Цветущий сад (джен)

Впервые Петуния увидела этого человека теплым июльским вечером по дороге домой через лобовое стекло машины.

Он выскочил на проезжую часть непонятно откуда, заставив несколько машин отчаянно взвизгнуть тормозами, а водителей замысловато выругаться. Сам мужчина с досадой огляделся, чертыхнулся и с максимальной скоростью постарался убраться из опасного места, благо до тротуара было недалеко.

Петуния, машина которой стояла в соседнем ряду, только проводила его взглядом и пожала плечами. Ей его неожиданное появление показалось очень странным, не из воздуха же он материализовался, в самом деле?

Неприятный инцидент был мимолётным, но настроение испортил и навеял неприятные воспоминания. Вспомнились и новости тридцатишестилетней давности о памятном теракте посереди Лондона, устроенном приспешниками того злого мага. Вспомнился и племянник, из-за которого Петуния семнадцать лет жила в страхе, что в любой день может лишиться всего, включая жизнь.

Смешно ли… первые несколько лет после смерти сестры, она каждый вечер, уложив детей спать, подолгу молилась, а потом не могла заснуть, боясь кошмаров, в которых на её глазах убивали сначала сына, потом мужа, а затем и её саму, а высокая фигура без лица, в чёрной, как будто сотканной из тумана мантии, смеялась, прижимая волшебную палочку к виску её племянника. Почему-то Петунии тогда казалось, что для убийства нужно обязательно приставить палочку к голове, как убийца приставляет пистолет к своей жертве, и она не понимала, как могли Джеймс и Лили, обладая магией, подпустить врага так близко.

Но через семнадцать лет, однажды увидев, каким именно образом убивают в волшебном мире, поняла и это. Поняла в самый страшный период их жизни, когда Пожиратели смерти чуть не обнаружили их убежище. Если бы не приставленные к её семье авроры, семейство Дурслей было бы стёрто с лица земли легким и незамысловатым движением палочки.

И если бы не Вернон, она бы не выдержала этого года, проведенного в "спасительном" заключении у Ордена Феникса, сойдя с ума от постоянной неопределенности и страха.

Когда Петунья припарковала машину возле дома, она поняла, что окончательно расстроена и подавлена из-за этих угнетающих воспоминаний.

Вернона ещё не было: он задерживался на каком-то совещании, а Дадли давно уже жил своей жизнью, изредка приезжая к родителям из Эдинбурга, где жил и работал, и даже по некоторым слухам, с кем-то встречался, не торопясь, впрочем, представлять избранницу родителям.

Пустой дом встретил её дружелюбным блеском начищенной дверной ручки и отполированного кафеля прихожей. Разгрузив покупки, Петуния не сразу принялась готовить обед, а сначала вышла в сад: ей хотелось вдохнуть свежего воздуха после городской духоты.

Давно не стриженные кусты не улучшили её настроения, мелькнула мысль, что стоило бы нанять садовника. Собирающиеся на небе тучи и вовсе заставили её недовольно скривиться и уйти в дом, плотно затворив за собой дверь.

Она так и не заметила человека, пристально наблюдавшего за ней из тени соседского дома. Если бы кто-то мог видеть его, то подивился бы странному выражению его лица: там были и сомнение, и предвкушение, и какая-то злая ирония.

— Что же, Поттер, — прошептал он, отворачиваясь от дома семейства Дурслей. — Неужели ты думал, что всё кончится вот так? Зря… Не стоило нас разыскивать. Кто старое помянет, тому глаз вон. Оставил бы нас в покое, жил бы и сам спокойно, а теперь не выйдет. Нет, не выйдет! — он глухо рассмеялся и, отойдя под прикрытие изгороди, исчез, будто бы растворился в воздухе.

* * *

Вернон вернулся, когда уже темнело, непривычно нервный и дерганый. Петуния молча протянула ему стакан свежевыжатого яблочного сока, который Вернон выпил залпом и только после этого смог приступить к рассказу о прошедшем дне.

Их вечер был обычным. Они поужинали, посмотрели телевизор, потом Вернон, ворча, отправился работать за «этой дьявольской, своевольной машиной», то бишь компьютером, с которым продолжал сражаться исключительно, чтобы не проигрывать машине и не ронять собственное самолюбие.

Петуния сочувственно хмыкнула и села в кресло, собираясь немного почитать.

Некоторое время всё было как всегда: Вернон работал, ожесточенно щелкая мышкой и стуча по клавиатуре, да изредка бурча под нос какие-то ругательства, Петуния читала модный в этом году бестселлер, параллельно раздумывая над тем, как рассадить давно отцветшие нарциссы и о необходимости подстричь газон, поскольку до конкурса на самую ухоженную садовую лужайку оставалось совсем немного времени. И ничего не нарушало их спокойствия, пока она не услышала странный шорох за окном, заставивший её насторожиться. Петуния прислушалась и отчетливо различила шарканье обуви под окнами. Она впервые пожалела, что не последовала совету Мардж завести собаку.

Шарканье стало громче и четче, словно незваный гость подошел к дому вплотную и не собирался скрываться. Лампочка рядом с креслом Петунии внезапно мигнула и погасла, погрузив комнату во тьму. Петуния пощелкала выключателем, но тот не реагировал. Погруженный в работу Вернон встрепенулся и удивленно посмотрел на неё. Петуния приложила палец к губам и на цыпочках подошла к нему.

— Вернон, где твоё ружье? — прошипела она, испуганно оглядываясь на окно.

— В шкафу, — прошептал он, косясь на так же мигнувший и почерневший монитор ноутбука. — Может, это кто-то из соседей?

— Может быть, но мне будет спокойнее, если ты достанешь ружье, — упорствовала взвинченная от сегодняшних воспоминаний Петуния.

— Хорошо, хорошо, сейчас! — Вернон с удивительной быстротой для такого грузного человека подбежал к шкафу, достал ружье и аккуратно зарядил его. — Я пойду посмотрю. Если что, вызывай полицию!

— Вернон, не надо, не ходи! Вдруг это грабители! — взмолилась Петуния. — Они же могут напасть на тебя!

— Спокойно, — Вернон сосредоточенно подошел к стене у окна и, осторожно отодвинув занавеску, выглянул наружу. — Никого. Я выйду на крыльцо. Не волнуйся, далеко уходить не буду.

Он вышел в прихожую и оттуда аккуратно отпер дверь, окинув прищуренным взглядом крыльцо. Петуния, схватив телефон, бросилась за ним, остановившись в дверях прихожей.

— Кто здесь! Покажись! Ещё минута и я вызову полицию! — крикнул он в темноту.

Петуния нервно стиснула в руках телефон и закусила губу.

Несколько секунд темнота сада оставалась безмолвной, но потом…

— Ступефай!

Из-за деревьев вылетела красная вспышка и устремилась к крыльцу, Вернон рефлекторно бросился на пол, это его и спасло. Красный светящийся сгусток магии угодил в дверь позади него и бессильно осыпался алыми искрами. Вернон быстро отполз назад и захлопнул дверь, заперев её на все замки.

Петуния в ужасе бросилась к нему.

— Я в порядке, в порядке! — успокоил её Вернон. — Полицию вызывать бесполезно, она нам не поможет. Это они…

— Что им от нас нужно? — Петуния побелела как мел и стала мелко вздрагивать.

— Не знаю, — выдохнул Вернон. — Тихо!..

Снова послышалось шарканье обуви по гравию дорожки, ведущей к дому, а потом наступила звенящая от напряжения тишина, вмиг разорванная громким выкриком:

— Мордсморде!

Петуния с Верноном в ужасе зажмурились, прощаясь с жизнью, но ничего не произошло. На улице раздался негромкий хлопок. Спустя несколько минут ночь оставалась такой же безмолвной, как до прихода их незваного гостя, и даже от предполагаемого убийцы не доносилось ни звука.

Вернон подкрался к ближайшему окну. Никого не было, но двор и сад были залиты каким-то странным зеленоватым светом, падавшим откуда-то сверху.

Спустя ещё десять минут Вернон, крепко сжимая в руках ружье, вышел во двор и осмотрелся: вокруг не было ни души. Но когда он взглянул наверх, ружье выпало из его враз ослабевших рук.

Над домом висел, переливаясь всеми оттенками зеленого, огромный череп, изрыгающий змею изо рта.

* * *

— Тревога! Срочная тревога! Всем оперативным отделам, полная мобилизация! — вопли сигнальной сирены эхом разнеслись по пустому министерству.

Дежурные спешно призывали патронусов, тут же отсылая их к адресатам, чье присутствие требовалось немедленно.

Серебристая такса громко прокричала послание, бесцеремонно разбудив супружескую пару, что отсыпалась после тяжелого трудового дня.

— Какого чёрта? — темноволосый заспанный мужчина привычным жестом нашарив на тумбочке очки, вскочил с постели и принялся торопливо одеваться. — Что за переполох, словно Волдеморт вернулся?

— Ох, Гарри, лучше помолчи, неравен час, накаркаешь! — Джинни со стоном приподнялась на кровати, протирая глаза. — Пойду успокою детей, а то эта собака весь дом перебудила! — она встала, накидывая на плечи халат.

— Хорошо, — кивнул он ей. — Чёрт знает, что там произошло, поэтому меня не жди! Могу вернуться только к утру. Тревога не красная, боев не предвидится, так что не переживай и не трать нервы! Уложи детей и ложись сама.

— Прошу тебя, будь осторожен, — Джинни сжала его руку. — Береги себя!

— Всё будет хорошо, — он привлек её к себе и поцеловал в лоб. — Не бойся. Всё, мне пора, — он пристегнул кобуру с палочкой к предплечью и шагнул к камину. — Министерство Магии, кабинет старшего аврора! — скомандовал он и скрылся в вихрях зеленого пламени.

* * *

Петуния, которую сотрясала крупная дрожь, сидела на стуле в кухне, уставившись невидящим взглядом в безукоризненно белую стену, благо через некоторое время после исчезновения напавшего электричество включилось само.

Никогда ещё она не чувствовала себя такой беззащитной, даже в те страшные года после смерти Лили и Джеймса, когда в любой момент дверь её дома могла распахнуться, послушная воле убийц.

Но что могло случиться спустя двадцать лет? Почему о них с Верноном вспомнили? На эти вопросы Петуния ответа найти не могла.

Мир снова рушился, и вновь этому не было объяснения, а ведь она уже совсем не молода.

* * *

— Гарри, ну что здесь? — Гермиона давно превратилась из нескладного подростка в высокую, гибкую женщину с собранными в пучок волосами и стремительной походкой, которой она пересекла лужайку дома Дурслей, остановившись перед ссутуленным и очень мрачным аврором.

— Доброй ночи! — откликнулся тот, потирая лоб. — Все живы, преступника не обнаружено. Антимаггловский барьер поставлен, свидетелей всего трое. Парочка подростков да старик, живущий по соседству и страдающий бессонницей. Подчистите им память, и будет с них.

— Я займусь, — спокойно ответила она. — Гарри, не волнуйся, это не самые плохие люди, которые встречались в твоей жизни. Возьми себя в руки!

— Я понимаю, — дернул плечом Гарри и вздохнул. — Не знаю, как объяснить. Я их пятнадцать лет не видел. Глупость, конечно! — он махнул рукой. — Что толку прошлое вспоминать? Но мне кажется, стоит только переступить порог, и меня просто вывернет от омерзения!

— Гарри… — ее голос был полон сочувствия.

— Не надо, Гермиона, не надо! — он мотнул головой. — Справлюсь, не впервой. А тебе лучше заняться своим делом!

— Ну что ж, тогда мне и впрямь пора, — она покачала головой и направилась прочь, оставив его наедине со своими мыслями. — Я здесь вместе с Роном и его отделом, доложу, если что-то найдём!

* * *

— Может, стоит вызвать полицию? — неуверенно предложила Петуния.

— А что это даст? — пожал плечами Вернон. — Лучшее, на что мы можем рассчитывать, это то, что к утру появится кто-нибудь и скажет, что это, так, детишки баловались, ничего особенного.

Во входную дверь несколько раз резко и гулко постучали. Петуния вздрогнула. Вернон потянулся было к ружью, но передумал.

— Я открою, — решил он. — Преступники так не стучат! — и быстро вышел из гостиной.

Петуния взволнованно посмотрела ему вслед и обессиленно оперлась рукой в подлокотник.

В прихожей раздались возбужденные голоса, Петуния встрепенулась, попыталась встать, но при виде вошедшего твердым уверенным шагом Гарри Поттера в изнеможении опустилась обратно.

— Доброй ночи всем присутствующим. Старший аврор Поттер к вашим услугам, — сдержанно поздоровался тот, с каким-то горьким едким сарказмом оглядывая знакомую комнату. — Это аврор Краун, — он показал на худощавого рыжего юношу, болезненного вида. — И аврор Джонс, — Коренастый низенький брюнет равнодушно кивнул в знак приветствия. — Мы прибыли для разъяснения сложившейся ситуации.

— По какому праву вы врываетесь в наш дом? — не слыша собственного голоса, спросила Петуния. В голове шумело, а сил оставалось совсем мало.

— По долгу службы, — Поттер был невозмутим. — В данной ситуации вмешательство полиции ничего не даст, поэтому взамен неё, вам придется работать с нами.

— Вон из моего дома! — приказала Петуния, чувствуя, как её бросает в жар от собственной смелости. — Я запретила тебе здесь появляться!

— Петуния, это не совсем то… боюсь… — забормотал Вернон.

— Вынужден вас разочаровать: от вашего мнения сейчас зависит очень мало. Это официальный визит правоохранительных органов магической Великобритании с целью защиты её граждан, даже если они против, — отчеканил Гарри, знакомым жестом взъерошив волосы и выдохнув. — Ах да, совсем забыл. Здравствуйте, тетя! Давно не виделись.

— Давно… — прошептала Петуния, крепко сжимая подлокотники кресла. — И за какие же грехи снова довелось?

* * *

Допрос прошел в напряженной обстановке. Если бы не молчаливые авроры, стоящие у дверей будто суровые часовые, Петуния бы не сдержалась и обязательно бы сорвалась на истерику. Но при незнакомых людях она не могла позволить себе лишиться самообладания.

Она сдалась. И позволила поганому Поттеру снова распоряжаться её семьёй, её имуществом, её жизнью. Хотя Петуния в своё время и поклялась, что скорее умрёт, чем вновь соприкоснется с миром магии, страх за собственную жизнь пересилил.

А Вернон, видя её состояние, злился всё больше и больше.

— Итак, — начал Гарри. — Вы утверждаете, что некто сначала подошел к дому, а потом спрятался в саду?

— Да, именно так, — с нажимом произнес Вернон, исподлобья глядя на него. — И он чуть не убил меня!

— Судя по вашему описанию, это было просто заклятие оглушения. С вами ничего бы не произошло, — устало проговорил Гарри. — Ступефай не наносит существенного вреда здоровью.

— Ах, значит, ничего бы не произошло? — рявкнул возмущенный до глубины души Вернон. — Простите, не знали! Потому что нам неинтересны ваши дурацкие, отвратительные…

— Вернон! — испуганно шикнула Петуния.

— …ненормальные волшебные штучки! — закончил Вернон, тяжело дыша. — Разве вы не должны охранять нас от вам подобных? Я смотрю, вы слишком халатно относитесь к своим обязанностям!

— Вернон, — уже требовательней повторила Петуния, поглядывая на багровеющего племянника. — Успокойся! Соседи услышат!

— Не услышат, — процедил Гарри сквозь стиснутые зубы. — Вокруг дома звуконепроницаемый барьер. Так что о вашей драгоценной репутации мы все же заботимся!

Петуния кинула на него гневный взгляд, но промолчала.

— И что же теперь? — резко спросила она.

— А теперь вставайте и пожалуйте сюда, — Гарри, подавая пример, встал сам и предложил руку Петунье. Та его проигнорировала, но Гарри не настаивал. — Становитесь рядом. Краун, начинай!

— Что начинать? — с беспокойством переспросила Петунья, наблюдая, как болезненно-худой и постоянно кашляющий в кулак аврор принялся методично дотрагиваться своей палочкой до волос и одежды Вернона. А тот в свою очередь, пыхтел, злобно косясь на Главного аврора, но молчал.

— Краун делает диагностику, — рассеянно пояснил Гарри, делая какие-то пометки в блокноте. — Над вашим домом поставлена темная метка, но вы живы. И это, по меньшей мере, странно. Возможно, на вас наложили проклятье отсроченного действия.

— Что? — дернулся Вернон, вытаращив глаза. Краун поморщился и придержал его за плечо, не давая тому сойти с места.

— А может быть, что и нет! — заключил Гарри, захлопывая блокнот. — Лично я глубоко сомневаюсь, что кто-то станет тратить на вас столько времени.

— В нашей жизни все неприятности были связаны почему-то исключительно с тобой, дорогой племянник, — голос Петунии сочился ядом. — Так что мне это кажется неудивительным: мы спокойно живем, никого не трогая, а потом вдруг начинаются эти ненормальные неприятности, и, кто бы сомневался, немедленно на горизонте возникаешь ты! — она непреклонно фыркнула и отвернулась.

Гарри медленно втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы.

— Краун, вы закончили?

— Да, сэр! Ни следа посторонней магии, — покачал головой тот.

— Ну, хорошо, — Гарри смерил мрачным взглядом родственников. — Тогда нам здесь больше нечего делать. За домом будет установлено наблюдение. Не беспокойтесь, вам больше ничего не угрожает.

Вернон хмыкнул, помялся, оглянувшись на Петунью, прокашлялся и всё-таки пробурчал:

— Благодарю за помощь.

— Это наш долг, — сухо кивнул Гарри. — Всего вам наилучшего, — он коротко поклонился и вышел.

Авроры последовали за ним. Хлопнула входная дверь, через некоторое время послышались приглушенные хлопки аппарировавших волшебников, и всё стихло.

Вернон и Петуния переглянулись.

— Необязательно было его прогонять, — пробасил Вернон. — Если он не защитит нас, то больше нам не к кому обратиться. Ты сама говорила.

— Я не хочу видеть его в своём доме, — глухо проговорила Петуния, отводя глаза. — Прости, Вернон. Я лучше пойду спать.

Она встала и, покачиваясь, двинулась к лестнице, ведущей наверх.

* * *

— И как это понимать? — Гарри раздраженно швырнул папку с протоколом на стол. — Чёрт знает что! Рон, там точно ничего не было?

— Ничего, — Уизли спокойно покачал головой и устроился на стуле поудобнее.

Гарри скептически приподнял бровь. За прошедшие годы Рон изменился больше всех: с тех пор как он вместо того, чтобы пойти в аврорскую академию, внезапно поступил совсем в другое место, и спустя полтора десятка лет возглавил отдел магического правопорядка, вернее ту его часть, что отвечала за расследования преступлений. Ибо чего-чего, а пустой бюрократии Рон не выносил.

И, выйдя из тени своего друга, он заметно расслабился, стал спокойнее, веселее, вот только выражение глаз стало иным: острым, цепким, словно он больше не мог доверять никому, кроме себя. Впрочем, в кругу друзей этот взгляд быстро исчезал, сменяясь привычным добродушием.

— Ни убийств, ни проклятий, только метка и грандиозный переполох. Все про сон этой ночью забыли, — Гарри раздосадовано взъерошил волосы на затылке. — Может, это и впрямь чья-то глупая шутка?

— Очень похоже, — согласился с ним Рон. — Но что-то в этой истории не дает мне покоя.

В зачарованное окно деликатно постучались. Гарри открыл. Незнакомая большая бурая сова обиженно ухнула, сбросила на стол конверт и выпорхнула обратно.

— Ну что там? — не оборачиваясь, поинтересовался Гарри, закрывая окно.

— Адресовано тебе, — хмыкнул Рон, он разглядывал конверт, но не дотрагивался до него. — Обратного адреса не имеет.

— Интересно, — Гарри подошел и взял со стола палочку. — Сейчас посмотрим, — он забормотал сканирующие заклинания и спустя две минуты удивленно вскинул брови. — Хм, чисто. Ладно, посмотрим, что пишут.

Он вскрыл конверт и начал читать текст. Через некоторое время его глаза широко распахнулись, он ахнул и без слов передал пергамент Рону.

Тот недоуменно нахмурился, но в свою очередь принялся за чтение.

Почерк писавшего был неровным и резким, зато странно смотрящийся здесь рисунок цветка петунии был педантично прорисован до каждой прожилки на лепестках.

Здравствуй, Поттер!

Не соскучился ещё по славным временам Темного Лорда? Спешу тебя обрадовать, вскоре я освежу твою память, или уже освежил, смотря, как быстро летает эта сова.

Ты очень зря вспомнил про нас. Кто старое помянет, тому глаз вон. Мудрая пословица, не находишь?

Я отомщу тебе за смерть сестры. Поверь, я это умею. И начну, пожалуй, с твоих хорошеньких цветочков, некоторым давно уже пора завянуть и сгнить…

Ты меня не остановишь, так что прими свою судьбу с честью, если таковая в тебе осталась.

Твой кровный враг,

Амикус Кэрроу.

— Бред какой-то, — помотал головой Рон. — Если это он повесил метку над домом, то почему не убил его обитателей?

— Ничего не понимаю! — пробормотал Гарри, запуская руку в без того уже лохматую шевелюру. — Что ещё за цветочки? Глупость какая-то… — он внезапно схватил листок и принялся пристально вглядываться в него. — Если только… Петуния! О Господи!

— Что такое? — Рон все ещё ничего не понимал.

— Мою тетю зовут Петуния, а здесь нарисован именно этот цветок, и Амикус написал, что «цветочку давно пора завянуть». Ночью было нападение… Скорее! — Гарри вскочил и бросился к выходу, на ходу создавая патронуса. — Она — его жертва. Ей действительно грозит серьёзная опасность! Надо срочно отправляться туда. Только бы успеть, — прошептал последнюю фразу Гарри.

* * *

Утро выдалось на редкость погожим и солнечным. Вернон всё же отправился на работу, предварительно взяв с Петунии с полдесятка обещаний, что та будет очень осторожна.

В пустом доме Петуния чувствовала себя неуютно, и в конце концов, решила съездить в город, чтоб немного развеяться. К тому же, рассудила она, вряд ли кому-то придет в голову нападать на неё днем, среди большого количества людей. Да и обещаниям племянника Петуния не верила. С чего бы волшебникам защищать каких-то магглов?

Вот где, спрашивается, эти обещанные часовые?

Рыжеволосый юноша, небрежно облокотившийся о соседскую ограду, смущенно кашлянул в кулак под презрительным взглядом миссис Дурсль. Она же на это только закатила глаза.

— Я собираюсь в город, — мимоходом бросила Петунья. — Знаю, что не отвяжетесь, поэтому будьте менее заметными. Не выставляйте меня на посмешище, — она критически посмотрела на его зеленые чешуйчатые ботинки.

Тот порозовел и попытался как-то прикрыть их полой мантии, которая, вероятно, должна была изображать летнее пальто, но успеха не достиг.

Петуния, не обращая больше на него внимания, заперла дом, завела машину и неторопливо выехала на дорогу.

В городе время пролетело быстро, она и не заметила, как приблизилось время обеда, и пора было возвращаться домой, чтобы к возвращению Вернона успеть разобраться с домашними хлопотами и попытаться хоть как-то спасти несчастную лужайку, безжалостно затоптанную ночными гостями.

Напоследок Петуния решила заехать в еще один маленький магазинчик, в тихом районе Лондона, где продавались всякие мелочи для рукоделия. Колокольчик за ней ещё не успел отзвенеть, как дверь вновь отворилась, и в магазин зашел крупный мужчина лет сорока, плечистый, коротко стриженный, с мрачным выражением на лице.

Петунии он сразу не понравился, к тому же ей показалось, что она его уже где-то видела, но она старательно задавила растущую панику, и невозмутимо продолжила рассматривать различные виды пуговиц, булавок и прочего декора для ткани.

Внезапно свет ей заслонила массивная тень, Петуния подняла голову и с недовольством обнаружила, что неприятный незнакомец успел подойти к ней вплотную и возвышался над ней суровой горой. Петуния попятилась, но он неожиданно цепко ухватил её за локоть. На грубом лице его расплылась предвкушающая улыбка.

Она хотела закричать, позвать на помощь аврора, но успела лишь набрать в легкие воздух, как её язык словно прилип к нёбу, лишив её способности говорить. Сильная рука крепко обхватила ее талию, не давая сдвинуться ни вправо, ни влево.

— Не упрямьтесь, дорогая Петуния, — зашептал мужчина ей на ухо. — Потерпите немного, скоро всё закончится, точнее… — он кинул довольный взгляд в окно, где метнулось что-то рыжее, — прямо сейчас!

Аврор Краун стремительно ворвался в лавку, в тот же миг незнакомец сильно оттолкнул Петунию, так что та больно стукнулась об стеллаж и опрокинула стойку с рекламными брошюрами. А маг, весьма ловко для своей комплекции, нырнул вниз и, перекатившись по полу, чтобы уйти от алого заклинания аврора, ответил своим: ярко-зеленым. Краун в долгу не остался, оттесняя противника к противоположной стене.

Сбежался персонал. Кто-то вызывал полицию. А маги самозабвенно сражались, вдохновенно разнося магазин. Продолжалось это до тех пор, пока на улице не послышалась полицейская сирена, в тот же миг противник Крауна метнул в него сразу два проклятия и, воспользовавшись секундной передышкой, мгновенно исчез, оставив того задыхаться в очередном приступе неистового кашля.

Прибежавшие охранники, благоразумно не высовывавшиеся, пока всё не стихло, немедленно скрутили аврора и куда-то повели. Сопротивляться им он уже был не в силах. Петуния же замерла в растерянности, не понимая, что ей делать и куда бежать.

С громким хлопком материализовалась группа магов в черных и алых мантиях, магглов быстро оттеснили в служебные помещения, один из авроров стремительно направился разбираться с на удивление быстро отреагировавшей полицией. Крауна аккуратно высвободили из рук охранников и вместе с ним куда-то аппарировали.

В толпе Петуния различила взволнованное лицо Поттера, который, завидев её, бросился к ней, отчаянно проталкиваясь сквозь персонал магазина и авроров.

— Тётя! Тётя! С вами всё в порядке? — вопрошал он, отводя её подальше от людей. — Это моя вина, простите! Одного Крауна было недостаточно…

— …всё хорошо, — Петуния вдруг почувствовала слабость в ногах. — Мне бы только присесть, не так уж я молода для подобных приключений! Это ты прости меня, Гарри. Я была неправа, так неправа!.. Я не должна была так безобразно вести себя вчера!

— Ничего, тетя, ничего! Главное, что с вами всё в порядке, — отозвался Гарри, бережно поддерживая её под локоть. — Пойдемте, я отвезу вас домой. Вас больше никто не тронет!

* * *

— Ну, орёл, долетался? — Рон Уизли сурово посмотрел на поникшего забинтованного Крауна. — Что ты устроил? Благодари Бога, что обошлось без летальных последствий, иначе бы мы тебя даже защитить не смогли. Вообще-то за такое три года Азкабана полагается! Если бы не Гарри, наши министерские святоши тебя бы туда вмиг упекли! Магическая драка посередь Лондона! Среди бела дня! Чем ты вообще думал?

— Я действовал согласно должностной инструкции, — в своей излюбленной манере, которая волшебным образом выводила из себя любое начальство, монотонно, без выражения пробубнил Краун, виновато опуская взгляд.

Рон издал какой-то невнятный звук, полный скрытого бешенства. Краун, наконец, поднял на него глаза, в которых не было ни тени раскаяния.

— Он схватил миссис Дурсль! — тихо, но яростно заговорил он, расправив плечи и словно став выше ростом. — Он бы её убил, если бы я его не отвлёк! Я знаю его, это Амикус Кэрроу. Он — чудовище, ему никого не жаль! Он детей пытал, что ему старая женщина?

Рон открыл было рот, но поперхнулся и замолчал. Заложив руки за спину, он прошелся по кабинету и остановился напротив Крауна, грозно поглядев на него.

— Я не могу не признать твоей правоты, Дэн, — наконец, тихо проговорил он. — Я знаю тебя. В конце концов, ты в моем отделе обретаешься с шестнадцати лет, и мы тебе всегда доверяли, так не заставляй нас лишать тебя своего доверия! Хоть ты молод, жизнь уже не раз успела потрепать тебя, но, думаю, ты помнишь прошлогоднюю историю. Ты ведь не хочешь, чтобы она повторилась, только уже в куда более обширном масштабе? При всех моих полномочиях я не смогу тебе помочь.

— Помню, — Краун помрачнел. — Простите! Я признаю свою вину и готов понести наказание!

— Не в этот раз, — хмыкнул Рон. — Пока для тебя есть другое задание. К оперативной работе ты пока не пригоден, поэтому Гарри попросил, чтобы ты пока охранял его семью. Амикус опасен и непредсказуем, непонятно, что он задумал. Так что прямо сейчас отправляешься к ним. Джинни и Лили будут рады тебя видеть. Задача ясна?

— Ясна, — со вздохом кивнул аврор. — Исчезнуть с горизонта и не навлекать на отдел дополнительные неприятности.

— Молодец. Понятливый, — довольно усмехнулся Рон. — Всё, свободен. Ступай!

— Да, сэр, — кивнул Краун и с неестественно прямой спиной, чеканя шаг, вышел из кабинета.

— Ещё и обиделся, — вполголоса пробурчал Рон, садясь за стол и начиная перерывать бумаги. — Когда уже Гарри вернется?

* * *

Гарри с Гермионой подошли к кабинету Рона практически одновременно. Гермиона с сочувствием посмотрела на измотанного, осунувшегося Гарри.

— Как твоя тётя? — спросила она.

— Она цела и невредима, отделалась только испугом и небольшим стрессом, — ответил Гарри и постучал в дверь. — Они с Верноном дома под охраной.

— Входите — не заперто! — крикнул Рон изнутри.

Гарри церемонно пропустил даму вперед.

— А где Краун? — поинтересовался Гарри, входя.

— Я его отправил охранять Джинни и детей, — ответил Рон. — Но это так, для проформы, на твоём доме столько защитных заклятий, что его впору называть цитаделью.

— Дьявол! — Гарри хлопнул себя по лбу. — Совсем забыл, я ведь обещал Лили, что мы сегодня пойдем на прогулку.

— Ну, ничего не поделаешь, — философски развёл руками Рон. — Посидит дома недельку. Хотя она у тебя обидчивая.

— Именно, — Гарри озабоченно потёр лоб. — Как бы не сбежала опять из дому. Избаловали мы её: чуть что не по ней — сразу убегает и прячется куда-нибудь. К тому же у неё до сих пор не проснулась магия, и она до ужаса боится не попасть в Хогвартс. Как Джинни сразу за троими следить ухитряется, ума не приложу!

— Ничего страшного не случится, — успокаивающе проговорила Гермиона. — Там же и Краун, он за ней присмотрит, он вроде с ней ладит.

— Выпутаемся из этой истории — возьму несколько дней отгулов, — решительно произнес Гарри. — И проведу их с семьёй в кои-то веки! Не то с этой работой они, как я выгляжу, позабудут!

— Давайте ближе к делу, — хлопнул в ладоши Рон. — На повестке дня у нас с вами опасный преступник-психопат, бывший Пожиратель смерти — Амикус Кэрроу, — Рон открыл увесистую папку и нацепил на нос очки, приобретя невероятное сходство со своим старшим братом, Перси. — Они с сестрой выжили после битвы в тысяча девятьсот девяносто седьмом году, с тех пор в Великобритании объявлены вне закона, двадцать лет провели в бегах. Год назад Алекто Кэрроу была обнаружена в Ирландии, поскольку она всё ещё числилась в розыске, поступило распоряжение арестовать её. После долгих переговоров министерство Ирландии согласилось выдать её в руки наших авроров…

— …и тут началось самое веселое, — хмуро подхватил Гарри. — Она хоть и расслабилась за годы относительно спокойной жизни, но навыки не утратила. И едва какая-то крыса донесла ей про готовящийся арест, она тут же ударилась в бега. Мы гонялись за ней по всей Ирландии, хорошо хоть границы успели перекрыть. И наконец-таки она попалась. Её взяли, предъявили обвинения, и приготовились к переправке её в Великобританию, если бы не бумажная волокита, было бы быстрее. И в тот день, когда её должны были забирать, Рон отправил туда Крауна и ещё нескольких авроров. Кингсли хотел устроить показательный суд, поэтому арестованная должна была быть доставлена в целости и сохранности.

— Но в тот день она устроила попытку побега, — продолжил Рон. — Непонятно, каким образом ей это удалось, возможно, кто-то был с нею в сговоре. Так или иначе, у нее в руках оказалась палочка. Она не разменивалась по пустякам и сразу начала швыряться авадами. Эффект неожиданности позволил ей убить нескольких авроров, в основном ирландских. Краун вместе со всеми пытался её остановить, но что-то пошло не так в общей суматохе. В итоге Алекто погибла. Кто её убил, установить было невозможно. Но высшим чинам нужны были козлы отпущения, и в результате ими стали аврор Денис Краун и непосредственный командир операции Гарри Джеймс Поттер.

— Я получил суровый выговор, — слабо усмехнулся Гарри. — А Краун сам счёл себя виновным и даже ничего не отрицал. Его затаскали по медицинским комиссиям, проверяли его душевное здоровье, опозорили на весь свет, лишили дальнейшей карьеры, чуть до суицида не довели. Я в тот момент мало чем мог помочь ему, только предложил работу в отделе быстрого реагирования. Он согласился.

— Я помню, он не выдержал однажды, сорвался и заявил прямо в лицо всей этой гуманной общественности, что Кэрроу и прочие пожиратели — нелюди, и таких нужно уничтожать, а не прощать. И честно говоря, я был с ним согласен, — вздохнув, заметил Рон. — Но общество было другого мнения.

Повисло унылое молчание. Первой подняла голову Гермиона.

— Значит, если виновными в смерти Алекто официально объявили вас, то и Амикус считает также, — медленно произнесла она. — Это объясняет его странное поведение. Ведь по словам Петунии, он не причинил ей вреда, куда ожесточеннее была его схватка с Крауном. Значит, он хотел отомстить в первую очередь ему!

— Он постоянно сбегает, — Рон нахмурился. — И не доводит ни одного дела до конца. В лавке у него была возможность убить Крауна, он ей не воспользовался.

— Может, не хотел рисковать? — неуверенно предположил Гарри. — Но причем тут тогда рисунок петунии, если не она его цель? — он расправил листок пергамента и ещё раз с недоумением вгляделся в него.

Сидящая сбоку от него Гермиона вдруг резко подалась вперед.

— Постой, а ну-ка замри!

Гарри послушно замер с вытянутыми руками, в которых держал злополучное письмо. Гермиона выхватила у него листок, присмотрелась и решительно перевернула его вверх ногами.

— Посмотрите сюда! Видите? — возбужденно воскликнула она.

— Что такое? — кинулись к ней Гарри и Рон.

— Этот рисунок с двойным смыслом! Если смотреть отсюда, это цветок петунии, а если вот так…

— Лилия! — в один голос выдохнули Рон с Гарри.

— Значит это… — начала внезапно севшим голосом Гермиона, не решаясь договорить.

— Лили… — прошептал Гарри в ужасе. — Вот его настоящая жертва!

Быстрее всех сориентировался Рон, вызвав патронуса и послав его к Джинни с вопросом, где сейчас находится Лили.

Спустя томительные пять минут примчался серебристый конь паникующей Джинни с ответом:

Лили действительно опять убежала из дому, а Краун отправился на её поиски.

Гарри с глухим стоном закрыл лицо руками и на несколько секунд замер, а потом вскочил и, не говоря ни слова, стремительно покинул кабинет. Рон и Гермиона переглянулись, не сговариваясь, бросились за ним.

Авроры очень надеялись успеть.

* * *

— Тише, девочка, тише. Не будешь дергаться, дядя не сделает больно, — Амикус покрепче ухватил за плечо худенькую девочку лет десяти. — Тебе разве не говорили, что убегать из дома нехорошо?

— Г-г-говорили, — всхлипнула от боли Лили: хватка Амикуса была слишком сильной.

— Ну вот, а ты не слушала, — мягко, почти нежно, проговорил он. — А ведь непослушных детей надо наказывать… Круцио!

Детский визг, полный боли, разнесся по небольшой лощине. Амиикус брезгливо сморщился и опустил палочку.

— Все дети слабые, — презрительно бросил он. — Не умеете терпеть боль! Твой папочка такой же. Решил, что умеет быть жестоким, а сам даже не знает, что такое настоящая жестокость. Я его научу… — он снова поднял палочку. Дрожащая Лили испуганно сжалась в комок.

— Эй ты, брось палочку! Ты у меня на прицеле! — Амикус обернулся, из-за густых кустов, растущих поодаль, вышел бледный, слегка пошатывающийся Краун. — Отпусти девочку! Она тут не причем!

— Какие гости! — глумливо ухмыльнулся Амикус. — Давно не виделись, Краун! Со вчерашнего дня. Я даже специально не уходил далеко, чтоб тебе проще нас искать было. Кстати, стой на месте, иначе девчушке не поздоровится! Экспеллиармус!

— Зачем этот спектакль? — безнадежно осведомился Краун, подчиняясь. — Если хочешь мести, то сразись со мной. Может, тебе повезет. Отпусти Лили.

— Ну как же зачем? — ласково возразил Амикус. — Мне мало твоей смерти, я хочу отомстить и Поттеру. А знаешь, какая месть самая сладкая? Нет? Превратить невинное в порочное! Я сделаю Поттера таким же зверем, как и я. И даже хуже… Но что может лучше поспособствовать этому, как не истерзанное тело его любимой дочурки? Но раз уж ты сам вызвался, одним махом убью двух зайцев. Пожалуй, Поттера впечатлит тело его незадачливого протеже, особенно если я немного поработаю над ним после смерти... Авада Кедавра.

Краун только благодаря наработанным в аврорате рефлексам сумел отскочить с пути заклинания. Амикус скучающе зевнул и вновь повернулся к дрожащей Лили, не удостаивая больше противника своим вниманием.

Краун бросился на него, но Амикус, не глядя, отмахнулся от него невербальным заклинанием. Аврор упал, оплетенный с ног до головы толстыми тугими веревками. Амикус нарочито медленно занес палочку над замершей Лили.

— Тебе я нужен! Я! — закричал Краун, отчаянно дергаясь в путах. — Я убил твою сестру! Не Поттер, не Лили — я! Отомсти мне, а не ей!

— Ты — ничтожество! — рассмеялся Амикус. — Ты не убийца, ты просто чистенький сопливый мальчишка, недостойный того, чтобы я сражался с тобой! А вот я действительно, по твоему меткому определению, — нелюдь. Ты же даже не сможешь меня убить. Хочешь, проверим? Фините, — он едва заметным шевелением аврорской палочки развязал Крауна и швырнул ему его палочку обратно. — Что же ты медлишь? Давай, напади на меня! Ты победишь, ведь на аваду «Протего» не действует!

— Ступефай! — мощный красный луч бессильно разбился об щит Кэрроу. Тот даже не пошевелился, зато Краун застонал и повалился на колени не в силах бороться с приступом неистового кашля.

— Ну что, — усмехнулся Амикус, с брезгливой жалостью глядя на задыхающегося аврора. — Убедился? Понял, где твоё место? Вижу, Алекто не осталась неотмщенной, её проклятие поработало на славу, она сама изобрела его. Незаметное поначалу, оно набирает со временем всё большую силу и постепенно умерщвляет человека. Через год ты начнешь кашлять кровью, а ещё через два сдохнешь в дикой агонии, — Амикус нагнулся и подобрал палочку Крауна, который, вероятно, даже не услышал, о чём тот говорил. — Ты мне не противник и не сумеешь мне помешать, а с девочкой я, может, ещё позабавлюсь, прежде чем убить… — он почти дружески потрепал аврора по плечу, выпрямился, насмешливо хмыкнул и неторопливо направился обратно к Лили, которая по-прежнему сидела на том же месте, завороженно глядя на неподвижного Крауна.

Амикус не заметил, или сделал вид, будто не заметил, внезапно наступившей тишины, а Лили, затаив дыхание, смотрела, как рука Крауна метнулась к карману рваных джинсов и что-то крепко сжала в кулаке.

Амикус стоял, не шевелясь и скрестив руки на груди, даже когда услышал шорох за своей спиной и тихий щелчок. Краун, тихой скользящей походкой преодолел метры, разделявшие их, и остановился в нескольких шагах от Кэрроу, то ли пребывая в нерешительности, то ли выжидая удобный момент. Амикус презрительно скривился и поднял палочку, направив её на зажмурившуюся Лили:

— Круци… — Его слова прервались каким-то странным бульканьем и чвяканием.

Лили, приоткрывшая глаза, завизжала ещё громче прежнего при виде крови, вытекающей из перерезанного горла её мучителя.

Амикус сделал неуверенный шаг вперед и упал на землю, чуть не придавив собой Лили. Та в ужасе отшатнулась, всё ещё непонимающе переводя взгляд с корчащегося в последней агонии Кэрроу на ошеломленного Крауна.

Краун медленно отстранился, недоуменно посмотрел на свой складной ножик, обагренный чем-то темным… темной кровью, стекавшей с лезвия и капавшей на землю. На его лице постепенно проявилось осознание, Краун выронил нож, отступил на несколько шагов и, споткнувшись о какую-то корягу, с размаху сел на землю и тупо уставился на труп похитителя, уже понимая, что сделал, но будучи не в силах в это поверить.

В этот момент он, казалось, забыл разом про всё, даже про Лили, которая, обогнув уже затихшего Амикуса по большой дуге, подбежала к нему и тормошила, пытаясь привести его в себя.

— Дэн, очнись! Дэн, — она подергала его за руку. — Опомнись же!

Краун с трудом сфокусировал на ней взгляд.

— Лили? — нахмурился он, помотав головой. — Как ты?

— Я в порядке, — девочка неуверенно улыбнулась. — Дэн, ты его убил, да?

— Да, — выдохнул Краун. — Зачем же ты убежала, глупая? Твоя мать будет так волноваться!

— Понимаю, — Лили виновато понурилась, но потом подняла голову и с какой-то веселой хитринкой в глазах посмотрела на аврора. — Знаешь, Дэн, а ты — молодец! Я тобой горжусь! — она совсем не по-детски грубовато похлопала его по плечу. — Переступил себя!

— Что? — Крауну показалось, что он ослышался. Это сказала Лили? Добрая, непосредственная Лили, рыдающая из-за каждой задавленной котом птички?

Лили странно ухмыльнулась. Эта откровенно глумливая злорадная усмешка на детском лице смотрелась до того дико, что Краун невольно отшатнулся.

— Приятно мстить чужими руками, а Дэн? — неожиданно низким голосом осведомилась Лили. — Спасибо, ты оказал мне большую услугу, отомстив Поттеру за меня!

— Лили, что ты такое говоришь? — ошеломленный Краун даже не пытался ничего предпринять.

Лили только утомленно покачала головой, словно дивясь его глупости.

— Ну, Дэн, ты же это сам натворил, так имей же смелость посмотреть, — с мягкой укоризной сказала она. — Посмотри, — она слегка повернула его голову.

Краун послушно посмотрел в указанном направлении, вздрогнул и неверяще замотал головой, силясь прогнать страшное видение.

На месте Амикуса Кэрроу лежала маленькая рыжая девочка в непомерно большой для нее мужской одежде, залитой кровью, вытекшей из перерезанного горла.

— Какой ужас, правда, — вкрадчиво прошептала ему на ухо лже-Лили. — Ты ведь не преступника убил, а дочь своего начальника, который заботился о тебе всё это время. Страшно убил, жестоко… по-маггловски. О, Поттер, жаль я уже не увижу твоего лица, когда ты всё поймешь!

— Как? — Краун подполз к мертвой Лили и с нарастающим отчаянием убедился, что это не ошибка. Это действительно была Лили, неподвижная, бледная и уже начинающая холодеть. — Этого не может быть! Не может!

— Оборотное зелье и чары империуса творят чудеса! — польщенно улыбнулась лже-Лили, волосы которой постепенно укорачивались и темнели. — О, Дэн, Дэн! Как же ты теперь будешь жить с таким грехом на душе? Ты ведь убил дитя, ни в чём не повинное дитя, которое никому не делало зла.

Краун затравленно взглянул на неё.

— Я могу заставить тебя забыть это, но вот только Поттер обязательно заставит вспомнить…

Краун безучастно пожал плечами и погладил настоящую Лили по голове, убирая налипшие на лицо волосы.

— Но я всё же окажу тебе последнюю услугу, — сказала лже-Лили, медленно превращавшаяся в Амикуса Кэрроу, и подняла палочку. — Давай, Краун, тебе достаточно всего лишь попросить! Мне больше неинтересны твои мучения, я тебя уже сломал. А сломанные игрушки скучны.

Краун опустил голову, ещё раз пожал плечами и устало кивнул. До Амикуса донесся его тихий, еле-различимый голос, произнесший только одно слово:

— Давай…

Амикус направил на него его собственную палочку.

— Авада Кедавра!

Последним, что увидел аврор Денис Теодор Краун, была ослепительная зеленая вспышка, а после наступила темнота.

Амикус Кэрроу был слишком занят сокрытием собственных следов, чтобы обратить внимание на чуть видное голубоватое свечение, что плотным коконом окутало тело Лили Поттер, и тонкий лучик, ужаливший его в шею, остался незамеченным — Кэрроу только досадливо отмахнулся от воображаемого комара.

* * *

Обоих нашли на следующий день: едва живую Лили Луну Поттер, выжившую только благодаря всплеску детской стихийной магии, и её вероятного, но несостоявшегося убийцу — аврора Дениса Крауна, по официальной версии, совершившего самоубийство после преступления.

Амикус Кэрроу был схвачен спустя ещё два года. Благодаря ему, в магическом мире Великобритании была вновь введена смертная казнь. Впрочем, до нее он не дожил, скончавшись в жуткой агонии от неизвестного проклятья. Последние годы жизни он потратил на то, чтобы найти проклявшего его, но его поиски так и не увенчались успехом.

Лили оправилась только через полгода, однако несмотря на этот страшный эпизод в своей биографии, всю свою дальнейшую жизнь считала, что встреча с Амикусом Кэрроу была провидением судьбы, подарившим ей новую жизнь в мире магии. Лили была одной из немногих, кто искренне оплакивал гибель Дэна Крауна, но оправдать его ей так и не удалось.

А Алекто Кэрроу так и не была отомщена.

Ведь только один человек по имени Патрик О’Рейли знал, кто действительно был виновен в её смерти. Но эта тайна умерла вместе с ним.

Для некоторых людей собственное увольнение или суровый выговор порой кажется гораздо страшнее, чем смерть. Особенно чужая.