой и практикой, да и просто готов вписаться на защиту девушек от всяких там нехороших личностей, а периодически даже участвуя в безобидных, по критериям их компании, проделках. Ну, а там, где Джеймс, там же всегда и Сириус, хоть у него с ним и чуток получше отношения на почве склонности к особо экстремальным дуэлям.

Тот всё-таки Блэк, а потому голой силы у него немало, так ещё и знание особых заклинаний, которые могут неприятно удивить оппонента. С оставшейся двоицей он толком и не общается, во избежание, так сказать. Люпин просто скучный человек, хоть и оборотень, который слишком замкнут, а Петтигрю крыса. И этим всё сказано.

— Доброе, Уильям, — кивнул Джеймс, пожав руку, после чего тоже самое сделал и Сириус.

В гостиной уже сидело с десяток учеников, кто просто ждал друзей, а кто все ещё витал в дрёме. Там же уже был Фрэнк и оставшийся дуэт соседей, являющихся скорее близкими приятелями, чем друзьями. Это понятие для Моррисона куда более важное, и такими становятся только те, в ком он уверен на все сто процентов.

— Привет ребят, — очередной хор приветствий, и они неспешно выдвинулись в сторону теплиц. Пока дойдут пройдет еще минут пятнадцать, а до начала осталось все двадцать пять. Наверняка половина однокурсников по привычке в первый же день опоздает.

— Слушай, Фрэнк, ты точно в квиддич не хочешь? — Спросил Фоули, рыжеволосый парень с веснушками крепкого телосложения. Не знал бы он его фамилию, точно подумал бы на Уизли…

— Нет, Адам. У меня в планах учёба. Очень много учёбы. Мама всё лето мозги делала, сравнивая с кузеном из Дурмштранга, то ещё удовольствие, скажу я вам, — неприятно поморщившись будто от зубной боли, Лонгботтом раздраженно растрепал свои и так не сильно ухоженные волосы. — От одного его упоминания уже хочется швырнуть что-нибудь эдакое.

— Как знаешь, а я всё же попытаюсь на вратаря.

— Мне тебя заранее жаль, — похлопав Адама по плечу, на его непонимающее лицо Уильям сказал лишь одно: — Марлин.

Вскоре коридор огласил горестный стон, в котором выражалась вся боль от разрушенных надежд.

— Да эта маньячка квиддича просто вездесуща, чтоб её… — раздражённо пробурчал он.

— Вы с ней уже виделись летом, что ли? — Барнс аж исполнил непонятный танец бровями, передавая двойной смысл вопроса. Из семьи обычных людей, добродушный и просто приятный в общении парень шатен со средней длинной кудрявых волос.

— Да иди ты, Эдвин, пошляк хренов, — отмахнулся от него Фоули, — просто встретились в Косом перед школой, да наши предки разговорились.

— Ну-ну, а вы там пока ели мороженное, мило ворковали, а после… — с ухмылкой начал было Барнс.

— А после я достаю палочку и кидаю в тебя Силенцио, для твоего же блага, дружище, — абсолютно серьёзно пригрозил Адам.

— Ага, а потом начнется дуэль двух Гриффиндорцев, и поразит она своей пылкостью сердца зрителей и дам в особенности… — для патетичности смахнув невидимую слезу, приложив руку к сердцу, продолжил Уильям, усмехаясь, — и выйдет из этой битвы за честь лишь один из вас. Получив награду в виде принцессы, конечно, уверовавшей в то, что именно сей всесильный юноша её любовь всей жизни.

— И жили они долго и счастливо, да, Фрэнк? — Весело спросил Барнс, кивнув в сторону входа в теплицы, у которых уже стояла группка девчонок, среди которых была Алиса Стоун, будущая мать Невилла, вместе с Лили и Марлин МакКиннон.

Главное женское трио факультета как всегда уже в сборе.

— Знаешь, Эдвин, я склонен поддержать Адама в порыве нанесения добра и справедливости в твою сторону.

— Понял-понял, не дурак, молчу! — И для убедительности руками «закрыл» свой рот на замок.

Обычно кабинеты, не считая зельеварения и собственно, травологии, открываются заранее, дабы ученики не толпились в коридорах, но тут, увы, приходится ждать, ибо зная гриффиндорцев, от теплиц и лабораторий в первый же день ничего бы не осталось. В небольшом отдалении уже видно несколько слизеринцев. Лишь бы собачиться не начали, а то так до конца и не проснувшийся Уил, не горел желанием их разнимать. Он-то, конечно, впишется, ибо не дело это, если они первые полезут, но как же напряжно всё-таки это все, а сейчас напрягаться совершенно не хотелось.

— Дамы, — выражая за всех приветствие кивком головы, когда компания уже подошли достаточно близко, поздоровался парень — как спалось?

— Честно? Я бы ещё часа три спала беспробудным сном. Привет, Уил, ребята, — поправляя причёску, в которую были закручены блондинистые волосы, ответила Марлин, ненадолго смежив глаза, ни на секунду не останавливаясь от шаманства над кудрями.

— Ты уже знаешь когда начнутся отборочные? — Фоули не стал стоять истуканом, а подошёл к просторному подоконнику, усевшись на него, предварительно положив туда небольшой плед, который всегда таскает с собой в сумке, будто талисман.

— Нет, нужно будет узнать у МакГонагалл сегодня, а ты тоже собрался пробоваться? — Без особого интереса поинтересовалась блондинка, хотя явно была не довольна появлением нового соперника.

— На вратаря, так что даже не надейся пройти, — немного высокомерно усмехнулся тот, поёрзав на месте.

— Хм, и это ты мне говоришь, Фоули, ну-ну… — особо выделив интонацией «ты», насмешливо улыбнулась Марлин.

Фрэнк и Алиса уже шушукались в стороне об очередном прочитанном учебнике по травологии, успев незаметно для всех отойти чуть в сторону, не мешая беседе, в то время как Эванс деловито проверяла сумку, поставив ту на подоконник, чуть в стороне от беседующих о квиддиче и пытающихся поддеть друг друга фанатов полёта. Наверняка уже не в первый раз перебирает, но она обычно так делает, если нервничает.

— Ну да, пойду я погуляю, куда ж мне… — еле слышно пробурчал себе под нос Эдвин, отходя к небольшой компании подошедших сокурсников, с которыми сам Уильям не общался ввиду слишком разных интересов.

— Все в порядке? — Спокойно спросил он у Лили, которой так и не терпится взять, да ещё раз проверить всё ли она взяла, ну чтоб уж точно наверняка… И при этом старательно не смотря в сторону слизеринцев. И дураку понятно, что не всё в порядке, но проявить такт всё же нужно.

Она молчала секунд десять, мрачно отложив в сторону несчастную сумку и начав перебирать волосы, пока всё-таки веско не ответила:

— Северус.

— М-хм, и что в этот раз?

— Мы… поссорились этим летом. Вроде бы из-за такой мелочи, но… Мы столько друг другу наговорили, — немного беспомощно взмахнув рукой, она лишь вздохнула, явно устав от подобных ссор.

Он не знает, откуда это пошло, но парень стал эдаким зрителем со стороны, лишь изредка выдавая советы Эванс, если они ей нужны. Её отношения со Снейпом слишком сложные и, честно говоря, он до сих пор не понимает, почему она просто не прекратит общение. Мудак же он натуральный, несмотря на всю его «любовь» к Лили, которая не мешает цепляться к той по поводу её общения с Поттером и им самим. Бедняга ревнивый…

— Ты ведь знаешь, что он рано или поздно сам придёт к тебе просить прощение, там все и обсудите. И чего он только такой буйный, этот гениальный зельевар…

— И ничего он не буйный! — тут же возмутилась Лили.

— Ты даже сейчас его защищаешь, серьёзно? Когда он тебе, цитирую: «столько друг другу наговорили», следовательно, это были явно не ласковые слова. Просто прими, что у каждого человека есть своя, не очень приятная сторона. Только у некоторых она занимает всё пространство, вытесняя то немногое хорошее, что есть, без остатка. Да и пытаться перевоспитать его бесполезно, а то помню я это зрелище год назад, та ещё потеха была…

— Ну, там я немного перестаралась, но можно же быть более… ну… — девушка нахмурилась, не зная, как правильно выразить свои мысли.

— Нормальным? — подсказал парень.

— Да нормальный он! — Немного протестующе и сердито сказала Лили, грозно посмотрев на Уила. Пара стояла лицом к окну, наблюдая за пейзажами снаружи, негромко переговариваясь. До прихода преподавателя ещё минут пять точно.

— Нормальный относительно жутких интровертов?

— …Возможно. — Нехотя признала Эванс.

— Честно, Лили, я в шоке с того, что между вами происходит. Столько противоречий, конфликтов и недопониманий, при этом ещё и умудриться сохранить дружбу, живя на двух агрессивно настроенных друг к другу факультетах… Я завидую твоей стойкости, подруга, — с уважительным оттенком в голосе похвалив её, улыбнулся юноша, ей это сейчас нужно.

— Да какая там стойкость, не смеши, — слабо улыбнувшись, она устало уронила голову прямо на свою сумку, прошептав достаточно тихо, чтобы услышал лишь он один: — И за что мне всё это… Можно же не быть такой сволочью хоть иногда? Ну можно?

— Не всем дано, дорогая мисс Эванс, не всем дано, — сочувственно легонько похлопав её по плечу, всем видом выражая участие, дабы ей стало полегче хоть немного, после он чуть отошёл.

— Профессор Спраут! — Громкий голос слизеринца, и вот они уже заходят в кабинет всей толпой.

Что же, официально первый учебный день четвёртого курса начался… И да, в итоге Мародёры опоздали на пятнадцать минут.