Ехидные драбблы и микрофики по Поттериане (джен)

Люциус вихрем ворвался в потайное убежище Малфой-мэнора, скрытое фамильными Чарами Необнаружения, где до сих пор отлеживался Снейп. Прошел уже почти месяц после финальной битвы за Хогвартс, в которой фатально погиб Волдеморт, не ожидавший такой пакости и предательства от Старшей Палочки.

Малфой все время, пока шла битва, лихорадочно пробивался к выходу из замка. То тут, то там выскакивали волшебники, и некогда было определять, кто перед тобой — враг или соратник, поэтому он всех без разбору, встававших на его пути, вырубал Ступефаями, щедро раскидываемыми из палочки Нарциссы. Ворвавшись в замок, они с женой первым делом постарались найти сына. Затем Люциус велел им укрыться в пустом классе, наказав не откликаться и сам запечатал мощными Запирающими дверь в кабинет.

Снейпа он нашел в Визжащей Хижине. Почти обескровленное тело было срочно перемещено в Малфой-мэнор, разорванное мерзкой гадиной горло залечено, все необходимые снадобья влиты в несчастного зельевара, и когда угроза смерти миновала, Люциус, поручив друга своим домовым эльфам, срочно вернулся в Хогвартс за семьей. Ему еще нужно было разведать обстановку, а портключ у него только один, аппарировать же из Хогвартса было нельзя, поэтому, чтобы Нарси с Драко не попали под шальную Аваду, ему и пришлось спрятать их в замке. К тому же, он надеялся, что помощь, которую оказала Нарцисса Гарри Поттеру, все же не останется забытой, если, конечно, Герой магического мира победит.

Так все и вышло. Волдеморт оказался непредсказуемо и совершенно неожиданно повержен собственной Авадой, вопреки всем магическим законам, победители взахлеб рыдали, радовались и готовились праздновать свой триумф, а Люциус судорожно решал, как ему поступить — убраться с этого праздника гриффиндорского пролетариата или остаться на свой страх и риск и посмотреть, как повернутся обстоятельства — против них или все же за.

Сидеть за общим столом было мерзко, все словно удивлялись, что тут делает семья Пожирателя, но в общем гомоне и эйфории их пока что не трогали. Все самое худшее стало происходить немного позже, когда победители осознали, что теперь, со сменой власти, даже самая ничтожная гриффиндорская букашка может решать судьбу чистокровных магов, которые остались на свободе и со всем своим добром, в виде гринготтских счетов, имений и замков. Именно это произошло и с семейством Уизли, упивающимся своей головокружительной карьерой — папаша многочисленного клана Артур был спешно назначен заместителем Министра, которым стал Кингсли Бруствер — Люциус презрительно скривился. Голытьба добралась до пирога и сейчас вовсю делила его, аж крошки во все стороны летели!

Ему бояться было нечего. Еще в начале войны Северус поинтересовался у него, как он намерен впредь распорядиться своими деньгами. Люц ответил, что все наличные он перевел в швейцарский Гринготтс, предприятия, в число которых входили несколько мануфактур, магазинов одежды на Диагон-Аллее, небольшая типография и шикарный ресторан, были проданы в рассрочку ушлым предприимчивым магам, которых он связал в отношении оплаты Нерушимым Обетом, поэтому Люц не боялся, что его кинут или надуют. Деньги каждый месяц ссыпались в зачарованные специальным образом кошельки, которые доставляли их Малфою, в какой бы точке земного шара он не находился. Таким образом, в Англии почти не осталось имущества, кроме Малфой-мэнора. Но Люциус надеялся, что родное гнездо не будет отобрано у него. Наивный дурак!

После месяца таскания в Аврорат, его, благодаря мольбам Нарциссы к Герою Поттеру, не стали судить, но велели убираться из страны, забрав семью и никогда не появляться. Люциус не особо и огорчился, тем более, что убегать просто так было чревато — Аврорат мог дать запрос и власти другой страны запросто передали бы его обратно правосудию в лапы — потому он и тянул до последнего, надеясь на законное выдворение. Конечно, в случае опасности, он не преминул бы и просто скрыться, но тогда пришлось бы прятаться всю жизнь, а этого ему было не надо — он собирался поднимать величие Малфоев, не прячась по кустам. Какая ему разница — в другой стране будет даже лучше, чем в прогнившей Британии, захваченной бандой голодных, нищих люмпенов.

Все необходимые документы и предписания были на руках, Снейп почти поправился и объявляться живым не собирался, потому что, несмотря на вопли Поттера о героизме профессора и его вечной негасимой любви к Лили Эванс-Поттер, ему по закону грозил тюремный срок за эвтана… пардон, за жестокое убийство Непростительным всеобщего любимца Альбуса Дамблдора. А в таком состоянии он в Азкабане бы не выжил, да и Люциус лучше связал бы его и увез насильно в трансфигурированном виде, чем позволил выйти на публику.

Таким образом, вся семья, включая Снейпа, уже готова была отбыть на другие берега, но вставал вопрос — что делать с имением. Люц очень любил свое родовое гнездо, которое достраивали, ремонтировали и обставляли еще его прапрадедушки с бабушками. Просто закрыть накрепко и уехать?

Но тогда имение захиреет и зарастет кустарником и дикими розами. Остаться — нет никакой возможности… Продать — кощунство! Лучше он его разрушит, чем позволит жить тут кому-то постороннему…

Тут в окно постучала какая-то встрепанная неухоженная сова. Люциус отвязал письмо в безвкусном красном министерском конверте и выкинул нахалку, которая попыталась залететь в кабинет, вон, сунув ей в мешочек на правой лапке серебряный сикль за доставку. И почтальонши такие же наглые, как победители… Этот постулат подтвердился через пять минут, когда письмо было прочитано. Оказалось, что дома и имения выдворенных или удравших с родины магов переходили в собственность Министерства, которое распределяло потом жилье среди наиболее нуждающихся и неимущих, а также среди особо отличившихся героев Войны, в частности всех, кто удостоился Ордена Мерлина любой степени.

На Малфой-менор же жаждали наложить лапы кавалеры Ордена Мерлина в количестве аж пяти штук — семейка рыжих Уизли. Люциус застонал в отчаянии. Все-таки придется с родным домом расстаться навсегда, потому что он не допустит, чтобы тут хозяйничали эти предатели крови, хамы и нищеброды…

Он резко встал и огляделся. Все памятные безделушки, картины предков, богатейшая библиотека были уменьшены и переправлены нелегальными портключами в чешское поместье, которое было накрыто надежным Фиделиусом. Туда же отправились и домовые эльфы, которые ужасно боялись, что хозяева уедут без них. Мэнор стоял почти пустой. Осталась лишь мебель, да и то частично. Скопидомный Малфой уменьшил и забрал даже антикварные садовые статуи, всех любимых павлинов и бесценную скульптуру Тритона на садовом фонтане — кучу денег стоит весь этот ландшафтный дизайн, а Малфой был намерен любоваться в Европе точной копией своего шикарного парка, так что не надо тут некоторым, вроде Северуса, обвинять его в скупердяйстве и мелочности!

У самого-то кроме кучи дряхлых книжек и вонючих ингредиентов, из которых, впрочем, тот варил чудеснейшие зелья, ничего-то и нет! Но Люциус не сердился долго на друга, понимал, что откуда тому знать, каково это, видеть каждый день перед собой бесценные памятники старины и роскошные вещи, переходившие из поколения в поколение. Ему лично это приносило только покой, тихую радость и восхищение.

Решившись окончательно, Люциус объявил домочадцам, что мэнор будет разрушен сразу же после их отбытия. Нарси заплакала, вспоминая, сколько труда вложила в оформление Бального Зала и большой Зеленой Гостиной, Драко насупился, сжимая в руке свои три дорогущие элитные метлы, уменьшенные до размеров карандашиков. Снейп лишь презрительно хмыкнул, сказав желчно, что глупо держаться за груду камней, вот он свой домишко так и вовсе спалил вчера дотла, только чтобы насолить Поттеру, ага. Мелкая пакость, а приятно! Вроде как Министерство конфисковало у него развалюху, ан нет — ничего никому не достанется! А подумают все на Пожирателей, скрывшихся от правосудия.

Так и Люц пусть радуется — приходят на следующий день радостные Уизли, глядь — а мэнора нету… Вот досада! Все невольно рассмеялись, представив эту шикарную сцену и лица у Малфоев просветлели. Все-таки сделать крупную пакость врагу весьма приятно, когда знаешь, что все равно лишишься роскошного дома.

— Дом там, где все мы, не так ли? — улыбнулся Северус, увидев, что его черный юмор достиг цели, и обитатели мэнора повеселели. — Так что выпускай троллей из подземелий, их дубинкам предстоит поработать на славу! И не жалей ты ни о чем, были бы мы живы, остальное приложится!

С этими словами они активировали портключи, и тут же глубоко в подземельях мэнора на громадных замках гоблинской работы отвалились дужки — больше они не смогут закрыть никаких дверей. Семь огромных горных троллей, проснувшись от зачарованного сна и волоча за собой трехметровые корявые дубины, стали подниматься по широкой каменной лестнице наверх, в просторную кладовую, ведущую в кухню, а оттуда в гостиные Малфой-Мэнора.

Всю ночь буйная троллья компания, выспавшаяся всласть за два столетия, резвилась в имении, гоняясь друг за другом и разнося мешающиеся под ногами стены. Мэнор был разгромлен подчистую, везде валялись кучи кирпичей, лепнина и балюстрады, порушившиеся колонны и безголовые кариатиды, из строительного мусора торчали деревянные обломки мебели, весь газон в парке был затоптан, фигурно вырезанные кустарники и живая изгородь выдернуты с корнем, здоровенные кованые ворота превратились в мешанину из прутьев… Никакие Репаро и Восстанавливающие тут не помогли бы, потому что поднять здание из руин могли только хозяева, все трое, объединившие свою магическую силу.

Рыжей семейке, прибывшей наутро в радостном предвкушении, оставалось только удалиться восвояси, потрясая кулаками в гневе от неудавшейся попытки уесть хорька. Женская часть Уизли даже расплакалась от невозможности похозяйничать в дворянском гнезде и навести там свои порядки… Увы, не всем желаниям в магическом мире суждено сбыться!

А троллей никто так и не поймал, видимо, они, радуясь долгожданной свободе, удалились в обширные дремучие леса, произраставшие на земельных угодьях Малфоев…

И надо сказать, что почти в каждом замке, экспроприированном незадачливыми победителями, их поджидали фирменные семейные темномагические пакости — орущие истошным голосом невыводимые баньши у Крэббов, несметные количества злобных синих пикси в поместье Забини, подземное озеро, затопившее в одну ночь огромный замок Ноттов и много еще чего нехорошего и темномагического… Древние чистокровные рода хорошо умели защищать свое имущество — движимое и недвижимое.