Недетские игры (джен)

Г'Кар добрался до дома почти под утро и уже смирился с тем, что родители устроят ему серьезную выволочку. Еще день назад такая перспектива напугала бы его до трясучки, потому что у матери, особенно если ее разозлить, была весьма тяжелая рука. Но сейчас наказание уже не казалось ему таким страшным. Лучше пережить несколько минут отцовских воплей и пару материнских оплеух, чем еще раз услышать тот ужасный звук, издаваемый атакующим «Шаватом».

Мальчик осторожно шел по пустынной в этот час улице, поражаясь, насколько это место отличается от Пограничной зоны. Здесь, в центре Г'Камазада, жили высокопоставленные центаврианские вельможи, дома их были красивыми и ухоженными. На улицах царила чистота и тишина. Чистоту поддерживали многочисленные нарны-рабы. А тишину — регулярно курсирующие патрули.

Пожалуй, только эти небольшие группы вооруженных центаврианских солдат в красных мундирах напоминали о том, что город, его окрестности, да и вся эта планета охвачены тяжелой и изнурительной войной. Но патрули появились недавно. Примерно тогда же, когда начались регулярные бомбардировки Пограничной зоны.

Г'Кар двигался осторожно, зная, что лучше не попадаться этим солдатам на глаза. Не хватало еще угодить под арест за нарушение комендантского часа! Тот факт, что ему было всего десять лет, их бы не остановил.

Комендантский час также был новшеством. Его ввели после очередной волны военных действий в Пограничной зоне. Каждый раз, когда что-то случалось в Пограничной зоне, в городе устанавливали новый запрет или ограничение.

Г'Кар проскользнул мимо особняка лорда Колтари, рабами которого официально считалась его семья, и осторожно приблизился к дому. Да, это была всего лишь неказистая хижина, одна из стандартных построек для нарнов-рабов, но все же, хоть какой-то кров над головой. А некоторые не имели и этого.

Г'Кар вспомнил девочку из Пограничной зоны и покачал головой. Она сказала, что ее зовут Г’Са’Лид, и что она — круглая сирота. Расставаясь после окончания бомбардировки, он пообещал, что постарается притащить ей какой-нибудь еды и что-нибудь из одежды, если еще раз придет в Пограничную зону. Кажется, эти слова ее позабавили, но он не собирался забывать о своей клятве.

Главное — пережить вспышку родительского гнева.

Г'Кар увидел, что в окне дома горит свет. Все плохо. Все очень плохо. Иногда отец и мать задерживались в господском доме. Тогда они могли бы и не заметить его отсутствия. Но сейчас явно не такой случай. И даже не выдумать никаких оправданий, матери будет достаточно взглянуть на его изорванную и перепачканную рыжей пылью одежду, чтобы обо всем догадаться. В последний раз, когда она поймала его на вылазках в катакомбы, то ругалась и орала почти час. И пообещала, что выпорет его, если это снова повторится.

Г'Кар сделал глубокий вдох и очень тихо подкрался к входной двери. Постарался проскользнуть внутрь незаметно. Быть может, удастся хоть немного привести в порядок рубашку и штаны?

Главное, пройти мимо родительской спальни… он почти перестал дышать.

Голос матери, напряженный и тихий, заставил его замереть на месте.

— …а что еще я могла сделать, Г'Рон? Позволить этому маленькому гаденышу и дальше издеваться над тобой и нашим малышом? Стоять в стороне и смотреть на это? Ты же сам понимаешь, что у меня не было иного выбора…

— Я тоже виноват, я не должен был допустить этого, — сказал отец. — Покажи руки, милая. Сильно болят?

— Болят, но сейчас это неважно, Г'Рон.

Г'Кар услышал тихий шипящий звук, который издал отец. Потом они заговорили одновременно, но слишком неразборчиво. Голоса у обоих были взволнованными.

Мальчик вздохнул, помрачнев. Все, оказывается, было еще хуже, чем он предполагал. Его отсутствия даже не заметили. Все внимание родителей, как обычно, было сосредоточено на его младшем брате. Или сестренке? В общем, на этом странном мерзко пищащем существе, которое уже несколько дней жило в их семье. Взрослые постоянно умилялись над ним и целыми днями разговаривали только об этом проклятом малыше.

— …я боюсь, Г'Рон, — голос матери снова стал отчетливым, и Г'Кар невольно прислушался. — Ты ведь слышал, что сказал сегодня лорд Колтари? Если из-за ребенка будут такие проблемы, то он найдет решение. Что, если он прикажет убить нашего малыша?

— Ш-ш, успокойся, — Г'Кар осторожно заглянул в комнату и увидел, что отец поглаживает мать по плечу. — До этого не дойдет, будь уверена. Твоя госпожа Корил этого не допустит. Ведь вступилась же она за тебя сегодня и остановила этого маленького звереныша?

— И снова поссорилась с его матерью, леди Миро. Они и раньше были в плохих отношениях… а теперь я чувствую себя виноватой в том, что случилась эта ужасная склока.

— В любом случае хозяйского ребенка надо было приструнить. И где только он узнал про Шон'Вак[1]?

Г'Кар увидел, что отец медленно взял мать за руку и повернул ладонью вверх. Обе руки у нее были перевязаны, но мальчик все равно заметил кровь, проступившую сквозь ткань.

— Тебе не надо было потакать этому гаденышу, — сказал Г'Рон тихо. — Ты могла бы выронить эти проклятые камни. Не держать их до последнего.

Мать покачала головой и подняла на него глаза.

— Нет, не могла, и ты это прекрасно знаешь. Если бы я разжала пальцы, если бы я проиграла, он бы замучил нашего малыша. Ты же слышал его слова? Руки — это пустяк. Они заживут… я надеюсь.

Она судорожно вздохнула и обернулась.

Г'Кар прянул за дверь, но было слишком поздно. Мать уже увидела его, и лицо ее мгновенно изменилось.

— Вот ты где! — воскликнула она резко. — Явился, наконец! Пойдем, нам надо серьезно поговорить.

Она обернулась к отцу и добавила еле слышно:

— Так будет лучше, Г'Рон. Я сама ему все расскажу.

Г'Кар, изумленный тем, что мать не стала ругать его за позднее возвращение домой, послушно последовал за ней в соседнюю комнату…

* * *

— И давно ты тут подслушиваешь? — поинтересовалась мать, качая головой. — Разве я не говорила тебе, что это скверно?

— Что у тебя с руками? — спросил он хрипло, не в силах отвести взгляд от перевязанных ладоней. — Кто это сделал с тобой?

На лице матери появилось особое терпеливое и немного отсутствующее выражение. Так она обычно общалась с лордом Колтари и прочими центаврианами.

— Я… играла в одну игру с сыном хозяина.

— Шон'Вак, — сказал Г'Кар, поджав губы.

— Да. Это всего лишь игра, сынок. Раскаленные камни. Не думай об этом.

— Я их ненавижу! — прошипел Г'Кар, сжав кулаки. — Ненавижу всех центавриан, и этого гаденыша особенно! Я убью его, мама, хочешь?

Теперь он видел, что она испугалась. Рот ее приоткрылся, а глаза расширились.

— Замолчи немедленно! — глухо проговорила она, оглянувшись на окно. — Ты не должен так говорить, сынок! Слышишь? Не смей больше так говорить! Это слишком опасно… Ты хоть знаешь, что с тобой сделают, если вдруг услышат такие слова? С тобой и с нами? И откуда только ты таких слов нахватался? Наверняка от дяди Г'Стена… Ноги его больше в этом доме не будет!

Г'Кар смотрел на мать в изумлении, потому что впервые видел ее в таком возбужденном и нервном состоянии. Она была близка к панике. И только потому, что он пообещал убить сынка хозяина?

Она дрожала всем телом, но потом, прикрыв глаза, сумела взять себя в руки и продолжила:

— Какой ты грязный… боги… где тебя носило? Ты опять нарушил мой запрет, да? Опять лазил в эти ужасные катакомбы? Г'Кар, почему ты такой непослушный? Ты все делаешь по-своему, всегда! Но с этим придется покончить…

— А папа? — он перебил ее, насупившись. — Почему он ничего не сделал? Он тоже там был, да? И видел, как этот мразеныш заставляет тебя держать эти камни? Почему он не убил его? И что он собирается делать теперь? Он не будет мстить?

Мать с шумом втянула воздух в ноздри, услышав эти слова.

— Что он мог сделать, сынок? Ты же понимаешь, что мы — всего лишь рабы. И лорду Колтари достаточно сказать всего пару слов, чтобы всех нас, и тебя в том числе, казнили. Чтобы выжить в таких условиях, мы должны всё терпеть. И мы терпим, ради твоей безопасности! Ты понимаешь меня?

Г’Кар нетерпеливо взмахнул рукой, отвернувшись от нее.

— Все это ты говоришь лишь для того, чтобы оправдать отца. Но я знаю истинную причину. Мой отец — трус! Он позорит всю нашу семью. И мне стыдно, что я…

Неожиданно мать ударила его по губам тыльной стороной ладони.

— Не смей так говорить о своем отце! — зарычала она, рассвирепев, — Сопляк! Ты еще слишком мал, чтобы судить его!

Но Г’Кар, не дрогнув, встретил ее пылающий взгляд.

— Все равно — он трус! Это все знают. Ведь правду не скроешь!

Она снова подняла руку, и ее глаза яростно вспыхнули.

— Ну, ударь, — зашипел Г'Кар. — Но мнения моего ты этим не изменишь!

Они смотрели друг на друга некоторое время, а потом мать произнесла очень ровным голосом:

— Ты ничего не понимаешь, сынок. Но сейчас более важно другое. Выслушай меня внимательно, пожалуйста. Завтра ты пойдешь со мной в дом хозяина. Это его приказ, и он должен быть выполнен. Ты будешь развлекать сына лорда Колтари. Он решил, что мальчик скучает здесь, без общества сверстников. Так что общение с детьми его возраста, пусть и нарнскими, пойдет ему на пользу.

— Но я не хочу… — протянул Г'Кар.

— Твое мнение тут в расчет не принимается вообще! — рявкнула мать. — Завтра ты пойдешь туда и будешь вести себя настолько мило и вежливо, насколько способен. Обещай, что сделаешь так, как я прошу! Обещай!

Г'Кар надулся, но кивнул.

[1] Шон'Вак — древняя нарнская игра-состязание, в которой соперники берут в руки раскаленные камни. Тот, кто выдержит дольше, побеждает.