Никогда не говори "Никогда" (джен)

Академия Демиургов содрогнулась. Давненько студентов с учебной практики не возвращали Чистильщики. Глафире не повезло, по её душу пришел сам ректор. И у него не было ни орлиного носа, ни великолепных бровей, ни капли очарования бывшего супруга Глафиры.

Ректор — Уильям А. Ритерберг обладал скверным характером, склонностью к метанию молний в неуспевающих и, чуть что, воспламеняющимися руками, которыми он часто охаживал особых дурней по загривкам, затылкам и ниже спины.

Сказать, что Глашке не повезло оказаться у декана, — ничего не сказать.

— Два по практической работе, — заявил ректор, когда у него закончились молнии и он перестал изрыгать пламя вместо слов, — понабирают дубин стоеросовых, с улицы, без экзаменов, будто у нас не миры создают, а полы подметают.

Третьекурсница Академии Демиургов Глафира, ныне обретшая фамилию Крауч, стояла и виновато мяла в руках зачетку.

— Ну, вы ведь сами говорили, допустимо любое вмешательство.

— Любое, не искажающее ткань бытия, — ректор повел рукой, и перед Глафирой в маленькой сфере повис голубой шарик с маленькими материками.

— Ой, а почему этот район так светится? — Глашка уставилась на полыхающую красным Англию.

— Это потому что туда шарахнули десятитонной ядерной боеголовкой, — буркнул ректор, — по имени Гермиона Крауч.

— Ну я же не хотела, — заканючила было студентка Академии Демиургов, но ректор, окончательно потеряв терпение, треснул по столу ладонью. Стол сохранил отпечаток карающей обжигающей длани.

— Глафира, вы думаете, создавать миры просто? — мягко произнес ректор.

— Н-н-нет, сэр.

— Вы понимаете, что каждый Демиург имеет склонность проявлять привязанности не ко всем людям, которых создает, а к тем, кто больше всего понравился? И каждый хочет “научить, как надо”.

— Н-но сэр, я ведь действительно помогала.

— Вот это, — Ректор двумя пальцами, чтобы не поджечь бумагу, положил на стол стопку исписанных алым белых листов, — претензия от Агентства Чистильщиков и счет для Университета за услуги извлечения вас из мира. Оплачивать его и отрабатывать вам. Вы действительно думаете, что были правы, госпожа Птеродактиль?

— Они ошиблись, — заупрямилась студентка, — я была права.

— Ну, что ж. Тогда вашей работой над ошибками станет дневник практики по дням с перечислением всех действий и отзывом об их эффекте. И его вы будете защищать перед ректоратом. Если не защитите — отправитесь отрабатывать штраф в меловой период на Плутоне. Будете динозавров колонизировать в условиях вечной мерзлоты. Раз вам так нравятся Птеродактили.

— А что будет с миром, сэр? — пискнула Глафира, сминая рукав формы в переживаниях.

— Что-что, плохо ему будет, — рыкнул ректор, — вы вызвали столько искажений, что теперь этот мир, хотите-не хотите, привлечет всех нами отчисленных когда-то и мающихся без работы Демиургов.

— И что же будут делать жители этого проекта?

— Им остается выживать, покуда кто-нибудь — мы или они — не найдет способ заштопать бытийную ткань.