Водные войны (джен)

В Хогвартс наконец-то пришло настоящее лето.

Над дремлющим на солнцепеке замком колыхалось душное марево, состоящее из расплавленных лучей нещадно палящего светила, взвешенной над землей пыли и раскаленного воздуха, с трудом проходящего в легкие. Жара стояла такая, что трудно было даже говорить, не то что двигаться или устраивать потасовки в коридорах, поэтому для студентов (а тем более для преподавателей) настала долгожданная пора ленивого и сонного спокойствия.

Счастливые младшекурсники, сдавшие экзамены, паковали чемоданы в ожидании дня отъезда, в то время как старшие студенты с таким же нетерпением ждали результатов своих СОВ и ТРИТОНов.

В эти дни обитателями Хогвартса было отмечено несколько странностей.

Во-первых, библиотека и подземелья стати пользоваться просто огромной популярностью. Но если этому еще можно было найти логическое объяснение — они были чуть ли не единственными местами во всей школе, где температура не поднималась выше точки кипения, и даже счастье встречи со Снейпом или мадам Пинс не обращало в бегство орды страдающих от жары студентов, — то вторая странность оказалась поистине загадочной: во всем Хогвартсе было абсолютно нечем заняться.

На удивление спокойный конец года без василисков-Волдемортов-сбежавших из тюрьмы родственников и отсутствие тайн привели к тому, что все старые происшествия уже давно обсудили, а новые не спешили случаться. Скучные и какие-то одинаковые дни студенты проводили в оцепенелой аморфности, чему рьяно способствовала невыносимая жара. Хотя все это, конечно не относится к Гриффиндору, а точнее к определенным его студентам. Ибо, что же это за гриффиндорцы, если они не могут найти приключений себе на… то есть какое-нибудь интересное занятие. Вот и этим душным днем закадычные друзья не скучали, а занимались чрезвычайно увлекательным, а главное полезным делом.

Из распахнутых настежь окон библиотеки доносился ровный голос Гермионы:

— Сколько свойств использования драконьей крови ты знаешь?

— Пять?

— Пальцем в небо, Рон? Неправильно, — девушка начала обмахиваться какой-то тоненькой брошюркой.

— Ну, почему неправильно, Герм? — рыжий с тоской глянул на малышню, возившуюся на берегу Черного Озера. — Может их и больше, но я знаю только пять.

— Ладно, выкрутился, давай перечисляй те, что знаешь.

— Э-э… Ну, первое… Это то, которое… Ну, когда она еще помогает…

— Все ясно, этого ты тоже не помнишь! Повторять придется гораздо больше, чем я думала.

— Я помню-помню! Первое свойство драконьей крови, которое, кстати, открыл Дамблдор, — зачастил Рон, и Гермиона, прекратив терзать хогвартсовский самиздат, взглянула на него с надеждой.

— Так вот, это первое свойство… оно гласит, что драконья кровь используется… когда…

Девушка вздохнула, едва ожившая в ее взгляде надежда снова умерла в страшных муках. На свет божий был извлечен свиток пергамента, в котором лучшая ученица курса тут же что-то пометила.

— Э, Герм, — пробормотал Рон, опасливо покосившись на внушительную длину свитка. — А что это такое?

— Список того, что нам нужно будет повторить в ближайшие дни! — бодро возвестила девушка и хищно впилась взглядом в бесценный кусок макулатуры.

— Мерлин, я столько и перед экзаменами не повторял!

— Вот поэтому надо повторять сейчас, пока мы дожидаемся их результатов.

— А Гарри это не нужно? — возопил несчастный, отправленный в нокаут радужными перспективами проведения ближайших дней.

— Гарри на квиддичной тренировке, но потом он присоединится к нам.

«Ага, присоединится он! Уж скорее будет тренироваться, пока не упадет замертво», — хмуро подумал Рон, а вслух пожаловался:

— Но у меня уже голова на части разваливается! Неужели нельзя заняться чем-нибудь другим?

— Другим? — Гермиона прищурилась. — И чем, например?

— Ну… Например… Допустим… Э-эм…

— Все понятно. Итак, какое первое свойство использования драконьей крови?

— Нет, Герм! ГЕРМ! Я придумал! А почему бы нам не…