Темница моих воспоминаний (гет)

Старинные напольные часы безжалостно отсчитывали остаток времени. Пламя в высоком камине окрашивало все доступное ему пространство в зале огненно-рыжими красками. Через темные портьеры на одном из окон с трудом просачивался серебристый блик, узкой полоской забираясь в ворс ковра и за потертые кожаные кресла. Из последних сил скрипнуло полено, разлетевшись в стороны злыми осами. Сознание в панике цеплялось за каждый шорох, каждую деталь, но тщетно — выхода нет. А время не ждет никого, и оно уходит.

Молчание затянулось. Пламя снова треснуло, часы продолжали равнодушно тикать. Пальцы судорожно сжали тонкую палочку, но заклинание так и не прозвучало. Ей даже оставили палочку... Честь или унижение? Нет времени думать об этом — нужно жить: дышать, смотреть, и лучше не чувствовать. Больно внутри и, как назло, невыносимо хочется жить. Никогда толком не думала о смерти, и в этом нет сожаления. Но еще никогда прежде не была настолько близка к своему концу... Не к смерти, а именно к концу. Теперь все кончено. Слез не было, лишь пустота — скоро она будет ее верной спутницей. Еще одно мгновение и...

— Время не ждет, — напомнил холодный голос, в котором угадывались нотки приказа. — И твое уже вышло.

Взгляд глаз c красным отливом жег спину. Хорошо, что больше здесь никого нет.

В соседней комнате заперта Эвис. Было сложно игнорировать этот факт, эмоции, что он вызывал. Ярость? Агонию? Нет, это все в прошлом, теперь только тянущаяся мука. Шрам, что за столько лет так и не затянулся, открылся и снова начал кровоточить. Это все Эвис — это все ЕЕ вина! Это ЕЕ глупые ошибки! Почему же тогда нет сил ненавидеть? Всегда было так: чтобы не случилось, как бы они друг на друга не злились, семейные узы всей этой грязи было порвать не под силу. ОН тоже не мог ненавидеть своего брата до конца.

Эвис все равно убьют, ведь приказ не был выполнен. И даже не смотря на этот уже почти свершившийся факт, именно Эвис стала гарантией, что палочка стоящей у камина волшебницы не выпустит в голову зеленый луч. Ведь невозможно решиться на самоубийство, зная, что это сделает ее палачом собственной сестры. Пусть та и так уже сделала это с собой давным-давно... Знала ведь, на что шла. Обе знали. Обе не решались пройти до конца, каждый раз отступали назад, и вот он, час расплаты. Нужно выбрать. И ответ настолько прост, что сводит с ума: это Эвис. Ее сестра. Какая ирония... Жить не дадут и умереть нельзя. Вдруг захотелось умереть, но не так, конечно. Вот бы Лорд ошибся и случайно убил бы при этом проклятом ритуале! Случайная смерть была бы выходом. Так, стоп! Это не то... Надо жить! Лучше так: вот бы это все оказалось бы сном! Или все-таки не так?.. Противоречивые эмоции буквально разрывали на куски.

— Приступай.

Теперь все. Окончательно.

Женщина с мукой закрыла глаза. Дышать, успокоиться... Нужно вспомнить все, прочувствовать и отпустить. Лица, глаза, улыбки, прикосновения... Кольнуло воспоминание о семье. Сожаление... Лица друзей замелькали перед глазами: счастливые улыбки и смех грели сердце. Ведь было!.. Она ведь жила на этом свете? Жила, да мало... Лица друзей исчезли, и осталось самое трудное — только одно лицо. ЕГО лицо, ЕГО голос и ЕГО счастье. И свое тоже — их общее. По щеке прокатилась последняя слеза, самая горькая из всех.

«Прости, люблю тебя. Прощай»

— Expecto Patronum, — она собрала все силы, чтобы голос звучал ровно.

Из палочки резво выбрался серебряный зверь, но вместо своей обычной формы, он скорее напоминал волка. Нет — темного пса... Колени сами собой подогнулись, и она упала перед ним, протягивая ладонь к сверкающему призраку. Слишком осмысленный, с искорками смеха взгляд светлых глаз и узнаваемая даже в этой ипостаси озорная ухмылка резанули по сердцу далекими воспоминаниями. Пес тряханул огромной мордой и исчез в проеме ближайшего окна.

Темный Лорд одобрительно хмыкнул: может, все будет не так сложно, как он ожидал? Сколько их было, таких же сильных, несгибаемых, а слабости все равно одни и те же. Глупцы...

— Встань, — теперь приказ был очевиден, а для женщины не было причин ему противиться: зачем? Она и так скоро станет слугой — такова судьба. Глотая слезы, она поднялась на ноги, выпрямилась и свысока посмотрела в блестящие глаза под капюшоном:

— Придет день, Реддл, и тебя уничтожат. Пусть это буду не я, но это произойдет. Твое зло обязательно вернется к тебе.

— Глупая девчонка! Смеешь дерзить МНЕ? Лорду Волдеморту?! — высокомерно усмехнулся волшебник, но глаза светились сильнейшей яростью. Жаль, наказывать ее нет никакого смысла...

При звуке имени Лорда свежая Метка чуть потеплела, и Эйрин с брезгливой гримасой натянула рукав. Мерзость...

— Придет день, Реддл... — нараспев повторила женщина, горько улыбаясь своему победителю. А скоро и хозяину. Участь, ожидающая ее, страшила куда больше смерти. Почему они заметили у нее капсулу?! Она бы уже была мертва, но нет!

Последний взгляд на комнату удержал каждую деталь: часы, пламя, луна... Любимая улыбка, блестящие глаза, уютный плед, нежные объятия, свежий ветер и свет из открытого окна — все будто вчера. Как же не хочется терять эти воспоминания... Она почти улыбнулась, чувствуя сердце в тесной для него груди. Пусть это будет последним, что она увидит за миг до конца. Она любила, жила, боролась — она не зря родилась на этом свете. Пусть эта тварь подавится, а она все равно уйдет непобежденной.

Ослепительная вспышка белоснежного света затопила собой помещение, вытесняя собой пространство и время. Белый свет проникал в разум, притуплял чувства, оставляя пустоту... Тысячи, сотни тысяч Crucio в голову — невозможно не кричать... Тонкие губы шипели темные заклинания, рождая все больше ужасного света, и усмешка становилась все более торжествующей: заклинание работало, как и должно было... Последний удар, и свет яростнее набросился на хрупкое тело, сминая волю, превращая сознание в прах... Все было даже слишком просто.

Крики за дверью комнаты с камином постепенно стихали.