Только миг (джен)

Северус Снейп пытался рассмотреть то место, где оказался. Глаза слезились, поэтому все окружающее казалось набором разноцветных пятен. А может быть, и не было ничего вокруг, просто воспаленный мозг выдавал вот такие вот иллюзии. Ведь со смертью все заканчивается. По крайней мере, бывший директор Хогвартса, бывший профессор зельеварения, бывший двойной шпион, да и просто бывший всегда был в этом уверен.

В том, что он умер, Снейп не сомневался, никому еще не удавалось выжить с такими ранами. Ну, может быть, Мерлину бы и удалось, да вот только Мерлин бы точно никогда не оказался в такой ситуации. Да и не хотелось больше жить — все долги отданы, все поручения выполнены... А долгожданное ощущение свободы никак не желало приходить. А может, и нет ее, этой свободы, даже после смерти нет. Или наоборот, прижизненная кабала закрепляется вечностью.

Разноцветные пятна перед глазами наконец-то исчезли, давая возможность рассмотреть два призрачных силуэта стоящих рядом. Впрочем, он обратил внимание только на один — молодая рыжеволосая женщина с горящими гневом зелеными глазами.

— Лили... — прошептал Снейп хрипло, разрываясь между желанием заключить ее в объятия и упасть на колени, вымаливая прощение. Вот только не успел, потому как подруга детства подлетела к нему и изо всех сил залепила пощечину.

— Лили, прости меня! — он бормотал очень быстро, стараясь поскорее выговориться, очиститься от многолетней вины, получить хотя бы намек на надежду.

— Ты, — зашипела Лили, — ты посмел появиться здесь. Твоя ничтожная душонка... Ненавижу!

Да, мертвые не чувствуют физической боли, но боль души остается. И не просто остается, она стократно усиливается, заставляя вновь и вновь ощущать волны отчаяния и тоски. Кто бы ни придумал такое наказание для Северуса Снейпа, у него было явно паскудное чувство юмора.

— Лили, я сотни раз проклял сам себя за твою смерть. Я понимаю, что ты никогда меня не простишь, я сам себя простить не могу! — голос его срывался на вой, но выражение безграничного презрения в глазах мертвой женщины никуда не пропадало.

— Моя смерть... Как будто меня это больше всего беспокоит, — прошептала Лили почти беззвучно. — Ты уже забыл, Северус, почему я умерла?

— Из-за этого проклятого пророчества, которое я пересказал Лорду...

— Я умерла, чтобы мой сын выжил! — громкий крик отдавался эхом от невидимых стен, — чтобы он был счастлив! Чтобы у него была нормальная жизнь!

— Лили, с ним все в порядке, — Снейп схватил руку женщины, пытаясь поднести ее к губам, и тут же отлетел в сторону от сильного удара.

Рядом с Лили Поттер стоял мужчина, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы его узнать — Джеймс Поттер. В том, что он не позволит жене одной говорить с бывшим другом, который к тому же предал ее, можно было даже не сомневаться. Особой сдержанностью бывший гриффиндорец никогда не отличался, и вряд ли смерть могла изменить его буйный характер.

— Не трогай его, Джеймс, он того не стоит, — презрительно произнесла Лили, подходя к мужчинам. — Он как был идиотом, так им и остался.

— Но это не значит, что Нюниус имеет право тебя хватать!

— Кому что, а тебе ревность, — женщина нежно потрепала мужа по волосам, — даже после стольких лет.

Снейп смотрел на них и понимал, что в любом случае, даже если Лили его и простит, в чем были большие сомнения, он опять окажется лишним. Таким же никому не нужным, каким был всю жизнь — ненавидимым и презираемым. Возможно, он подобное и заслужил, вот только даже и не догадывался, что это может быть настолько больно. Хуже клыков Нагини, хуже лордовского Круцио, хуже постоянных угрызений совести. Хотелось заползти в какую-то темную дыру и выть от отчаяния и безысходности.

— Ты, — Лили склонилась над бывшим другом, — ты в самом деле думаешь, что я злюсь из-за того, что ты когда-то давно не смог удержать язык за зубами? Если бы все было так просто, я бы простила тебя в ту же секунду...

— Простила? — в глазах у Снейпа появилась безумная надежда, которая пропала после следующих слов рыжеволосой женщины:

— За нашу с Джеймсом смерть — да. Шла война, и это проклятое пророчество все равно бы стало известно Волдеморту. Питер бы не упустил такого шанса. Но вот Гарри...

— И что с ним такого было? Учился как все, влипал в неприятности, но это у него наследственное. Теперь вот Лорда победил и получит свою славу. Что ему еще надо?

— Да как ты смеешь! — Лили схватила своего детского друга за отвороты мантии и трясла с такой силой, что голова Снейпа моталась, как у сломанной куклы. — У мальчика никогда не было семьи, магический мир то носил его на руках, то безжалостно обливал грязью, все что-то требовали, совершенно не считаясь с чувствами самого Гарри. А ты прикладывал все силы, чтобы сделать его жизнь еще более невыносимой. Думаешь, я такое когда-нибудь смогу простить?

Женщина отошла в сторону, брезгливо отряхивая руки и стараясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы. Ее место возле Снейпа тут же занял Джеймс, но, как ни странно, он не собирался драться или кричать. Просто смотрел в глаза бывшего однокурсника каким-то неожиданно взрослым взглядом.

— Унижения и оскорбления... Что, Нюниус, чувствовал себя отомщенным, издеваясь над ребенком? Полегчало?

— Я не мог к нему по-другому относиться! Лорд должен был вскоре возродиться, и мне нельзя было...

— Да. Это слова Дамблдора. Но ты поклялся защищать нашего сына.

— Я его защищал!

— Да? — слезы Лили мгновенно пропали. — Защитник нашелся! А твои змееныши решили воспользоваться эйфорией победы и подлить Гарри яд.

— Кто? — после такого известия ярость Лили стала понятной. Ее жертва, в конце концов, оказалась напрасной, и скорая встреча с сыном совсем не радовала женщину. Не сейчас. Не при таких обстоятельствах...

— Забини.

Снейп опустил голову, понимая, что уже ничего не удастся исправить. В святого Мунго не смогут найти противоядия, слишком уж необычны фамильные яды семейства Забини. Необычны и практически неопределимы, так что никто и не подумает подозревать отравление. Просто национальный герой умер, не выдержав напряжения. А единственный человек, который смог бы его спасти, малодушно убежал в смерть еще раньше...

— Папа, мама, профессор! — раздался позади слегка удивленный юношеский голос. — Я что, умер?

Лили бросилась к сыну, забыв обо всем на свете, а Гарри Поттер удивленно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что же происходит...