Четырнадцать видов псилоцибе (джен)

К.К.: Грибы принадлежат к роду псилоцибе. Я в этом уверен. И они растут в Центральной Мексике. Короче, едете в Центральную Мексику, собираете эти грибы и забираете к себе домой. И год ждете, пока их можно будет использовать. Они лежат в течение года в тыквенной фляге. А затем их можно принимать.

Д.Х.: Эти грибы были из Оахаки?

К.К.: Они из Центральной Мексики, да, Оахака. Они представляют собой четырнадцать видов псилоцибе.

— Выбирай, Нео. Красную или синюю?

Знаменитый хакер, чьи подвиги он отслеживал больше года, наконец, сидел перед ним. Нео находился с ним в одной комнате и думал: «Вот он, Морфеус, гениальный и неподражаемый». И теперь Морфеус предлагал ему очень странный выбор, доверительно раскрыв ладонь, на которой лежали разноцветные таблетки.

Нео протянул было руку к красной, но голос Морфеуса его остановил:

— После синей ты забудешь все на следующий день и ничего не вспомнишь. Но, выбрав красную, ты ужаснешься, насколько глубока кроличья нора.

Красная таблетка манила его все больше — не просто так же его выдернули ночью из постели.

Ему протянули стакан с водой.

— Отлично, Тринити, записывай. Нео: псилоцибе мексиканская.

— Эй, что вы…

— Спокойно, сейчас подействует.

Первые двадцать минут ничего не происходило. Команда Морфеуса нацепила на него непонятные провода и датчики. Но постепенно свет в комнате становился все резче, как будто кто-то включил рубильник на полную мощность. Нео повернул голову в ту сторону, где по идее должна была стоять Тринити. Но она уже была слева от него. Когда она успела переместиться?

— Здесь слишком ярко, потушите кто-нибудь свет!

— Он перешел на второй уровень. Выключайте свет!

Нео зажмурил глаза, но даже так он видел странные образы. Чьи-то руки тянулись к нему. Все ближе и ближе…

— К. А. К. … Г. Р. И-и-и. Б. Ы..? — голос Морфеуса звучал где-то в отдалении, как звук в скайпе при низкой скорости интернета.

Нео попытался открыть глаза, но веки были тяжелыми, а голова все норовила упасть на бок. Он старался удержать себя в вертикальном положении, приподнимая брови. На задворках билась мысль: так глаза не откроешь, надо заставить себя проснуться.

Нео разлепил веки и удивился зеленой шевелюре Тринити. Она стояла рядом с каким-то прибором, который стал медленно, но верно менять очертания. Морфеус положил свою руку ему на плечо.

— Ты пахнешь оранжевым, — пробормотал Нео, смотря на экспериментатора ошалелым взглядом.

— Частичная синестезия? Интересно. Тринити, как там у него с пульсом?

— Пока в пределах допустимой нормы: сто десять. Давление повышенное.

Рядом с Нео из ниоткуда появилось зеркало, тягучее, мягкое, как хлеб. Он потянулся к этой серебристой жидкости. Каучуковое зеркало захватило его пальцы и не желало отдавать их. А потом его затянуло внутрь.

Он видел свое отражение, раздробленное на семь осколков, которые плавали вокруг него подобно экзотическим рыбам в занимающем всю стену аквариуме. Одно из них ухмыльнулось и ехидным голосом Морфеуса констатировало: «Четвертый уровень пройден!» Нео уже ждал, что, как в компьютерной игре, ему сообщат количество набранных очков, после чего откроется окошко с разблокированными бонусами, но единственное, что изменилось, — количество кусков зеркала, превратившихся в блестящие шары-капли. Он был в каждом из них, пока его собственное тело плыло в бесконечности, которая была пухово-мягкой на ощупь. Реальность преломлялась, останавливая шумящий поток здравого смысла.

Нео очнулся в странной капсулоподобной ванне, наполненной розовой слизью; с бортиков спускались толстые черные шланги. Первой мыслью был вопрос, какой из них ведет к включению душа, второй — не польется ли из него при этом вонючая слизь, в зоне действия которой он оказался, третьей — то, что сомнительные эксперименты Морфеуса вроде как удались. Однако действие таблетки — кажется, Морфеус упоминал странные грибы, экстракт которых в ней содержался, — до сих пор не прекратился: одежда, обувь и даже наручные часы пропали, воздух был приторно-сладким на вкус, а уровень слизи начал стремительно понижаться, словно кто-то выдернул затычку. Когда же поток жидкости стремительно подхватил его, засасывая в трубу, в голове Нео, успевшего только заорать перед тем, как захлебнуться розовой дрянью, промелькнула четвертая мысль. В следующий раз все будет по-другому.