Негерой-сенсей (гет)

Когда твоя жизнь подходит к закату, когда ты живешь в скромной однокомнатной «хрущевке», без жены и без семьи, когда мало тем соприкосновения с соседскими стариками, то лучшими твоими друзьями остаются книги. Я любил читать. Читал старые детективы Конан Дойля и Агаты Кристи, перечитывал Толкиена и Желязны, читал, чего уж там, даже бесконечные похождения героинь Дарьи Донцовой. Читал и книги новомодных жанров, в которых ничем не примечательные герои мистическим образом переносятся в 1941 год и выигрывают Великую Отечественную. Ну или переносятся в миры магического средневековья, становятся великими воинами или магами, или, чаще всего, воинами-магами.

Мысли о том, что я стану подобным путешественником, могли прийти только в состоянии сильного алкогольного опьянения. Но я был убежденным трезвенником.

* * *

Я не умер в автокатастрофе, чтобы вселиться в героя из другого мира. Я не попал в мерцающий портал, меня не била молния, меня не приносили в жертву оккультисты, не вызывал по ошибке рассеянный архимаг. Все было проще и страшнее.

Я возвращался домой из парка, где я грел на солнышке свои старые кости, почитывая приключения Шерлока Холмса. Краткое искажение зрения, волна как от брошенного в воду камня, и окружающий мир пропал. Я стоял внутри огромного кратера, схожего на увеличенную в сотни или тысячи раз воронку от взрыва артиллерийского снаряда. Вокруг был незнакомый город. И город пылал.

Вдалеке я увидел огромного зверя, гротескную антропоморфную рыжую фигуру, нелепую смесь лисички фенек и красно-рыжего енота, которому начинающий скульптор добавил абсурдное количество хвостов. И этот годзилло-енот уничтожал город. Особый сюрреализм ситуации придавала скала с огромными каменными лицами, до жути напоминающими американских президентов, эдакий иномировой Рашмор.

Я считал себя смелым человеком, в конце-концов, мне нечего было терять и особо незачем жить. Но волны накатывающего ужаса заставили меня упасть на колени и сжаться в жалкий дрожащий комок.

* * *

Кажется мне повезло, если это можно назвать везением. Меня заметили местные силы правопорядка, люди в бронежилетах с металлическими пластинами на лбу. На прозвучавшие вопросы на непонятном резком языке я не смог найти ответов. Я пробовал говорить по-русски, по-английски, озвучил отрывки знакомых фраз из остальных языков. Бесполезно. Они не спикали на инглише, не шпрехали на дойче, их франсе был не парле, их резистенз был не вива, а пасаран был но.

Профессионально скрутив и обездвижив, меня уволокли в застенки местного КГБ, вернее в развалины местных застенков, где я благополучно и провёл несколько долгих месяцев в тесной камере-одиночке. Если бы моя книга не была конфискована, было бы гораздо легче. До меня никому не было дела, город отстраивался после нашествия Енотовидной Годзиллы.

* * *

Допрос был необычным. Меня повели в допросную комнату, как будто взятую прямиком из сериала о американских полицейских. В комнату зашел сурово выглядящий молодой блондин, посмотрел мне в глаза… Допросная комната пропала.

Я стоял в своем родном городе. Развалины хрущевок, засохшие деревья, пожухшая трава. Напротив меня стоял блондин. Слова, доносящиеся из его рта были совершенно незнакомыми, тот же самый отрывистый язык. Но я понимал каждое произнесенное слово.

— Кто ты и что делаешь в нашей деревне? Как ты связан с Девятихвостым?

С ужасом я понял что не могу молчать и начал говорить.

— Меня зовут Александр Петров и я из…

Слова лились бесконечным потоком, я не мог замолчать пока не ответил на вопрос в полном объеме. Но у него были наготове другие вопросы. Устрашающая сила.

* * *

Мир, в который я попал был ошеломляющим. Азиатские мотивы в одежде и строениях, иероглифы надписей и европейские лица. Волосы безумных цветов и оттенков, странные, иногда устрашающие глаза — я видел женщину с вертикальным зрачком и мужчину с белесыми глазами без зрачка вовсе. Архитектурное разнообразие, заставляющее Диснейленд казаться скучным и чопорным местом. Привычные электрические провода, соседствующие с гужевыми телегами. Бронежилеты и мечи. И маги.

Они прыгали с крыши на крышу как гигантские кузнечики. Они телепортировались, исчезая в вихре листьев. Они ходили по стенам, презирая гравитацию.

Я же, который попал в этот мир, был не нужным, абсолютно бесполезным. Попади я в средневековье, обрывочных знаний, подаренных современной цивилизацией, хватило бы для организации приличного существования. Попади я в современность или будущее, социальной защиты хватило бы, чтобы не подохнуть с голоду. Но этот мир не оставлял мне шансов. В этом мире все было против меня. В этом мире двенадцатилетние дети шли воевать и умирать. Когда впоследствии я узнал этот факт, я этот мир возненавидел.

В то время как меня телепатически допрашивал блондин, Иноичи Яманака, я думал что признание в том, что я попал из другого мира, вызовет фурор. Я боялся окончить жизнь на операционном столе, препарируемый местными учеными, желающими узнать тайны других миров. Я боялся что местные маги вывернут наизнанку мои мозги, дабы выбрать оттуда ценные крупицы знаний. Я боялся всего. Но я боялся не того, чего следовало бы бояться. Отсутствия интереса. Безразличия.

Оказывается, о существовании других миров тут знали. И это знание использовали для войны. Маги вызывали фамильяров из других миров, чтобы те участвовали с ними в сражениях.

Мои знания не были не нужны никому. Технологическое развитие если и уступало моему миру, то незначительно, может быть на уровне 80-90 годов. Электрические лампочки и рации. Диктофоны и наручники.

Я никогда не боялся тяжелой работы, знал как починить протекающий кран, сварить стальную конструкцию или положить кирпичную кладку. Но возраст 65 лет не оставлял шансов.

Зачитанные до дыр книги снабдили меня множеством историй. Но отсутствие писательского таланта, косноязычие и незнание языка не позволяли нажиться, занимаясь бесстыдным плагиатом любимых авторов.

Мои профессиональные знания вызвали бы у окружающих лишь смех. Школьный учитель физкультуры, неважно, насколько заслуженный был тут не к месту. Во-первых, о физическом развитии окружающие знали больше меня. Мои знания же были невероятно ущербными, так как я не имел представления о чакре.

О чакра, энергия жизни! Каждый человек, каждое животное этого мира обладало этим чудом. Благодаря чакре люди могли быть сильнее, быстрее, выносливей. Чакра позволяла изрыгать огонь, бить молнией, создавать иллюзии и перемещаться в пространстве. Чакра — источник и средство персонального всемогущества. Без чакры человек не может существовать. Любой человек, кроме меня.

Впоследствии, после обретения возможности объясняться на ломанном местном языке, моя мечта стать магом была разбита об суровую реальность. Я расспрашивал всех, урывал крупицы общедоступных знаний о магии и ее взаимодействии с окружающим миром. Обескураживающе. У меня нет чакры. Нет чакросистемы. Я даже в теории не могу существовать. Я инвалид.

Собственная уникальность всколыхнула надежду, стать каким-нибудь антимагом, как некоторые герои прочитанных книг. Но местные заклинания, «дзютсу», на меня действовали замечательно. Я мог бы сам догадаться после телепатического допроса, но новизна ситуации не давала собраться с мыслями.

* * *

Как я выжил в Конохе — не знаю. Я рылся в мусоре в поисках еды и вещей, я ночевал в парках и подворотнях, мылся и стирался в реке. Меня пытались грабить и избивали. Когда меня забирали в кутузку за бродяжничество — это было праздником. Там была еда и ночлег.

Любая работа, за которую позволяли браться мои физические возможности, требовала возможности изъясняться на местном языке или уметь читать. Любые занятия в которых я мог бы преуспеть, требовали здоровья и знания окружающего мира. Черт, даже выгулять собак одного из местных кланов магов (которые, к моему изумлению, назывались ниндзями) я не мог ввиду конкуренции бесчисленного количества начинающих шиноби. Даже посидеть с чьим-то ребенком было для них оплачиваемой миссией!

Я не упускал ни единой возможности изучить местный язык и письменность. Я вцеплялся в знания как утопающий цепляется за проплывающую резиновую уточку, в надежде на выживание. Я надеялся на чудо. Чудо звали Теучи Ичираку. Молодой человек необычайной, прямо-таки сверхъестественной доброты с похожей на маленького ангела дочкой, содержал закусочную, которая торговала раменом, так называлось местное блюдо из лапши с бульоном. Вечером, когда закусочная закрывалась, он кормил меня бесплатным ужином. Он эпизодически подкидывал мне работу, ремонтно-хозяйственные заботы, которые, на самом деле, мог бы выполнить кто угодно. Закусочная еле сводила концы с концами, я был явно лишним. Но эта работа спасла мою гордость, ведь наконец-то я смог заработать хоть какие деньги.

А потом Теучи нашел мне работодателя. Это не было работой мечты, но это на голову превосходило всё, на что я только мог надеяться.

Я устроился дворником в одной из местных пятиэтажек. Дом, подозрительно напоминающий родную хрущевку, был в ужасном состоянии. Там были проблемы с водой, электричеством и отоплением. В нем гуляли сквозняки, а стены ужасали клочьями облезшей краски и обвалившейся штукатурки. Но чего-чего, но работы я не боялся. И несмотря на свое дряхлое тело, я умудрялся придерживать здание в приличном состоянии. А потом появился Он.

* * *

Сопляк был наказанием за грехи моей прошлой жизни. Он был невыносимо громким, невыносимо ярким, невыносимо активным. Он любил делать пакости с живостью и энергией накачанного амфетаминами хорька. Сирота-беспризорник без родительской руки и с необычайно живой фантазией. Ужасающая комбинация.

Я научился уворачиваться от опрокидывавшихся ведер с водой, перепрыгивать через натянутые в разных местах веревки. Я привык оттирать обидные надписи с дверей и стен подъезда.

Сколько раз я ловил его за ухо, сколько раздал ему подзатыльников, не счесть. Но это не помогало. Похоже что он умудрился достать весь город, так как на улицах почти каждый взрослый прохожий бросал на него злобные и даже ненавидящие взгляды. Его даже называли «демоном», как по мне, заслуженно, хоть и слегка чересчур. Мысль о том, что я все-таки учитель, а значит и воспитатель, что я могу направить его энергию в мирное русло, что я ДОЛЖЕН в конце-концов это сделать, не приходила мне в голову, погребенная под ежедневной рутиной.

* * *

Прошли годы. Жизнь моя, хоть и не была безоблачной, вошла в накатанную колею. Я общался с Теучи (с удивлением узнав, что Наруто, оранжевый ужас, летящий на крыльях ночи, является его завсегдатаем), наблюдал как маленькая Аяме из нежного ангелочка превращается в ослепительную красавицу. Читал библиотечные книги в парках, коих в Конохе было очень много. Учился грамотно писать, не в силах отбросить идею стать знаменитым писателем-плагиатором. Жил, довольный собой.

А потом случилась катастрофа. Разговорившись с Теучи о своей оранжевой Немезиде, о блондинистом голубоглазом засранце, я получил сокрушительный удар по своей самооценке, по самому сосредоточию своей личности, по хрупкой иллюзии того что я хороший и достойный человек. Иллюзии того что я педагог.

Четыре года я прожил в одном доме со страдающим ребенком, жаждущим любого, ЛЮБОГО внимания. Ребенком, которого по каким-то непонятным причинам ненавидят и бойкотируют все окружающие. Без друзей, без родных, без близких. Я мог помочь и не помог. Я мог облегчить детские страдания и не облегчил. Я мразь, я подонок. Я не человек. И как напоминание о моих грехах я услышал вопль:

— Я стану хокаге, даттебайо!

Ну что же, если я не могу изменить прошлое, нужно заняться настоящим.

* * *

— Опять?

— Старик, я снова провалился! Тупы клоны, тупые экзамены, тупой Саске!

Мы сидели на моей тесной кухне и пили зеленый чай. Этот ритуал стал нашим ежевечерним времяпровождением вот уже второй месяц. Наруто рассказывал мне об уроках, об академии, об одноклассниках. Больше всего он рассказывал о своей розоволосой зазнобе, красивой девочке с неприятной привычкой колотить блондина по голове. По мере общения, я узнал что у блондина острый и быстрый ум, невероятная фантазия, развитое воображение и абсолютное, непробиваемое нежелание учиться. Ведь учиться — это скуууучно.

Я рассказывал ему о важности образования, о правильном питании, о необходимости систематизированных знаний. О планомерном физическом развитии в конце-концов. Но он не прислушивался. Я пересказывал ему сказки и фантастические истории. Такой сосредоточенности и концентрации на собеседнике я не встречал никогда в жизни. Что же, нужно подобрать к парню подход. Ведь не бывает плохих учеников. А мне нужно реабилитировать себя как учителя, это вопрос самоуважения.

* * *

— Скажи, Наруто, какая у тебя цель?

— Я хочу стать хокаге, чтобы меня все признали и уважали!

— Нет, я не говорю о твоей мечте, я говорю о твоей цели, о том к чему ты стремишься.

— Я стремлюсь стать хокаге… — неуверенно промямлил блондин.

— Если так, то почему ты не делаешь ничего для достижения цели?

— Делаю, даттебайо!

— Хорошо-хорошо. Вот скажи, кто самый крутой шиноби деревни?

— Старик хокаге, конечно же! Ты глупый старик и у тебя глупые вопросы!

— Тише-тише. Хорошо. А в чем Хирузен хорош?

— Во всём!

— Он умный?

— Самый умный!

— Он много знает?

— Он знает всё! Он знает все дзютсу в мире! Он самый сильный!

— Наруто, ты каждый день торчишь у него в кабинете, чем он там занимается?

— Читает и подписывает свои тупые бумажки!

— Когда ты станешь хокаге, тебе придется тоже читать и подписывать эти бумажки.

— Когда я стану хокаге, я запрещу их!

Похоже это будет тяжелее чем я думал.

* * *

— Дед Саса, расскажи историю!

— Не хочу.

— Ну пожа-а-а-а-а-алуйста.

— Истории я меняю только на выученные уроки. Начиная с первого года академии, конечно же.

— Но ведь уроки скуу-у-у-у-у-у-чные.

— Наруто, — вздыхаю — ты хочешь стать хокаге. Как ты думаешь, станет ли хокаге такой слабак, который даже не смог выучиться в академии?

— Я не слабак! Я докажу!

Похоже это будет легче чем я опасался.

* * *

— Наруто, как ты думаешь, какое самое сильное оружие шиноби?

— Крутое дзютсу с огнем и молниями?

— Нет.

— Дзютсу, двигающее горы?

— Не угадал.

— Дзютсу вызывающее волны и цунами?

— И снова нет.

— Дзютсу с ураганом и торнадо?

— Даже не близко.

— Тогда сдаюсь! Что?

— Мозги!

— Мозги?

— Мозги.

* * *

— Дед Саса! Я стал генином! Сначала я провалился, опять тупые клоны, затем учитель Мизуки сказал мне что для прохождения нужно выкрасть свиток из башни хокаге, потом я выкрал свиток и выучил дзютсу! А потом Мизуки оказался предателем и сказал что я демон-лис! А потом появился учитель Ирука и спас меня! А потом я вызвал своих теневых клонов и спас его! Я навалял Мизуки, а он чунин! Я крутой, я стану хокаге!

— Не части, расскажи подробней!

От глубины разыгравшейся драмы у меня глаза все лезли и лезли на лоб. Та часть, в которой хокаге был вырублен видом обнаженного женского тела была особо невероятной. Нет, я признаю, что сексуальное дзютсу Наруто — квинтэссенция соблазна и эротических мечтаний любого мужчины. Когда он показывал мне эту «технику», я поразился красоте образа, полюбовался изгибом форм. Но вырубиться от кровотечения из носа? Хирузен ведь немногим моложе меня, и намного выдержанней меня. Но сексуальное влечение на уровне бурлящего гормонами подростка? Видимо во всем виновата чакра.

— Ты хочешь сказать, что твои теневые клоны знают все что ты знаешь, думают как ты, действуют так как ты и достаточно материальны, поднимать тяжести и носить предметы?

— Да, у меня самая крутая техника! Я самый сильный! Я стану хокаге!

— Станешь-станешь. Расскажи что могут твои клоны?

— Они крутые, вот только развеиваются от одного удара. Тупые клоны!

Я не смог сдержать смех. Этот мальчик держал в руках несметное богатство, ключи от своего будущего и не мог оценить тот подарок судьбы, что свалился на его голову. Полезнейший, мощнейший, универсальнейший инструмент, был использован в таких низменных целях как драка. Человек, забивающий микроскопом гвозди, в этот момент показался бы мне вершиной рациональности. Отдышавшись, я смог ответить обиженному блондину:

— Прости, Наруто. Ты просто не понимаешь, насколько великолепная вещь тебе досталась. Использовать твоих клонов в бою — это кощунство.

— А для чего они еще?

— Наруто, подумай, сделай как я тебя учил. Если тебе нужна какая-либо информация, клоны могут найти тебе ее в библиотеке, выписав ее в свиток. Если тебе нужно сделать какую-то работу, они смогут тебе помочь, поддержать, подстраховать. Они сильные как ты, они умные как ты. У тебя есть коллектив друзей, лучших друзей, заметь, тех кто тебе прикроет спину, предупредит. Ты можешь заставить клонов показывать стойки тайдзютсу, получив возможность увидеть со стороны свои недостатки. Ты можешь, в конце-концов, попросить их перечитать все книги из академии, выписав важную информацию, что облегчит тебе изучение новых вещей. В конце-концов они смогут заработать тебе деньги, выполняя подручные работы, ведь их не нужно поить и кормить. Ты сможешь сделать копию любой книги, которая попадет тебе в руку, ведь созданный клон будет с этой книгой в руке, и книга будет существовать, пока существует клон. Так что хорош отлынивать и завтра засылай их в школьную библиотеку. Уговор о выученных уроках в обмен на истории все еще в силе.

* * *

— Дед Саса! Я вчера отправил двадцать клонов в библиотеку академии, они весь день делали заметки, а потом, когда они развеялись у меня очень болела голова. Когда я начал читать заметки, оказалось что я это все знаю. А еще я сделал очень крутое фото на удостоверение!

— Подожди-подожи. Ты хочешь сказать что все что читают клоны знаешь ты? Наруто! Ты хоть понимаешь что это значит?

— Голова болит, вот что значит! Тупые клоны!

Я не смог сдержать стон.

— Это значит что ты можешь изучить любое количество дзютсу, прочитать все книги, освоить все области профессии, нагнать свою просранную академическую подготовку и перегнать ее стремительными темпами. Черт, да ты можешь перечитать всю общественную библиотеку и библиотеку шиноби, куда пускают только ниндзя. Встречаться с любым количеством девушек кроме твоей розоволосовой фурии, которая любит распускать кулаки. Ты сможешь стать самым молодым и самым крутым хокаге! И всё это всего лишь ценой головной боли?

Блондин стоял с изумленным выражением лица, глупо потирая затылок. И тут в его глазах зажглись лампочки и на лице засияла ослепительная улыбка.

* * *

Наруто взахлёб рассказывал о том, как он обучал своего друга Конохамару своей технике сексуального перевоплощения. Рассказ дошел до того, как учитель Эбису потерял сознание от применения массового перевоплощения теневых клонов в сексуальных красоток, новоизобретенное гаремное дзютсу.

— Ты хочешь сказать, что твои клоны могут использовать чакру? Наруто, забудь что я сказал про твое становление хокаге. Ты можешь стать властелином мира!

* * *

— Знаешь, Наруто, с одной стороны, демон-лис разрушил Коноху и убил множество людей. Но то как к тебе относятся окружающие — жалкое оправдание. Ну-ка вспомни принцип бритвы Оккама, как я тебя учил.

— Типа я не должен привлекать лишние сущности? Быть проще?

— В точку! Если отбросить в сторону лишнее, то взрослые люди Конохи обижали беззащитного ребенка. Да, тебя не били, не калечили, на тебя даже не орали. Но во многом они поступали даже хуже. Удивительно что в такой атмосфере ты не стал кем-то типа твоего возлюбленного Саске.

— Буэээ! Я не люблю Саске!

— Но ты же с ним целовался?

* * *

Наруто сидел, нахохлившись как большой оранжево-желтый попугай. Второй экзамен на генина дался ему тяжело. Когда он рассказывал о экзамене, о своих сокомандниках, о своем наставнике, я не мог подавить неприязнь. Нет, я понимал необходимость этого психологического теста, но осадок был горьким.

— Скажи, Наруто, а почему тебе нравится твоя Сакура? Почему не другая девочка?

— Сакура самая красивая! У нее красивые волосы! Она очень умная!

— Но ведь она тебя ненавидит и любит твоего Саске. Не хочешь поискать другие варианты? Например сестричку Аяме, которая всегда мила с тобой. Ну или эту синеволосую красотку с белыми глазами, которая всегда ходит за тобой хвостиком?

— За мной кто-то ходит?

Я с трудом оторвал ладонь от лица. Девочка преследовала Наруто каждый божий день. Об этом знал чуть ли не каждый житель города. В неведении был только преследуемый.

— Хината? Она странная! В академии каждый раз, когда я пытался с ней заговорить, она заикалась и даже падала в обморок!

Я разразился смехом. Знакомые со школьных годов симптомы, когда я был застенчивым замкнутым мальчиком и не мог нормально общаться с одноклассницей, свой первой школьной любовью. Правда в обморок я не падал.

— Наруто, сколько ты можешь насчитать людей в Конохе, которые не ненавидят тебя из-за твоего демона-лиса или твоих проделок? Людей, которым ты небезразличен, которые испытывают к тебе привязанность.

— Ты, Старик хокаге, Теучи, сестричка Аяме, учитель Ирука, учитель Какаши, Сакура и Саске! Восемь!

— Наруто, я же тебя учил. Подумай. Отстранись. Оцени поступки.

Блондин приуныл.

— Ммммм… Ты, хокаге, Теучи, Аяме, Ирука. Пять.

— Поздравляю, есть еще шестой человек. Есть стеснительная девочка, по уши влюбленная в тебя. Хината.

* * *

В тот вечер Наруто не замолкал. Он рассказывал как со своим извечным тактом подошел к Хинате и спросил в лоб, любит ли она его, с закономерным обмороком в результате. О «скуу-у-у-у-у-учных» D-миссиях, об готичном темном мстителе Саске, о том как розоволосая напарница била его по голове за несуществующие проступки.

— Если миссии такие скучные, почему ты не используешь клонов? В то время как другие клоны роются в библиотеке и тренируют дзютсу, а ты занимаешься физическими тренировками?

Этот Наруто поломался. Несите следующего.

* * *

На этот раз мы сидели на кухне втроем. Упрямство Наруто было ничуть не меньше его амбициозности и если уж он узнал что он «может быть нра-а-а-а-авится» какой-то девочке, то у той не оставалось шансов отлежаться в спасительном бессознательном состоянии. Тактичность? Наруто Узумаки? Эти слова не могли стоять в одном предложении.

Смущенная и заикающаяся Хината присоединилась к нашим посиделкам. Близость любимого мальчика держала ее на грани обморока, но похоже она начала привыкать. Ну что ж, рад за него.

* * *

Через несколько дней Хината начала разговаривать. После моих расспросов, она, сбиваясь и заикалась начала рассказывать о своей жизни, отвечая на наводящие вопросы. Никаких клановых секретов, о нет, о ее жизни, о клане, о семье. От поведанного кротким голосом, мои редкие волосы стояли дыбом. Если в городе (который почему-то назывался деревней, несмотря на приличный размер) и был более несчастный ребенок чем Наруто, то он сидел передо мной. Самодовольные ублюдки, мерзкие ничтожества, белоглазые мрази, с самого детства втаптывали в грязь самооценку милой робкой девочки. Ни слова одобрения, ни руки помощи, ни жеста поддержки. Только требования, только унизительные слова разочарования, только презрение. Одного этого было достаточно для отвращения. Но нет, были еще клановые порядки.

Клан Хьюга обладал отличительной особенностью, сродни вымершему клану Учиха, последним членом которого был сокомандник Наруто. Особые глаза, всевидящее око. Бьякуган. Глаза которые могут видеть чакру. Рентгеновское зрение, которому не преграда стены. Круговой обзор, буквально «глаза на затылке». Величайшее наследие крови, чтимая в Конохе генетическая линия. Несметное богатство. И как всякое богатство, имеющее свою уродливую подноготную.

Чакра всемогуща. Медики творили с помощью чакры то, за что врачи в моем мире продали бы душу. Лечение смертельных ран. Коррекция генотипа. Пересадка органов, в частности глаз. Отторжение тканей? Какое отторжение? Генетическая несовместимость? Забудьте!

Каждый член клана Хьюга ходил с эквивалентом стокаратного бриллианта, двух бриллиантов, на лице. И это богатство привлекало жадные взгляды. Ведь это так просто, подкараулить, напасть превосходящими силами, вырвать глаза и пересадить себе.

На эту опасность клан Хьюга нашел свой, уродливый ответ. Ответ в другом чуде чакры — фуиндзютсу. Фуин, печати. Еще один элемент всемогущества. Начертанные особым образом и наполненные чакрой рисунки делали потрясающие вещи. Искусство, изначально предназначенное только запечатывать что-то в карманном измерении, а затем распечатывать, поражало своей гибкостью. В конце-концов, простой полупроводниковый переход позволил изменить человеческую цивилизацию. Движение электронов, разница потенциалов выдвинула человечество на недосягаемую высоту. Фуин могла большее. Фуин могла запечатать чакру и распечатывать ее по соблюдении даже абстрактных условий. Печать могла запечатывать предметы, реализуя фэнтезийную «сумку путника» в виде небольшого свитка. Печать могла запечатывать концепции и явления, типа генетической линии или памяти. Но также фуин могла причинить боль.

Древние члены клана Хьюга использовали несколько свойств печатей. Печать запечатывала драгоценную генетическую линию в случае смерти члена клана. Печать разрушала столь ценный Бьякуган при извлечении глаза, делая охоту на членов клана бессмысленной. И печать причиняла боль или убивала при использовании определенного наполненного чакрой жеста. Эффективное средство порабощения. Рабское клеймо наихудшего толка. Мерзость. Надругательство над всем человеческим. И самое худшее, что горстка мразей порабощала свою многочисленную семью, оправдывая это другой мерзостью — традициями. Как в этом рассаднике ненависти, заносчивости и грязи смогла вырасти такая прекрасная девушка, такая невинная душа как Хината — загадка. Под постоянным психологическим прессом, в гнетущей атмосфере ненависти и недоверия, она умудрилась не сломаться, оставаясь светлой и чистой душой. Хината ненавидела клановую проклятую печать, мечтала изменить клановые порядки. И, конечно же, Наруто не остался в стороне.

— Я помогу тебе, даттебайо!

Его голубые глаза горели твердой решимостью. Я ему напомнил, что нужно изучить фуиндзютсу. Блондин приуныл. Фуиндзютсу на уровне каге. Блондин поднял глаза. Четвертый хокаге был мастером фуиндзютсу. Блондин вскинул голову. Теневые клоны могут помогать учиться и безопасно экспериментировать с фуин. Я увидел все 32 зуба в его широкой ухмылке.

* * *

Я в очередной раз потчевал блондина заемной мудростью.

— Знаешь себя и знаешь противника — выиграешь тысячу битв. Знаешь себя и не знаешь противника — результат битвы непредсказуем. Не знаешь себя и не знаешь противника — проиграешь. Скажи, Наруто, ты знаешь себя? Каковы твои достоинства и недостатки?

— Я крут! Я силен! У меня сотни клонов! Я стану Хокаге!

Что же, старые привычки легко не умирают.

— Наруто, я серьезно. Давай начнем с недостатков.

— Ну, у меня плохой контроль чакры, я не умею делать простых клонов, да и в тайдзютсу Саске меня постоянно побеждает. И я был последним в классе. У меня практически отсутствует гендзютсу. И у меня демон-лис в животе!

— Достоинства?

— У меня море чакры, я могу делать сотни клонов! Я сильный и выносливый.

— Уже ближе. А теперь подумай, как с помощью достоинств, превзойти недостатки. Ты будешь хокаге, ты не можешь позволить себе слабостей. Чтобы стать хокаге, ты должен стать лучше во всем. Ведь хокаге, не умеющий делать школьную технику — не хокаге.

— Теневые клоны?

— Теневые клоны.

* * *

Мы сидели на кухне вчетвером. Наруто вернулся со своей первой миссии C-ранга, которая потянула на ранг А. Рассказывал о Гато, о столкновении с Забузой, о том как встретился с Хаку, о том как нашел свой путь ниндзя. О сражении на мосту. О демонической силе лиса. О том как Хаку собирался пожертвовать собой чтобы спасти Забузу. О том как академическая техника замещения, которую клоны Наруто отточили до бессознательного безжестового совершенства, заменила Хаку бревном. О появлении Гато. О падении Гато. О Великом Мосте Наруто. О том как Забуза, признавшись в своих отцовских чувствах, оставил Хаку на попечение Наруто, чтобы избавить его от участи нукенина. О том как хокаге принял Хаку в ряды шиноби деревни. О том что у Наруто появился сосед. Хината слушала с широко распахнутыми глазами. Рядом сидела очень красивая девочка, которая оказалась мальчиком.

* * *

Бьякуган, всевидящее око. Он может видеть сквозь стены. Одежда для него тоже не преграда. Хината выглядела очень смущенной. Мальчик в итоге оказался девочкой. Что же, все стало на свои места.

* * *

Наруто сидел, опустив голову. Старик Сарутоби в очередной раз отказался назвать имена родителей Наруто. Честно говоря, загадка родителей Наруто была несложной, не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы ее решить. Узумаки — фамилия жены первого Хокаге. Яркие блондинистые волосы и пронзительные голубые глаза — визитная карточка четвертого хокаге. Хокаге запечатал лиса в ребенка. В чьего ребенка запечатывал бы демона такой образец добродетелей, которым рисуют четвертого? Циничный голос в голове спросил, кому бы доверил такую невероятную силу амбициозный человек?

— Господин Хирузен отказался тебе ответить, но что мешает тебе самому решить эту загадку?

— Но как?

— Помнишь, я тебе рассказывал истории о Шерлоке Холмсе? Делай так, как решил бы загадку Шерлок Холмс. Сбор свидетельств. Дедукция. Смотреть не на поверхность, а вглубь глубины, как говорил тебе твой ленивый наставник.

— Я даже не знаю с чего начать!

— Начни с нападения лиса на Коноху. Начни со своей фамилии. Начни с событий, связанных с твоим рождением.

* * *

Человек, использующий свое самое сильное оружие — разум — способен на все. Человек, который за минуту может создать сотни своих копий, которые тоже умеют использовать разум, способен на все в кратчайшие сроки. Я поразился, насколько быстро Наруто решил загадку своего рождения. Он поразился, как просто решился вопрос, который мучил его всю жизнь. Да, Наруто — сын четвертого хокаге Минато Намикадзе. И красноволосой куноичи Кушины Узумаки. Наследницы вымершего могущественного клана, правившего целой страной, островным государством. Страны, которая пала задолго до его рождения под натиском превосходящих объединенных вражеских сил, устрашенных мощью фуиндзютсу этих красноволосых жизнерадостных долгожителей. Наруто унаследовал все черты членов своего клана кроме красных волос — бесконечную выносливость, огромные запасы чакры (или это заслуга демонического лиса?), живой и жизнерадостный характер. И фуиндзютсу. Искусство фуин было в его крови. Клоны Наруто перерыли всю доступную для генина информацию о печатях. Клоны Наруто, человека, свершившего тысячи проделок и успешно скрывавшегося от чунинов АНБУ (того самого шинобского аналога КГБ), человека, выкравшего самый важный свиток с техниками деревни из башни хокаге, без особых проблем получили доступ к техникам в менее защищенных местах. Они даже умудрились не попасться — в конце-концов техника трансформации Наруто была уровня каге (более того, каге пал под силой этой техники), а клон со свитком в руке может создать другого клона с копией свитка в руке и положить оригинальный свиток на место. Даже если бы Наруто и попался, его бы не признали в маскировке под неприметного шиноби, а отсутствие пропажи свитков позволило не встревожить обворованных коллег. Ирония ситуации, параллель с вопросом копирайта моего мира, ударила меня по голове пыльным мешком. Как говорили противники копирайта в моем мире: «Копирование — не воровство». Когда я рассказал об этой философии Наруто, тот ее искренне поддержал. Кто бы сомневался, в конце-концов свою ключевую технику он получил из похищенного свитка и угрызения совести его не мучили.

Все деньги, зарабатываемые множеством замаскированных клонов Наруто на различных подручных работах уходили на бумагу и чернила. Помимо похищенных свитков, клоны также записывали мои пересказы книг и фильмов. В очень скором времени библиотеке техник Наруто позавидовал бы любой клан. И эти техники он со своими клонами изучал с необычайной целеустремленностью. Головная боль от развеивающихся клонов была его постоянным спутником. Я боялся за его здоровье, боялся инсульта. Но тут вступал в действие другой фактор — регенерация Наруто. Его раны затягивались за считанные минуты не оставляя шрамов. Он никогда не болел. Что говорить о кровоизлияниях в мозг? Оставалась только головная боль. Но Наруто Узумаки был готов на гораздо большее ради своей мечты.

Знание о своих родителях породило новые осложнения — оказывается его наставник Какаши был учеником его отца. Вечно опаздывающий на несколько часов, он не особо уделял внимание обучению своих подопечных, предпочитая читать эротические книги. И так без восторга относившийся к учителю Наруто, еще больше охладел к наставнику. Конохе повезло что носитель демона не был злопамятным человеком. Еще больше повезло Какаши Хатаке — возможности его студента, регулярно ставившего на уши АНБУ, возросли неимоверно.

* * *

Наруто Узумаки очень жаждал человеческого тепла. Всю жизнь лишенный внимания, лишенный родителей, лишенный воспитателей, презираемый и ненавистный, он очень ценил близких людей, тех людей, которые не отвернулись от него. Я попал в этот список. Этот список пополнился двумя прекрасными девушками, Хинатой и Хаку. Близость к ним отодвинула на задний план давнюю любовь Наруто — Сакуру. Пропавшая влюбленность, разбитые розовые очки. Привычные попытки Сакуры ударить за малейшую несуществующую провинность натыкались на блок и на холодный взгляд — искусство тайдзютсу, академический стиль плюс приемы из скопированных свитков техник, умноженное на тысячи человеко— то есть клоно-часов практики, поставили соответствующие рефлексы. Уходить от удара или блокировать его — было естественной реакцией на любую атаку.

Все ухудшающееся здоровье медленно, но верно стало мешать мне исполнять мне мои рабочие обязанности. Дом стал приходить в запустение, мне стало трудно подыматься на верхние этажи.

Наруто Узумаки был очень благодарным человеком. Я отказывался принимать деньги, заработанные его клонами на множестве подработок. Наруто не сдавался, если я не беру деньги, значит он может облегчить мои обязанности. Теневых клонов у него было много. Дом сверкал чистотой и свежестью. Мои рабочие обязанности просто перестали существовать. Когда домовладелец пытался меня уволить, он узнал от блондина, почему это делать не стоит. Когда кто-то хотел обидеть дорогих ему людей, Наруто Узумаки был устрашающ.

Наруто также был очень целеустремленным человеком. Встречающуюся проблему он всегда брал в лоб. И проблемой было мое здоровье.

Наруто решил изучить медицину, дабы поправить его. Изучить медицинские техники. Техники, которые требовали совершенного контроля. Контроля, который практически не существовал во времена учебы в академии. Одна голова — хорошо, две головы лучше. У Наруто было множество голов. Та проблема, которую не может решить один человек, могут решить сто. И Наруто не был одним человеком. Не был он и сотней. Имя ему было легион. У ирьениндзютсу не оставалось и шанса. У моих старческих болячек тоже.

* * *

Совершенный контроль позволяет использовать техники с минимальными затратами чакры. Существует множество медицинских техник, для лечения головной боли и внутренних кровотечений в том числе. Для человека, имеющего демонические запасы чакры, это обозначало больше клонов. И парочку клонов, непрерывно снимающих головную боль от развеивания других клонов. Этот чит-код позволял пройти любую игру в режиме бога.

Когда Наруто пожаловался на то, что изучение одних и тех же вещей множеством клонов нерационально, так как те же клоны совершают те же ошибки и шагают по тем же граблям (что позволяло легко заучивать теоретические знания, улучшать контроль и учить одновременно несколько техник, но сильно садило производительность изучения несколькими клонами одной техники), я пошутил про распараллеливание процессов и оранжевый вычислительный кластер. Наруто быстро ухватил концепцию распределенных вычислений. Техника теневых клонов не позволяла обмениваться данными без развеивания. Это было препятствием. А препятствия Наруто Узумаки привык одолевать в лоб.

Теневые клоны Наруто не были обычными теневыми клонами. Они были изучены в ужасной спешке, в полутьме ночного леса, в перевозбужденном от предвкушения сдачи экзамена состоянии. Его клоны были не столько результатом точного изучения техники со свитка, сколько концентрации, горячего желания и бездонных запасов чакры. Они требовали меньше ручных печатей, меньше контроля и меньше чакры на каждого последующего клона. Изучение повторно выкраденной и изученной в спокойной обстановке копии запретного свитка позволило сказать это с полной определенностью.

Так что модифицировать эту технику ему было не впервой. Новые «мозговые клоны», «кластерное дзютсу», как метко назвал свою новую технику Наруто, недолго существовали, были более хрупкими, полуматериальными, потребляли гораздо больше чакры. От них сильнее болела голова. Но они умели возвращать опыт без развеивания, с заданной периодичностью. Острый ум Наруто, позволивший выучить в спешке технику высшего ранга, умножался на количество клонов. И это всё умножалось на живое воображение блондина. Саске Учиха гений? Не смешите меня!

* * *

На этот раз мы сидели на кухне впятером. Было очень тесно, у меня не было столько чашек, блондин и Хаку сбегали домой за своими, захватив еще и по стулу. Наруто взахлёб рассказывал о первом и втором этапе экзаменов на звание чунина, о знакомстве с громким парнем в обтягивающем костюме, который по описанию напоминал брата-близнеца Наруто (оранжевый заменить на зеленый, блондинистые волосы на черные, торчащие во все стороны вихры на прическу «под горшок»). О письменном экзамене, ответы на сверхсложные вопросы были по силам Наруто, но так как это было «ску-у-у-учно», то Наруто предпочел списывать у подсадных чунинов, чья роль для Шерлока Узумаки была очевидной. О финальном вопросе, на который у будущего хокаге был однозначный ответ. О девушке с характерными для клана Узумаки алыми волосами, которая носила клановую фамилию. О «психованной тётке экзаменаторше с большими сиськами», метающей ножи в лицо блондину (нож, вернее «кунай», блондин перехватил, благодаря натренированным молниеносным рефлексам). О спасении жизни красноволосой девушки несколькими клонами, которые скрытно присматривали за «сестричкой Карин». О «жутком змеином мужике», который укусил напарника, оставив на месте укуса «дурацкую печать, нужно придумать как ее снять, Саске придурок, но все-таки напарник, идеи есть». О том что «злюка Ино» оказалась «нормальной девчонкой, меньше бы ей бегать за Саске». О появлении зеленого близнеца Наруто с «красивой девчонкой с волосами в форме ушей панды».

Когда блондин рассказывал об отборочном турнире, он кипел от негодования, рассказывая как двоюродный брат жестоко избил Хинату, лицемерно рассказывая о судьбе и предопределенности. Хината, чья самооценка, после того как Наруто стал водить ее на свидания (на которых мистическим образом всегда оказывалась Хаку), ощутимо возросла и это невероятно сказалось на ее силе как шиноби, все равно проиграла «гению клана Хьюга». Рассказал о том, как вылечил Хинату от травм благодаря своим новым медицинским знаниям и морю чакры. Пообещал что «покажет что значит судьба», надрав задницу гению Хьюг в финале.

Аловолосая «сестричка Карин» с интересом слушала рассказ, постреливая глазами в сторону Хаку и Хинаты. Похоже чувства к своему спасителю у нее совсем не сестринские.

* * *

Наруто смущенно отвел меня в сторону.

— Дед Саса, что мне делать? Мне нравится Хината, но Хаку мне тоже нравится. Я хочу встречаться с Хинатой, но не могу оставить Хаку. Они обе очень дороги мне! Но ведь нельзя любить сразу двоих!

Я не смог сдержать улыбку. Ох эта юность, где вы мои молодые годы?

— Во-первых, кто сказал что нельзя любить двоих? Может ли мать любить нескольких детей? Перестанет ли вдовец, найдя себе новую любовь, любить ушедшую жену? Наруто, несколько жен — это просто-напросто не принято. Возникает множество дополнительных проблем, например ревность между женщинами, неодобрение окружающих. По поводу неодобрения — что для тебя изменится?

— Ничего! — почесал затылок блондин — Меня и так не любят, пока я не стану хокаге!

— Касаемо ревности — это еще одна трудность. Но разве ты боишься трудностей?

В ответ была широкая ухмылка.

— Еще каждая женщина будет требовать полного внимания, но в твоем случае, ты можешь уделить внимание любому количеству женщин.

— Клоны?

— Клоны.

* * *

Мы разговаривали о рождении Наруто и о девятихвостом демоне-лисе. О разрушенной Конохе и убитых тысячах жителей.

— Знаешь, а я понимаю лиса. Ради жажды силы, люди поймали его в клетку, лишили воли. Держали в тюрьме. Любое живое существо, вырвавшееся из клетки, не постояло бы ни за чем ради свободы.

— То есть лис хороший, а я плохой?

— Скорее вы оба жертвы. Тебя ведь не спрашивали, хочешь ли ты стать тюремщиком. Лис может быть плохим, может быть хорошим, может быть обычным. Я не знаю, разумное ли он существо или глупое животное, сидит ли он без ощущений во тьме печати или чувствует то что чувствуешь ты. Он тебе не друг, но и не обязательно враг. Вы в одной лодке. Но ты не слушай старика, я-то в этом не разбираюсь вовсе.

В глазах блондина загорелись лампочки. Похоже ему пришла в голову какая-то идея. Ну что ж, прости демон-лис, если Наруто с кем-то хочет подружиться, у последнего нет никаких шансов.

* * *

Я сидел на трибуне стадиона, следил за финалом экзаменов. Несколько десятков клонов Наруто Узумаки, окруженных алой хвостатой аурой, отчитывали Нейджи Хьюгу, подкрепляя слова увесистыми тумаками.

— Да, Хината — провал клана Хьюга!

На глаза сидящей рядом красавицы мгновенно навернулись слёзы. Но Наруто, отвесив удар, отбросивший Нейджи к другому клону, продолжил:

— Хината провал вашего клана как семьи!

Удар.

— Провал твоего дяди как отца!

Удар.

— Провал тебя как брата!

Удар.

— Ваш клан, порабощающий своих родственников, отвратителен!

Удар.

— Члены семьи должны любить друг друга!

Удар.

— Понимать друг друга!

Удар.

— Семья должна стоять друг за друга горой!

Удар.

Распростертая фигура, окруженная окутанными в алую ауру блондинами.

— Победитель — Наруто Узумаки.

Трибуны гудели. Глаза Хинаты сияли любовью и обожанием.

* * *

Окончание финального боя, Гаары Сабаку против Саске Учихи. Воздух наполнился перьями. Темнота. Кратковременное возвращение сознания. Незнакомый шиноби с незнакомым знаком на лбу. Кунай в руке. Боль. Смерть.

Последней моей ускользающей мыслью было то, что я, в целом, прожил хорошую жизнь. Но что же будет с Наруто?

* * *

В глаза ударил свет. Я жив? Как? Почему?

Я прислушался к ощущениям тела. Так хорошо я себя не чувствовал никогда. Мое тело было переполнено энергией. Здоровьем. Молодостью.

Проморгавшись, я осмотрелся по сторонам. Я находился в просторном кабинете, наполненном людьми. Большинство этих людей были девушками с волосами всех цветов и глазами всех оттенков, общей чертой девушек была необычайная красота. Среди девушек я узнал повзрослевших Хинату, Аяме, Хаку и Карин. Некоторые из девушек держали на руках детей.

На полу начертана странная схема, большая непривычная печать. Огромный письменный стол, на котором аккуратными стопками лежали документы. Множество полок с книгами. Знакомые по моему миру названия, в качестве автора стоит мое имя.

Взгляд в окно. Скала с лицами хокаге. Шесть лиц, на щеках последнего знакомые полоски.

Владелец полосок в большой квадратной красной шляпе стоял среди стайки прекрасных девушек. С одной его стороны красивая красноволосая женщина, с другой — голубоглазый блондин с торчащими во все стороны волосами. Сзади на голову возвышалась антропоморфная звериная фигура, смесь лисички фенек и красно-рыжего енота, миниатюрная копия знакомой лисо-годзиллы.

Наруто сделал шаг вперед, глаза его, вместо привычной голубизны светились фиолетовым, со странными концентрическими кругами.

— Ну здравствуй, учитель!