Педагогика с магическим уклоном (джен)

Тонкий шелк легко сминался в горсти, соблазнительно приоткрывая стройную лодыжку. Абраксас с удовольствием, замирая, обвел пальцами гладкую пятку, огладил щиколотку и ямочку под косточкой, замер, смакуя охвативший его восторг. Друзья не раз подшучивали над маниакальной пристрастностью Малфоя к девичьим ножкам, но факт оставался непреложным — в постели он начинал знакомство со стопы и ее несоответствие «внутренним стандартам» Абраксаса было серьезным основанием для прекращения знакомства.

Его Мири оказалась совершенством везде. Ниже на полголовы, с возмутительно короткой стрижкой — ох, сколько пришлось воевать с отцом за право назвать Миру женою! — и, да-да-да, с изящными стопами, переходящими в точеные лодыжки. Округлые же коленки, с крошечной родинкой на правой и едва заметным шрамом от заклинания под левой, Абраксас готов был целовать всю ночь напролет.

Он крепко обхватил стопу ладонями и чуть приподнял. Мира судорожно вдохнула воздух, накрыв его руки своими:

— Абри! — Легкое смущение, возбуждение и предвкушение. Пьянящий коктейль.

Улыбнувшись, он наклонился и языком прошелся по пальчикам захваченной в плен ножки, огладил сгибы, подул. Мира, чуть прикрыв глаза, запрокинула голову — нехитрая ласка опаляла ее кожу огнем, заставляла виски покрыться потом, а губы — иссохнуть. Страстная. Его жена. Его любовь. Его счастье. Абраксас обхватил губами большой палец, пососал его, с удовольствием чувствуя ответную дрожь…

— Лаздевайка! Щекоталка! Люци тоже хочет иглать! — оглушил его детский голосок. Гулкая тишина накрыла плотной сферой, паховые мышцы скрутило болью.

Авада через Круцио!

— …Луцаус! — Абраксас от неожиданности прикусил свою добычу, отчего Миранда негромко вскрикнула и отдернула ногу. Стыдливо закутав жену в откинутое несколькими минутами ранее покрывало, он, наконец, обернулся. — Где твоя няня, Люциус?

Сын бочком, стараясь по дуге обойти отца, пробирался к кровати. К маме.

— Она немножко стала камнем, папа. Самую малость. Ты не волнуйся, это же поналошку, — сбивчиво сообщил карапуз в пижаме с дракончиками и, добравшись до цели, проворно полез вверх, цепляясь за простыню и одеяло.

Абраксас и Миранда переглянулись и синхронно вздохнули — магия у Люциуса начала формироваться очень рано. Мире пришлось спать с ним, чтобы контролировать разрушительные вспышки. Магия-то со временем стабилизировалась, вот только вредная привычка осталась. Как и странная неприязнь к домашним эльфам.

— Пятая, — с тихим смешком воскликнула Миранда, помогая добравшемуся до нее сыну устроиться рядом.

— Шестая, — сквозь зубы поправил ее муж, сверля взглядом наследника, и с укором добавил: — Ты ему потакаешь.

— Лаздевайка и щекоталка, — Люциусу было совсем не интересно, сколько эльфов пострадало от его стихийной магии. Маленькими пальчиками он неумело возил по ребрам матери, больше причиняя боль, нежели щекоча. Миранда поймала ладошки и в ответ пощекотала запястья сына, вызвав довольный смех.

— Мы что-нибудь придумаем, — отмахнулась она, добираясь до шеи. Люциус вертелся, пытаясь спрятать открытые участки, размахивал пухлыми ручками. Вот так вот. Наконец, Мира прекратила экзекуцию и теперь просто поглаживала сына.

— На няню нельзя насылать окаменение. И усыплять ее тоже запрещено, — попытался воззвать к голосу разума обоих членов семьи Абраксас. Болезненно напряженный член отнюдь не добавлял спокойствия.

— А…

— Нельзя давать свои носки! И отправлять к эльфийскому божеству тоже не надо! — Знаем, уже проходили. И если Нонну удалось успокоить, то Эдди так и не вернулся из принудительной аппарации.

Люциус обиженно выпятил нижнюю губу, но возражать не решился. Абраксас же, глядя на мгновенно состряпанную наивную мордашку, с уверенностью мог сказать, что сын уже нашел новый способ избавиться от няньки, не подпадающий под его запреты.

— Папа, почему Люци должен спать с эльфами? Почему нельзя с вами? — возмутился малыш, выныривая из-под материнской ладони.

— Сын, ты будущий глава Рода…

— Я боюсь магговскую боба, — торжествующе перебил его Люциус. — Эльф не спасет маленького Люци от боба! Только мама. И папа. Навелное, — подумав, добавил он.

— Боба? — ошарашено уточнил Абраксас.

Малыш поднял руку и зажужжал:

— Жжжж, бух, ба-бах. Все, всем кланты! — с восторгом сообщил он. — Магговская боба. Большая. Купол не помогать от боба! Мэнол кланты!

— Мерлин! — оторопело пробормотал Абраксас.

— Он сегодня в кафе Фортескью общался с Артуром Уизли, — пояснила Миранда, успокаивающе приглаживая растрепанные, все еще напоминавшие пух волосы сына.

— Больше никаких Артуров Уизли, — отрезал несчастный муж, понимая, что проиграл сражение.

— Жжжжж, бух, ба-бах! И кланты, — довольно повторил малыш, запрокидывая голову, чтобы видеть глаза матери.

— Говори правильно, Люциус, — строго потребовала Миранда, нисколько не устрашенная страшной «бобой».

— Мой наставник говолит, Люци быстло учиться, — похвастался он и затих, крепко зажмурив глаза. Секунду помедлив, добавил. — Люци будет спать. Ба-бах. Кланты. Стлашно.

— Спи уже, ба-бах.

— Спокойной ночи, — кисло протянул Абраксас. За неимением лучшего, стоило посетить ванную комнату. Миранда сочувственно погладила его по руке.