Хочу стать папой (джен)

У всех есть дети.

Гарри и Джинни завели уже третьего и не могут нарадоваться. У Джорджа тройня, из-за чего он обретается на вершине недоступного никому — в том числе и его жене — счастья и даже забросил свои магазинные дела, спихнув торговлю и производство на помощников, лишь бы больше времени проводить с семьёй. У Билла тоже трое, и он заявляет, что останавливаться на этом не собирается. Флер занимается явным попустительством планам мужа заполонить всю Британию белобрысыми смазливыми отпрысками и самодовольно поглаживает при этом туго надутое пузцо с их четвёртым детёнышем. Рождение детей ничуть не испортило ни её внешность, ни фигуру, чему та же Джинни всё никак не обзавидуется.

У Перси два года назад родился сын, полная копия своего отца. Вы когда-нибудь видели младенца с занудным видом? Так это Персиваль Уизли-младший. Ну и фантазии брату, конечно, не занимать, особенно в выборе имени для чада.

Луна неожиданно для всех одним махом выплюнула близняшек, и теперь заявляет, что свой взнос в восстановление магической популяции после войны она сделала. Кто второй родитель её оторв-малышей — тайна, не дающая спать жёнам всех половозрелых особей мужского пола Британии. Время от времени какая-нибудь особо мнительная супруга устраивает мужу скандал на предмет сомнительного отцовства, но никаких фактов за прошедшие годы так и не всплыло. Сама же Луна на все вопросы только загадочно улыбается, утверждая, что на самом деле отец её отпрысков частично материален только в качестве астральной проекции. Что, конечно, не объясняет, откуда у этой не очень материальной проекции вполне себе материальные дети. Гарри, когда заходит речь о неизвестном папашке Луниных мелких вредителей, содрогается и бурчит, что знавал он как-то одного, не очень-то материального, и не приведи Мерлин, чтобы Луна с кем-то подобным спелась. А то ведь она может, очень уж жалостливая и доверчивая.

У Невилла детей уже пятеро. Женившись после школы на Ханне Эббот, он настолько близко к сердцу воспринял теорию угасания магического сообщества, выдвинутую занявшейся научной работой Гермионой, что строгал детей с завидной стабильностью, раз в год, заявив жене, что это их гражданский долг перед родиной. Это продолжалось до тех пор, пока терпеливая Ханна не огрела его садовой лопаткой, заявив, что с неё хватит и дальше исполнять миссию спасения отечества Невилл будет, вынашивая младенцев самолично.

Дин, не особо заморачиваясь, заделал Паркинсон бастарда и свалил в далёкие страны, изучать магическое право в Латинской Америке. Горевала та недолго, быстро взяла в оборот Гойла и теперь могла похвастаться тремя маленькими Гойлышами — одним, правда, не очень белым, но зато куда более симпатичным, чем так называемый папочка. Сам Гойл утверждает, что это очень удобно, иметь детей, различающихся цветом, полом и фактурой. Поэтому он никогда своих детей не путает и всегда с лёгкостью вспоминает, которого как зовут. Толстенький мальчик — Натан, толстенькая девочка — Илейн, худенький и тёмненький — Саймон. Поговаривают, что Паркинсон специально давала детям короткие и не очень вычурные имена, а то Гойлу запоминать много букв затруднительно. Хотя, может и врут.

Гринграсс-старшая вышла замуж за Малфоя-младшего, и, по указанию не на шутку струхнувшего за последнюю войну Малфоя-старшего оперативно обеспечила семейство наследничками в количестве четырёх штук, так чтоб уж наверняка. Почти не выходя на люди, семья дружно воспитывает четыре блондинистых ходячих катастрофы, не особо обращая внимание на то, что происходит за границей мэнора. По их собственному утверждению, с них всей этой мышиной возни уже достаточно, а дети — это будущее.

Гринграсс-младшая осчастливила Забини двумя дочками, из-за чего он регулярно радует общественность бантиками и сердечками, непременно розовыми, произвольно проявляющимися на его одежде — обе малышки на диво изобретательны и твёрдо уверены в том, что подвизающемуся на ниве крючкотворства и политики папочке просто крайне необходимы некоторые атрибуты украшения его строгой мантии. Эти мелкие бестии абсолютно правы — радующий глаз, местами розовый Забини всенепременно улучшает настроение всех, находящихся в зоне прямой видимости.

Чарли таки смог оторваться от драконов ровно настолько, чтобы успеть жениться и заделать ребёнка, так что через пару месяцев он тоже присоединится к когорте гордых родителей.

Абсолютной рекордсменкой на данный момент является, как это ни удивительно, Буллстроуд. Предприимчивая девица, понимая, что ей, с её не очень презентабельной внешностью, ловить особо нечего, воспользовалась древним, как мир, способом заполучения супруга. В результате её тщательно спланированных усилий Кормак Макклаген проснулся однажды с похмелья прочно и надолго женатым. Случившаяся с ним после осознания ситуации истерика была быстро прекращена затрещиной новоиспечённой супруги, после чего парочка при каждом удобном и не очень случае всячески демонстрирует мир да любовь, царящие в их семействе. Кормак, изредка предпринимающий попытки сбежать, периодически бывает нещадно бит своей грозной женой, но особого сочувствия у магического сообщества не получает — большая часть мужского населения тихо радуется, что им удалось избежать его участи. Колоритное семейство радует глаз восемью курчавыми отпрысками, к счастью, внешне больше похожими на папашу.

Симус скооперировался с Парвати и Падмой, выискав какой-то древний, до сих пор действующий закон, разрешающий создавать триады. В общей сложности у них уже шестеро детей, и даже они сами затрудняются сказать, где отпрыски Падмы, а где — Парвати. Симус, похоже, такими вопросами и не задаётся, явно не озадачиваясь даже различением своих жён, ходит гоголем и покровительственно похлопывает по плечам бывших и не столь многодетных сокурсников.

Оливер Вуд стал отцом двух темноглазых сорванцов, без которых не может ступить и шагу. Лаванда не может нарадоваться милой, голубоглазой дочуркой. Даже у мелкого Криви уже есть сын, и если кто не догадался, как его зовут, тому пусть будет стыдно.

У всех есть дети. А у меня нет. Моя жена, Гермиона Грейнджер-Уизли, умница и красавица, не может родить мне ребёнка. Потому что у неё учёба. А потом карьера. А ещё научная работа. «Мы ведь ещё так молоды, Рон, куда нам торопиться? Может быть, на следующий год, когда я допишу диссертацию. Или ещё через пару лет, когда получу звание мастера. Ну лет через десять, так уж точно…» Что-что, а заговаривать зубы Гермиона научилась получше некоторых. Я сначала только плечами пожимал. Мне, младшему сыну многодетной семьи, и в голову не приходило, что наступит то время, когда я так сильно захочу иметь ребёнка, что начну завидовать Макклагену.

Когда мама заявила, что, раз уж мы все выросли и встали на ноги, то ей можно снова вернуться на стезю деторождения, я понял, что с меня уже достаточно.

Я очень сильно люблю свою жену. Я очень сильно хочу ребёнка. Я, Рон Уизли, принял решение, составил план, подговорил всех наших друзей и родственников.

Осталось самое трудное. Убедить мою жену в том, что мы обязаны поддержать восстановление магического сообщества собственным примером.

И завести, наконец, ребёночка.