Вальс для троих (гет)

Гермиона целыми днями просиживала в библиотеке дома на Гриммо, вздрагивала, когда по радио передавали вальсы, и стоически терпела тошноту по утрам.

Библиотека потеряла для неё свою прелесть, вальсы звучали в её голове даже во сне, а недомогание она пока что ухитрялась скрывать.

Рон радовался тому, что она жива, Гарри иногда приходил и сидел рядом, ничего не говоря. Гермиона знала, что он понимает гораздо больше, чем хочет показать. А ещё он больше никогда к ней не прикасался, даже не брал за руку. Но девушке было всё равно.

Конечно, первой догадалась Молли Уизли.

― Гермиона, деточка, ты совсем ничего не ешь, ― проворковала она, глядя, как Гермиона на пустой кухне ковыряет куриный рулет, не в силах проглотить ни кусочка.

― Не хочется, миссис Уизли, ― отозвалась та, предчувствуя, чем всё закончится. Молли села напротив, комкая в руках прихватку, долго смотрела на Гермиону и наконец произнесла:

― Ты беременна.

Это был не вопрос, а утверждение, и Гермиона кивнула.

― Сколько?

― Два месяца.

― Два ме... ― миссис Уизли осеклась. Два месяца назад Гермиону нашли на крыльце дома на Гриммо после того, как она трое суток провела в плену у Пожирателей. На все вопросы о том, как ей удалось сбежать, девушка отвечала, что не помнит и что пришла в себя уже в своей постели.

Голос миссис Уизли стал совсем уж ласковым.

― Деточка, ты беременна от... от одного из них?

Гермиона кивнула снова и уставилась в тарелку с рулетом.

― И ты не знаешь, от кого?

― Я знаю фамилию своего ребёнка, этого достаточно, ― буркнула Гермиона.

― Ага, значит, кто-то из Лестрейнджей, ― протянула Молли. ― И что ты собираешься делать?

― В смысле?

― Если тебе противно, то сказала бы сразу, есть такие зелья, от которых...

― Я знаю, ― оборвала её Гермиона.

― Я не пытаюсь уговорить тебя от него избавиться, ― сказала миссис Уизли. ― Хотя с ребёнком, который рождён от насилия, не может не быть проблем. Но, возможно, у тебя просто не будет других детей.

― Это я тоже знаю, ― прошелестела Гермиона и зачем-то добавила: ― Не вините их слишком сильно. Беллатриса наложила Империо... Может быть, по доброй воле они бы никогда ко мне не прикоснулись.

Она отодвинула тарелку, встала из-за стола и собралась уходить.

― Это они тебя сюда принесли?

― Они.

Молли должна сама догадаться, что два Пожирателя имеют доступ в штаб на Гриммо, но при этом ничего не предпринимают, иначе Волдеморт был бы здесь в мгновение ока.

― Знаете, миссис Уизли, ― решилась вдруг Гермиона. ― Я, наверное, больше не боец...

У себя в комнате она первым делом принялась собирать вещи в бисерную сумочку. Потом села писать письмо друзьям, и перо, словно издеваясь, танцевало по бумаге: раз-два-три, раз-два-три...

Поздней ночью Гермиона прокралась через спящий дом, поплотнее замотала шарф и толкнула тяжёлую дверь. Площадь Гриммо была безлюдна, как и тогда, даже снежные вихри не плясали над припаркованными машинами. И ещё ощутимо пахло подступающей весной.