В плену (гет)

Такая спокойная... тихая и послушная...

Дэрил готов был слышать мычание из-под своей ладони, чувствовать на своей коже горячие слёзы, получать удары локтями и ногами, но эта дамочка повиновалась каждому его слову, медленно и тихо ступая в большую комнату, где уже стоял Мэрл, наставивший дуло пистолета на сидящего в кресле, перепуганного до усрачки мужика.

Неплохо устроился чувак. Журнальный столик был забит тарелками с остатками салата, косточками от мяса, снеками и пивом. Огромный — Дэрил таких даже не видел ни разу — телик работал в беззвучном режиме, а пульт валялся у ног Мэрла. Показывали бейсбол. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал, но мужику в кресле было уже все равно.

— Кто вы такие? Что вам, чёрт побери, нужно в моём доме?

Скорей всего, чувак пытался выглядеть спокойным и уверенным в себе, вот только у него плохо получалось.

Мэрл бросил быстрый взгляд на Дэрила, кивнул и вдруг громко хмыкнул, осмотрев дамочку с ног до головы. Сам Дэрил разглядеть её не успел — не о том думал. Баба и баба, волосы дурацкие во все стороны, глаза большие перепуганные, рот открылся — значит, закрыть надо. Вот и все его мысли минуту назад.

— Слушай, братишка, мы, походу, этого чувака отвлекли не только от хавки, бухла и телика. Мы ещё и занятную игру "Разукрась свою бабу во все цвета радуги" прервали. Патлы тоже его рук дело?

Повинуясь взгляду брата, Дэрил отпустил женщину и толкнул её на диван к мужу — или кем там он ей приходился. Кем бы он ни был, она не прижалась к нему в попытке успокоиться, не взяла за руку, лишь взглянула равнодушно и опустила глаза.

Ничего такая... Была бы, если бы не идиотская прическа и огромный фингал под глазом.

Впервые за последние минуты Дэрил не стал жалеть о том, что они здесь оказались. Тому, кто бьёт женщин, полезно и самому иногда оказаться в роли дрожащего перед лицом более сильного.

— Что вы собираетесь делать? — решил зайти с другой стороны покрасневший от ярости вперемешку со страхом чувак на диване.

— Задавать вопросы. Кресло, братишка, — скомандовал Мэрл.

И Дэрил послушался. Придвинул брату кресло, чтобы тот мог сесть прямо напротив этой странной парочки. Сам сел в другое, стоящее в углу. Ощутил под собой что-то острое и машинально достал. Покрутил в пальцах и почти физически ощутил на себе полный ужаса взгляд женщины.

Кубик... Жёлтый пластиковый кубик... Игрушка... Ребёнок...

Черт бы побрал Мэрла со всеми его сегодняшними идеями!

Но нет, черт его брать не стал, и он, вальяжно развалившись в кресле, словно несколько минут назад не бежал, спотыкаясь со всех ног, приступил к расспросам.

— Хавка есть?

— Ужин, — как собаке, скомандовал жене чувак, который с каждой минутой становился Дэрилу все противней.

Она не шелохнулась. Только подняла на него вопросительный взгляд. На него — Дэрила — а не на сидящего с пистолетом в руке Мэрла.

— Поужинаем мы потом, — сообщил тот. — Запасы хавки есть? Так, чтоб пару недель прокормиться можно было?

Чувак пыхтел и сопел, уставившись в пол и то и дело зло поглядывая на оружие, словно пытаясь убедиться, что оно настоящее. Трус. Даже не попытался что-то сделать, чтобы защитить семью. Даже слова сказать не может.

— Эй, народ, я тут не просто ради красоты расселся! — напомнил о себе Мэрл. — Или мне пострелять, чтобы вы стали разговорчивей? Бабе, я смотрю, и так уже досталось, так что начнём с тебя, мудила! Рука или нога? Выбирай, пока я добрый!

Он не станет стрелять. Ему нельзя стрелять. Услышат.

— Есть, — выпалил чувак на диване.

— А? Что? Плохо слышно, блин! И подробней давай, подробней!

— Эд хочет сказать, что у нас большие запасы еды в кладовой.

Голос женщины оказался на удивление мягким. Он настолько не соответствовал ситуации, что Дэрил, чьи нервы были натянуты как струна, вздрогнул.

— Он считает, что нам нужно иметь запасы на случай… какого-нибудь катаклизма. У нас есть все, что может долго храниться.

— Вот это я понимаю, начался диалог! — хлопнул свободной рукой по колену Мэрл.

И тут в комнате зазвучал ещё один голос, тонкий и испуганный... Детский...

— Вы пришли нас обокрасть? Вы воры, да?

Лицо женщины стало белым как полотно. Она бросила умоляющий взгляд — снова почему-то на Дэрила — и повернулась к двери, протягивая руки.

— Милая, иди ко мне. У нас гости, они кое-что у нас возьмут и уйдут.

Девочка стрелой метнулась к матери, но не оказалась у неё на руках. Остановилась в последний момент и — мелкая совсем, ручки-ножки, как спички, большущие глаза, россыпь веснушек и два рыжих хвоста — бесстрашно приблизилась к Мэрлу. Отняла руки, прижимавшие игрушечного медвежонка к груди, и протянула ему.

— Только не обижайте его. Он хороший.

А в глазах застыл целый океан слез. Девчонка отдавала им самое дорогое. Только бы они ушли и не пугали больше её мать.

— Хороший, говоришь? — взял Мэрл в руки потрепанную игрушку и посмотрел на стоявшую перед ним мелочь. — А ты хорошая, малявка?

Та только кивнула, глотая слезы.

— Ну тогда пусть с тобой остаётся, раз вы такие хорошие оба. Нехрен ему у таких плохих дядек, как мы, делать. Ещё научится чему-то, что мамка не одобряет.

Не поняв, кажется, ничего, кроме того, что медведя ей вернули обратно, девчонка наконец оказалась на руках у трясущейся от ужаса матери и спрятала лицо у неё на груди.

Мэрл же, которому больше понравилось общаться с ней, чем с её мужем, что и понятно, повернулся в её сторону.

— Ты правильно сказала, цыпа. У вас гости. И уходить мы не собираемся.

— Что значит — не собираетесь?

На посмевшего заговорить без разрешения чувака Мэрл тут же навел пистолет:

— Бух!

И громко расхохотался, глядя, как на джинсах этого ничтожества расплывается мокрое пятно.

А дамочка даже не вздрогнула. Она следила только за тем, чтобы оружие не было направлено в сторону ребёнка.

Мэрл снова обратился к ней.

— Мы задержимся у вас на недельку-другую. А потом уйдём. И словно нас и не было. Понятно? А вы в этот время побудете дома. Домишко у вас, я гляжу, хороший, на всех окнах решётки, два этажа, вот на втором мы вас и запрем. Будете хорошо себя вести — останетесь живы и здоровы. Будете хреново себя вести… — он снова продемонстрировал оружие.

— Их будут искать, — решил высказаться Дэрил.

Надо было, конечно, отозвать брата в сторону и поговорить наедине, но этим самым он бы признал, что участвует во всем добровольно. А он, чёрт побери, всего лишь оказался втянут в то, чего до сих пор понять не может!

В глазах повернувшегося к нему Мэрла загорелся огонёк сомнения — он все это придумал прямо тут, на ходу, и в плане было слишком много пробелов.

— Я не работаю, Эд в отпуске, а в садике Софии мы сегодня предупредили, что её не будет ближайшие две недели, — вдруг сказала дамочка.

Даже Мэрл опешил, что уж говорить о Дэриле.

— Эй, цыпа, а ты, случаем, не заливаешь нам тут?

Хотя ради чего ей врать? И ради чего говорить правду?

Она пожала плечами, и Дэрил взглянул на её мужа, чтобы оценить реакцию. Но тот словно не слышал слов жены. Он, вытаращившись, смотрел в телевизор.

Срочный выпуск новостей. Лицо Мэрла и карандашный портрет Дэрила на весь экран. Бегущая строка внизу. Они разыскиваются за убийство губернатора Блейка.

Твою ж мать!