Искусство наблюдать (джен)

Для посетителей и большинства работников министерства внутри здания существуют семь уровней и подвальные помещения. Про последние, впрочем, мало что известно точно — для всех, кроме невыразимцев, конечно, и ещё для редких сотрудников. Поэтому, каждый раз поднимаясь на восьмой уровень, Гестия чувствовала себя чуть ли не вершителем судеб — возможно, в насмешку над профессией. Правда же как раз заключалась в том, что вершить чего либо у неё не то что не было возможности — не было права. Вмешательство в Управлении Наружнего и Технического Наблюдения расценивалось чуть ли не как должностное преступление, как вопиющее нарушение, хуже, чем невнимательность и разгильдяйство. А невнимательных и разгильдяев туда на работу, конечно, не брали.

Там, на восьмом этаже, было несколько небольших комнаток, занимаемых этой самой службой слежения, формально несуществующей. Так, все её сотрудники были раскиданы в разные подразделения разных отделов и служб Министерства Магии. Инспекторы-делопроизводители вроде самой Гестии или её коллеги Джоан Отс формально относились к административным службам Визенгамота, работающий с ними рядом оперативник Перси Фосетт был якобы сотрудником руководящего центра сети летучего пороха, а начальник Управления Сигнус Блэк числился аврором.

Взяты на службу Гестия и Джоан были практически одновременно — насколько она сама поняла или догадывалась, Сигнусу потребовались два административных, в первую очередь, сотрудника, и он, пользуясь своими полномочиями, прошерстил заявления в различные отделы Министерства, пока не смог выбрать нужных. С другой стороны, далеко не для всех было секретом, что у профессора Крауча теплые отношения с Лейстренджами — а Беллатрикс как раз и являлась дочерью Сигнуса Блэка. Так что информация о Гестии как о способной выпускнице могла дойти и таким путём. Впрочем, когда она подходила за рекомендацией в аврорат к преподавателю ЗОТИ, она ни о чём таком не думала. Тогда профессор прямо на месте устроил ей блиц-опрос (и Гестия так испугалась, что даже выпалила ответы чуть ли не на все вопросы) и проверочный поединок, по окончании которого молча взял лист пергамента, перо и чернила и быстро накатал ей сопроводительное письмо. Насколько недавняя выпускница знала, в тот год она была единственной, кто получил от Крауча рекомендацию.

Когда ей пришло приглашение на собеседование, она даже не догадывалась, что принимать-то её будут не на стажировку и сопутствующее обучение в аврорат, а в секретное подразделение Министерства. Так что подобное предложение под конец собеседования и пять минут на раздумья стали настоящим сюрпризом и шоком. Естественно, Гестия была согласна.

Освоилась на новом месте она довольно быстро — теперь обстановка в комнате была совсем не — такой, как когда она только пришла в первый раз, а перестроена исключительно под них с бывшей однокурсницей, Джоан — стандартно-безликий кабинет был полностью изменен по их с Джоан вкусу и потребностям. Отчёты рассортированы и лежат так, как удобно ей, сам письменный стол силами Перси переставлен подальше от двери. У дальней стены появился милый дизайнерский столик, на котором уютно расположились самозакипающий чайник, печеньки, кофе и прочие вкусности. На окнах вместо унылых пылесборников-жалюзи — сшитые лично Джоан (и когда только успела?) кружевные шторки, да и вообще, уюта в значительной мере добавилось. И это было как нельзя кстати, если учесть увеличенный рабочий день и немалые количества документации, проходящей через руки новых сотрудниц. Как в отделе справлялись без них? Гестия предпочитала не задаваться этим вопросом, ибо по жизни не любила ужасаться. Но уже сейчас отдела без них с Джоан никто не представлял.

— Привет. И доброе утро, что ли, — Джоан уже была на месте, хоть и не успела ещё приступить к работе.

— Тебе того же, — сама Гестия просыпаться рано не слишком-то любила, так что для неё и утро бывало добрым крайне редко.

— Я себе беру сортировку почты, ок? — это значило, что Гестии придётся заняться подшиванием папок с рапортами, проверкой того, а всё ли там в порядке, а потом вместе с Джоан браться за копирование дел в архив. В общем-то, это было справедливо, что почту брал на себя тот, кто приходил на работу раньше, так что жалоб не поступило. — И кстати, у тебя сегодня милые серёжки.

— Мне правда идут? Спасибо! — спрашивать, понравятся ли они оперативникам (а в особенности, Фосетту) она как-то не решилась, догадываясь, что у Джоан тоже есть свои виды.

Более того, Гестия считала Джоан несколько более симпатичной — по крайней мере, больше соответствующей стандартам. Чуть более хрупкая фигурка (нет, Гестия даже сама не могла назвать себя толстой, но и худенькой явно не была), светлые и притом вьющиеся волосы, удлиненное лицо, романтическая бледность — список можно было продолжать бесконечно...

Работы с утра было на удивление мало, настолько, что обязательно должно было случиться что-нибудь, перечёркивающее все планы посидеть полдня без дела. И правда, через пару часов после начала к ним зашёл Перси, пришедший сдавать свою отчётность.

— Привет, девушки, — он вошёл, не постучавшись, прямо с порога принеся в помещение что-то чужеродное, нарушив устоявшуюся атмосферу. — Прекрасно выглядите. Впрочем, чего это я... вы всегда прекрасно выглядите. А я тут, того, работы вам принёс... подкинуть...

— Может, тебе лучше убиться, а? Мы тут и без тебя пока разгрестись не можем, — поблагодарила за такую заботу Гестия.

— Ненавижу тебя, урод! — Джоан решила ответить более нежно.

— Хорошо-хорошо! Исправлюсь-исправлюсь. Но у меня для вас неприятные известия...

— Что на тот раз, о, гонец, дурные вести приносящий?

— Слышал, Томми закончил очередной цикл своих работ...

— Только не это...

— Дракклы! — подобные новости не предвещали ничего хорошего. И реагировали девушки на них соответственно.

— Ну, удачи вам.

— Сгинь!

Заканчивающий работу Томми — это всегда было страшно. Томми отвечал за техническое обеспечение отделения — то есть, за все артефакты, коих было немало. Точнее, за технику отвечало всего три человека, но один из них был узким специалистом, и практически не появлялся у девушек в кабинете — про него они ничего пока не могли сказать, даже имя. Знали только, что приписан он к центру сети летучего пороха, и докладывается непосредственно Блэку. Ну, или его документация движется в обход Гестии с Джоан. Вторым был Чарльз Хэндворт. Этот ведал штатными ситуациями и участвовал в планировании технического развития отделения. Именно он устранял неполадки, заменял оборудование, если то выходило из строя или требовало более длительного ремонта и другого специалиста.

Внештатными ситуациями и особыми техническими сложностями занимался как раз Томми. Он был молодым ещё парнем (примерно того же возраста, что и Перси — может, чуть постарше) и единственным сотрудником, который не имел нормированного рабочего дня. Обычно дожидались, пока не накопятся несколько сбоев или идей по доработке, и звали Томми. Тот приходил, сразу на несколько суток, и делал всё. Каким образом — не мог сказать никто, но именно за этот факт ему прощались практически любые прегрешения. Даже требовательный в отношении формальностей Сигнус мог только махнуть рукой, глядя на дарование, уже непонятно, насколько юное. Один такой многосуточный рабочий марафон с кодовым названием «сделать всё хорошо» и назывался в отделе циклом работы Томми. Сколько и какой при этом накапливалось документации — можно себе вообразить.

Действительно, «счастье» подвалило к девушкам где-то через пару часов в виде кипы бумаг и принёсшего их Томми. Мастер выглядел так же, как и всегда после многодневной работы: расфокусированный взгляд красных от долгого бодрствования глаз, мятая, словно на чучело надетая одежда, растрёпанная шевелюра и запах вытяжки печени клубкопуха, неизменного компонента бодрящих зелий. Рыцарь палочки и бубна ввалился, пробормотал что-то невнятное, бросил на чайный столик отчёты и покинул помещение, видимо, отсыпаться.

Впрочем, дело было не в количестве бумаг: за годы работы в отделе Томми до сих пор не научился заполнять всё правильно. Ему, как маленькому ребенку, приходилось практически подтирать задницу — дописывать правильные шапки рапортов, составлять за него заявки (при этом правильно переписывая мозголомные названия артефактов), а порой и переделывать его отписки по установленной форме. Самое обидное, что парень был действительно классным работником, можно сказать, уникальным или гениальным. Как единственному подобному специалисту ему прощалось все. В том числе непотребный вид на работе.

Следом за отдельным гением притащился (дракклы его задери) начальничек, господин Блэк с собственной персоной. Видно посчитал, что без него работа встанет. Ну, не полюбоваться же?

— Добрый день, Джоан, Гестия.

— Добрый день, мистер Блэк! — инспектора ответили хором, как первоклашки на уроках полетов. (Они давно выучили, что мистер Блэк любит порядок не меньше той же профессор Макгонагалл и беззастенчиво этим пользовались) Сам мистер Блэк только ухмыльнулся в седые усы.

— Гений наш заходил? — Блэк говорил отстраненно, но острый взгляд его пробежался по горе почты на столе Джоан. Что он там пытался высмотреть под ними: пасьянс, журналы или нечто ещё более непотребное? В любом случае, зацепиться там было не за что.

— Как раз разбираемся... — О, и верно. Ну, удачи вам, — Сигнус попытался изобразить теплую улыбку, но вышло как у Макгонагал перед контрольной — как-то не очень по-доброму, хотя и знаешь, что человек вроде хороший.

— Спасибо, мистер Блэк! — дверь захлопнулась, и седовласый джентльмен покинул помещение, оставив Гестию с Джоан разгребать дерьмо за Томми дальше. И это в то время, когда они могли спокойно посидеть, отдохнуть, попить чаю с печеньками!..

Здесь Гестия могла пока только завидовать Джоан. Инспектор Отс была нацелена именно на делопроизводство, и её выбрали из кандидатов в секретари Визенгамота. Гестия же больше хотела скорее полевой работы. Она и на службу поступала изначально в аврорат, — а вынуждена теперь сидеть целыми днями с документами. Нет, она не жаловалась — главное было приносить обществу пользу, заниматься важной работой. Да и оплачивали труд хорошо, условия создавали достаточно удобные... в общем-то, здесь заботились о сотрудниках. Но всё-таки, насколько лучше было бы не писать бумажки, а ловить злодеев и отправлять их на север, к дементорам...