Четыре самых сильных разочарований Аслана в семье Певенси (джен)

Быть королем — это значит идти первым в самый страшный бой,

и отступать последним, а когда бывает неурожай, надевать самые нарядные

одежды и смеяться как можно громче за самой скудной трапезой во всей стране.

К.С. Льюис

Сьюзен устала оставаться за главную в Кэр-Паравел. Питер ещё не вернулся с Одиноких островов, где вспыхнуло восстание. Эдмунд и часть армии отправились расследовать информацию о набегах пиратов на побережье Нарнии. Сьюзен надеялась, что Люси составит ей компанию, но приближался день летнего равноденствия и сестра собралась на фестиваль, которые устраивали дриады и наяды. А это означало, что Сьюзен, только Сьюзен придется разрешать споры нарнийцев, в чем она, по правде говоря, была не сильна. Она великолепно управлялась по хозяйству: планировала меню, организовывала слуг и принимала гостей. Единственное, чего она не умела — это отказывать жителям, которые вереницей тянулись в замок с очередной просьбой.

В четвертый раз за правление королева Сьюзен осталась одна в Кэр-Паравеле. Был обычный ничем не примечательный день. После приема первого же посетителя она почувствовала себя подавленной. К ней пришла юная наяда — хозяйка озера, в которое впадала река. Гостья была очень красивой, но чересчур надменной, но несмотря на это качество, Сьюзен симпатизировала ей — королеве всегда нравились наяды. Она поклонилась Сьюзен и только потом заговорила:

 — Я умоляю вас, моя королева! Бобр строит плотину на притоке, пополняющем мое озеро. Если он не прекратит, то озеро пересохнет!

Сьюзен села прямо на троне. Она обрадовалась — проблема казалась несложной. Сьюзен чувствовала себя некомпетентной, отвечая на все просьбы нарнийцев, что ей нужно посоветоваться с братьями, пусть подождут их возвращения. В конце концов она тоже королева и умеет принимать решения. И вот у неё появилась возможность самой решить проблему молодой и красивой наяды, что было великолепно.

Тем временем бобр, с которым наяда не могла договориться, подошел к Сьюзен и отвесил поклон, объясняя свою ситуацию:

 — Ваше Высочество, я знаю вас как друга для бобров. Я молю вас о понимании. Моя семья на протяжении столетней зимы строила плотины на реке, которая впадает в её озеро. Я продолжаю дело моей семьи, из-за наших дамб озеро никогда не пересыхало. Так почему же теперь это должно произойти?

Сьюзен откинулась на спинку трона, её лицо покраснело. Было так легко удовлетворить просьбу наяды, но бобр все испортил своим заявлением. Его слова смутили Сьюзен. Чтобы она не решила, это бы навредило одной из сторон. Ей это не нравилось.

 — Возможно ли, что твоя плотина полностью заблокирует течение реки? — осторожно спросила Сьюзен бобра.

В ответ бобр ощетинился и ударил хвостом по полу:

 — Я был бы плохим строителем, если бы моя плотина препятствовала течению реки!

 — Что ж, значит он плохой строитель! — перебила его наяда. Сьюзен посмотрела на озерную нимфу. По какой-то причине (и я скажу вам честно, причина была не из лучших) Сьюзен доверяла больше наяде, чем бобру. — Ваше Высочество, из-за его стройки палки, ветки, прутья и прочий мусор засоряют мое озеро. Вы не представляете, как противно находиться в грязной воде!

Наяда прибыла в замок в маленькой бадье, наполненной водой из озера, которая на первый взгляд казалась грязной. Бадья была темного цвета, из-за чего было сложно понять, действительно ли это так или же оптический обман. У Сьюзен было мало времени, чтобы как следует разобраться в ситуации, ибо бобр повернулся к наяде и заметил:

 — Вижу, вижу, что теперь она говорит правду. Ей просто не нравятся мои палочки и щепки от строительства плотины, но я не причиняю ей вреда. У нас у всех есть соседи, от которых летит мусор в наши дворы, когда они занимаются обустройством своих жилищ. Вероятно она бы предпочла, чтобы я строил плотину из золота.

 — Да, было бы неплохо! — пробулькала наяда, нырнувшая под воду. Сьюзен расслышала её слова, мне стыдно признаться, в душе она согласилась с существом. Сьюзен бывала на плотинах бобров и даже заходила в их хатки — крепкие, основательные строения, но не всегда сделанные красиво и со вкусом.

В этот момент она осознала, что обладает недостаточными сведениями. Закусив губу, Сьюзен объявила:

 — Прошу прощения, честные нарнийцы, я не могу разрешить ваш спор. Мне необходимо осмотреть плотину бобра и понять, действительно ли она наносит вред озеру. Только тогда я смогу рассудить вас справедливо.

Несмотря на то, что они были недовольные её решением, вернее его отсутствием, обе стороны откланялись и удалились из зала. Решение было верным, но другой вопрос — последует ли она ему? В действительности, Сьюзен не представляла, кого лучше отправить для разбирательства в ситуации, поэтому она ничего не предприняла. Она забыла про это дело, решив дождаться возвращения Эдмунда. (Наяда же взяла ситуацию в свои руки и разрушила плотину бобра).

 — Следующий! — позвала Сьюзен, надеясь, что ее работа на сегодня окончена. Но её надежда была напрасной. В зале одни посетители сменяли других, все они желали, чтобы их спор рассудили. Сьюзен улыбалась каждому из них, чтобы они чувствовали себя желанными гостями в замке, но в итоге все уходили неудовлетворенными. Быть ласковой и милой — вот все, что она могла сделать.

К концу дня, так и не рассудив ни одного дела, Сьюзен чувствовала себя вымотанной и опустошенной. Она не справлялась со своими обязанностями без семьи, которая подсказывала, что ей делать. Сьюзен молча слушала нарнийцев, которые громко спорили между собой, надеясь, что они сами разберутся без её вмешательства. Большинство она не знала и видела впервые, чтобы судить о них.

Как ни странно звучит, но она вздохнула с облегчением, когда в комнату тяжело дыша ворвался стражник, чтобы сообщить неприятную новость:

 — Пираты! Пираты направляются к Кэр-Паравел!

Известие посеяло панику в душах присутствующих, но больше всех испугалась Сьюзен, ничего не понимающая в ратном искусстве. Питер и Эдмунд лучше знали как вести сражение, даже маленькая Люси разбиралась в этом вопросе. Сьюзен гнала от себя любую мысль о войне. Больше всего на свете она боялась, что погибнут её родные и близкие, мирные нарнийцы.

И вот теперь война у порога и никого нет рядом. Она не знала, что делать. Сьюзен окинула взором полным ужаса зал в надежде, что советники подскажут, как поступить, но они все были напуганы. У каждого из её братьев был советник, который разбирался в военном деле, ну или, по крайней мере, с ними была армия. Известие заставило Сьюзен собраться и стать ответственной за свои решения.

 — Стража, сколько у нас солдат? — спросила она.

Стражник — полноватый фавн, пробежавший небольшое расстояние от своего поста до зала и уже запыхавшийся, не подходил на роль бойца.

 — Около дюжины, Ваше Высочество. Практически все войска сопровождают ваших братьев. Наших сил не хватит для обороны замка.

Сьюзен искусала губы в кровь, раздумывая над ситуацией. Сражаться она не сможет, но что же делать в таком случае? Она ненавидела пиратов, вторгающихся в город и разрушающих уклад жизни Сьюзен и её подданных. Она боялся подумать, что может случиться, если они не победят пиратов или не договорятся с ними. В беспорядочном потоке мыслей к ней пришло решение:

 — Объявите, чтобы все покинули город. Дайте каждому, кто может сражаться оружие. Мы спрячемся в лесу, где безопаснее. Может быть пираты пристали к берегу, чтобы восстановить силы и пополнить запасы провизии, после чего они уплывут.

Хоть советники Сьюзен и не разбирались в военном деле, но они верно оценивали ситуацию и возразили ей:

 — Ваше Высочество, мы не можем просто взять и убежать. Пираты разгромят Кэр-Паравел.

Сьюзен отдавала себе отчет, что такой вариант возможен, но она сбросила оковы оцепенения и нерешительности и взяла в свои руки контроль над ситуацией.

 — Я сожалею, но таково мое решение. Не берите с собой ничего лишнего и немедленно отправляетесь в лес, где мы будем в безопасности.

По приказу королевы Сьюзен жители Кэр-Паравел и ближайшей деревни покинули свои дома. Ужасно представить дальнейшие события. Сьюзен и её советники немедленно скрылись в лесу, а за ними поспешили слуги. Известие о нападении пиратов распространялось медленно и жители из отдаленных деревень, ища защиты, пришли в замок, в котором уже находились корсары. Мужчины, женщины и дети были практически сразу убиты. Несколько вооруженных нарнийцев бросились в бой, храбро защищая свои семьи, но силы были неравны. Кэр-Паравел и его окрестности захватили пираты.

Когда Верховный король Питер вернулся домой вместе со своим войском, они обнаружили, что в Кэр-Паравел хозяйничают пираты. Не раздумывая долго, он напал на врага и разгромил его. Когда битва окончилась, Питер в отчаянии упал на землю и заплакал. По его мнению пираты могли захватить замок только в одном случае, если бы его брат и сестры были мертвы.

К счастью, это было не так. Молва о возвращении Питера и его победе над пиратами распространилась быстро. Через несколько часов нарнийцы, прятавшиеся в лесу, вернулись в свои дома. Сьюзен тянула время до последнего, не решаясь вернуться в замок, понимая, какой урон нанесли ему пираты.

Признаться честно, Сьюзен не столько боялась увидеть разрушения, сколько не знала, как объяснить Питеру свой поступок. Но на пути из леса в Кэр-Паравел она встретила Великого Льва. Сьюзен остановилась и её сердце затрепетало, а затем она произнесла то, что мы с вами сочли бы за глупость, но по её мнению было разумно:

 — Аслан, почему ты появился, когда битва уже окончена и мы понесли огромные потери?

Аслан посмотрел на неё так, что замерло сердце. Она искренне недоумевала, почему в его глазах отражается столько разочарования, что, пожалуй, было самым позорным в сложившейся ситуации. Сьюзен поняла его отношение к поступку и пала духом еще до того, как он заговорил:

 — Дочь моя, как я мог вступить в битву, которой не было?

Сьюзен посчитала, что Аслан не был достаточно искренним, и сказала с возмущением:

 — Но, Аслан, у нас не было воинов! Мне не оставалось ничего другого, как бежать. Я не знала, что придешь ты и Питер.

 — Один воин, которого ты хорошо знаешь, оставался в Кэр-Паравеле, и она даже не подняла свой лук, — строго ответил Лев. — Его стрелы всегда попадают в цель. Заняв позицию на высокой башне, ты могла сразить каждого пирата.

Сьюзен расстроилась — она совсем забыла о своем первом рождественском подарке, который получила в Нарнии. Неужели Аслан действительно полагает, что она должна была убивать пиратов, вместо того, чтобы увести нарнийцев в безопасное место.

Словно прочитав её мысли (а мы знаем, что он умеет читать мысли), Аслан произнес:

 — Дочь моя, ты в любом случае не увела их. Ты убежала сама вместе с несколькими слугами.

Впервые за все время Сьюзен почувствовала стыд, осознав, что она наделала. При первом намеке на опасность она сбежала, думая только о себе. Она должна была схватить свой лук и защищать своих подданых или же умереть. Так бы поступил Питер, или Эдмунд, или даже маленькая Люси. От выступивших слез защипало в глазах. Нарнийцы погибли. Нарнийцев убили, а она не предприняла ничего, чтобы защитить их.

 — Аслан, что я натворила!

Он не стал ей врать, что являлось величайшей милостью с его стороны:

 — Великое зло, но ты, как и любой человек, имеешь право на прощение. Мир тем, кто умер. Они сейчас со мной и гораздо счастливее тебя, Сьюзен. Но с этого момента ты не будешь тем, кто первый убегает от опасности. Быть благодушным — не значит быть трусом. Спасаться бегством, когда другие находятся в опасности, или оправдывать свои поступки поступками других, — это малодушие, которое опустошит тебя.

Сьюзен покраснела от стыда и смиренно кивнула:

 — Прости меня, Аслан. Я действительно так поступила. Я обещаю, что больше никогда не буду трусом.

Конечно же это было ложью. В конце концов с тех пор, как Нарния существует, каждый был трусом и Сьюзен не исключение. Аслан все понимал и выглядел грустным, когда кивнул ей и сказал:

 — Ты прощена. Иди и не греши больше.