Погребенный (джен)

Первое, что он понял, — его окружала темнота, настолько непроницаемая, что она душила, заползая в глаза, нос и рот. У него было ощущение, что ему на лицо натянули темную и тяжелую ткань, а самого засунули в тесный шкаф, который отправили в самое мрачное подземелье из всех, что можно было найти.

«Открой глаза, Снейп», — приказал он себе. И с удивлением понял, что они уже открыты. Полная темнота стала его новоприобретенной реальностью.

Он попытался пошевелить руками и ногами. Оказалось, что он окружен со всем сторон. Попытался поднять голову и стукнулся лбом о гладкую поверхность. Снейп вскрикнул, и жуткая пульсирующая боль тут же пронзила горло. Он дотронулся до шеи и почувствовал влагу и две открытые раны.

— Что за чертовщина? — спросил он вслух. Тьма и тишина были ему ответом.

«Змея, — подумал он. — Чертова змея».

И тогда Снейп вспомнил. Холодный шершавый пол Визжащей хижины. Шар с Нагини, острые клыки, впивающиеся в нежную кожу шеи, зеленые глаза Поттера, совсем как у Лили.

Воспоминания выскальзывали, словно серебряные нити.

«Я мертв».

Но это было не так.

«Я мертв, — повторил он, надеясь, что слова окажутся правдой. — Лили?»

Он снова заерзал, положил руки на поверхность перед собой. Значит, он лежал в чем-то похожем на... коробку.

Гроб.

Потому что яд его парализовал, остановил сердце.

Потому что эти пустоголовые тупицы приняли его за мертвеца.

В памяти, будто насмехаясь, всплыли обрывки фраз:

«Мне жаль, профессор. Спасибо, что любили мою маму. Спасибо за все. Вы самый храбрый человек, которого я знал».

Поттер. Раздражает до самого конца.

«Сэр, как жаль... как жаль, что я ничего не смогла сделать. Я должна была вас спасти. Вы заслуживали лучшего».

Грейнджер. Поражает глупостью до самого конца. Снейп вспомнил, как она плакала над ним, ее некрасивое лицо, распухшее от слез. Вспомнил, как она склонилась над ним и поцеловала в щеку.

Похлопывания по руке, цветы на могилу. Надгробие с сентиментальной ерундой, отмечающее место его упокоения.

Они наверняка спешно хоронили погибших, желая быстрее двигаться дальше, отстраивать то, что осталось.

Снейп не протянул бы больше двух-трех дней без сознания.

И судя по слабости, у него оставалось не так много времени. Он потерял много крови, давно не ел и не пил и был почти при смерти. Но, по крайней мере, еще дышал.

Снейп слепо начал ощупывать себя и случайно схватил тонкий деревянный брусок. Палочка.

Он крепко ее сжал. Интересно, хватит ли у него сил, чтобы вызволить себя из могилы.

— Конфриго! — крикнул он. Только раздался не крик, а едва различимый шепот, который лишил его тех крох энергии, которые еще оставались. Слабый луч света отскочил от крышки гроба и мгновенно осветил небольшое пространство.

При виде ног, заваленных досками, Снейп хрипло закричал, паника окончательно им овладела.

Заклинание оставило в гробу вмятину. Он пробежал пальцами по поверхности и начал скрести ногтями по небольшой трещине. Он скреб и толкал, пока сознание не прояснилось, и тогда он подумал: «Я их убью».

Сначала Поттера. И плевать, что его глаза похожи на глаза Лили. Его долг выплачен, и если он выжил, он убьет их всех. Потом Грейнджер. Наверное, она опять будет плакать, пока он будет выдавливать из нее жизнь, безжалостно сжимая ее цыплячью шею.

Как только тонкая струйка земли просочилась в гроб, Северус потерял сознание.

* * *

Она лежала на жесткой и холодной поверхности. Поерзала. Плиты из камня, возможно, гранита. А еще, она необъяснимым образом плыла в потоке красного цвета. Она попыталась пошевелить пальцами, но не смогла. Попыталась поднять ноги, чтобы затем сесть, и снова попытка провалилась. Как будто она была привязана к камню невидимыми веревками.

Гермиона чувствовала красное море вокруг камня. Интуитивно она знала, что это кровь. Она плыла в море крови, привязанная к цельному куску гранита.

Могильная плита.

Она попыталась заговорить, но раздалось лишь жалкое бульканье. И тогда она увидела его. Он стоял на краю плиты, одетый во все черное, и казался огромным летающим существом ночи, вцепившимся в гранит острыми когтями.

Он открыл рот, который превратился в бездну, готовую поглотить ее целиком.

— Я готова, — сказала она, хотя ни звука не слетело с ее губ. — Я хочу этого.

Его черные губы изогнулись в подобии улыбки.

Раскрасневшаяся и испуганная, Гермиона проснулась. Снаружи ветер жутко завывал и бился в окно. Что-то притаилось снаружи, ждало ее у окна. Гермиона замерла, прислушиваясь.

Царапанье.

Такое тихое, что пришлось задержать дыхание, чтобы расслышать его.

— Джинни? — она потрясла свою соседку за плечо, но та громко всхрапнула и перевернулась на другой бок.

— Хорошая же из тебя помощница, — проворчала Гермиона, слезая с кровати.

Воздух в спальне был холодный, особенно после теплого одеяла. Девушка задрожала и обхватила себя за плечи, пытаясь хоть как-то согреться.

На ощупь она добралась до окна. Ночью оно раскрылось и теперь хлопало от ветра, скрипя петлями. Ветки похожего на скелет дерева скребли по стеклу, полная луна бросала жуткие тени на пол комнаты.

Гермиона решительно закрыла окно на щеколду.

Надвигалась буря. Едва уловимое ощущение электричества, от которого волосы шевелятся на затылке.

«Полнолуние, — подумала она. — Оборотни. Сивый».

Гермиона задвинула шторы, вернулась в кровать и натянула одеяла до подбородка. Она закрыла глаза, мысленно призывая сон.

Но необъяснимый зуд между лопатками подсказывал, что кто-то из темноты наблюдает за ней.

Гермиона прижалась поближе к Джинни; та пробурчала что-то неразборчиво под нос и опять засопела.

Лунный свет просачивался сквозь занавешенные окна, и девушка никак не могла уснуть.

Что-то было не так, она чувствовала это в глубине души. Будто забыла что-то очень важное, пропустила ключевую деталь.

И ее сны. Когда Гермионе удавалось заснуть, вопреки воспоминаниям о Хагриде, выносящем Гарри из Запретного леса, прижимающем его безжизненное тело к своей гигантской груди, или о днях, когда они похоронили Тонкс, Фреда, Люпина, Колина, Снейпа...

Снейпа.

Это был Снейп.

Во сне. Но он умер. Гермиона знала это наверняка, она видела его смерть, похороны, его пустой взгляд. Она бросала землю в его могилу и плакала.

Она заерзала в кровати и раздраженно вздохнула.

— О боже!

Девушка вскочила с кровати, накинула джинсы и любимую футболку. Скользнув в кеды, она направилась в комнату мальчиков.

Чувства окатили Гермиону волной, когда она увидела взъерошенные волосы Гарри и веснушчатое лицо Рона. Они выжили. Несмотря на все трудности, они выжили.

Гермиона аккуратно потрясла Гарри. Он сонно потянулся за очками и зевнул.

— Миона? Что такое?

— Гарри, мне кажется... Мне кажется, Снейп еще жив.

— Что?! — вскочил Рон. — Ты с ума сошла.

— Вот и нет. Знаю, звучит глупо, но если бы он принял противоядие, тогда яд Нагини парализовал бы его минимум на двадцать четыре часа. Знаете, что это значит? Мы похоронили его заживо! И он, может быть, еще жив!

Гарри нахмурился и поглубже зарылся в одеяла.

— Иди спать, Гермиона, с меня хватит. Со всех нас хватит. Оставь Снейпа в покое.

— Я должна проверить, — сказала Гермиона, решительно сжимая палочку. — Вы со мной?

Гарри повернулся к ней спиной.

— Нет. Спать иди.

Рон согласно кивнул:

— Ага, Миона. Поговорим об этом завтра утром. Только не при маме. Она очень переживает из-за этих смертей.

Огорченная равнодушием друзей, Гермиона выскользнула из комнаты.

Значит, придется идти в одиночку.

* * *

Буря, наконец, разразилась: ливень обрушивался с неба, словно злые слезы.

Сквозь стену дождя Гермиона взглянула на луну. Та будто бы сияла алым, проливая кровавый свет на кладбище.

Гермиона уверенно проложила путь через лес могильных крестов к месту упокоения Снейпа. Задержавшись, она провела пальцами по надписи на надгробии.

Северус Снейп.

Директор.

Герой.

Друг.

Она фыркнула. Вряд ли профессор одобрил бы свою эпитафию.

«Может, я даже смогу его спросить», — от этой мысли желудок девушки неприятно сжался.

Дождь пропитал одежду насквозь, футболка прилипла к телу. Волосы свисали сосульками. Вода ручьями стекала по лицу, затуманивая зрение.

Земля под ногами зашевелилась, и Гермиона с криком упала.

Сначала она подумала, что темнота, буря и лунный свет сыграли с ней злую шутку, но она точно почувствовала толчок. Он был слишком реален, чтобы оказаться галлюцинацией. Девушка яростно протерла глаза.

С земли поднялась грязная и мрачная фигура. Серебристые ручейки крови покрывали шею восставшего.

— Профессор! — вскрикнула Гермиона.

По небу прокатился свет молнии, за ним — грохот грома. Фигура повернулась к девушке, и жгучая ненависть его взгляда заставила Гермиону задохнуться от ужаса.

— Ты! — прорычал Снейп, ткнув в нее указующим перстом. — Беги, Грейнджер. Лучше беги, деточка, потому что я убью тебя, черт подери.

Новая вспышка молнии осветила крючковатый нос и кровавую мантию.

Темноту ночи разорвал крик.