Последняя из рода (гет)

Эмма вздрогнула и отошла назад. Ею овладевал ужас. Она не знала, что на этот раз скажет её Госпожа, но примерно представляла, чем всё кончится.

Женщина, сидевшая перед Эммой, была возмущена и озлоблена. Она впивалась бледными пальцами в подлокотники своего богато драпированного стула и еле слышно шипела. Длинные тёмные волосы спадали на плечи, и во тьме казалось, что это вовсе не шевелюра, а змеи — так, во всяком случае, всегда представляла Эмма.

— Ты меня разочаровала, — медленно произнося каждое слово, спокойно сказала женщина. Но вот только Эмма знала, что это всего лишь затишье перед бурей. — А ведь как мне жаль! — вдруг в сердцах крикнула Госпожа с досадой в голосе. — Я возлагала на тебя такие надежды, а ты... — притихла. — А ты подвела меня, — последнюю фразу, видимо, Госпожа решила сделать вместо колюще-режущего предмета и вонзить её подальше в сердце и мозги Эммы.

Воцарилась тишина. За спиной Госпожи потрескивал огонь в камине, переходя с одного полена на другое, весело попрыгивая и переливаясь разными цветами. Эмма ни разу не видела лица Госпожи, и этот раз не стал исключением.

— Миледи… — начала твёрдым голосом Эмма, но её прервали.

— Мне не нужны твои оправдания, Джонс. Мне нужно сердце того оборотня и точка.

Эмма уже открыла рот что-то сказать в ответ, но женщина заговорила первой:

— Но в этот раз я тебя к нему не подпущу. Ты дров наломала довольно много. Волка убьет Джесси. И мне плевать, что он наказан. Я ему всё прощаю, — добавила она, увидев в глазах Эммы возмущение.

— Не могу не согласиться, Госпожа, — девушка склонила голову в знак покорности.

— Конечно, не можешь. Но тебя я не накажу. И знаешь, почему?

Эмма удивленно подняла глаза. За такой-то проступок и не наказать? Нет, конечно, она была рада, что над ней не будут издеваться братец и сестрица Харрис, выступавшие в Обители в роли палачей, мучителей и извергов, но все же… Как так?

— Не могу знать, — ответила она.

— Для тебя у меня есть дело важнее этого веселья с местным волком. Я же знаю, что ты не повторишь ошибок, и что ситуация с оборотнем была просто абсурдной, поэтому я закрою на неё глаза. Для тебя есть задание — отправиться в Трансильванию. Это территория Румынии, вблизи от гор. Да и вообще — Дженни тебе все расскажет. Захватишь и её с собой — она давно не вылезала со своей лаборатории. Ты можешь взять туда еще одного человека на выбор. Отправляетесь вы завтра утром.

— Да, Госпожа. Дело будет сделано в кратчайшие строки, — ответила Эмма, медленно наклоняясь и в таком положении идя назад.

— Я и не сомневаюсь. В противном случае, Эмма, за себя я не ручаюсь, — вдруг сказала Госпожа, хищно стуча ногтями о подлокотник стула.

Девушка быстренько ретировалась, не желая услышать что-либо подобное.

На самом деле и звали её совсем не Эмма, а Сиси. Сиси Джонс. Элизабет Эмма Джонс. Эмма было её именем для работы, а настоящее имя — Элизабет — было домашним. Так она была записана в списках Обители и так её называли друзья.

Зайдя в подземелье, Сиси сразу же наткнулась на братца и сестрёнку Харрис, которые громко что-то обсуждали, что-то приятное — в обоих на лицах были довольные улыбки. Только они заметили Сиси, то сразу же замолчали и остановились, заграждая проход.

— Ну, что, Эм, как насчет миленькой небольшой комнатки у нас? Сырость, холодный камень, ледяные решётки — такой девушке, как ты, суровые условия должны понравиться, — уверенно произнесла Айрин Харрис, делая шаг к Сиси. Две девушки были почти одного возраста, но их кардинальные отличия делали Айрин старше. Харрис, на полголовы выше Сиси, смотрела на неё — прозрачно-серые прищуренные глаза сверлили круглые зелено-карие. Сиси не боялась Айрин, но вдруг подумала, что та очень даже хорошо умеет вселить ужас одним только взглядом. А так сестрица Харрис сошла бы за очень привлекательную девушку: она была высокой и слегка худощавой, но всё тело её, казалось, было напряжено, как у пантеры перед прыжком. Каштановые прямые волосы были собраны и завёрнутые сзади вовнутрь — во всяком случае, из-за этой постоянной прически никто никогда не видел настоящей длины волос Айрин. У неё были красивые тонкие черты лица и россыпь золотистых веснушек на носу. Они с братом были не очень-то похожи, но вели себя они почти одинаково.

— Нет, благодарю, — твёрдо сказала Сиси. — Вы лучше выпустите Джесси, Госпожа об этом попросила.

— Как только, так и сразу, а сейчас у нас обеденный перерыв. Да и особого желания нету — с Шейнманом весело, — ухмыльнулся Стюарт Харрис. — Не каждый день помучаешь дитё голубых кровей.

Джесси Шейнман был парнем из очень богатого и влиятельного рода, одарённого сверхъестественной силой. Ещё таких семей было немного: Роджерсы, Хопкинсы, Мардины, Фриселлы, Уолсены, Кармайклы, Вашингтоны и, конечно, всем известные Блэйды. Когда-то, давным-давно, Сиси виделась с мальчиком с семьи Блэйд, но на момент встречи ему было одиннадцать, а ей десять, поэтому она ничего не помнила.

— Знаешь, Джонс, я так голодна, что и тебя бы сейчас съела, но жаль, что на кухне кое-что вкуснее, — небрежно бросила Айрин, обошла Сиси и вместе с братом ушла с подземелья.

Сиси вообще-то шла к Дженни в лабораторию. Для этого нужно было пройти коридор, полон камер пыток. Они ограждались лишь решёткой — так запросто можно было увидеть всё, что в камерах происходит. Коридор этот был полностью владением двойнят Харрис, его называли Гостиницей — здесь Стюарт и Айрин с помощью своих помощников приводили в исполнение приказы Госпожи о наказаниях. Через толстые металлические двери можно было услышать крики, вопли, рыдания тех, кто отбывал наказание у двойнят. При входе у Сиси спросили о причине её визита, и, услышав ответ, амбал-страж провел её к другому выходу, при этом дорога всё время вела вверх. По обеим сторонам прохода были пыточные камеры, и где-то половина из них была занята. Оттуда издавались такие мученические стоны, что кровь в жилах стыла. Дорогу освещало множество факелов, поэтому темно не было, но только охранник открыл двери в белоснежный коридор с окном в конце, Сиси зажмурилась — было очень светло после темной комнаты Госпожи и тусклого подземелья. Сделав шаг вперёд, Сиси вздрогнула — за ней с неимоверным грохотом закрылась дверь. Вскоре среди кабинетов учеников-врачей Сиси нашла нужный — над входом не было таблички с названием комнаты — и постучала. Никто не ответил. Тогда Джонс вошла и увидела свою подругу Дженни. Та что-то смешивала, прищурив глаза за стеклышками защитных очков и открыв рот. Её кругленькое лицо было сосредоточенным и совершенно серьёзным — это было не свойственно смешливой Дженни. Вся огромная комната была в тумбах, пробирках, стеллажах, колбах, пробирках, сейфах, подставках и разноцветных жидкостях.

— Мисс Ризер, я вам не помешаю? — шутливо спросила Сиси, закрывая дверь. Дженни взглянула на подругу и улыбнулась.

— Нет, что вы, мисс Джонс, — Дженни поставила химикат в какой-то сейф, подошла и обняла Сиси. — Эх ты, почаще бы к подруге приходила!

— Я, вообще-то, по делу, — призналась Сиси, виновато пожав плечами. — Мне сказали, что ты поможешь с делом в Румынии.

Дженни, которая отдалилась, чтобы снять белый халат и очки, удивлённо уставилась на Сиси.

— Так это ты едешь туда?! И тебя не наказали?!

— Нет, я и сама поражена на самом деле, — улыбнулась Сиси, приподняв брови вверх.

— Ха, ну Госпожа и даёт… — хмыкнула, не без облегчения, Дженни.

Всю дорогу к столовой она рассказывала Сиси о Румынии. Она взахлёб тараторила обо всём, о чем только узнала, а информации было немало. Уже очень скоро Сиси с Дженни были на кухне. Кухня представляла собой большой зал, заставленный длинными столами, лавочками, стульями. В углу было множество плит, очагов, кастрюль, сковородок, котелков и котлов. Рядом стоял стол, полностью заставлен ножами, ложками, вилками. Потолки были высокими, а само помещение светлым, поэтому лучи, поникающие сквозь огромные окна, заливали весь зал радостью, теплом, солнечными зайчиками и тёплым мёдом, таким, какой бывает только в конце лета в Джон О'Гроатсе.

Впервые за два дня Сиси увидела редкие деревья, листву, которая к окончанию лета уже успела пожелтеть в некоторых местах, небо, на удивление, голубое и чистое, только то тут, то там, показывались маленькие облачка. Было три часа дня, и многие жители Обители пришли на кухню пообедать, поэтому стоял шум. Можно было различить обрывки фраз, громкий смех.

Есть Сиси не хотелось, но она взяла чашку горячего сладкого чая с длинного стола в самом тёмном углу кухни и подошла к окну. Дженни увидела кого-то знакомого и, извинившись, убежала.

За первым маленьким глотком последовал озноб. Сиси передёрнуло, и она одной рукой обхватила себя, словно обнимая, а второй до боли в пальцах сжала горячую чашку. Вдруг на плечо девушки легла рука. Сиси повернулась и увидела Виктора. Он молча обнял её, она ответила тем же, но только одной свободной рукой.

— Я испугался. Как ты могла так ошибиться? — глухим голосом спросил Виктор, немного наклонившись к Сиси. — Это ещё хорошо, что ты любимица. Если бы такое учудил я.… То сидел бы сейчас с иголками под ногтями «в гостях» у Харрис.

— Ничего я не любимица, — возмущённо заявила Сиси. — Ничего такого. Просто я проверенная, вот и всё.

— Да-да. Но ты не можешь отрицать то, что именно к тебе она относится с поблажками.

Внезапно Сиси окутала волна гордости за себя, а в голове мелькнула мысль о собственной незаменимости. Сиси решила не отвечать Виктору, а только спросила:

— Поедешь со мной в Трансильванию?

Глаза друга распахнулись, и Сиси показалось, что в них затанцевали чёртики, но длилось это не больше секунды. Потом чёртики исчезли, уступив место обычному глубокому чёрному цвету.

— Куда? — переспросил Виктор, приподняв брови.

— В Трансильванию. Составишь мне компанию, раз уж у меня наказание такое. Тем более, что те места ты очень хорошо знаешь, — Сиси смотрела на Виктора с мольбой в глазах и с диким желанием, чтобы он согласился.

Но Виктор почему-то помрачнел ещё пуще обычного и свёл брови к переносице, нахмурившись.

— А кто ещё едет? — Виктор задал вопрос с таким выражением лица, что казалось, будто он спрашивает только чтобы потянуть время.

— Дженни, — Сиси глянула на подругу, которая с интересом смотрела на нее и Виктора, а потом, поймав взгляд Джонс, перевела взор куда-то с таким лицом, словно ей задали запомнить до мельчайших деталей интерьер кухни.

— А она знает, что едет с тобой? — Виктор лучезарно улыбнулся, а такое происходило не так-то часто, поэтому Сиси и сама непроизвольно заулыбалась.

— Нет, но скоро узнает. Это приказ Госпожи.

— О, ну это всё объясняет, — Виктор немного запрокинул голову, и нос, напоминающий клюв орла, стал казаться ещё больше, чем был на самом деле. Вдруг улыбка соскользнула с его губ, и Виктор снова нахмурился. — Сиси, — он осторожно, словно проводил по режущей стороне лезвия ножа пальцем, выговорил её имя. — Поехать с тобой я не смогу.

Ушат ледяной воды на голову. Тот, на кого она так надеялась, кто просто не имел права отказаться, взял и свёл все надежды на нет. Сиси практически физически почувствовала, как глаза теряют блеск, а от лица отплывает кровь. Вдруг стало так тоскливо и совсем расхотелось куда-либо ехать. Без Виктора — без друга, лучшего друга. Он как будто прочитал её мысли и начал извиняющимся голосом искать хоть что-нибудь себе в оправдание:

— Харрисы меня не отпустят. Ты же знаешь, я… Я не могу… И если ещё немного, я… Стану… Получу повышение. Ты же знаешь, как это важно.

Сиси не могла его не простить. Но всё равно остался горький осадок.

Их дружба была очень странной: она — Страж и Охотница, избавляющая мир от нечисти, а он — Служитель в подземельях, который общается с разными духами и чтит разных странных богов. Ничего общего. Совершенно ничего. Но к их близкому общению было не привыкать — все в Обители были сиротами, которых бросили родители, поэтому здесь была привычной совершенно дикая дружба.

— Да, я знаю. Знаю. Я не заставляю. Всё хорошо, — прежде всего Сиси говорила это себе и убеждала именно себя. Она уже почти поверила в то, что сказала, а вот Виктор, похоже, не торопился.

— Неправда, — ледяной голос друга будто приплющил Сиси к полу. — Ложь. Не ври ни мне, ни себе.

— Виктор, я и правда ничего от тебя не требую. Если нет, значит, нет, — Сиси начинала раздражаться. — Я возьму Кристофера. Да-да, именно Кристофера!

Сначала Сиси и не поняла, чьё имя назвала, а потом подумала, что взять Кристофера будет неплохой идеей. Кристофер Александр был Охотником. До звания Стража ему оставалось совсем чуть-чуть.

— Да, Александр определённо хороший парень. Я думаю, с ним вы с Дженни будете в безопасности, — Виктор сухо кивнул и как-то горько улыбнулся. — Ты будешь в безопасности, Сиси.

— Не печалься, — Сиси улыбнулась в ответ. — Не впервые же я на охоту выхожу, — краешком глаза Сиси увидела, как нервно переминается с ноги на ногу Дженни. — Ладно, я побегу уже. Увидимся. Будь молодцом и не чуди.

— Ладно. И ты береги себя. Я уверен, что ты скоро вернёшься, — Виктор сжал руку Сиси и опять, но уже немного робея, обнял её. Джонс, всё ещё держа в руках чашку с остывающим чаем, прижалась к груди друга.

Друга. Верного.

Который никогда не предаст.

— Яхель!

Виктор вздрогнул, резко убрал руку с плеч Сиси и, как ошпаренный, отпрыгнул от неё.

— Будешь там, напиши, поняла? — немного дрожащим голосом прошептал он. Сиси в ответ еле заметно кивнула.

Виктор, нацепив маску беспощадного Служителя, отправился к тем, кто его звал. Это оказались Стюарт и Айрин. Они оба, крепко сжав челюсти и прищурив глаза, в чёрных мантиях, кожаных жилетках, штанах, высоких сапогах, сейчас походили на одно прекрасное, но в то же время ужасно отвратительное исчадие Ада. Впервые за шестнадцать лет Сиси подумала, что двойнята очень даже красивые. Но только необычной, грубоватой красотой Наместников Служителей, которые всю жизнь проводят в подземельях.

В то время Айрин уже что-то говорила Виктору, а тот без единого следа смятения что-то ей отвечал. Вдруг, откуда ни возьмись, появилась Дженни.

— Что он тебе говорил? Ты предлагала ему? Что он ответил? — водопад вопросов обрушился на голову Сиси, срываясь с губ подруги и привинчивая своей тяжестью к полу, как будто не желая, чтоб Сиси сдвинулась с места.

— Кристофер. Где он?

— Кто, извини? — спросила Дженни, округлив глаза.

— Александр. Кристофер Александр. Он мне нужен.

Кристофер обнаружился в одном из кабинетов, где проходили уроки для Стражей. Он был один и усиленно пытался завязать сложнейший узел с толстенной верёвки. Кристофер не услышал, как вошли Сиси и Дженни, поэтому когда Сиси окликнула его, он немного переполошился.

— Не так, Кристофер, неправильно, — Сиси взяла верёвку с рук Александра, развязала узел и быстро, в мгновение глаза, завязала новый, правильный.

— Ты молодчина, Эмма, — Кристофер похлопал Сиси по плечу. Потом увидел Дженни, стоящую позади Сиси и усердно смотрящую себе под ноги, и сказал: — Привет.

Дженни пробормотала что-то, отдалённо напоминающее «Здравствуй», отошла в сторонку и принялась подпирать плечом стенку.

— Как ты? Что сказала Госпожа? Тут просто такое уже говорят, — Кристофер обеспокоенно смотрел на Сиси.

— Всё отлично, нет причин для паники, — спокойно ответила Сиси. — Но вместо наказания я должна отправиться в Трансильванию. С двумя людьми на выбор. С тобой и Дженни.

— Я ослышалась?! — вскрикнула Ризер, вытаращив глаза на Сиси.

— Нет. Завтра на рассвете выезжаем.

Больше всего сейчас Сиси боялась, что Кристофер откажется.

— Да, ладно, никаких вопросов, — Александр расцвёл в добродушной улыбке. — Лишняя практика не помешает. Хотя есть один вопрос. На кого охотимся-то?

Сиси, рада до потери пульса, что Кристофер согласился, недоуменно пожала плечами. Она и сама не знала, в общем-то, что она забыла в той Трансильвании. Позади Сиси раздался приглушенный стон. Это была Дженни. Она закрыла ладонью лицо и немного согнулась. Распрямившись и убрав руку, она мученическим голосом произнесла:

— На оборотня, ребята. В закрытой школе-интернате.

* * *

Утро следующего дня «порадовало» проливным дождём, сыростью, ветром, пасмурным и тяжёлым, словно свинец, небом. Несмотря на все протесты со стороны Дженни, Кристофер и Сиси взяли её с собою. В пять часов утра к Джонс подошёл уставший, но вполне довольный Дмитрий Шефнер, парень довольно умный, и протянул ей три свидетельства о рождении, паспорта и загранпаспорта. Сиси прочитала имена всех троих. Дженни теперь звали Жанною Риазер (с ударением, как сказал Шефнер, на «е»), Сиси так и осталась Элизабет, а Кристофер — Кристофором. Когда Дмитрий уже собирался уходить, Сиси его окликнула.

— Слушай, а эти паспорта на контроле прокатят? — она недоверчиво посмотрела на Шефнера, покачивая рукой с документами.

— Ты мне не доверяешь?! — деланно-обиженно протянул Дмитрий. — Поверь, дорогая моя, всё будет в ажуре. У меня везде есть связи, — Дмитрий лукаво улыбнулся и подморгнул Сиси. Девушка успокоилась — все знали, что у этого парня можно попросить что угодно, и к следующему дню всё будет готово; Шефнер умел всеми правдами и неправдами добиваться желаемого.

Сиси пошла к себе в комнату — чемоданы упакованы; арбалеты, лук, стрелы, пистолеты, ружья, серебро и Распятие есть уже в Румынии, на месте, но всё равно какой-то неуёмный котёнок царапал что-то в груди своими маленькими и острыми коготками. Что бы это было? Какой-то страх приказывал ей бежать подальше от Обители, и, сама не понимая почему, Сиси была в глубине души рада, что уезжает. Хоть и не навсегда. Джонс присела на кровать и провела рукой по холодной подушке. Какой бы это страх ни был, сильный или маленький, Сиси уже скучала по коридорам, комнатам, библиотеке, кухне, лаборатории, медкабинетам, даже по подземельям Обители.

Это её Дом.

Единственный Дом.

Где её любят, знают и уважают.

Где друзья — верные, надёжные.

Где семья.

А всё другое — более жестокое, злое и плохое. Всё за пределами Дома.

Даже родной Джон О'Гроатс иногда казался Сиси безразличным к своим обитателям, холодным, неприветливым. И хотя Обитель была расположена далеко от самого посёлка, на побережье, Джонс знала, какие здешние жители — в большинстве они добрые, отзывчивые англичане, очень суеверны (что, нечего сказать, немного отражалось на их характере) и преданные своим традициям. Они не очень-то любили новеньких, но всегда коллектив волей-неволей принимал новопоселенцев. Вскоре «новенькие» ставали «старенькими».

Раздался стук в дверь, потом она открылась, и в комнату зашёл Кристофер.

— Я вовремя или не очень? — осторожно спросил он, всматриваясь в лицо Сиси. — Что-то случилось?

Девушка и сама-то не поняла, что стряслось, но влажную плёнку на глазах удержать не смогла — моргнула, и по щёкам покатились две одинокие слезинки. Больше не было. И не надо.

— Чего ты, а? Не стоит плакать! — Кристофер округлил глаза, сел на кровать рядом и приобнял Сиси за плечи. — Это у тебя традиция такая? На счастье и удачу? Если да, то давай тогда плакать вместе.

Сиси невольно улыбнулась. Нет, не зря Дженни его полюбила, не зря! Добрый, милый, достаточно красивый, умный, Кристофер умел непроизвольно влюблять в себя окружающих. То тепло, которое из него лилось ручьями, Александр раздавал всем, кому не лень.

И сейчас он улыбался, сдержанный и немного смешной с непричёсанными волосами, в белой рубашке, сером свитере, чёрных джинсах и кедах. Простой и добрый. Сиси вдруг подумалось, что она хотела бы иметь такого брата.

— Кристофер? — она встала, нервно потирая руки, с плёнкой слёз на глазах.

— Да, Эмма?

— Отныне называй меня Сиси.

* * *

Машина, которая должна была отвезти Сиси, Кристофера и Дженни в аэропорт, подъехала главному входу, что и не удивительно — за рулём сидели Итан и Генри Дэвис, самая большая ошибка во всей Обители. Подземелья по ним плачут: эти два блондина с зелёными коварными глазищами, умеющие искусно врать человеку прямо в лицо и при этом не краснеть, были в группе так называемого «мозгового штурма» или попросту были Мастерами. И вот они, пользуясь случаем, решили поржать над Дженни и Кристофером и предоставить возможность всем жителям Обители поглазеть на «величественный выезд Эммы Джонс и её спутников со школы, надеюсь, навсегда», — как выразился сам Итан, давясь смехом и запихивая чемодан Дженни в багажник большого «монстрика» — так Харрис прозвали невероятных размеров внедорожник Дэвис.

Всё веселье заключалось в том, что при главном входе забирали только привилегированных особ, а Сиси как раз была такой особой, но вот Дженни и Кристофер не входили в число избранных, и для них это всё было в новинку. И вот теперь за их отъездом наблюдала вся Обитель. Особенно много было детей помладше. С каждого окна на Джонс, Ризер и Александра смотрели множество любопытных глаз.

Дженни, всегда такая весёлая оптимистка, сегодня была почему-то черней грозовой тучи.

— Тупые Дэвис… Ну, я вот вернусь, я с них ещё та-а-ак посмеюсь… — бурчала она, пытаясь запихнуть в битком набитый багажник свою сумку с косметикой, купленной при редких выездах в город (это Дженни сама так объясняла всё Сиси. На самом деле Джонс не думала, что вся эта косметика и куча девичьей чепухи приобрелась честно).

— Ты думаешь, это тебе понадобится? — скептически выгнул бровь Кристофер, помогая Дженни.

— Уж поверь — да, — огрызнулась Ризер, но уже не так резко.

Сиси оперлась на машину и взглянула на небо — свинцовое, тяжёлое, роняющее дождь большими каплями. А потом посмотрела на Обитель. Хмурый тёмный замок ответил молчанием. И вдруг в самом маленьком крайнем оконце, завешанным решёткой, Сиси увидела Виктора. Её Виктора. Она не могла точно рассмотреть его выражение лица и точные его черты, но она его видела. Джонс вряд ли бы спутала его с кем-то другим. Виктор был один. Он помахал рукой, на что Сиси ответила тем же, а когда все начали выглядывать того, с кем попрощалась сама Джонс, Виктор ушёл. И больше не появлялся.

— Сиси? — она и не заметила, как Александр оказался рядом. Зато увидела удивлённое лицо подруги.

— Да, Кит. Мы что, уже едем? — как-то глупо спросила Сиси.

Кит открыл рот, чтобы ответить, но его перебил один из близнецов.

— Ну что ты, Эм, ты можешь оставаться, а мы где-то по дороге выкинем тело Александра и поедем с Дженни тусоваться дальше, — Генри (так подумала Сиси) криво улыбнулся и подморгнул Дженни. Ризер закатила глаза и отвернулась.

Кристофер отодвинул Сиси от дверцы и жестом пригласил сесть в машину. Александр хохотнул и усадил Джонс в машину, потом приобнял за талию Дженни, которая топталась рядом, и впихнул её рядом с Сиси (при этом Дженни густо покраснела и чуть не задохнулась от счастья), и сел сам. Кристофер стал для Джонс Китом в ту самую минуту, как она стала для него Сиси.

На передние сиденья бухнулись братья Дэвис. Итан завёл машину, а Генри тем временем покрутил какие-то ручки, нажал что-то на автомагнитоле, и из динамиков позади ребят полилась незамысловатая песенка.

«Не беспокойся, будь счастлив!

Вот песенка написанная мной.

Послушай — я пою, и ты со мною спой.

Не тревожься, будь счастлив».

Дэвис громко засмеялись, и Сиси вдруг захотелось смеяться, но никак не получалось — за окном постепенно исчезали и Обитель, и её окрестности.

«Ведь каждый может трудность встретить,

Счастливцев беззаботных просто нет на свете».

Сиси обессилено откинулась на сидение. Рядом хихикала уже повеселевшая Дженни, а за ней с милой сдержанной улыбкой сидел Кит. А потом Ризер не выдержала — звонко рассмеялась, сорвала с головы лёгонький беретик, рассыпав кудри по плечам, и принялась подпевать вместе с Итаном и Генри динамикам:

«У-у-у-у-у, У-у-у-у-у-у-у,

Не беспокойся

У-у-у-у-у, У-у-у-у-у-у-у,

Будь счастлив,

У-у-у-у-у,

Не беспокойся, будь счастлив,

Не беспокойся, будь счастлив».

Кит в такт музыке пошатывал головой, и только Сиси отчаянно хотелось плакать. Но, хорошо подумав, она засунула хандру куда подальше, и попыталась улыбнуться. Получилось. Дженни подтолкнула подругу локтём, мол, чего не поёшь? Но Сиси только пошатала головой и помахала руками:

— Я не знаю слов.

— Я тоже! Пою только припевы и строчки «Не беспокойся, будь счастлив», — сказала Дженни и засмеялась.

А вот Дэвис, похоже, знали песню назубок и решили лишить слуха всех присутствующих: динамики уже разрывались, крича голосом Бобби МакФеррина.

«Нет места, где мог бы передохнуть?

И неприятель преградил твой путь?

Не расстраивайся, будь счастлив».

Они уже ехали по дороге, которая вела к аэропорту Уика. За окном так стремительно менялись пейзажи, что создавалось ощущение полёта. Сиси взглянула на спидометр — сто двадцать километров в час, машина и правда «летела».

— Итан, скоро мы будем в аэропорту? — спросил Кит у дико орущего песню брата Дэвис.

— Да. Через, может, полчаса, — парень пытался перекричать музыку. Одну руку он держал на руле, а вторую вытянул в открытое окно — дождя уже не было.

Следующие полчаса прошли в сплошной громкой музыке, криках, сигаретном дыме и пиве. Курева было много и выпивки тоже было много. Но после двух сигарет и четверти бутылки пива Дженни заявила, что её на контроле не пропустят, и поэтому дальше дымили и пили только Дэвис. Полиции, похоже, они не боялись — скорость не сбавлялась, а пиво, которое у них было спрятано под передними сидениями, лилось рекой.

Ризер, смеясь, откинулась назад.

— Дженни, оружие точно будет на месте? — Кит оторвался от книги, которую читал, и взглянул на раскрасневшуюся от жары и выпитого Дженни.

— Так мне сказал Шефнер. А как сказал Шефнер, так оно и будет, — успокоила Дженни. — Тем более… — Ризер взглянула на Итана и Генри и замолчала. — Потом расскажу.

Скоро они подъехали к аэропорту Уика. Дженни, которая не очень-то и переживала о том, пропустят её или нет, таки пропустили. Генри или Итан (Сиси не различала их толком) подарил Ризер красивую подвеску с алмазом (этот камень привлекает удачу) и был награждён многозначительным взглядом Кита, который заметила только Сиси.

Уже сидя в самолёте и глядя в иллюминатор, Сиси окликнул голос Дженни.

— Заснула, что ли? — на Сиси уставились две пары широко открытых глаз на удивлённых лицах. — Я твоё имя уже раз десять назвала, — Ризер хохотнула, но смотрела на подругу обеспокоенно. — Так вот, что я хотела вам сказать. Школа, куда мы едем — интернат. Но факт в том, что таких ещё куча!

Кит прокашлялся и заметил:

— Дженни, смею открыть тебе глаза на очевидное — мы тоже учимся в интернате, если ты не забыла.

— Нет, ты не понял, — Ризер замотала головой. — Нет-нет-нет! Я имею ввиду, что… Эх… Знаете, существуют сети магазинов, кафе, ресторанов, да? А это — сеть школ. Факт в том, что они разбросаны по всей Европе, не знаю, как на счёт Америки и остальных, но одно я знаю точно — в каждой стране существует такая. Их особенность в том, что ученики, закончивши одну из таких школ, становятся лучшими Истребителями, Учёными, Докторами или Ведающими. Все из нас знают Сару Грейс Корк, но мало кто — то, что училась она в Датской школе-интернате имени святого Николая. А мы сейчас едем точно в такую же, только в Румынскую.

— Зачем тогда им мы? Верней, зачем нас туда Госпожа посылает? — Сиси удивлённо вскинула бровь. — Если уж Корк выпускница такого датского заведения, то в Румынии нет своей Сары?

— Видимо, нет, — лениво сказал Кит, поднимая взгляд из книги.

— Погодите, — Сиси задумалась. — Получается, Обитель — это тоже школа имени святого Николая, да? Тогда почему никто не знает?

Дженни пожала плечами.

— Когда приедем туда, тогда всё и поймём. А сейчас нет никакого смысла предугадывать, — спокойно сказал Кит и углубился в чтение, всем своим видом давая понять, что для него чтение сейчас намного интереснее.

Дженни, которая уже открыла рот возражать, тут же его закрыла, поняв, что спорить и Китом бессмысленно.

Тремя с половиной часами позже Сиси, Дженни и Кит были в Бухаресте. Всё это время Александр читал свою книгу, Ризер бурчала и сопела, пытаясь сложить кубик Рубика, а потом, отчаявшись, обозвала ни в чём неповинного кубика некрасивым словом и принялась досыпать, а Сиси просто всю дорогу смотрела в иллюминатор. За окном не было ничего интересного, но лучшего занятия Сиси найти себе не могла. Её всё никак не отпускало ощущение потери. Но, чем ближе самолёт был к месту прибытия, тем это чувство пустоты начало наполняться чем-то новым, доныне Сиси неизвестным.

Выйдя из аэропорта, Дженни смешно нахмурила брови и сказала:

— Итак, вот мы и на месте. Теперь нам нужно пойти на стоянку. Мне сказали, нас там встретят.

— Где? На стоянке? — усмехнулся Кит. — Они нас в лицо знают?

— Нет, но не заметить троих «потерянных» с шестью огромными чемоданами будет сложно, — Дженни огляделась по сторонам. — Вон она, — Ризер ткнула пальцем, указывая на стоянку, расположенную недалеко от аэропорта.

На стоянке была куча машин. Просто неимоверное количество автомобилей, мотоциклов, байков и грузовиков. На входе никого не было, никто никого не ждал. Дженни озадаченно нахмурилась, явно не желая стоять и ожидать, а Кит обречённо вздохнул и оперся на ручку чемодана. Вдруг из кафе, стоящего напротив входа на стоянку, вышли две девушки. Одна з них была красивая рыжая бестия, среднего роста и худая. Казалось, её можно свалить, дунув на неё. Вторая же относилась к разряду девочек под названием «коровы»: высокая, плечистая, габаритная, со светлыми прямыми волосами ниже средины спины. Первая еле дотягивала второй до плеча. Направлялись обе в сторону Сиси, Дженни и Кита. Поравнявшись с компанией, обе смерили ребят оценивающим взглядом.

— Кто тут Элизабет Джонс? — голос рыжей был противный, словно скрежет ногтей о грифельную доску.

— Я, — Сиси отозвалась, сделав один малюсенький шаг вперёд.

Рыжая ухмыльнулась. У Сиси возникло дикое ощущение, что девчонка знает её.

— Тогда вы по адресу, — голос же крупной блондинки был, на удивление, глубоким и чистым. При всём этом говорила она с явным восточным акцентом, более явным, чем у рыжей. Она пошла огромными шагами мимо рядов машин. Возле неё цокала каблучками рыжая, что-то шепча блондинке на ухо, смешно подпрыгивая. Вскоре они дошли до старой, но, безусловно, шикарной машины: чёрной, блестящей, с круглыми фарами, подобные которым были у машин начала прошлого столетия. Руль был справа, а дверца открывалась спереди, а не сзади. Блондинка помогла Киту и Дженни усадиться в машину, а чемоданы аккуратно уложила на полу. Сиси от помощи отказалась, а девушка не очень-то и настаивала — только пожала плечами и села за руль. Этим временем рыжая, оперевшись на авто, лениво грелась на солнышке, иногда кидая быстрые взгляды на Сиси. Погода здесь была расчудесная — было очень тепло, дул лёгкий ветерок, по небу проплывали одинокие облачка. Сидя в машине, Дженни принялась махать своим беретиком, чтобы хоть немного охладиться. Последней на своё место уселась рыжая, настолько медленно делая каждое движение, что хотелось если не ударить, то хотя бы прикрикнуть на неё.

— Не могла бы ты быстрее, Виорика? — резко спросила блондинка своим голосом, похожим на ключевую родниковую воду, у рыжей, которая еле-еле садилась на сидение.

— Не гони меня, дорогуша! — недовольно вскрикнула Виорика. Её интонации резали ухо своей скрипучестью. При этом всём, когда она говорила, ещё и некрасиво кривила губы.

Когда машина уже ехала приличное количество времени, Сиси заметила, что блондинка ни разу не посмотрела ни в зеркало заднего вида, ни в боковые зеркала. Не смотря на это, вела она машину уверенно, держала руль одной рукой и еле-еле поворачивала его на поворотах. Хоть машина и была старой, ехала она достаточно быстро.

— Можно вопрос? — вдруг спросила Дженни, прервав гробовое молчание. Ей никто не ответил. — А не легче было бы прилететь сразу в аэропорт Тыргу-Муреша?

— Что сказала Госпожа, то и исполняем, — проскрипела в ответ Виорика.

Кит, который уже успел начать читать книгу, поднял голову с глазами, полными интереса и удивления, только услышал слово «Госпожа». Дженни прищурила глаза и сжала губы.

— Что именно вас смутило? — спросила блондинка, вовсе не глядя на пассажиров, а исключительно на дорогу.

— Ничего, — Кит пошатал головой и пожал плечами. — Совершенно ничего. А долго ехать?

— Если ускоримся, то через часиков шесть будем на месте, — сказала Виорика, взглянув на блондинку.

— Сколько тебе лет, я извиняюсь? — блондинка спросила рыжую, всё-таки нажав на педаль газа. — Хочешь, чтобы нас остановили?

Виорика хохотнула.

— Да-да, тебя остановишь! Ну, пока мы ехали к аэропорту, на нас никто и не взглянул, и это при том, что ты гнала, как сумасшедшая.

Сиси невольно оглянула салон. Машина была красивой, но Джонс ни за что не стала бы рисковать и очень сильно разгонять эту «старушку».

— Ладно, я ускорюсь, — блондинка вздохнула. — Только пеняй тогда на себя.

Виорика засмеялась и захлопала в ладоши, как маленький ребёнок. Пассажиров вдруг вдавило в сиденья. Казалось, что авто до этого стояло, а потом резко и быстро стартануло. Сиси ни за что бы не подумала, что столь раритетная тачка может так реактивно и легко двигаться. Машина очень быстро обогнала едущих впереди и помчала дальше.

Четыре с половиной часа все молчали. Четыре с половиной часа Сиси изучала Румынию из окна автомобиля. Четыре с половиной часа Дженни спала, как младенец, на плече у Кита, а Кит спал, склонив голову вперёд. Книга была в его руках открытой — видимо, была столь интересной, что Кит решил отдаться в руки приятным сновидениям. Четыре с половиной часа Виорика дремала на переднем сиденье, иногда бормоча что-то себе под нос. Четыре с половиной часа блондинка молчала. Как рыба. Не сказала ни слова, особо не смотря на дорогу, а в окно. Сиси уже начала и сама засыпать, как вдруг:

— Ты бы часы перевела.

Ледяной голос блондинки не дал Сиси заснуть. Джонс вдруг вспомнила — время в Румынии не такое, как в Великобритании.

— Спасибо, — Сиси подумала, что хорошо будет разговорить блондинку. — Как тебя зовут?

— Это имеет значение?

— А разве не имеет? Ты на такой скорости гонишь, что я подозреваю, что мы не доедем до школ целыми, а в случае, если я буду умирать, и меня спросят, кто вёл машину, что я скажу?

— Брындуша. Брындуша Дьева. Так меня зовут, — блондинка, видно, не очень-то хотела говорить о чём-либо.

— Она меня знает? — спросила Сиси о Виорике.

— Что именно знает? — Брындуша посмотрела в зеркало заднего вида и встретилась взглядом с Джонс. Глаза у блондинки были небесно-голубыми, двумя красивыми озёрами на бледном лице. — Всё, что мы знаем о тебе — имя, фамилия, год рождения. Элизабет Джонс, рождена в тысяча девятьсот девяносто седьмом, — пауза. — Зачем вы едете к нам, в Румынию? Что забыли здесь?

— Мы тут в качестве туристов, — рядом прозвучал сонный голос Дженни. Видимо, она проснулась, подслушала разговор и, не желая, чтобы Сиси успела ляпнуть лишнего, выдала заранее подготовленный ответ.

— И долго у нас в школе пробудете? — вряд ли Брындуша была гостеприимным человеком.

— Нет, недели две, не больше, — Дженни подняла голову с плеча Кита и зевнула.

— И на что смотреть будете? На нашу школу? — Брындуша засмеялась грудным смехом.

-Да, будем изучать вашу школу вдоль и поперек, — довольно ответила Дженни. — Нам учителя всё покажут. Долго ещё ехать?

— Ещё полтора часа — недолго, — Брындуша опустила окно и вытянула руку наружу. В салон влетел прохладный влажный ветерок и стал ласкать всем лица, руки, всё, что не был защищено от его нежных поцелуев одеждой. Сиси откинулась на сидение, блаженно закрыв глаза, а Дженни засмеялась, когда ветер запутался в её тёмных локонах. Зашуршали страницы книги Кита.

— Подай мне, пожалуйста, — Сиси указала Дженни на книгу. Ризер, напевая мотив какой-то песенки, передала.

От книжки приятно пахло стариной. Палитурка была коричневой и шероховатой на ощупь. Названия не было. Оно обнаружилось на четвёртой странице. Но при всём желании прочитать хоть что-нибудь из книги, Сиси этого сделать не могла — она попросту не знала языка, на котором была написана книга. Страницы были уже жёлтыми, а слова написаны от руки каким-то красивым и замысловатым почерком. Сиси знала только пять языков: испанский, немецкий, итальянский, французский и русский, не считая родного английского.

— Ты понимаешь, что тут написано? — спросила Сиси у Дженни, указывая пальцем на название, где было выведено «?coala — internat numit de sf?ntul Nicolae on secolele XV — XX», а внизу немного меньшим размером «?coala — internat numit de sf?ntul Nicolae».

— Нет, я вообще никакого языка, кроме английского и немецкого не знаю, — ответила Дженни, взглянув на написанное. — Вот Кит проснётся, у него и спросишь, — Ризер самозабвенно погладила Кристофера по плечу и руке.

— Скоро будет дождь, — вдруг произнесла глухим, будто говорила в себя, голосом, Брындуша. — Ливень.

Сиси взглянула на лобовое стекло. Они как раз проезжали какую-то горную местность, зелени вообще не было, над машиной ярко светило солнышко, даже самые маленькие облачка отсутствовали, а на горизонте небо затянулось тёплой шалью с серых, иногда даже чёрных грозовых туч.

— Одна я здесь знаю, что нужно делать в таких случаях? — Сиси и не заметила, как проснулась Виорика. Брындуша была спокойна, как удав, хотя вопрос адресовался именно ей. Виорика смотрела на Дьеву, немного приподняв брови. — Я имею в виду ускорение, пупсик. Жми на газ, давай.

Брындуша окатила Виорику холодным, как лёд, взглядом голубых глаз, но Виорика вообще никак не отреагировала. Вообще. Казалось, что рыжая, которую было согнуть пополам и переломать — лёгкое дело, нисколечко не боится Брындушу.

Дженни схватила Сиси за рукав куртки. Сиси взглянула на подругу. У Дженни на лице был такой испуг, что Сиси и сама заволновалась. Что могло случиться?

— Она не развалится? — тихонько, дрожащим голосом спросила Дженни .

— Кто, тачка? — Виорика повернулась к ним лицом и рассмеялась. — Нет, даже не мечтай, милочка. Такого не будет точно. Ей уже знаешь, сколько лет? — Виорика понизила голос и посмотрела на Дженни исподлобья. — О-о-о, — рыжая закрыла глаза и пошатала головой. — Очень много. Легенды нашей школы твердят, что она, эта малышка, — Виорика похлопала по дверце машины ладошкой, — видела Всемирный потоп. Она, говорят, и была Ноевым ковчегом. Вот как.

— Виорика, хватит людям головы морочить.

Сиси посмотрела в стекло заднего виденья. Голубые глаза, сверкая, глядели прямо на Сиси, а губы Брындуши выгнулись в красивую улыбку. Сиси улыбнулась в ответ. Дьева отвела взгляд в сторону.

— Но зато у неё есть имя, — с какой-то гордостью в голосе заявила Виорика. — Мы все называем её «Непобедимая Бетси».

— Кого? Машину? — удивлённо спросила Дженни, опираясь на передние сиденья локтями.

Виорика довольно кивнула, мол, нигде больше нет машины с именем.

— Невероятно, — зачаровано протянула Дженни. — Элизабет, мне определённо нравится Румыния, — глаза Ризер весело искрились, улыбка растянулась на пол-лица.

— Тебя-то, оптимистка, как зовут? — поинтересовалась Виорика.

— Жанна, — Дженни сняла пальто и снова оперлась локтями на сиденья. — А что, мы можем ехать ещё быстрее?

— Можем. Почему же нет, — Виорика пожала плечами. Потом, прищурив глаза, вгляделась в небо. — Долго ли нам ещё ехать?

— Полтора часа, — ответила Брындуша и нажала на газ.

Дженни тихонько довольно завыла.

— Как прекрасно, не находишь? — прошептала Дженни Сиси на ухо. — Я ожидала худшего. Замочить оборотня — лёгкое дело для тебя, так что приготовься к курорту в Румынии.

Сиси подумала, что Дженни права. Если ты и правда знаешь, что всё сделаешь на все сто, то зачем волноваться? Брындуша и даже Виорика внушали доверие, но Сиси чувствовала, что ей тут не место. Удивительно, но точно такое же она испытывала в Джон О'Гроатсе. Будто за ней кто-то гнался, страшный и настолько сильный, что Сиси даже жутко было подумать, и грозили убить. Но почему-то она знала, что место, куда она едет, будет лучше Обители.

Тем временем с правой стороны от дороги показался лес. Он так резко начался после обилия серых камней, что казался миражом. Если бы Кит не спал, он мог бы лицезреть прекраснейший вид из окна, но, увы, он только тихо посапывал, время от времени покачивая головой, когда машина налетала на пробоину или камушек. Вскоре лес начался и с левой стороны, и очень скоро дорога стала вести всё глубже и глубже в чащу. Такого красивого леса Сиси ещё не видела. Хотя, как, видела — на картинках. Везде витал смарагдовый туман, он лёгкой поволокой окутывал стволы деревьев, листву и дорогу. Дорога, кстати, очень скоро превратилась из шоссейной в никакую. Её просто постепенно не ставало, и, в конце концов, она превратилась просто в широкий тоннель между деревьями. Сиси сомневалась, что хоть кто-то здесь, кроме Брындуши, когда-нибудь ездил. За окном всё было очень однообразным, но настолько красивым, что хотелось смотреть и смотреть. Сиси была уверена, что именно здесь обитают лесные нимфы и феи. Если бы хоть одна из них встретилась Сиси, то Джонс даже не стала бы убивать её.

— Брындуша, а здесь вообще теоретически можно срезать? Есть ли другой путь? — спросила Виорика. — Я не хочу ехать долго.

Брындуша пожала плечами.

— Я попытаюсь. Просто мне кажется, что я знаю другую дорогу, более короткую.

— Но ты ведь точно знаешь, правда? — осторожно уточнила Виорика. — Я не хочу потеряться.

Брындуша цокнула языком.

— А что ты в этой жизни хочешь? А? Виорика?

Виорика демонстративно отвернулась. Брындуша улыбнулась.

— Ладно, я попробую срезать. Да, мне кажется, я уже когда-то ездила дорогой покороче этой, — Дьева обеспокоенно осмотрелась по сторонам. — Я срежу на Распутье.

— На Распутье? — Виорика уставилась на Брындушу. — Раз так, лучше вообще никуда не сворачивать. Да и Госпожа если узнает, то будет нашей с тобой карьере крышка. В общем, лучше едь как всегда.

Дженни повернулась к Сиси с глазами, полными недоумения. Румынки опять заговорили о Госпоже. Не называя имени.

— А кто такая Госпожа? — совершенно безразлично спросила Дженни у Виорики.

Рыжая округлила глаза и повернулась к Дженни.

— Солнышко, откуда ты?

— Я? — переспросила Дженни. — С Великобритании.

— Ну и в чём проблема? — Виорика непонимающе улыбнулась. — Разве у вас там не Эмма Джонс и Госпожа правят бал?

Сиси стала во все глаза смотреть в окно. Значит, она и бал правит? С ума сойти. Легенда, чёрт возьми. Самое смешное для Сиси было то, что Виорика даже не подозревала, что эта молчаливая рыжая Элизабет и есть та самая грозная и великая Эмма Джонс.

Дженни прокашлялась и улыбнулась, еле сдерживая смех.

— Ну а как же, — сдавленным голосом произнесла она. Подбородок Дженни трусился, девушка чуть не подыхала со смеху.

Сиси ткнула Дженни в бок, но вместо того, чтобы замолчать, она громко расхохоталась. Виорика, улыбаясь, повернулась лицом к Дженни.

— Какая она? — спросила Виорика.

— Кто? — переспросила Сиси.

— Эмма. Я не настолько глупа, чтобы спрашивать о Госпоже. У нас и своя есть. Мне и Елены хватает. Тем более, все знают, что Госпожи никто никогда не видел. Я бы пошутила по этому поводу, но я ещё слишком молода, чтобы умирать. Какая она, Эмма? Эмма Джонс?

Сиси пожала плечами и отвернулась к окну, а Дженни так и сидела, смотря на Виорику, будто глухая, и только моргала глазами. Виорика выжидающе смотрела на Дженни, а потом протянула:

— А-а-а — долг не позволяет, да?

Дженни так и сидела, как дурочка, и хлопала ресницами. Сиси знала, она бы и рада что-то сказать (тем более, что язык у Дженни длинный), но тоже слишком молода, чтобы умирать.

Машина остановилась наверняка более резко, чем предполагалось. Всех качнуло вперёд. От резкого толчка проснулся Кит. Его глаза бегали туда-сюда, он ничего не понимал.

— Брындуша! — вскрикнула Виорика, оперевшись руками вперёд.

Но блондинка ничего не ответила. Она сидела, крепко сжав руль и с широко открытыми глазами. Брындуша стиснула зубы, и стало видно её и без того хорошо выделяющуюся челюсть. Грудь девушки глубоко дышала, иногда дыхание было прерывистым.

— Что за проклятие? Что случилось? — спросил Кит раздражённым голосом. Ещё бы, наверное, ему снился удивительно хороший сон.

Сиси посмотрела в лобовое стекло. Лес был тот же, но немного темнее и гуще. Путь, по которому шествовала «Непобедимая Бетси», разделялся на три дороги: прямо, влево и вправо. «Бетси» остановилась как раз перед перекрёстком. Видимо, это и было то самое Распутье.

Виорика села лицом к Брындуше.

— Дьева, не смей. Я говорила тебе, что нужно держаться правильного пути, слышишь? — Виорика была не на шутку перепугана. — Дьева, не глупи, умоляю. Забудь, что я просила тебя срезать, забудь, как страшный сон.

Брындуша не отвечала. Она глубоко вдохнула и вылезла из машины; потом стала, оперевшись на «Бетси», и оглянулась, внимательно оглядывая каждый путь и каждую загогулинку. Все три дороги были похожи, даже одинаковые, одинаково освещены, хотя Сиси и думала, что «Бетси» больше привлекает дорога, ведущая вправо.

Рядом послышался прерывистый вздох. Это была Дженни. Она правой рукой схватилась за сидение Брындуши, а левой сжимала и царапала себе коленку. Взгляд её был устремлён вниз, перепуганный и затравленный. Сиси взяла Дженни за руку, Кит положил ладонь Дженни на плечо.

— Жанна? — спросил он. Ну как так можно умудриться: такой ситуации и не потерять контроль, не перепутать имя? Сиси даже нашла время удивиться. — Что с тобой?

Дженни медленно покачала головой. Она что-то проговорила одними только губами. Виорика смотрела то на Дженни, то на Брындушу. Её брови взлетели вверх, а губы крепко сжались.

— Жанна, мы вообще-то не слышим тебя, — заявила Виорика. — Брындуша, немедленно возвращайся в машину! — вскрикнула она.

Брындуша будто только этого и ждала. Она с довольно решительным выражением уселась назад за руль и завела мотор. Закрыла глаза и вздохнула.

— Дьева, — с опаской прошептала Виорика, — ты ведь не собираешься это делать, да?

Дженни больно сжала Сиси руку. Лицо её побледнело, тело и волосы тряслись, глаза гневно устремились на Брындушу.

— Нельзя… туда… — прохрипела Дженни, пытаясь унять дрожь и покачать головой. — Я чувствую…не надо…

— Слышишь, Брындуша! — Виорика схватила Дьеву за плечо. — Нельзя ведь!

Брындуша распахнула глаза. «Бетси» резко рванула вперёд, никуда не сворачивая.

— Нет! — закричала Виорика скрипучим голосом, кинулась на Брындушу и уцепилась в руль, пытая свернуть. Но знала бы она, какое это зрелище: её тоненькие ручки пытаются преодолеть силу мощных женских рук. — Возвращайся немедленно, сейчас же! Слышишь?!

Но Брындуша не реагировала, только нажимала и нажимала на педаль газа.

Кит обнял Дженни за плечи и немного прижал к себе. Сиси встретилась с ним взглядом. Кит только пожал плечами.

— Дженни, ты слышишь меня? — спросила Сиси у Дженни шёпотом. — Что случилось? — Сиси пыталась контролировать свой голос, и получилось.

Дженни подняла голову и моргнула. Она перестала трястись. Ладошки её были влажными, а лицо блестело от капелек пота.

— Что мы тут делаем? — спросила Дженни. — Ведь нельзя сюда ехать. Я ведь говорила, — Дженни отпустила руку Сиси. Ей, конечно, никто не ответил. — Какого, чёрт возьми, долбанного хрена мы здесь?! — вдруг заорала Ризер, подаваясь вперёд и скидывая руку Кита с плеч.

Виорика, отчаянно боровшаяся с Брындушей, от неожиданности подпрыгнула и упала на своё сидение.

— Дженни… — зашипел Кит, хватая Дженни за плечо и колено. Ризер ни капли не сопротивлялась. — Брындуша, скинь скорость, — «Бетси» стала ехать медленнее.

— Куда мы должны были ехать? — спросила Сиси, понимая, что случилось. Что-то плохое. Во что-то они уже точно вляпались.

— Вправо, — промычала Виорика. — А поехали какого-то хера прямо.

— Виорика, это путь, по которому можно срезать и сэкономить кучу времени! — прорычала Брындуша. — И перестань, ради Бога, ныть.

— Но ведь, Брындуша, Виорика права, — тихонько возразила Дженни.

— Откуда ты знаешь?

Дженни опустила голову и нервно сглотнула. Сиси снова взяла её за руку, ладошка у подруги была ещё более потная. Дженни до боли сжала пальцы Сиси.

— Я… я не знаю. Я чувствую.

Виорика удивлённо повернулась к Дженни.

— Чувствуешь? — переспросила она.

Дженни пожала плечами.

— Ха, чувствует, — огрызнулась Брындуша. — Я вот тоже чувствую, что, едучи этой дорогой, мы быстрее окажемся в школе!

— А я чувствую, что мы все подохнем, Брындуша! — закричала Дженни. — Или ты хочешь по дороге в интернат умереть? Здесь что-то есть, верно? — уже тише спросила Дженни. — Правда? Я же права, не так ли?

Брындуша не ответила, а Виорика поникла и сидела в расстроенных чувствах. Сиси выглянула в окно. Зелёного тумана стало в десятки раз больше, он густо обволакивал стволы деревьев, иногда добираясь до средины крон. Сиси уже не слышала пения птиц, как раньше, а свет еле пробивался между листвой.

— Что это? — спросил Кит, смотря к себе в окно вперёд.

Дженни тоже выглянула. Брындуша посмотрела туда и напрягла челюсти ещё больше, отвела взгляд и сказала: «Ничего».

— Что там, Жанна? — спросила Сиси у Дженни. За сидением и головой Брындуши её ничего не было видно.

Дженни прищурила глаза, пытаясь увидеть то, что не смогла увидеть Дьева.

— Дурацкий туман… — прошипела Дженни.

— Вон там, внизу, видишь? — Кит указал куда-то пальцем. — Мы едем прямо туда. Там туман, взгляни, какой густой!

— Чёрт… — протянула Дженни. — Чёрт! Брындуша, там болото, тормози!

— Здесь нет никакого болота! — закричала в ответ Дьева.

— Есть! — крикнула Виорика, показывая пальцем в лобовое стекло.

Теперь и Сиси видела это. Через метров шестьдесят от машины туман был такого цвета, как вода в болоте, и густым, словно сметана. Нельзя было ничего разглядеть, но было слышно характерный запах топи.

— Стоять!

Со всех сил газующую машину что-то схватило сзади и не отпускало. Что-то очень сильное. Кто-то очень сильный. От резкой остановки все ойкнули (Брындуша зарычала, Виорика запищала, будто её кто-то режет, Дженни закричала, а Кит выматерился, наверное, на год вперёд) и дёрнулись вперёд. Брындуша, не оглядываясь, всё жала и жала на педаль газа. Оглянулись все, кроме неё.

«Бетси» держала молодая женщина. Она просто схватилась за машину, оставив глубокие вмятины, и стала на месте, удерживая машину вытянутой рукой, сверля глазами каждого пассажира.

— Я сказала стоять, — прошипела женщина очень тихо, но удивительным образом её слова будто звучали внутри головы Сиси. Кит переглянулся с Сиси. Значит, так со всеми.

Брындуша оглянулась и нахмурила брови.

— Остановись, — Сиси повернулась к Дьеве.

Виорика спряталась, втиснувшись в своё сидение, и жалобно протянула:

— Ты с ума сошла? Чтобы эта конченая психопатка нас сожрала?

Будто в подтверждение её словам, женщина подняла машину за задний бампер и ударила о землю, не отпуская.

— Стоять, кому сказано! — закричала женщина, трясясь. Она будто решила поубивать всех взглядами, и теперь переводила глаза с Кита на Дженни, с Дженни на Сиси, на Виорику и Брындушу. При этом её верхняя губа дёргалась, и раздувались ноздри.

Сиси и раньше видела таких дамочек, а вот, похоже, остальные — нет. Дженни, как осиновый листочек, дрожала и быстро дышала, Кит оценивающим взглядом смотрел на женщину, Виорика и вовсе спряталась и тихонько читала молитву, а Брындуша смотрела в лобовое стекло и молчала, тяжело дыша.

— Газануть? — вдруг спросила Дьева уставшим голосом, будто такое с ней происходит каждый день, и ей смертельно скучно.

— Нет. Остановись.

Не то, чтобы Сиси было страшно, нет. Ей было интересно. Вечно убивая, она всегда ловила себя на мысли, что ей просто любопытно: как будет кричать одна ведьма, а как другая, как разлетаются на кусочки разные оборотни. И ей сейчас было интересно, как будет парить в воздухе серое вещество этой красотки.

Брындуша выключила мотор, и машина перестала рваться из рук женщины. Женщина немного удивлённо округлила глаза и улыбнулась. Видимо, она считала, что путники будут отбиваться, проявлять неповиновение, и ей придётся их всех убить мученическим способом. Женщина опустила машину и оперлась о неё, с самым любопытным видом разглядывая сидящих в «Бетси».

Дженни повернулась к Сиси и прошептала:

— Не смей выходить.

— Скажи, — Сиси взяла Дженни за руку, — что ты чувствуешь?

Подруга обречённо вздохнула и подняла на Сиси огромные карие глаза.

— Что всё будет хорошо, — ответила она.

— Вот и молодец.

Всё-таки непривычно открывать такую дверь машины. Приятно было снова стать в полный рост, свободно и глубоко дышать. Сиси потянулась и захлопнула дверь. Женщина заметно напряглась — она не ожидала, что люди в её присутствии могут так беспечно себя вести. Она была среднего роста, имела каштановые, с ярким рыжим отливом волосы и голубо-серые глаза, похожи на глаза Айрин. Но вот в серости глаз Айрин можно было утонуть, как в воде, а в серости глаз женщины — как в болоте. Бледная кожа казалась немного зелёной из-за тумана.

— Добрый день, — поздоровалась Сиси с женщиной. Нехорошо приехать в другую страну и не поздороваться с местными жителями, тем более перед тем, как их убивать. Но, видимо, незнакомка не знала английского вообще, кроме фразы «Стоять», поэтому уставилась на Сиси малость удивлённым взглядом. Сиси это позабавило. Поэтому она продолжила. — Мне бы знать, как вас зовут, но… — Сиси развела руки с самым сожалеющим видом и вздохнула. — Видимо, не судьба нам узнать друг друга. Но в любом случае мне нужно вас убить.

Женщина рассматривала Сиси, как не очень интересный экспонат в музее, а потом, будто кошка, стала медленно подходить к ней. Наверное, она решила взять пример с оппонентки и успокоилась, начав разговаривать с Сиси.

— Глупыш, я знаю английский, — лениво протянула женщина. У неё был приятный восточный акцент, она немного шепелявила, но это ни в коем случае не уменьшало красоты её голоса и её умения очаровывать. Женщина была очень красивой. Но её красота была странной: лицо и тело было как у невинной двадцатипятилетней девушки, а глаза, изогнутая улыбка, блестящие зубы сулили о совершенно другом. Женщина посмотрела в пол с задумчивым лицом, вздохнула и подняла глаза. — Ты ещё не передумала знакомиться со мной?

— Нет, что вы, — пожала плечами Сиси. — Меня Элизабет зовут.

Женщина улыбнулась Сиси так, будто та была её ребёнком, и наклонила голову вправо.

— До чего же мило — Элизабет. До чего прекрасно! Моё имя — Матильда. Но я не люблю официоз, поэтому для всех я Тильда. Так ты убить меня хочешь, да? — спросила Тильда и, совершенно не скрываясь, достала из-за пояса штанов нож. Сиси подозревала, что он, как и «Бетси», пережил всемирный потоп и все земные катаклизмы, но это и было плохо.

Сомнений не оставалось: Матильда — ведьма, и вряд ли столь молодая, как кажется. Тем более, если у ведьмы кроме разума есть ещё и волшебная палочка, или нож, или посох, или перстень, амулет, то дела становятся автоматически в сто раз хуже. Рукоятка Тильдиного ножа была цвета слоновой кости, а вот лезвие казалось чёрным, при этом оно будто было чём-то перепачканным.

— Ты красивая, Элизабет. Ты красивая и сильная. Мы могли бы подружиться и быть вместе.

— Вместе убивать? — огрызнулась Сиси. Дожились, уже нечистая сила предлагает ей союз в обмен на силу.

Тильда удивлённо вскинула брови и округлила глаза.

— Убивать?! — ошеломлённо переспросила она. — О чём ты?! — Тильда снова улыбнулась Сиси, словно ребёнку. — Ты мне нравишься. Да определённо нравишься! — захохотала Тильда. Виорика была права: эта ведьма была психопаткой. — Я хочу тебя, Элизабет. Хочу тебя и заодно твою силу. Но откажешься от сотрудничества — я просто возьму твою силу, — Тильда говорила так, словно втолковывала маленькому ребёнку, почему небо голубое. — Из какого ты рода?

Сиси была в замешательстве. О чём это она? Тильда медленно шагала к Сиси, водя по лезвию ножа пальцем, и ждала ответа. Теперь Сиси представила себя маленькой серенькой мышкой наедине с огромной быстрой, хитрой и до чёрта сильной кошкой. Тильда вопросительно вскинула тонкие брови, запрокинула голову и улыбнулась как можно добродушнее, медленно оголяя белые острые зубы и розовые дёсны. Она будто прикидывала, что первое от Сиси оторвёт: руку, ногу, пальчик? Голову? Клацнула дверь машины, и наулицу выскочила перепуганная Виорика. Да, только её истерик здесь и не хватает. Тильда взглянула на рыжую и протянула:

— О, ещё одна. Как тебя зовут, дорогая? — ведьма быстро захлопала ресницами. Сиси засомневалась в смысле фраз «Быть вместе» и «Я хочу тебя, Элизабет».

Виорика кинула быстрый взгляд на Тильду, но не стала отвечать. Она бросилась к Сиси. Её рыжие волосы были растрёпаны, карие глаза покраснели от, видимо, истерических слёз, лицо покраснело и подпухло. Виорика схватила Сиси за плечи, потрогала её руки и раза четыре осмотрела с головы до ног, словно уверяясь, что с Сиси всё хорошо. Она повернулась к Тильде и, как можно убедительнее, сказала:

— Могу ли я попросить Вас, Матильда, разрешения уйти? Мы уйдём, и Вы никогда нас больше не увидите. Обещаю.

Внезапно Тильда наклонила голову на бок, а её глаза, и без того вязкие, ещё и затянулись туманной пеленой. Она нахмурила брови и её губы сжались в тонкую ниточку.

— Мы. Никогда. Не. Вернёмся, — раздельно сказала Виорика. Сиси и сама стала верить в то, что они никогда больше Тильду не увидят. — А вы забудьте о нас.

Виорика взяла Сиси за руку и начала медленно идти назад к машине. Тильда позы не меняла и проводила девушек задумчивым взглядом. Сиси упёрлась и остановилась, возмущённо уставившись на Виорику. Нет, она никогда не уходила так от врага. Она никогда не убегала. Виорика оторвала взгляд от Тильды.

— Чего тебе? — прошипела она, дёргая Сиси за рукав. — Пойдём, пока есть время.

— Как ты это сделала? — Сиси кивнула в сторону, словно загипнотизированной, Тильды.

— А тебе не пофиг?! — Виорика затряслась. Увидев вопросительный взгляд Сиси, она вздохнула. — Ну не знаю я, не знаю. Валим отсюда, валим!

Обе бросились к машине. Открывая дверцу, Сиси ещё раз взглянула на Тильду. Ведьма внимательно рассматривала её, закусив губу.

— Кто она? — спросила Сиси у Виорики.

— Стригойка. Имеет два сердца, что помогает…— Виорику прервало рычание за спиной Сиси.

Джонс обернулась назад, захлопнула дверь машины и выхватила из внутреннего кармана куртки свой кинжал. Тильда уже была не Тильдой. Её светлая кожа стала ещё белее, и из-за зелёного тумана она казалась и вовсе смарагдовой; с глаз исчезла поволока; губы покраснели и по-звериному выгнулись, из-под них торчали два клыка. Тильда зашипела-зарычала, широко открывая рот. По её красивому лицу пошли глубокие морщины. Но, на удивление, в ней всё ещё оставалась какая-то доля человека. Тильда молниеносно бросилась к Сиси, взяла её одной рукой за шиворот и со всей силы бросила на дорогу позади машины. Сиси больно приземлилась на землю в камешках, но подняла голову. Тильда подошла к Виорике, схватила её за шею и подняла где-то на полметра над землёй. Виорика задыхалась и отчаянно царапала пальцы Тильды.

— Молодчина, ведьмочка. Угадала, — прошипела Тильда Виорике. Виорика уже хрипела, её лицо всё краснело, она напрасно ловила воздух ртом, её ноги били пустоту, а пальцы ухватились в руку Тильды. Сиси, зажмурившись от боли, поднялась на корточки и тихонько и медленно поползла к машине. Тильда, словно змея, шипела, её клыки были в опасной близости от щеки Виорики. — Да, с-с-солныш-ш-шко, я — стригойка! — крикнула ведьма и кинула Виорикой о ближайшие деревья. Рыжая впечаталась в дубок и сползла вниз, видимо, без сознания.

Сиси посмотрела в заднее стекло машины. Дженни, еле сдерживаемая Китом, рвалась наружу. Сиси помахала руками и головой, мол, сиди тихонько. Подруга расплакалась и обессиленно упала на грудь Киту.

Тильда стояла к Сиси спиной и разглядывала тельце Виорики. Джонс встала на ноги, сжала в руке кинжал. Ну, и не в таких передрягах бывали. Она тихо, как истинный Охотник и Страж, подкралась к стригойке сзади и с размаху всадила кинжал ей в сердце. Тильда вздрогнула, но не упала. Из раны потекла живая человеческая кровь. Сиси так и стояла, держась за рукоятку кинжала и не знала, что делать. Тильда выдохнула и воздуха больше не вдыхала. Она, придерживая большим пальцем левой руки нож, по очереди загнула пальцы от мизинца до большого обеих ладоней, образовывая кулаки, и по очереди разогнула, делая всё это медленно-медленно, словно пробуя. Одна прядь её кудрявых волос, подстриженных под мальчика, потускнела, утратила свой блеск и яркий рыжий отлив и безжизненно упала Сиси на руку. Джонс, ужаснутая этим зрелищем, разжала ладонь и медленно отошла, ожидая реакции Тильды; нож так и остался торчать в спине ведьмы. Вдруг откуда-то взялся резкий запах дохлятины, и Сиси почему-то подумала, что она знает, откуда он исходит.

Стригойка повернулась к девушке лицом. Сиси не ошиблась — Тильдина кожа из бледной превратилась в синюшную; губы практически исчезли, зато клыки стали по сантиметра три; ноздри были раздуты, глаза налились кровью; из одежды целой осталась только длинная рубаха, некогда заправленная в штаны — все остальные одеяния превратились в поеденные чем-то клочки и упали наземь, по ногам Матильды лазали какие-то червячки. Тильда была просто ожившим трупом. Её физическая оболочка развалилась, а остатки еле держались кучи. Кожа, казалось, сейчас рассыпется. С Тильды вместе с кровью вытекла вся её человечность, осталась лишь чёрная ведьмовская сущность.

Сиси потихоньку отходила назад, без оружия, только с холодным рассудком и ясным умом.

— Зачем ты лишила меня красивого тела? — немного обиженно спросила Тильда. Краешком глаза Сиси увидела, что ведьма сжала в руке нож. Стригойка проследила за её взглядом и посмотрела на нож. — Не бойся, Элизабет. Он не приносит боли. Он приносит смерть. Хотя, знаешь, у тебя есть большой выбор: умереть от ножа, от клыков или стать такой, как я.

— К сожалению, нужного мне варианта ты не назвала, — огрызнулась Сиси. Ей нужна была помощь. Но смотреть на машину она боялась — боялась подвергать друзей опасности. Сиси ждала, когда же Брындуша увезёт Дженни и Кита побыстрей отсюда.

Сиси чувствовала от Тильды силу. Она умела различать разные виды сил, но Матильда излучала зло. Такое, какого хватило бы, чтобы сделать законченными маньяками сотню людей с самым мягким характером.

— Давай же, согласись. Будь со мной. Ты нужна Смерти, но я не хочу тебя убивать. Ты — клад волшебной силы, сокровище, которого мир ещё не видел. Ты сделаешь меня во много раз сильнее, а я тебя — бессмертной, — Тильдин голос был очень убедительным. Он был вязким, как её глаза, как болото.

— Ты не знаешь, сколько людей, и не только людей, говорили мне это.

Сиси не раз слышала от кого угодно предложения стать частью нечисти. При этом все без исключения ссылались на чуть ли не божественное происхождение Джонс. В такие минуты Сиси было до боли тяжело дышать, кружилась голова, ноги подкашивались, руки трусились, грудь пылала изнутри, словно в сердце развели костёр и подливали туда масла.

Сиси начал душить зелёный туман. Весь её светлый рассудок можно было смело послать к чертям. Она помнила, когда это произошло впервые.

…Десятилетняя Сиси стоит в столовой. Зима. В помещении холодно, поэтому на всех как минимум курточки и тёплые свитера. Максимум демонстрирует приезжая пара — женщина и мужчина. На мужчине — пальто, на даме — шуба, и Сиси не уверена, смогла ли бы она удержать хотя бы один рукав шубы. Женщина всем своим видом даёт окружающим понять, что она — королева. Её чёрные волосы собраны на затылке в пучок, на руках — кожаные перчатки, она молчит, а если и говорит, то очень тихо и вкрадчиво. Но Сиси стоит достаточно далеко, чтобы ничего не услышать. Пара находится возле леди Сайкс, заместителя Госпожи, и беседует с ней. Мужчина жестикулирует скупо, а женщина время от времени крутит головой, будто ищет кого-то.

Сиси очень холодно, а перчатки у неё есть только рабочие, и они в комнате, их портить жалко. Сиси подносит ладони к губам и греет их своим дыханием.

— Явление Христа народу, — бурчит кто-то сзади.

Сиси оборачивается и видит незнакомого, не обительского мальчика в дорогом пальто, с гладко уложенными волосами, в белой рубашке (верхние пуговицы пальта расстёгнуты), а вместо шикарных брюк и лакированных туфель — кожаные штаны и грубые, похожие на армейские, чёрные ботинки. Он с явным отвращением смотрит на пару возле леди Сайкс. Мальчик, видимо, думал, что его реплику никто не услышит.

— Ты знаешь их? — спрашивает Сиси у мальчика, кивая в сторону пары.

Эти двое, ещё когда приехали, вызвали интерес у всех в Обители, но Сиси могла поклясться, что ни у кого не было такого желания смотреть на них, как у неё. С первого же взгляда на женщину, её непревзойдённую красоту и изящность, на мужественность и силу мужчины Сиси поняла, что что-то не так. Что-то в ней начало меняться. Она в них чувствовала нечто родное. Не именно семейное, а близкое, знакомое, будто давно забытое. У мужчины было надменное выражение лица, у дамы — самодовольное. Но Сиси почему-то не думала, что эти мины — реальные, что у них в душе то же, что и на лице. Изменения ощущались не только внутри, но и снаружи. Девочка чувствовала, как в спину словно всовывают миллион иголок, плечи расправляются, волосы рыжеют и начинают больше блестеть, все несовершенства лица исчезают. И сейчас Сиси стоит и глазеет на них двоих, словно на богов, снизошедших на землю.

Мальчик кривится и закатывает глаза, цокая языком.

— Ещё бы не знать. Они — мои предки, — он брезгливо выгибает губы и имитирует рвоту.

Сиси улыбается. Мальчик очень красивый и, видимо, дерзкий. Его родители — наверняка «большие шишки», но он не кажется сынком-задавакой или ябедой.

— Как тебя зовут? — спрашивает мальчик, обаятельно улыбаясь. Нет, Сиси до этого ещё не видела столь обворожительных мальчиков.

Сиси не хочет врать. На счёт своего имени. Если приезжий, пусть знает настоящее имя.

— Ты будешь здесь учиться? — не отвечая, спрашивает Сиси.

Мальчик, сутулясь, засовывает руки в карманы штанов и рассматривается по сторонам.

— Я думал, что только у меня есть привилегия не отвечать на вопросы, да ну ладно, — мальчик шатает головой. — Я не думаю, это местечко не для меня. Я и вовсе не здешний, я с востока. Да и если меня тут запрут, я сбегу в первую же ночь, — увидев недоверчивый взгляд Сиси, он добавляет: — Я найду способ. Для меня побег не в новинку.

— У тебя нет акцента, — замечает Сиси.

— У меня вообще никакого акцента нет. Работа родителей. Нафига оно мне? Все эти языки: английский, французский, русский? Мне хватает родного, — зло говорит мальчик и подходит к Сиси ближе, плечо к плечу. Но он выше неё на полголовы минимум, и плечо к плечу не очень-то и получается. — Так как тебя зовут?

— Элизабет Джонс, — отвечает Сиси. — А тебя как?

Услышав фамилию Сиси, брови мальчика взлетели вверх.

— Однофамильцы?

Сиси улыбается. В свои десять она уже успела стать знаменитостью. Слава — ужасная штука. Зачем её только придумали?

— Да, Эмма мне никто. Даже не далёкий родственник, можешь поверить, — уверяет она мальчика.

— Я, кстати, Бенджи Блэйд, — мальчик протягивает ладонь для рукопожатия.

Сиси пожимает руку и говорит:

— Вряд ли ты однофамилец с теми, о ком я думаю.

Мальчик смеётся уже немного хриплым смехом — его голос начал ломаться очень рано. Он не опускает её руку, а она чувствует, что иголок на спине стаёт миллиард. Грудь сдавило, дыхание утруднилось. Вдыхала Сиси будто не воздух, а воду. В ушах запищало, колени начали подгибаться. Её вроде кто-то топил. Сиси сильнее сдавливает пальцами ладонь Бенджи, чтобы не упасть, и вымученно улыбается, хотя самого Бенджи и не видит уже — в глазах почернело. Она понимает, что боль каким-то образом передаётся через рукопожатие, но падать не хочет. Дух забивает от одной мысли об этом. Словно сквозь толщу воды Сиси слышит: «Какие у тебя руки холодные!». «Что он говорит вообще?».

— Дать варежки? А?

Сиси ничего не слышит — уши будто ватой забили, и она, дабы не казаться полной идиоткой, просто улыбается, так уцепившись в руку Блэйда, словно висит над пропастью.

— Эй, ты меня слышишь?!

Бенджи вырывает свою руку с её пальцев и, когда Сиси, потеряв последнюю опору, начинает падать, хватает за плечи, обнимает и тащит в ближайший тёмный угол. Сиси лежит головой у него на груди, и ей уже лучше, руки, которыми он обнимает её, вроде унимают боль на спине, а Бенджи так и держит её.

— Чш-ш-ш… Ты слышишь меня, Элизабет? Элси? Ответь хоть как-нибудь.

Сиси ужасно не нравится, когда её имя Элизабет переделывают на Лиз, Лиззи, Лиза и подобные. Но прозвище Элси ей понравилось. Сиси кивает головой.

Бенджи под ней мешкает и скоро приземляется на стульчик, усаживая себе на колени Сиси.

— Это всё спина, да? — заботливо спрашивает Блэйд, обнимает Сиси и гладит по плечам, рукам и спине, прижавшись губами к волосам.

Сиси еле кивает. Ей жутко хочется спать, но ей уже стало намного лучше.

— Сколько тебе лет? — спрашивает Сиси. Ей просто интересно, тем более, что с Бенджи так хорошо просто говорить.

Он какое-то время не отвечает, и Сиси чувствует на своих холодных ладонях что-то мягенькое и тёплое. Она морщится с закрытыми глазами, а вскоре слышит его горячее дыхание возле своего уха.

— Это мои варежки. Они даже на меня велики, но когда ты подрастёшь, они будут для тебя впору. У тебя руки к чёрту холодные. Знаешь, — Сиси по голосу угадывает, что Блэйд улыбается, — на нас никто с тобой, Элси, внимания не обращает. Если бы я в своей школе усадил Нолли себе на колени в столовой, у всех бы глаза из орбит выпали, — пауза. — Ты о возрасте спрашивала? Мне одиннадцать.

Сиси улыбается:

— Я бы дала тебе немного больше.

— Элизабет, у меня к тебе вопрос жизни и смерти, — говорит Бенджи серьёзно. Сиси думает, что это об её самочувствии. — Тебе нравится прозвище Элси?

Сиси тихонько смеётся и сквозь сон отвечает:

— Очень…

Сейчас, конечно, Сиси не помнила его имени, но помнила «Элси», фамилию Блэйд, ту пару и ощущения, которые тогда испытывала. Сейчас было почти так же, но немного притуплённо.

— И ты, солнце, всегда отказывалась, да? — расстроенно спросила Тильда, близко-близко подойдя к Сиси.

Джонс учуяла резкий, очень неприятный запах мертвечины. Со рта у Тильды валила такая вонь, словно она сожрала дохлую кошку и только что вырвала всё это. Стригойка подняла руку с ножом и провела лезвием по шее Сиси. Внутри всё сжалось — всё-таки ведьма и со сверхъестественными силами, и с ножом (который, кстати, как поняла Сиси, был весь перепачкан уже мёртвой кровью), а Сиси — с трусящимися поджилками и подгибающимися ногами. Она отдёрнулась от ножа и процедила сквозь зубы:

— Уберись.

Глаза Тильды распахнулись, брови подскочили вверх, рука с ножом опустилась. Сиси физически ощутила её злобу, она будто прижала девушку к земле. Джонс уже даже молиться начала. Она отчаянно хотела помощи.

— Что? — прошипела Тильда. — Что ты сказала, дрянь?

И пока ведьма медлила, выпрашивая у Сиси повторить сказанное, девушка схватила её за руку с ножом, вывернула её так, что нож выпал. Тильда зашипела и вовсю открыла рот, выставляя напоказ длинные клыки, уцепилась в волосы Сиси и скользнула взглядом по её шее.

— Я сказала, чтобы ты убиралась, — в Сиси откуда-то появилась сила. Она говорила со стригойкой, как со слугой — властно и убедительно, спокойно и требовательно. А Тильда ни черта не могла сделать, только шипела и тянула за волосы.

Ведьма попробовала освободить руку, но это не получилось. Тогда она одной рукой оттолкнула Сиси настолько сильно, что девушка отлетела метров на десять и кубарём покатилась по земле. Лежа на спине, Сиси проморгалась. Второе падение было нисколечко не лучше первого. Сиси уже напрягла руки, чтобы подняться, но её в мгновение глаза прижало к земле тело Тильды. Стригойка зло улыбнулась, её глаза стали водянистыми.

Фактически, шансы выжить у Сиси ещё оставались, но вот на счёт шансов на победу — неизвестно. Проблема была в том, что Сиси знать-не знала, кто такие стригои. Одно она могла сказать точно — это вид вампиров, а значит, что методы борьбы с вурдалаками распространяется и на стригоев.

Тильда посмотрела на шею Сиси опять и увидела серебряный крестик. Она зашипела, явно не радуясь этому. Сиси со всей силы затипалась под ведьмой, но та лишь смеялась. От её смеха у девушки волосы на руках дыбом стали. В конец она тихонько захихикала, и вдруг маска злого удовлетворения на её лице изменилась в пользу дикого хищного оскала. Тильда широко открыла рот с огромными клыками; морщин на её лице стало ещё больше, и появились какие-то синеватые пятна. Сиси почувствовала, как кровь разбушевалась в жилах, и ей стало страшно. Девушка ещё отчаянней забилась в клетке из тела стригойки, но не сдвинула вампиршу с места ни на сантиметр.

«— Скажи, что ты чувствуешь?

— Что всё будет хорошо».

Чтобы все знали — дико неприятно умирать на глазах у друзей, которые не могут ничего сделать. Вернее, могут, но с благоразумия сидят и не пикают. Сиси услышала, как кто-то постучал в окно машины. Наверное, Дженни. Сиси помнила, как Ризер плакала, а Кит её успокаивал.

Тем временем, зубы Тильды были всё ближе.

— Иди вон. Не трогай меня, — хрипя от усилий скинуть с себя холодное мертвецкое тело, произнесла Сиси.

— К сожалению, нет.

Тильда запрокинула голову назад — Сиси увидела её клыки снизу. И закричала. Клыки начали стремительно приближаться, но, опустив голову прямо над лицом Сиси, Тильда вдруг пронзительно закричала. Её крик был ещё жутче, чем смех. Такой вопль Сиси только в страшных снах снился. Глаза ведьмы были широко открыты, а ладони сжали плечи Сиси, вонзив острые когти в её кожу. Девушка почувствовала мокрое и тёплое на одежде — с ран на когти, одежду текла кровь. Тильда вдруг резко заткнулась и опять начала приближаться к шее Сиси. Девушка зажмурила глаза.

Она упала на Сиси. Обрушилась всем телом. Сиси открыла глаза. Головы Тильды над собою она не видела. Ничего не понимая, Сиси повернула голову влево и увидела копну безжизненных каштановых волос. На Джонс лежал обезглавленный труп Тильды. Сиси резко подскочила и скинула с себя дохлятину. Рядом стояла бледная Виорика, испуганно уставившись на остатки Тильды и сжимая в руке Тильдин же нож. Со спины ведьмы торчал кинжал Сиси под одной лопаткой и железный кол под второй.

Виорика глубоко вздохнула, подошла к голове Тильды и положила её лицом вниз. А потом начала над той головой плакать.

— Я же говорила, что у стригоев два сердца. А ты всадила только в человеческое, — сказала Виорика, вытирая слёзы рукавом, вынимая со спины Тильды кинжал Сиси и бросая его ей. Потом она вытащила свой кол, брезгливо сморщившись, вытерла его о траву и засунула за голенище своего высокого сапога.

— Знаешь, мне показалось, что даже после кола во второе сердце она осталась жива, — заметила Сиси, подходя к Виорике.

— Два сердца помогают быстрее регенерировать. А так как стригой — мёртвый вампир, он может жить и без сердец. Нужно просто отрезать голову, — Виорика провела большим пальцем по шее, имитируя отрезание головы. — Это сложно понять, да, но в них здесь верят и дают им право жить.

Сиси улыбнулась.

— Да, оказывается, я ещё много чего не знаю.

Виорика деланно-грустно закивала.

— Оказывается, да, малыш.

— Слушай, — Сиси положила руку Виорике на плечо. — Спасибо тебе. Если бы ты не подоспела, я бы умерла.

Виорика счастливо улыбнулась, словно её никогда не благодарили, и пожала плечами. Потом ещё раз посмотрела на Тильду, пренебрежительно хмыкнула и вдруг глубоко и прерывисто вздохнула. На её глазах появилась прозрачная плёнка.

— Тебе её жаль, что ли? — удивлённо спросила Сиси.

Виорика закивала головой. Она долго сбиралась с мыслями, чтобы потом выдать:

— Она была девушкой с нашей школы, нянечкой для самых маленьких. И пропала. Совершенно недавно. Месяц, может, назад. Мы с ней так хорошо ладили, были почти подругами. И вдруг она исчезает без следа, никому ничего не сказав. Вот она, — Виорика обречённо указывает рукой на остатки Тильды. — И её звали Долл, не Тильда, — Виорика начала плакать, сдерживая рыдания, которые рвались из её груди. Видно было, она и правда очень тосковала по своей «почти подруге». — И что мне с ним делать? — Виорика показала Сиси Тильдин нож.

— Забирай себе. Даже если ты скажешь, что мы поехали другой дорогой и что ты завалила взрослую стригойку, тебе только промямлят скромное «Спасибо» или «Молодчина» и всё. Только если ты добилась значительных успехов…

— Как Эмма Джонс, — перебила Виорика.

Сиси улыбнулась. Что бы ни говорили о славе, быть примером для других — очень приятно. Слова Виорики польстили, и вдруг захотелось просто обнять её. Виорика, сама не зная того, спасла от смерти «ту самую» Эмму Джонс.

— Да, как Эмма Джонс, то тебе ещё иногда и заплатить могут. Жадные нынче наши директора. Они считают, что крыша над головой и еда — это в нашем случае лучшая отплата. Хотя, для нас, сирот, так оно и есть. Вознагради себя. У каждого побеждённого врага бери себе то, что хочешь. Я всегда так делаю и не жалею об этом. Тем более, — Сиси сжала плечо Виорики, — ты убила ведьму её же оружием. Это большого стоит, чтоб ты знала.

Виорика ещё раз взглянула на нож в своей крепко сжатой ладони, сомневаясь, а потом вздохнула и сунула его за халяву другого сапога.

— Элизабет!

Сиси с Виорикой оглянулись. С разных сторон машин, оперевшись на неё, стояли Кит и Дженни.

— Вы обе, вы идёте? — спросила, не без облегчения, Дженни.

— Да, уже, — Виорика взяла Сиси за руку (что удивило саму Сиси), и они подошли к «Бетси».

— Посмотрите! — Кит ткнул пальцем на болото. Но болота уже не было. Оно исчезло, словно Тильда-Долл, умирая, забрала его с собою. — Болота нет. И в лесу стало светлее, — Кит улыбнулся и оглянулся по сторонам. — И дорогу дальше видно.

— Значит, это был мираж? — спросила Виорика. — Мираж, насланный Тильдой?

— Или реальность, насланная Тильдой, — добавил Кит.

Дверца машины клацнула, и с «Бетси» вылезла Брындуша.

— Не знаю, кто из вас прав, но я знаю одно — никакого болота здесь и в помине не было никогда, — заявила Дьева. — Меня волнует другое — с какой это стати Долл стала стригойкой? Да, она пропала без следа, но как она могла умереть и после этого ещё и найти для своего тела подходящую старую ведьму-психопатку? При чём, ещё и с нетрадиционной ориентацией.

— Не знаю, — ответила Виорика. Она не отпускала руку Сиси, и девушка почувствовала, что Виорика на взводе. Джонс незаметно положила пальцы на её запястье. Сердце у Виорики колотилось так, что, наверное, скоро выпрыгнуло бы из груди. — Может, всё то время, которое она провела в школе, она только притворялась добренькой, а на самом деле была злой колдуньей?

Брындуша хмыкнула.

— Ну да, и выросла она с нами, и работала в интернате, и Елена с Василием семечки щёлкали? И не видели под носом змею? Тем более, была бы Долл стригойкой, наверняка дети бы пропадали. А она была лучшей нянькой.

Виорика оглянулась на труп и передёрнулась.

— Интересно, она нас узнала? — Виорика сжала ладонь Сиси и тихонько заплакала.

Кит обнял Дженни и грустно улыбнулся Сиси. Дженни уткнулась ему носом в куртку, её плечи содрогались.

Брындуша угрюмо посмотрела на останки стригойки.

— Ведьма — точно нет, а Долл — вряд ли. Тем более ты видела настоящее её тело. Лично я считаю, что Долл служила Тильде только оболочкой, — Брындуша была бесстрастна, в то время, как Виорика вовсю оплакивала свою знакомую, а Дженни то ли от пережитого, то ли от страха, то ли от ещё чего-нибудь мочила слезами Китово плечо. Виорика громко всхлипнула, и Брындуша строго на неё посмотрела. — Не ной, баба, здесь все мужики!

Виорика осуждающе взглянула на Брындушу.

— Понимаешь, это я её убила, я! Я её очень хорошо знала и убила!

— А у тебя был выбор?! — Брындуша выходила из себя. — Тем более, ты убила Тильду, а не Долл! Долл умерла давно!

Виорика всё плакала и плакала, при этом всё сильнее и сильнее. Было похоже на то, что у неё начиналась истерика. Она хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыбка, и ревела во весь голос. Сиси прошептала Виорике на ухо:

— Может, в машину? Хватит здесь стоять.

Виорика шморгнула носом и вытерла рукавом своего гольфика слёзы и сопли. Её глаза покраснели и подпухли, щёки взялись болезненным румянцем.

— Мы заберём её? — спросила Виорика, кивая головой на Тильду-Долл.

Брындуша улыбнулась и открыла дверце машины.

— Если ты, Виорика, мечтаешь рассказывать Елене о наших приключениях, то удачи. Возьмёшь голову Долл и прицепишь её на свой щит. Героиня.

Виорика скривилась и пошла к своему месту в машине.

— Ха-ха-ха, Брындуша, очень смешно.* * *

Брындуша оказалась совершенно права. Не прошло и двадцати минут, как пропал туман и начался дождь. Сильнейший ливень. Лес утратил любые признаки волшебства. Опять появилась нормальная дорога. «Бетси» будто взбодрилась и теперь весело убирала «дворниками» капли с лобового стекла. Стало довольно прохладно. Дженни, ранее снявшая пальто, опять его надела. Виорика обхватила себя руками в попытках согреться — на ней был лишь легонький гольф с огромным вырезом, тонкие колготки и короткая юбочка.

Сиси всё думала о Тильде. Она снова и снова вспоминала до мельчайших подробностей схватку с ней, но стригойка всё ещё казалась Сиси самым страшным существом на земле. Джонс не могла успокоиться, начали очень сильно болеть раны от когтей Тильды. Сиси чувствовала, как кровь течёт и как что-то там пульсирует. Плечи онемели, и Сиси не была уверена, сможет ли она пожать ими. Во всём теле иногда покалывали иголочки.

— Это что, интернат? — спросила Виорика, цокая зубами.

— А ты ожидала чего-то другого? — довольно ответила Брындуша, стуча ногтями по рулю.

Сквозь дождь впереди машины виднелся высокий забор в виде копей с остриями вверху, перекрещивающихся с металлическими прутьями, обмотанными острой проволокой. Словно в тюрьме. За этим забором смутно виднелось великое множество затерянных среди моря деревьев домиков. Машина подъехала близко к забору, повернула вправо и поехала вдоль него.

— К-к-какие у т-т-тебя планы? — спросила Виорика.

— Тихонько выехать к главному входу. Так, чтобы никто не заметил.

Виорика закатила глаза и цокнула языком.

Интернат был в глуши. И хотя из леса пропало всё волшебство, от школы оно лилось потоками. Сиси пыталась увидеть хоть что-то, но из-за запотевшего окна, дождя и деревьев за забором ничего нельзя было рассмотреть. Машина повернула влево и выехала к главному входу. Брындуша вздохнула и заглушила мотор.

— Всё. Мы приехали.

Сиси взяла свои два чемодана и вылезла с машины. Её сразу обдало холодом, капли дождя застучали по кожаной куртке. Главный вход представлял собой огромную каменную стену с огромезными вратами посредине и вертикальными выступами наверху. Между каждыми двумя выступами стоял человек с арбалетом, направленным на машину. Не гостеприимно. Но правильно. С машины вылезли остальные. Брындуша подняла голову и обратилась к охраннику прямо над воротами.

— Бассай, опускай оружие!

Парень, к которому она обращалась, опустил арбалет и махнул левой рукой. Все остальные последовали его примеру.

— А кто это? — спросил Бассай, тыкая арбалетом на Сиси, Дженни и Кита.

— Да вот ехали-ехали, увидели их возле дороги и решили подобрать! — крикнула Виорика, трясясь от холода. — Немедленно открывай ворота!

Бассай пожал плечами и крикнул что-то не по-английски кому-то по ту сторону стены. Ворота отворились.

— Виорика, веди их к Госпоже, а я отгоню машину и сразу же приду, — сказала Брындуша и опять села в «Бетси».

Первой поехала машина, потом ребята пошли за ней.

— Быстрее давайте, — подгоняла всех Виорика. — Нам туда, — она показала пальцем на белоснежное небольшое здание впереди. Оно было двухэтажным, с острой крышей. Террасу второго этажа держали колонны. Оно казалось единственным местом, где можно укрыться от непогоды.

Виорика, промокшая насквозь, дрожащей рукой отворила двери. На ребят вейнуло теплом. Зашла Виорика, все последовали за ней. Внутри было сухо и необычайно тепло. Царил полусумрак — лампы, которых было очень много, не горели, а наулице уж точно не было настолько светло. Холл был почти что пустой, кроме торшеров по углам больше ничего не стояло, на стенах висело куча бра с плафонами самой разной формы — капельки, цветки, колокольчики. Сам холл был светлым. На стенах справа, слева и по обеим сторонам от входной двери были окна, завешанные тонкими, как лепесток, белыми шторами. Напротив входной двери были ещё одни двери, чёрные, они очень хорошо выделялись и манили взгляд, будто припрашивая подойти. Здесь было тихо, как в гробу, и поэтому голос Виорики прозвучал, как гром:

— Нам туда, — она указала на те двери впереди. — Чего вы застыли?

Не успел никто и глазом моргнуть, как дверь напротив отворилась, все лампы дружно, словно по приказу, включились. Оказывается, все плафоны были разных цветов и стеклянные, поэтому холл буквально засветился всеми цветами радуги. Это было настолько красиво и непривычно, что Сиси и не сразу заметила тонкий силуэт в дверном проёме.

— Мы вас ждали, господа, и вы прибыли так быстро.

Вошла женщина. Изящная, красивая и высокая. Белое атласное платье струилось вниз и образовывало шлейф, оно ярко блестело в свете ламп, и женщина казалась ангелом, сошедшим с небес. У неё были блондинистые волосы, они ложились ей на плечи. Длинные рукава платья облегали её руки, которые у неё были по швам. На лице женщины застыла добродушная приветливая улыбка. Несколькими секундами позже за женщиной появился мужчина — высокий, с немного длинными тёмными волосами, узкие губы были крепко сжаты. У него были раскосые глаза под густыми бровями, и он смотрел на всех исподлобья и так враждебно, словно на территорию одного хищника, его территорию, пришли другие, захватчики. Он изучающе и пристально вглядывался в лицо каждого новоприбывшего, словно пытался заглянуть в душу, при этом глаза его при таком освещении странно поблескивали, отбивая свет, словно идеально отполированные чёрные камушки или маленькие зеркальца.

Позади еле слышно скрипнула дверь. Но Сиси не оглянулась. Она не могла отвести взгляда от женщины и мужчины. Они приковывали взгляд, чаровали красотой.

— Госпожа, — Сиси услышала голос Брындуши.

Здешняя Госпожа закрыла глаза и кивнула. Даже кивок получился у неё верхом элегантности и хороших манер.

— Здравствуй, Брындуша. Я ждала вас немногим позже, — Госпожа прищурила глаза и внимательно посмотрела куда-то Сиси за спину, очевидно, на Брындушу.

— Так получилось, Госпожа. Мы просто ехали очень быстро, — спокойно ответила Дьева. — Тем более, дождь начался. Вы же знаете, что дорога и дождь — вещи несовместимые.

Госпожа понимающе кивнула.

— Я невероятно благодарна вам, девочки, что вы доставили в целости и сохранности этих учеников, — Госпожа сцепила пальцы в замок. — Вы обе можете идти. И, Виорика, — она окликнула Виорику, когда та уже в согнутом положении хотела уйти. Виорика осторожно и с опаской подняла глаза на Госпожу. — Не забудь принять душ и согреться. Только твоей болезни нам и не хватает.

Виорика облегчённо и радостно улыбнулась.

— Да, Госпожа, конечно.

Дверь за Брындушей и Виорикой закрылась. Наступило молчание. Слышно было, как дождь лупит по окнам, как свистит ветер. Сиси была очень удивлена такой заботой Госпожи и своих учениках. Женщина разглядывала ребят, как микробов под микроскопом — с нескрываемым интересом и неким восхищением. Она глубоко вдохнула и цокнула языком.

— Меня зовут Елена, я директор и здешняя представительница Великой. Это — Василий, — она глянула на мужчину позади. Он ещё пристальнее посмотрел на друзей и еле заметно кивнул вместо того, чтобы нормально поздороваться. Когда Сиси встретилась с Василием взглядом, её будто током шарахнуло — его блестящие глаза ярко сверкнули, он выпрямился и гордо поднял подбородок, а она вдруг так резко почувствовала боль от ран на плечах, что глаза вмиг наполнились обжигающими слезами, поэтому Сиси отвела взгляд и опустила голову. — Я, мои дорогие, предлагаю вам поговорить у меня в кабинете на втором этаже за чашкой сладкого чая и отогреться.

Кристофер и Дженни молчали почему-то, и Сиси вновь посмотрела на Елену. Она была так очаровательна, говорила так убедительно и улыбалась так приветливо, что челюсти сводило. Елена очень напоминала сладенькую мятную, «прохладную» конфетку, и Сиси прямо тошно стало, но глаза у Елены были серыми и словно лёд, волосы — прямыми, блестящими и идеально уложенными, пальцы — сцепленными в замок, а белый атлас платья — струящимся и холодным.

— Нет. Спасибо, конечно, но чаи распивать у нас времени нет, — ляпнула Сиси. А потом добавила: — Госпожа.

Елена посмотрела на Сиси и вскинула брови.

— Я, кажется, знаю, Василий, кто у них троих за главаря, — женщина кивнула в сторону Сиси, к Василию не поворачиваясь. Она довольно ухмыльнулась. — Ладно, будем без чая. Но нам срочнейшим образом нужно поговорить, Эмма Джонс. Очень срочно. * * *

Они втроём сидели в кабинете Елены на втором этаже. Напротив них, за столом, расположилась сама Елена, за ней с тем же, что и было, выражением лица стоял Василий. Сказать, что кабинет директрисы был роскошным — это ничего не сказать. Опять же, светлые стены, хрусталь и стекло везде, где только можно. Вдоль стен по бокам — стеллажи с книгами. А на столе, словно у самого обычного человека, стояла рамочка с фотографией, которую Сиси не видела.

— В чём, собственно, проблема? — спросила Сиси.

Елена положила руки на стол, сцепив пальцы в замок. Она так смотрела на свои ладони, словно и там уже искала помощи. Глубоко вздохнула.

— Дело в том, ребята, что мы не можем справиться с этим.

— С чем?

Елена подняла на Сиси глаза.

— Мы считаем, что это оборотень.

Сиси недоверчиво глянула на директрису.

— Просто оборотень? — будто насмехаясь, спросила она, но вдруг вспомнила о неудаче с оборотнем в своем округе и замолчала. — Жертвы есть?

Елена пошатала головой с закрытыми глазами. Она уже не была такой, как в холле. Была более настоящей — уставшей, без «сладкого» выражения лица, без всего того лоска, который был прежде.

— Мы думаем, что это оборотень, понимаешь? — ей будто было тяжело говорить. — И, слава богам, жертв нет.

Сиси озадаченно нахмурила брови.

— Да-а-а… Это плохо, — протянула она.

— Что именно плохо? Что мы не знаем, что оно такое, или что жертв нет? — спросила Елена.

Сиси цокнула языком.

— И то, и другое. Если был бы труп, я бы с… — Сиси запнулась и глянула на Кита и Дженни, — с напарниками осмотрела его и хотя бы приблизительно знала об объекте охоты. Ну а если мы бы узнали, что оно такое, было бы ещё лучше.

Кит тихонько кашлянул, и Елена выжидающе на него посмотрела. Василий медленно перевёл свой горящий взгляд с Сиси на Александра.

— Госпожа, а, собственно, что оно сделало, что его нужно так срочно убить? — спросил Кит.

Елена медлила с ответом. На её лице было такое выражение, словно она обдумывала миллион фраз-ответов.

— Во-первых, — наконец-то сказала она, — такое в любом случае нужно убивать, — Сиси этот аргумент показался весомым. — Это наша работа. А во-вторых, оно явно угрожает ученикам, — пауза. — И мы с Василием даже думаем, что в школе есть его сообщники. Он просто не может так долго скрываться.

— Так что оно сделало, что должно скрываться? — удивлённо и с нетерпением спросила Дженни. — Ведь жертв нет. Что, были нападения, да?

Елена одарила Дженни испепеляющим взглядом, и Василий глубоко задышал, смотря на Ризер.

— Всё, что нужно и можно, я вам уже сказала, — ледяным голосом отрезала Елена.

— А вы хоть пытались его ловить? — спросила Сиси.

Елена пошатала головой.

— Нет. Очень опытных у нас никого нету, и мы боялись его спугнуть и показать всё, на что мы способны. Тогда он бы нас не боялся. Тем более, что мы не знаем, есть ли среди нас предатель.

Ну, хоть что-нибудь хорошее. Значит, оно охоте не поддавалось, и поэтому менее напугано. Теперь Сиси поняла, что поездка в эту школу — самое настоящее наказание.

— Ладно, — Елена легонько хлопнула ладошками о стол и встала. Когда она вставала, Василий с видом идеального джентльмена отодвинул её кресло назад. Сиси даже подумала, что он приходится Елене слугой, но вряд ли он и его пылающие глаза согласились бы на это. — Вы свободны. Девочки ждут вас у входной двери. Они отведут вас в домик, где вы будете жить.

Сиси встала и взяла два свои чемодана. Кит и Дженни тоже подсуетились.

— Госпожа, — обратилась Сиси к Елене, которая уже сидела и рассматривала какие-то бумаги у себя на столе.

— Да? — Елена подняла глаза на Сиси.

— Вы обеспечите нам троим свободный выход за пределы школы?

Елена улыбнулась.

— Вы будете жить там, откуда очень легко попасть за территорию. И лучше не суньтесь к главному входу. Я потом не хочу рассказывать детям, почему трое приезжих учеников бродили по окрестностям.

Сиси сухо кивнула и вышла вместе с Китом и Дженни. И правда — снаружи, оперевшись на колонну, стояли Брындуша и Виорика. Дьева крутила на, удивительно, тонком длинном пальце ключи, а Виорика лениво разглядывала ногти. Они, не говоря ни слова, повели Сиси, Дженни и Кита за это белое здание. За ним было огромное четырёхэтажное помещение, которое румынки назвали учебным корпусом. Дальше — так называемый Домик Главарей. За ним в ряд стояло около двадцати небольших домиков — жилища учителей. При этом Сиси заметила, что у всех зданий есть два входа — парадный и «чёрный». И всегда «чёрный» был намного краше парадного. Виорика объяснила это тем, что школьники чаще пользуются «чёрным», а, как известно, для детей — всё самое лучшее. Дальше начинался лес. И среди этого леса были в хаотичном порядке раскиданы домики и фонарные столбы. Они все будто спрятались от дождя под огромными кронами деревьев. Но ни возле одного домика провожатые не остановились. Они шли всё дальше и дальше, в глубину, ведя за собой промокших англичан. Сиси впереди увидела забор, такой же, как и по бокам. Прямо возле него расположился большой домик. К нему, Сиси поняла, они все и направлялись. К входной двери вели пара ступенек. На двери была прибита маленькая табличка с номером 313. Брындуша отпёрла замок и все зашли вовнутрь. Было ещё теплее, чем в кабинете у Елены. Справа были вешалки и большой шкаф. Слева — тёмные кожаные кресла и диваны. Впереди — узенький коротенький коридорчик с дверью в конце. Брындуша включила свет. Тёплый янтарный мёд залил комнату, зайчики запрыгали на обивке диванов. Дьева повернулась к новоприбывшим лицом и объявила:

— Отныне следующие две недели вы будете жить здесь, с нами. В нашем домике. Попрошу руками ничего чужого не трогать и после десяти вечера громко не разговаривать. Приятного времяпровождения.

Брындуша крутнулась на каблуках и пошла по коридорчику, Виорика посеменила за ней. Брындуша, не поворачиваясь, ввела всех в курс дела.

— Дверь справа — комната мальчиков, дверь слева — девичий будуар. Дверь впереди — душ, туалет.

— Боже, душ! — крикнула Виорика, бестактно оттолкнула Брындушу и вломилась в душевую, грохнув дверью.

Кит бросил прощальный взгляд девочкам и, вздохнув, вошёл в комнату мальчиков.

Оказалось, кроме Брындуши и Виорики, в домике обитали ещё четыре парня и девушка, которых на месте не оказалось. Комната девочек была светлой и просторной. Две кровати под стеной были свободны. Брындуша подошла к своей и указала на свободные:

— Располагайтесь.

Сиси облюбовала кровать, которая была ближе к двери.

— Сумки в шкаф, — видимо, Брындуша была не очень рада новым соседям. Её голос, как и раньше, был достаточно холодным, но теперь в нём появились стальные нотки.

Сиси достала с чемодана более удобную и сухую одежду. Дженни последовала её примеру. Брындуша, не говоря ни слова, взяла со спинки своей кровати колючее на вид белое полотенце, которое уже успело посереть, и вышла. Только за ней закрылась дверь, как Сиси с Дженни упали на четвереньки перед своими койками. Да, под ними имелись тайники, а в тайниках имелись большие чёрные чемоданы. Но Сиси решила их содержимое не проверять — а вдруг Брындуша взяла бы и зашла в комнату? Дженни поднялась на ноги и сняла рубашку — её пальто висело в прихожей, так же как и курточка Сиси.

— То есть мы должны охотиться не пойми на что? — растерянно спросила она, стоя перед Сиси в одном лифчике, юбочке в клеточку и грубых ботинках. Дженни была настолько мила и смешна, что Сиси расхохоталась. — Чего ты ржёшь? Я серьёзно.

Сиси отвернулась от Дженни и сняла футболку.

— У тебя тоже это есть? — дрожащим голосом спросила Дженни.

Сиси взяла в руки свою чистую рубашку и повернулась лицом к Дженни.

— Что у меня есть?

Дженни повела подбородком в сторону спины Сиси. Глаза у неё были перепуганными и полными интереса.

— Татуировка. Тебе тоже было больно, да?

Сиси не верила своим ушам. Она была не одной такой. Была ещё и Дженни! Сердце почему-то заколотилось, мешая спокойно дышать. Дженни обеспокоенно глянула на Сиси и повернулась к ней спиной. Теперь Сиси не верила своим глазам. У Ризер была точно такая же татуировка, что и у Джонс.

— Мы с Китом думали, что одни такие. Ты такая же, Сиси. Как и мы.