Практическая география (джен)

В ночь с воскресенья на понедельник, десятого октября, Рон решил, что пора бежать.

Дежурство у него случилось на редкость спокойное: сначала долго, обстоятельно пили чай с домашним печеньем, потом Кассия задремала в кресле, а Эмброуз, зевая до хруста, пытался читать учебник. Рон считал, что ему как командиру группы громко зевать не подобает, а потому достал шахматы, одну задачу решил, в другой запутался и загрустил.

Попытался прикинуть, сколько ему причитается сверхурочных, удивился, пересчитал — выходило верно. Больше десяти ночных дежурств в месяц брать не разрешалось, хотя, будь его воля, Рон брал бы и двенадцать, и не только из-за денег. Жизнь пробуксовывала, как отцовский автомобиль на лесном бездорожье. Когда-то Гермиона давала ему книгу, сказку, — про автора, кажется, сквиба, он запомнил только, что тот питал нездоровую страсть к маленьким девочкам, но вот фраза про то, что надо бежать, если хочешь остаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать в два раза быстрее, преследовала его уже много лет.

Именно так он себя и чувствовал: что бежит недостаточно быстро и его сносит. Слово «заместитель» стало клеймом, не хуже волдемортовой метки.

Тут-то его и ударило — ну точно, надо бежать! Бежать подальше от старой суки Англии, где все блохи давным-давно знают друг друга в лицо, где, услышав «Рональд Уизли», сразу выдают: «А, тот самый, друг…» — бежать туда, где он будет сам по себе, — и лучше всего тайком, чтобы никто не успел отговорить.

Основной наплыв посетителей в Министерстве Магии приходился обычно на утро, так что, кое-как просидев весь день над отчетами, в шестнадцать ноль-ноль (после дежурства полагался сокращенный день) Рон стоял перед дверью с аккуратной табличкой «Отдел международных связей. Ведущий специалист». Имя почему-то отсутствовало. Рон коротко постучался, толкнул дверь и вошел. Ведущий специалист поднял на него глаза, затененные прекрасными длинными ресницами, и официально улыбнулся. Рон вздрогнул и попятился, хорошо, что недалеко, дверь помешала: за столом, заваленным бумагами, сидела одна из близняшек Патил, и сам Мерлин не разобрал бы, которая именно. Пришлось посмотреть ниже — не на сиськи, ни в коем случае! — всего лишь на значок, пришпиленный к форменной синей мантии, — носить знак Дома с некоторых пор считалось хорошим тоном. Так и есть, Рейвенкло — стало быть, Падма Патил, которую он на четвертом курсе пригласил на бал, а потом бессовестно продинамил. «Везет тебе, Рональд Уизли, — привычно подумал Рон, и тут же оборвал себя — сколько можно! — Я взрослый, я справлюсь». Правда, заранее заготовленная речь не годилась, но он собрался с силами, откашлялся и выговорил хрипло:

— Добрый день!

— Добрый день, мистер Уизли! — отозвалась Патил, всем своим видом демонстрируя внимание и компетентность — дрессируют их тут, что ли? — Чем можем быть полезны доблестному аврорату?

— Дело в том, мисс Патил, что я… — он замялся, но решительно продолжил, — по личному вопросу.

Она промолчала, заинтересованно вздернув брови.

— Я хотел бы сменить место работы… в смысле географии, — Рона понесло, — подумал вот, работа за границей будет хорошо смотреться в моем послужном списке — какое-нибудь посольство, служба безопасности, охрана объектов, горячие точки… что у вас еще бывает?

Приятно было посмотреть, как Патил, вся такая чинная и приличная, от удивления разинула рот. Очень красивый рот, кстати, дурак он был на четвертом курсе — и до сих пор остался, что характерно.

— Мистер Уизли, вы понимаете, что я не смогу ответить сразу? Мне нужен хотя бы день, чтобы подобрать для вас информацию.

Рон поспешно кивнул — сбежать по-прежнему очень хотелось.

— Приходите завтра, в это же время, уверена, что смогу вам помочь.

— Эээ… мисс Патил, — выдавил он, — пока вопрос не решен, я бы очень просил вас…

Она опять подняла брови, на этот раз оскорбленно:

— Я имею представление о профессиональной этике, мистер Уизли!

Ага, она скажет сестре, та — Лаванде, а Лаванда точно разболтает всем, до кого дотянется, уж это он знает. Но не брать же с нее нерушимую клятву, правда? Или взять, но потом?

Рон кивнул еще раз сто, примерно столько же раз сказал спасибо и выскочил за дверь. Тянуло выпить, но если уж решил начать новую жизнь — надо начинать, и это будет жизнь без выпивки. К тому же не следует искать работу, если глаза у тебя красные, а руки трясутся даже после антипохмельного, да?

Оставалось понять, куда сейчас пойти, если не в паб. Точно не в Нору, к родителям, тем более отец наверняка еще на службе, а оставаться наедине с мамой — да она его в три секунды расколет! Можно было пойти к Джорджу с Перси, но там дело точно закончится попойкой. Рон знал от того же Перси, что Джордж пьет только с гостями, и совершенно не желал его провоцировать, пусть и не нарочно. Для Джорджа они все готовы были наизнанку вывернуться, а действительно помочь смог только Перси. При нем Джордж… держался — без слез, пьянок и истерического веселья. Но когда Рон видел, как Джордж оглядывается на Перси, словно ребенок, который боится, что снова может потеряться, — ему сдохнуть хотелось.

Так что он еще раз вздохнул и отправился домой, на Диагон-аллею, в несуразно маленькую квартиру, которую снимал уже второй год. Он честно собирался выспаться и сам не заметил, как по дороге купил пива — всего бутылку, чтобы расслабиться, все-таки не каждый раз принимаешь такие важные решения, правда?

Квартира ему досталась вместе с обстановкой, и он ничего не менял: дивана вполне хватало, чтобы на нем помещались двое, если лежа, и трое, если сидя, и трое же могли усесться за кухонным столом — а что еще нужно? Другое дело, что те, на кого он рассчитывал, сидели там последний раз — он прикинул — точно, полтора месяца назад. А когда лежали, он и вспоминать бы не взялся.

Гарри был уже старшим аврором — и не в таком тухлом отделе, как Ронов отдел контроля за магическими существами, не обладающими разумом, а в одном из самых важных, оперативном, и у Гарри были дом, жена и сын — все, о чем он мечтал, — словом, Гарри был взрослым. Тогда, полтора месяца назад, он хронически недосыпал: не то чтобы Джинни заставляла его вставать ночью, когда Джейми плакал, — похоже, Гарри самому это было в кайф, но он сразу уселся в углу дивана, привалившись к подлокотнику, и через десять минут начал клевать носом. Так что вместо дружеского трепа и воспоминаний под огневиски пришлось целый час слушать лекцию Гермионы о реформах в гражданском законодательстве. И даже это Рон бы стерпел, если бы Гермиона не выглядела такой возмутительно счастливой, и на пальце у нее не блестело бы столь же возмутительно дорогое кольцо — еще даже не обручальное, кстати! Всего лишь в честь помолвки! Ну, то есть можно было предполагать, что Крум не бедствует, но все равно обидно…

Рон и не заметил, как в бутылке осталось меньше половины, голова потяжелела, и глаза начали слипаться, когда в камине вдруг полыхнуло зеленым, и на пыльный пол вывалился тот, о ком он только что вспоминал, — Гарри Поттер. Рон перепугался было — последнее время они всегда уговаривались о встрече заранее, но Гарри, привычно помянув Мерлиновы яйца, уже поднялся с пола и рухнул на диван:

— У нас Молли, — ухмыльнулся он, — а меня выставили, сказали, чтобы шел и не мешал бабушке наслаждаться обществом внука. Я тут вспоминал — мы же, кажется, целый месяц не виделись? Безобразие! Может, сходим куда-нибудь? — последнее прозвучало довольно вяло.

Рон только головой помотал:

— Я с дежурства, совсем никакой. Давай здесь посидим, а? — и сунул ему начатую бутылку.

Гарри отхлебнул, блаженно откинул голову и выдохнул:

— Точно, лучше посидим.

Ни с кем Рону не было так легко и спокойно, как с Гарри, каждый разговор с ним был точно возвращение домой, точно зелье, к которому привыкаешь, и невозможно отказаться. Наверно, если бы Гарри пришел вчера, то не было бы сегодня никакого похода в Министерство… но теперь отступать некуда — и не пора ли тебе слезть с этого наркотика, Рональд Уизли?

Гарри ушел уже за полночь, и Рон тотчас уснул, как в прорубь рухнул.