Гордость и предубеждения Люциуса и Молли (гет)

— Малфой, хватит уже пялиться на Пруэтт, пригласи ты её в Хогсмид!

— Давно в глаз не получал, Гойл? — осведомился Люциус.

— Ну не хочешь — не приглашай, — добродушно усмехнулся толстяк Гойл. — Только за столом у нас есть очень-очень любопытные носы и очень-очень длинные уши...

— Мерлин и Моргана! — тихо выругался Люциус, но тут же взял себя в руки и спросил: — Кто-то ещё знает?

— Да нет, наверное, — уклончиво ответил Гойл. — Ты, главное, не раздумывай долго. А то твою даму Уизли закадрит.

— Уизли? Этот тощий рыжий предатель крови?

Люциус невольно сжал кулаки.

Пруэтт достойна большего, чем какой-то очкастик! Ну, например... Да хотя бы его, Малфоя!

Уже три года Люциус старался задеть её побольнее, лишь бы увидеть, как мечут молнии её карие глаза, как горят пунцовым румянцем щеки, как звенит её голос. Она отличалась от всех знакомых Люциусу девушек, как жар-птица от стаи ворон. Те "благовоспитанные" барышни редко улыбались, обожали обсуждать наряды и перемывать косточки всем знакомым. Молли же постоянно шутила, непринуждённо болтала с друзьями и трогательно опекала первокурсников. Вот и сейчас она увлечённо о чём-то беседовала с одним из этих козявок.

"Огонь!" — восхитился про себя Люциус, снова невольно залюбовавшись девушкой.

— Эй, Малфой! Отмирай и топай к своей рыжей, а то на тебя уже Гринграсс косится, — Гойл толкнул приятеля в бок.

Мысленно проклиная слизеринских сплетниц, Пруэтт, которая уже три года не вылезала у него из головы, а заодно — себя, идиота, которого, кажется, угораздило в неё влюбиться, Малфой поплёлся к гриффиндорскому столу.

— Пруэтт, в субботу поход в Хогсмид.

Молли подняла глаза и ехидно поинтересовалась:

— Что, Малфой, наконец-то выучил дни недели? Давно пора.

Гриффиндорцы загоготали.

— Ты пойдешь со мной, — невозмутимо произнёс Малфой, проигнорировав шпильку.

— А ты не обнаглел?

— Это не вопрос, Пруэтт. Я сказал, ты слышала. Встречаемся возле вашей гостиной.

— Ладно, — милостиво кивнула Пруэтт своей рыжей лохматой головой. — Я сегодня добрая, Малфой, цени это.

— А вы чего уставились? — рявкнул Малфой на гриффиндорцев, которые с интересом слушали этот разговор. — Жуйте! — и отошёл от стола.

А Молли ликовала. С первого курса этот белобрысый слизеринец не давал ей покоя. Сколько она от него вытерпела за эти три года! Споры на уроках, испорченные свитки с домашним заданием, обидные клички типа "домовухи". Конечно, она не оставалась в долгу и при случае отрабатывала на нём простенькие заклинания. Но этот Малфой был таким противным, что даже Петрификус его не останавливал.

А этим летом Молли неожиданно поймала себя на мысли, что скучает без его подначек. Без этих вечных препирательств. А ещё она, оказывается, мечтает расчесать его длинные светлые волосы. Это открытие было просто кошмарным, но Молли ничего не смогла сделать.

А теперь. Он. Пригласил. В Хогсмид. Её. Рыжую и толстую гриффиндорку.

* * *

— Ну как? — Гойл поймал приятеля у выхода.

— Она согласилась! — тот даже не подумал скрывать свою улыбку.

— Ну всё, понеслась душа в рай, — насмешливо фыркнул Гойл.

Малфой был слишком увлечён мыслями о том, как впечатлить девушку, поэтому реплику однокурсника благополучно проигнорировал.

* * *

— Молли, ты не можешь идти с ним! — возле портрета Полной Дамы Молли поймал Артур Уизли.

Ну уж нет! Никто не испортит ей этот день!

— Могу и пойду, — девушка попыталась пройти мимо, но Артур схватил её за руку.

— Ты не понимаешь! Он — слизеринец! Трусливый, мерзкий...

— Этот "трусливый" пригласил меня на глазах у всей школы, — отрезала Молли. — Отпусти меня, Уизли.

— Ему от тебя только одно надо! — запальчиво крикнул Уизли, отпуская девушку. — А ты и рада стараться, да, Пруэтт?

Вместо ответа Молли развернулась и со всего размаху отвесила ему такого тумака, что Артур счёл за лучшее быстренько удрать.

— Ух ты! Классный удар, Молли!

— А, Люциус. Спасибо, — лучезарно улыбнулась Молли. — Ну что, пойдем?

Малфой галантно предложил девушке руку, которую та тут же приняла, и повёл её к выходу из замка.