Без единого свидетеля (джен)

Гарри мчался по парку, спотыкаясь о корни деревьев и раздирая аврорскую мантию о кусты. И мысленно проклинал тех, кто по сигналу какого-то мага решил поставить антиаппарационный купол над всем парком, хотя и мог это понять. За последние шесть месяцев не случалось ничего страшнее несчастных случаев, редких убийств, издевательств над магглами. Но совсем недавно магический мир снова сотряс всплеск паники — из Азкабана сбежали пойманные в девяносто восьмом выжившие Пожиратели. Не все — Яксли, Долохов и Руквуд, но этого было достаточно, чтобы засыпать Аврорат обвинениями. Гарри не мог даже представить себе, как они смогли сбежать. Кингсли сразу после победы над Волдемортом выдвинул решение об изгнании дементоров с территории острова. Он хотел заблокировать их на какой-нибудь безлюдной местности, но Гарри его не поддержал. Любого охранника-мага можно подкупить, околдовать, а с дементором сложнее — деньги ему не нужны, патронус вызывать может далеко не каждый маг, и шансы на организацию побега резко уменьшаются. Кингсли колебался, но все же согласился с доводами Гарри. И теперь, пытаясь догнать Яксли — именно он подходил под описание свидетеля, — Гарри думал, где же он промахнулся. Кто и как умудрился организовать побег?

Авроры прочесали весь парк, но никого так и не нашли. Злые и уставшие они вернулись в Аврорат, будучи почти полностью уверенными, что это был ложный вызов. На завтра в Министерстве было запланировано ежегодное празднование победы на Волдемортом, и Гарри задержался в Аврорате допоздна, обсуждая с Робардсом окончательный вариант расстановки охранных артефактов по всему Министерству. И шагая в камин уже ближе к полуночи — на аппарацию уже не хватало сил, — Гарри хотел только одного — поцеловать спящего Джеймса и самому рухнуть на кровать. Но выйдя из камина в своей гостиной, он сразу почувствовал, как по спине пробежал холодок. Ощущение беды нахлынуло резко, мигом уничтожая сонливость. Но достать палочку он не успел. Она уже была спрятана в набедренном чехле, ведь Гарри никак не ожидал, что опасность может подстерегать его в собственном защищенном доме, и потому, когда только схватился за древко, заклинание, сорвавшееся с чужой волшебной палочки, сбило его с ног.

Очнулся он связанным и обезоруженным. Веревки, заклинанием приклеенные к стене, крепко удерживали его на месте, напротив, на диване сидела испуганная и заплаканная Джинни. Ее руки тоже были связаны, губа и нос разбиты.

— Ну здравствуй, Поттер.

Три ненавистных ему Пожирателя стояли посреди комнаты, Яксли держал одной рукой Джеймса. Тот плакал и пытался вырваться. Гарри дернулся, но веревки лишь больней впились в кожу.

— Отпусти ребенка, — прошипел Гарри. Джинни громко всхлипнула.

Яксли растянул губы в мерзкой ухмылке и встряхнул Джеймса.

— Ты даже представить себе не можешь, Поттер, как приятно сейчас за тобой наблюдать. Я давно мечтал надрать тебе задницу, и твоя баба сильно нам помогла, открыв дверь в дом.

Джинни тихо взвыла и тут же получила пощечину от Долохова. Гарри дернулся еще раз, но по-прежнему безуспешно.

— Для чего в Пророке каждый день писали о соблюдении мер безопасности? — продолжил Яксли. — Банальное Оборотное зелье, и мы в самом защищенном доме самого сильного мага, — он еще раз встряхнул плачущего ребенка. — Таким ты себя считаешь, да, Поттер?

— Что тебе надо? — сквозь зубы процедил Гарри, не сводя глаз с Джеймса.

— То есть ты не рассматриваешь вариант, что мы просто пришли убить тебя, твою рыжую шлюху и твоего уже, наверное, обосравшегося от крика отпрыска?

Гарри шумно выдохнул, раздув ноздри, но промолчал. Джинни за спиной Яксли плакала.

— С тобой почти интересно сотрудничать, — усмехнулся Яксли. — Но прежде чем я сообщу тебе главную цель нашего визита, мы немного тут развлечемся.

Гарри показалось, что его обдали ледяной водой. Он в ужасе распахнул глаза, глядя, как Яксли швыряет Джеймса Руквуду.

— Твоя женушка была так гостеприимна, — Яксли похлопал ее по щеке и посмотрел на Гарри. — Я уверен, тебе хочется наказать ее за неосторожность.

Гарри, впившись взглядом в Джеймса, пропустил момент, когда палочка Яксли оказалась нацелена на Джинни, и дернулся всем телом, когда она оглушительно закричала.

— Прекрати! — рявкнул Гарри, извиваясь всем телом, но чем сильнее он дергался, тем крепче сжимались веревки.

Яксли отвел палочку; Джинни, запрокинув голову на спинку дивана, ревела в голос.

— Почему? — с наигранным удивлением спросил Яксли. — Сучка заслуживает наказания.

— Это не тебе решать!

Яксли подошел ближе и наклонился.

— Поттер, — зашипел он, — нас здесь трое, ты один и безоружен. И чем больше ты будешь дергаться и орать, тем больнее тебе будет. Я не применю ни одного пыточного к тебе, но ты сойдешь с ума, глядя на их, — он указал большим пальцем себе за спину, — мучения.

Гарри поднял взгляд на Джинни. Она всхлипывала и вздрагивала, и Гарри не мог понять, чего в ее взгляде больше: вины, страха или мольбы о помощи.

Ему и самому сейчас хотелось завыть от беспомощности. Он не знал, что от него надо Пожирателям, но был почти уверен в том, что они убьют Джинни и Джеймса. И это приближающееся ощущение необратимости раскаленными иглами впивалось в мозг. На такое не способен был даже Круциатус. На какую-то секунду Гарри подумал, что, если останется жив, любыми силами и способами достанет Маховик и изменит этот день. День, когда Джинни уже второй раз кричит под пыточным заклятьем.

— Хватит! — заорал Гарри, чувствуя, как все его тело обдало жаром, а через мгновение в комнате взорвались все стеклянные предметы, с тумбочек и стола слетели вазы, книги, игрушки, а со стен с грохотом рухнули картины.

Пожиратели, едва успевшие выставить щит от летящих предметов и едва устоявшие на ногах от пронесшейся магической волны, переглянулись.

— Это меняет дело, — осклабился Долохов и выхватил у Руквуда Джеймса.

Гарри замер, с ужасом и непониманием следя за его действиями. Подкинув ребенка под потолок — Джинни вскрикнула, но Яксли тут же влепил ей сильную пощечину, — Долохов создал под ним невидимую воздушную подушку, удерживающую Джеймса на весу, а на полу под ним трансфигурировал из валяющихся книг и прочего большие блестящие ножи и приклеивающим заклятьем прикрепил их остриями вверх. Закончив, Долохов с довольным видом осмотрел свое творение и повернулся к побледневшему Гарри.

— Еще одна вспышка, Поттер, и твой отпрыск немножко продырявится.

Гарри быстро пересчитал ножи — девять — и поднял взгляд на Джеймса. Тот лежал на невидимой подушке, вздрагивая от пережитого ужаса, и всхлипывал. Гарри отвлек крик Джинни — Пожиратели уложили ее на подлокотник, прижав грудью к дивану, и задрали домашнее платье. Гарри дернулся было, но Яксли медленно, с мерзкой ухмылкой покачал указательным пальцем, а потом ткнул им в сторону Джеймса.

— Вступишься за женушку, ему конец. Кто тебе дороже, Поттер?

— Отпустите ее! — закричал Гарри, изо всех сил сдерживая себя. — Их обоих. Делайте что хотите со мной, но не трогайте их!

— С тобой скучно, Поттер, — сказал Руквуд, похлопав Джинни по ягодице. — Империо ты сбрасываешь, Круцио молча терпишь. Физические пытки тебе не подходят. Но разве для тебя может что-то быть хуже, чем страдания дорогих тебе людей? Так что, Поттер, сиди и наслаждайся.

Руквуд тихо вжикнул молнией на брюках, и Джинни вздрогнула.

— Гарри, — хрипло прошептала она. — Сделай что-нибудь.

— Что, например? — до отвращения радостно засмеялся Яксли. — Опустить сынулю на ножи? А ты взамен родишь ему другого? От нас троих! Если выживешь...

* * *

Гермиона прижала платок к лицу, когда по требованию председателя в зале суда появился Гарри, сопровождаемый двумя аврорами. Мертвенно-бледное лицо, обрамляемое черными волосами, выглядело пугающе. Авроры усадили Гарри в кресло — Гермиона успела заметить, как один из них перед тем, как уйти, коротко сжал его плечо — и отошли в тень, к неприметной двери, через которую в зал суда номер десять вводят подсудимых. Цепи возле кресла глухо звякнули и обвили руки и ноги Гарри. Он не шевелился, замершим стеклянным взглядом уставившись в пол впереди себя.

Гермиона медленно обвела зал глазами. Присутствовали все пятьдесят старейшин, министр магии, журналисты... Взгляд Гермионы остановился на Уизли. Артур едва заметно раскачивался из стороны в стороны; Джордж сидел, опустив голову; Молли, стиснув челюсти так, что побелели губы, не сводила злобного взгляда с Гарри; Рон был мрачнее тучи и смотрел на закованного в цепи друга с невыносимой тоской и болью. Старших братьев не было.

— Мистер Поттер...

Гермиона вздрогнула, когда заговорил председатель.

— ...вам уже зачитывали обвинение?

Гарри молчал. По залу пробежал легкий шепот; председатель уже открыл рот, чтобы повторить вопрос, а Гермиона чуть-чуть привстала со скамейки в порыве броситься к Гарри, как он едва слышно произнес:

— Да.

— Появилась ли какая-нибудь новая информация, которую вы желаете нам предоставить?

— Нет.

— Признался бы уже! — громко прошипела Молли, и Гермиона всхлипнула, когда Гарри впервые пошевелился, вскинув голову и посмотрев на Уизли.

— Я не убивал Джинни.

— Напоминаю вам, мистер Поттер, — снова заговорил председатель, постучав молотком, призывая зал к тишине, — что последнее ваше воспоминание о том дне — камин в Атриуме Министерства, а последнее заклинание, сотворенное вашей палочкой, — заклинание стирания памяти. Как вы можете так уверенно утверждать, если вы не помните, что произошло в тот вечер?

— Я никогда не причинил бы ей вреда, — глухо ответил Гарри. — И я не стирал себе память.

— Кто же это сделал? — произнес председатель тоном, показывающим, что ответа он не ждет. — К сожалению, все указывает на вас, мистер Поттер. Никаких следов взлома на защите дома, никаких следов борьбы. Вы появились в Мунго совершенно целым и невредимым, в то время как тело Джиневры Поттер было сильно изуродовано. Посмотрите на свои руки, мистер Поттер. На них еще не полностью зажили ссадины. И вспомните, что было накануне убийства — что могло стать причиной, по которой вы забили до смерти свою жену?

— Я не убивал ее! — рявкнул Гарри.

Председатель отрицательно качнул головой.

— Не было найдено ничего, что могло бы это доказать. Возможно, ваш сын пролил бы свет на всю эту ситуацию, но по странному совпадению у него тоже стерта память. Мы думали, неделя в Азкабане поможет вам все осознать, но...

— Аврорат должен продолжить расследование, — вмешался Кингсли. — Каждый сидящий здесь обязан жизнью Гарри Поттеру.

— Не надо защищать его, Кингсли! — снова завопила Молли. — Его прошлые заслуги не вернут мне дочь!

Артур попытался ее успокоить, но Молли оттолкнула его.

— Тебя ослепил гнев, Молли, — негромко ответил Кингсли.

Рон сжал виски ладонями и опустил голову почти до колен.

— Как бы то ни было, министр, — продолжил председатель, — но вы же не станете нарушать свои же законы и выпускать обвиняемого из-под стражи? На все время расследования обвиняемый должен находиться в Азкабане.

— Не стану, — неохотно произнес Кингсли и посмотрел на Робардса. — Но я продолжу лично следить за тем, как продвигается расследование.

По знаку председателя авроры подошли к Гарри, и цепи соскользнули к ножкам кресла с противным скрежетом. Гермиона сбежала вниз, к ограждающему бортику, но авроры, уводя Гарри, хмуро покачали головами.

— Гарри... — прошептала Гермиона.

* * *

— Я пойду с тобой.

Рано утром Рон стоял на кухне Гермионы, опираясь плечом о стену. И судя по его виду, он тоже не спал ночь. — Я не верю, что Гарри мог совершить подобное. Надо что-то делать. Надо найти тех, кто сделал такое с... с ними всеми.

Гермиона сидела за столом, подпирая подбородок рукой и глядя в окно на занимающийся рассвет.

— Бедный Джеймс, — пробормотала она. — Он больше всех не понимает, что произошло. Куда делись его родители.

— Я даже и не знал, что у нас есть приют для детей.

— До девяносто восьмого года в нем не было необходимости, — ответила Гермиона, бросив на Рона хмурый взгляд. — Очень много магов погибло, много детей остались сиротами, и не у всех были родственники, которые смогли бы оформить опекунство.

— А если приют не создали бы, где сейчас жил бы Джеймс?

— Наверное, у Молли. Но... ты же помнишь первое заседание. Помнишь, как она кричала. Ей побоялись бы отдавать ребенка.

— Мама до сих пор в таком состоянии, — тихо сказал Рон, усевшись на стул. — Даже на минуту не хочет задуматься о том, что Гарри невиновен.

— Она потеряла дочь, — почти шепотом отозвалась Гермиона.

— А я — сестру. Но я знаю Гарри — он не убийца.

Гермиона видела Азкабан только на колдографиях «Пророка» и уж никогда не думала, что однажды ей предстоит пройти по его коридорам. После побега Пожирателей тюрьму закрыли для посетителей, но Кингсли выдал Гермионе и Рону личное письменное разрешение. Смотрители на берегу довольно долго проверяли его подлинность, а Гермиона все это время не сводила глаз с возвышающегося над водой Азкабана. Даже на таком расстоянии его вид поселял в душе ужас.

Сидя в лодке, она крепко обхватила себя руками; от сильных волн стало укачивать. А может, тошнота была следствием страха. И судя по побледневшему Рону, он чувствовал себя так же.

Каменный причал, темный, скользкий от постоянно набегающих волн, показался Гермионе черной пропастью. Она попыталась представить, что чувствовал Гарри, когда ступил на него, о чем он думал, но не смогла. Присутствие сотен дементоров, пусть и за барьером, который выставляют смотрители, не позволяло сосредоточиться, вызывая в памяти все больше и больше неприятных воспоминаний.

— Мир снова переворачивается с ног на голову, — произнес смотритель, взглянув на министерское разрешение и поманив Гермиону и Рона за собой. — Я здесь уже двадцать лет, и если бы мне кто-нибудь когда-нибудь сказал, что в Азкабане окажется Гарри Поттер, я бы плюнул тому идиоту в лицо. Но что мы видим сейчас? Так маги выражают свою благодарность?

— Гарри должен быть сейчас дома с сыном, а не в этом аду, — сказала Гермиона, вздрагивая, когда за маленьким окошком в каменной стене мелькнуло что-то темное. Тюремные коридоры были узкими и плохо освещенными.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, мисс Грейнджер. Но стоит человеку попасть сюда, и его дорога домой становится очень длинной.

Смотритель открыл тяжелую дверь, и Гермиона увидела впереди решетки — вдоль левой стены тянулись камеры. Она напряженно шагнула вперед, ожидая всего чего угодно — криков, стонов, — но по-прежнему единственными звуками были шум волн и эхом отражающиеся шаги. Все камеры были пусты, кроме самой последней, у которой и остановился смотритель. Он отпер замок и посмотрел на замерших чуть в стороне Рона и Гермиону.

— Не забудьте — единственное доступное здесь заклинание — это Патронус.

Гермиона покивала, судорожно вздохнув. Эта тюрьма пропитана магией куда сильнее, к примеру, Хогвартса. «Не успеешь даже закончить произносить заклинание, как Азкабан убьет тебя», — сказал ей накануне Кингсли.

— У вас пятнадцать минут, — добавил смотритель и направился обратно по коридору.

Гермиона тут же дернула решетку, открывая дверь, и шагнула внутрь.

— Гарри? — в темной камере она с трудом смогла его увидеть. Он не отозвался и даже не пошевелился. Сидел в углу, прижавшись спиной к стене, согнув ноги и скрестив руки на груди.

— Гарри? — повторила Гермиона, медленно подойдя ближе и присев перед ним. — Ты меня слышишь?

— Слышу, — хрипло отозвался и поднял голову. — Как вы сюда попали?

— Кингсли написал нужную бумагу, — ответила она и, не выдержав, всхлипнула и крепко обняла его. — Это какой-то страшный сон, — бормотала она, цепляясь пальцами за плечи Гарри.

— Ты видела Джеймса?

— Да, — Гермиона отстранилась и села рядом. — Он напуган. И очень ждет, когда папа придет за ним.

— Я? Он назвал только меня?

— Нет, но тебя он ждет больше всего.

Гарри глубоко вздохнул и замолчал.

— Ты совсем ничего не помнишь? — негромко спросил Рон.

Гарри покачал головой.

— Прости, Рон.

— Нет.

Гермиона вздрогнула и резко испуганно вскинула голову, глядя на Рона. Он шагнул к Гарри и крепко сжал его плечо.

— Ты не должен извиняться за то, что ты жив. Мы найдем ту мразь, которая убила Джинни и подставила тебя. Ты, главное, продержись здесь. Кингсли, кстати, кое-что передал.

— Передал? — удивился Гарри. — В Азкабан нельзя ничего приносить.

— Нельзя, — согласился Рон, — но не невозможно, так ведь? Ты аврор, Гарри, ты тоже знаешь, как обойти защиту Азкабана.

— Вы сильно рискуете.

— Есть ради чего, — сказала Гермиона, вытаскивая из внутреннего кармана пальто маленький сверток. — Вот, держи, он откроется только в твоих руках. Там запас чистой воды, нормальная еда и несколько различных зелий. Это поможет тебе хоть немного восстановиться.