Ыых и Вау (гет)

— Ыых!

Линия пошла криво вниз, задела проведенную ранее. Ыых от огорчения стер обе и даже уголь раздавил. И тут же пожалел об этом — не об угле, его из костра можно натаскать. О линиях. Нижняя была хороша: толстая и ровная. И большая — больше длины раскинутых рук Ыыха. А теперь все заново.

Но что делать, если надо?

Вздохнув, Ыых взял новую головню, прижал ее к стене пещеры на ладонь выше пола и повел, сильно надавливая и оставляя жирный черный след. Тут главное, чтобы вверх не ушла, а то ведь подлезут и опять удерут!

Слова — они такие.

Что они живые, Ыых давно понял. Иначе как бы им удавалось постоянно разбегаться? Глаз да глаз за ними! Вот вроде бы придумал, красивое такое, самому нравится и Вау будет довольна — а чуть отвлекся, и нет его. И не вспомнить — убежало. Как глупый рогатик, которого сколько ни привязывай, а все равно перетирает плетеную из травы веревку и убегает из безопасной пещеры в лес. Словно там трава вкуснее, словно Ыых не старается и рвет ему не самую сочную. А в лесу искать бесполезно — там саблезубы. Им что рогатик, что вкусное слово — на один клык.

С рогатиками Ыых давно справился: отгородил часть пещеры жердями. Жерди не веревка, их так просто не перетрешь.

Загон для слов оказалось сделать сложнее. Линии — не жерди, их так просто вдоль стены не уложишь, так и норовят вкривь и вкось пойти. Ыых злился, сопел, стирал испорченное и начинал заново. Даже есть не пошел, хотя и пахло вкусно, жареным. И Вау звала. И на шкуру поглядывала — с намеком. Но какая еда, какая шкура, если чуть отвлекся — и слова опять разбегутся?! Нет уж! Сначала работа, а удовольствия потом…

…Нарисовав последний колышек, Ыых вытер пот со лба и испустил долгий вздох. Осмотрел получившееся. Рыкнул довольно.

Хороша загородка! Во всю стену, от входа до самого дальнего угла, где Вау камнями гремит, когда недовольна. Много слов загнать можно! Жердин больше чем пальцев на руке. И колышки крепкие.

И пусть сегодня он ни одного слова не придумал, так умаялся, пока строил для них загон, зато завтра, как только какое попадется — Ыых его сразу сюда. И никуда оно больше не денется, в любой миг можно будет посмотреть, вспомнить и порадоваться. Хорошая загородка получилась, крепкая, из такой никакое слово не убежит. Надо Вау показать, чтобы тоже порадовалась, Ыыху не жалко!

— Вау! — позвал он, и, чтобы она не сомневалась, ткнул раскрытой ладонью в сторону новенькой загородки: — На!