Как отделаться от призрака за 10 шагов (гет)

Вы не сходите c ума от того, что вы — вы?

Марина Цветаева.

Гермиона направлялась с друзьями на Историю Магии и впервые за долгое время ликовала: во-первых, она единственная во всем Хогвартсе действительно любила этот предмет, а во-вторых, ее, наконец, оставили ночные кошмары и сны наяву. Она избавилась от бессонницы, спала как младенец, и ее цветущий вид убедил даже Гарри и Рона, что беспокоиться не о чем.

Около недели Гермиона жила в постоянном напряжении, ожидая за каждым поворотом вновь встретить Малфоя и снова расписаться в собственном безумии. Она перерыла все книги, хотя бы отдаленно связанные с темой призраков, досконально изучила учебники по колдомедицине и волшебной диагностике, хотя ничего полезного в них не почерпнула. Но проходили дни, Малфой так и не появлялся, и тревога стала постепенно оставлять. Возможно, это было временное помешательство. Копаться в книгах больше не имело смысла.

Именно об этом думала Гермиона, когда внезапно споткнулась и пролетела добрых полметра вперед, едва не клюнув пол носом. Сумка сорвалась с плеча и упала на пол. Внутри что-то жалобно звякнуло — должно быть, чернильница. Приземлившись на пол, Гермиона с досадой поморщилась, представляя себе, как по новой сумке, подаренной родителями на день рождения, расплывается огромное чернильное пятно.

С обеих сторон ее подхватили чьи-то руки и помогли подняться.

— Не забывай смотреть под ноги — ты мне нужна живой. По крайней мере, до теста по зельям продержись, — проворчал Рон, помогая отряхнуть мантию.

Гермиона вскинула на него притворно возмущенный взгляд и обернулась за поддержкой к Гарри.

— Не помогай ему на Зельях сегодня! — воскликнула она и тут же смолкла, глядя куда-то мимо друга.

Гарри этого не заметил, так как прилагал все усилия, чтобы не рассмеяться.

— Ты не ушиблась? — выдавил он.

Гермиона не отвечала.

— Гермиона, — потряс он ее за плечо. — Все в порядке?

Она продолжала смотреть куда-то сквозь него, не реагируя, и Гарри обернулся. Не заметив, впрочем, ничего интересного, он снова в недоумении уставился на Гермиону.

— Соскучилась? — невинно поинтересовался Малфой, все это время стоявший в двух шагах от них, расслабленно прислонившись к стене. — Смотри под ноги, Грейнджер, никогда не знаешь, где тебя ждет твоя галлюцинация.

Он подмигнул ей и издевательски ухмыльнулся.

* * *

— Гермиона, да что с тобой сегодня? — возмущенно воскликнул Рон, когда она в очередной раз случайно уронила ему на мантию пузырек с зельем. Не совсем случайно, разумеется.

Гермиона не отвечала, недовольно поглядывая куда-то перед собой.

— Что? — с трудом отвлеклась она и посмотрела на друга, одновременно осознавая, что натворила. — О, прости, Рон! Поверь, я не специально... Я — не специально, — подчеркнула Гермиона, бросив мимолетный взгляд в сторону.

Рон невнятно произнес какое-то ругательство и попытался применить очищающее заклятье, однако пятно вопреки усилиям только расползлось шире.

— Давай помогу, — Гермиона деловито выхватила из мантии палочку и произнесла заклинание. Пятно с каким-то странным хлюпаньем мгновенно испарилось, но Рон не оценил ее старания и продолжал бурчать себе под нос, помешивая зелье в котле:

— Сначала за обедом опрокинула на меня поднос! Потом едва не свалила меня с лестницы! Потом брызнула на меня вонючим соком бумбокса, нарезая ингредиенты, — знаешь, что у меня на него аллергия! Потом испортила зелье, — он остановился, чтобы перевести дыхание. — Может, ты мне за что-то мстишь? Ай!

Он схватился за щеку, едва не опрокинув котел. Студенты как по команде резко повернули головы в их сторону. Даже Гарри, поглощенный записями Принца-полукровки, отвлекся, в изумлении взирая на друга.

— Гермиона, — прорычал Рон.

— Мистер Уизли, какие-то вопросы? — встрепенулся Слагхорн, доселе мирно дремавший за учительским столом.

Рон молча испепелял Гермиону гневным взглядом.

А Гермиона в это время смотрела на свою руку, как на предательницу. Малфой — точнее, проекция ее подсознания в виде Малфоя — толкнул ее, когда она собиралась добавить в зелье плоды Антальского дерева, и они плюхнулись в котел, обрызгав Рона кипящим зельем.

— Рон, я не знаю, как это вышло! — воскликнула Гермиона, озабоченно оглядывая Рона в поисках значительных повреждений. К счастью, зелье не попало в глаза, лишь щека немного покраснела от ожога.

Гарри пытался удержаться от смеха при виде пунцового лица друга.

— Что у вас там случилось? — одними губами спросил он.

Рон молча указал на Гермиону и покрутил пальцем у виска.

— Прекрати, Рональд! Это вышло случайно.

— Она случайно обварила меня зельем — пожаловался Рон.

— Нет, это невозможный человек!

— Тебе повезло, что нам поставили Зелья без Слизерина! Если бы слизеринцы это видели, я бы тебе не простил.

Гермиона не отвечала. Она продолжала сверлить взглядом пустоту перед собой, не обращая на Рона никакого внимания, отчего тот только больше распалялся. Гарри все еще посмеивался, но лицо его становилось озабоченным. Он проследил за взглядом Гермионы и вновь не заметил ничего примечательного.

— В таком случае хорошо, что здесь нет слизеринцев, не так ли? — рассеянно протянула Гермиона и принялась ожесточенно нарезать оставшиеся ингредиенты.

* * *

— И ты думаешь, что сможешь запугать меня своими глупыми шуточками? — отчитывала Малфоя Гермиона в одном из безлюдных коридоров Хогвартса на пути в библиотеку. — Пивз — венец остроумия по сравнению с тобой! Полтергейст никудышный!

Малфой довольно ухмылялся.

— Ничего не знаю, я же всего лишь твоя галлюцинация, — развел руками он. — Так что это твои глупые шуточки. Зачем ты вылила на Уизли кипящее зелье?

Гермиона в отчаянии сжала голову и издала какой-то громкий нечленораздельный звук.

— Даже Гарри стал что-то подозревать, ребята скоро насильно упекут меня в Мунго!

— Это я предупредил тебя о Поттере, — напомнил Малфой.

Гермиона остановилась и посмотрела на него в изумлении.

— Скажите какая услуга! — протянула она возмущенно. — Впихнул меня в какую-то нишу, ничего не объяснив толком. Да там и следа Гарри не было! У моей галлюцинации галлюцинация!

Она снова устремилась вперед.

— Какая ты сегодня разговорчивая, — довольно протянул Малфой, едва поспевая за ней.

— Я говорю с тобой в последний раз! — отрезала Гермиона. — Просто хочу еще раз прояснить ситуацию — ты ничего этим не добьешься! Если ты не уйдешь сам, я добровольно лягу в Мунго, и тебя выкинут из моей головы!

Драко молча шел за ней, устремляя насмешливый взгляд куда-то вдаль.

— Убери с лица свою гадкую ухмылочку, я сказала, что помогать тебе не буду! — разорялась Гермиона. — Мне уже почти удалось избавиться от тебя — благословенные несколько дней! Видимо, я зря вчера допоздна засиделась над сочинением.

— При чем тут твое сочинение? — удивился Драко.

— Я снова не выспалась, — буркнула она, стараясь на него не смотреть. — Хотя только сон может избавить меня от тебя!

— И как, избавил? — с преувеличенной заботой поинтересовался Драко.

— По крайней мере, ты не являлся целую неделю!

Малфой замер на пару мгновений, затем равнодушно пожал плечами.

— Я был дома. Пытался выяснить подробности своей… того инцидента.

— Как это интересно совпало с тем, что меня перестала мучить бессонница, — буркнула Гермиона уже менее уверенно.

— Грейнджер, почему ты упорствуешь? — удивленно посмотрел на нее Малфой. — Ты ведь веришь, что все это происходит на самом деле. Иначе не говорила бы со мной.

— Я тебе уже сказала… — вскинулась Гермиона, но Малфой остановил ее, схватив за руку, и взглядом эксперта проследил за ее реакцией. Гермиона вздрогнула и застыла, напряженно уставившись на длинные белые пальцы на своем запястье.

— Настоящий Малфой никогда бы так не сделал!

Она повела плечом, пытаясь отцепить его руку от своей.

Малфой устало вздохнул.

— Грейнджер, пожалуйста...

— И уж тем более не сказал бы...

— Грейнджер, меня убили, — раздраженно перебил Драко. — Я скажу что угодно, чтобы выкарабкаться из могилы, и только ты мне можешь с этим помочь. Я всего лишь тебя использую.

— Мило...

— Зато похоже на меня, — ухмыльнулся Драко.

— Малфоя убили?

— Наконец-то! Я пытаюсь тебе это втолковать уже вторую неделю.

— А я думала, призраки не чувствуют времени...

— А я и не призрак. Сколько можно твердить тебе, Грейнджер? Я не умер!

— Но его же убили?

— Разве это одно и то же?

— Разве нет?

— В данном случае — нет. Я не умер, Грейнджер! — Малфой сказал это таким тоном, что Гермиона почла за лучшее больше не спорить.

— И кто же его убил? — Гермиона сложила руки на груди и пытливо взглянула на него.

— Вот это я и хочу узнать! Судя по тому, что мне удалось выяснить дома, меня убили неокончательно. Это какое-то темное заклятье…

Гермиона молчала, устремляя напряженный взгляд куда-то в пол. Последовала секундная пауза, затем, наконец, она вскинула голову и посмотрела на него в упор.

— Вот тут ты и попался. Если бы ты действительно был призраком, то не смог бы покинуть Хогвартс, как не может сэр Николас или Кровавый Барон, — отчеканила она. — Но ты не призрак, ты — иллюзия, плод моего воспаленного воображения!

— Если бы я был обычным призраком, меня бы видели твои дружки! — воскликнул Малфой почти в отчаянии. — Да сама подумай, как я могу быть твоей фантазией? Психическое расстройство, серьезно? Да тебе даже не было жаль меня, признай это, Грейнджер! Спорю, вы с Поттером отплясывали на моих похоронах! С чего бы тебе придумывать меня и вести со мной светские беседы?

Гермиона не отвечала. Она не могла признаться Малфою, пусть даже и воображаемому, что ей было жаль. Не просто жаль, она ощущала острую боль потери. Она не собиралась выкладывать свои соображения на этот счет, так что ограничилась лаконичным ответом:

— Вот и я не знаю, но обязательно выясню. Выясню — и ты уйдешь! — отрезала она и, протиснувшись между ним и чуть влажной каменной стеной коридора, быстрым шагом направилась в библиотеку, оставляя растерянного Малфоя смотреть ей в след.

* * *

— Рон, нужно поговорить, — хмуро обратился к другу Гарри, когда они остались в гостиной одни. Гермиона решила лечь спать пораньше и покинула их едва ли не сразу как вернулась из библиотеки.

Рон застонал.

— Может, завтра уже? Голова трещит от этой Трансфигурации.

— Это касается Гермионы. Я считаю, мы все-таки должны проследить за ней.

Рон ошалело посмотрел на Гарри.

— Тебе что, не хватает острых ощущений? Она же нас убьет! Я не собираюсь умирать, я еще слишком молод!

Гарри вздрогнул, о чем-то вспомнив, впрочем, и Рон посерьезнел, словно подумали они об одном и том же. Смерть Малфоя еще не выветрилась из памяти, как бы упорно они ни избегали говорить на эту тему.

— С чего ты взял, что нам стоит за ней проследить? Согласен, неделю назад она вела себя действительно странно. Но ведь сейчас все снова в порядке? Ну, уронила она на меня снова эту тарелку с десертом — я не в обиде. Не думаешь же ты, что она специально?

Гарри внимательно посмотрел на друга.

— Скажи, ты часто видел, чтобы Гермиона что-то роняла? Или падала? Или портила зелье?

— Не высыпается, она же сама говорила! — попробовал вступиться за подругу Рон.

Гарри отрицательно покачал головой.

— Я уже пытался сегодня проследить за ней, но она словно сквозь землю провалилась — я так и не смог ее найти. Уверен, она что-то скрывает.

— Гарри, тебе уже повсюду мерещатся заговоры, — поморщился Рон. — Сначала Малфой, теперь Гермиона… Может, еще скажешь, что она служит Сам-Знаешь-Кому?

— Рон, не говори глупости — естественно, я ничего такого не думаю, — раздраженно отозвался Гарри.

— Тогда в чем ты ее подозреваешь? — вздохнул Рон, подавив зевок.

— Она слышит голоса, Рон, — Гарри решительно поднял голову и в упор посмотрел на друга. — А ведь даже в мире волшебников слышать голоса — это плохой признак, помнишь?

* * *

— О, приди, помешай мое варево... — раздался пронзительный вопль прямо над ухом Гермионы. Она инстинктивно дернулась и, едва подавив вскрик, ограничилась лишь тяжелым вздохом. Малфой изобрел новую тактику сближения и вот уже которые сутки знакомил ее с шедеврами поп-музыки магов времен 80-х.

— И если все сделаешь правильно, — старательно выводил Малфой, будто специально промахиваясь мимо нот. Впрочем, почему будто? — Ты получишь котел, полный крепкой горячей любви...

Гермиона невозмутимо перевернула страницу и углубилась в чтение. Точнее, сделала вид, что углубилась, — конечно, ни о каком чтении и речи быть не могло.

Растает ли холодное сердце твое

Или останешься ты глуха к мольбам моим?

Вейла моя, эту сладкую песнь дарю я тебе...

Гермиона не слишком разбиралась в поп-музыке магов, но создавалось впечатление, что воображаемый Малфой сочинял на ходу.

— С ума сойти, Грейнджер, если бы я мог, я бы умер! Быть твоим полтергейстом просто невыносимо скучно! Я уже выучил наизусть твой распорядок дня, потому что каждый день одно и то же! Сначала ты идешь завтракать, почитывая какой-нибудь фолиант, потом ты идешь на занятия, потом ты идешь обедать с фолиантом под мышкой, потом в библиотеку, где... Угадай что? Снова изучаешь фолиант! Даже на ночь ты что-то читаешь, да и во сне, бьюсь об заклад! Ты, случайно, под подушку книгу не кладешь? Мне вечно не хватает терпения дождаться, пока ты отключишься. Вот посмотри, что это? Да этим томом убить можно! — ловко вывернув руку Гермионы, Драко прикрыл книгу и при виде названия на обложке присвистнул:

— "Невидимое"? Это что-то новенькое! Я думал, ты уже все тома о призраках перелопатила...

Гермиона раздраженно вырвала руку и, захлопнув книгу, вскинула на него негодующий взгляд.

— Уверен, тебе не терпится поделиться впечатлениями от прочтения! — услужливо подсказал Драко.

Гермиона с внешним спокойствием поднялась с места и, не отрываясь от чтения, покинула библиотеку. Малфой неотступно следовал за ней.

— Одно утешение мне было — третировать Поттера и Уизли, так теперь ты и их избегаешь! Может, хотя бы в Хогсмид сходим? Нет? Ну тогда на тренировку по квиддичу, твоих дружков навестим? Тоже нет?

Малфой будто получал удовольствие, наблюдая за ее попытками сохранить душевное равновесие.

— Грейнджер, сдавайся. Я восхищен твоей стойкостью, но я все равно упорнее, к тому же не устаю физически.

Гермиона продолжала идти по коридору, прижимая книгу к груди и устремляя взгляд вперед.

— Твои глаза как шоколадные озера... — снова затянул Драко. — Локоны твои словно метла Поттера-а-а... А стан твой как той метлы древко-о-о... Поступь легка словно бладже-е-ер.

— Ты заткнешься сегодня или нет? — не выдержала, наконец, Гермиона и круто развернулась к нему так, что он едва в нее не врезался.

— Желание леди — закон! — обрадовался Малфой. — Поболтаем?

Пару секунд Гермиона смотрела на него так, что любой уважающий себя призрак на его месте уже бы повторно умер. Малфою, однако, было все нипочем, потому что он галлюцинация. Гермиона отвернулась, чтобы уйти, но Драко остановил ее, положив ладонь на плечо. Гермиона тут же смахнула его руку, но все же обернулась.

— Между прочим, никто тебя рядом со мной не держит! — выпалила она. — Докажи, что ты не моя галлюцинация и исчезни — хочешь иди обедать, хочешь — вообще на мировой турнир по Квиддичу слетай. Что тебя останавливает? Что ты возле меня постоянно ошиваешься?

Драко замер, словно вопрос Гермионы и его самого поставил в тупик.

— Нужна ты мне больно, Грейнджер, — не слишком уверенно буркнул он. — Просто, думаю, только рядом с тобой я чувствую, что все еще жив. Стоять одному посреди толпы, которая тебя не замечает... Как-то тоскливо, тебе не кажется? — грустно усмехнулся он.

Гермиона ощутила легкий укол совести. Губы Малфоя кривились в нервной усмешке, и взгляд оставался непроницаемыми, но вместе с тем лицо казалось на удивление беззащитным, что странным образом только больше разозлило Гермиону. Она сделала глубокий вдох и, покрепче стиснув челюсти, снова устремилась прочь по коридору.

— Брось, ты серьезно, Грейнджер? — уныло протянул Малфой, плетясь за ней вслед. — Ну как твоя фантазия может знать наизусть поп-музыку магов? Ты ведь даже никогда не слышала ни одну из тех песен, что я исполнил.

— Ты их из головы берешь, — забывшись, ответила Гермиона и тут же с досадой прикусила язык.

— Некоторые — да, — почти с гордостью подтвердил Драко. — Но из своей же головы. В твою голову такое точно никогда не придет.

Гермиона даже не поняла, комплимент это был или оскорбление. Только подумала, что Малфой очень тонко прощупывал ее комплексы, настолько тонко, что эти издевки вполне могли быть формой выражения ее собственной неуверенности в себе. С другой стороны, настоящий Малфой тоже всегда очень тонко чувствовал их слабые струны. Вновь одарив Малфоя холодным взглядом, Гермиона снова повернулась к нему спиной.

— Ну хорошо, я еще и эстрадные песни магов пел, — послышался раздосадованный голос Малфоя. — Их ты откуда можешь знать? Ты ведь... — начал он и не закончил фразу, но Гермиона поняла, что он хотел сказать.

— Я слышала эти песни по радио в гостях у миссис Уизли, — неохотно отозвалась Гермиона.

— Мантикора раздери этих Уизли, — проворчал Драко и предпринял еще одну попытку: — Ну а ты знаешь, к примеру, на каких музыкальных инструментах играют волшебники? Я бы мог тебе рассказать, а ты потом сверишься с книгой и...

— Знаю.

— Откуда? — искренне удивился Малфой.

Гермиона оставила вопрос без ответа и снова двинулась прочь по коридору.

— Вот повезло! — ворчал позади Малфой. — Стать полтергейстом заучки Грейнджер! Да ты же все про нас знаешь, да, Грейнджер? Хоть что-то тебе не известно? Может, у тебя есть вопросы?

Гермиона мотнула головой.

— Когда у меня возникают вопросы, я иду выяснять ответы. На данный момент у меня не осталось вопросов, — отрезала она и зашла в класс Трансфигурации.

* * *

— Грейнджер!

Малфой как обычно подкрался незаметно и гаркнул Гермионе прямо в ухо, отчего мыло, выскользнув из ее рук, задорно отрекошетило от раковины и заскользило по гладкой плитке через весь туалет. По разъяренному виду Гермионы было ясно, что если бы мыло осталось у нее в руках, она бы непременно отправила его Малфою в глотку.

— Обязательно каждый раз подстерегать меня в уборной? — воскликнула она, пытаясь подцепить с пола ускользающий обмылок.

— Это единственное место, где ты соизволяешь реагировать, — лениво отозвался Малфой, пожимая плечами, — а мне нужно с тобой поговорить. Между прочим, прежде чем войти я всегда дожидаюсь, пока ты смоешь, — почти с гордостью прибавил Малфой, но не смог сдержать коварной ухмылки.

— Говорить сама с собой я нигде не готова, — с напускным равнодушием отрезала Гермиона и двинулась обратно к раковине, собираясь завершить процедуру.

Малфой томно вздохнул, закатывая глаза.

— Может, сегодня пропустим этот кусок, у меня появилась идея, — с надеждой предложил он и, не дожидаясь ответа, оживленно продолжил: — Устрой мне переговоры с Дамблдором.

Гермиона фыркнула.

— Еще чего!

— Почему нет?

— А зачем Дамблдор?

— Ты мне помочь не хочешь, а он мне поверит.

— Он поверит мне и будет действовать по моей-твоей указке. Я не могу этого допустить. По крайней мере, пока не разберусь, что ты такое.

— Тогда выясни, где меня похоронили.

— И зачем мне это делать? — рассеянно обронила Гермиона, сосредоточенно намыливая руки.

— Чтобы убедиться, что я не умер.

Руки Гермионы замерли и повисли над раковиной. Мыльная пена стекала с рук в раковину, оставляя перламутровые разводы.

— Я не сомневаюсь, что Малфой умер.

— И в этом твоя ошибка! Ты должна выяснить, как и при каких обстоятельствах меня лишили тела.

— Я и без того это знаю. Малфой покончил с собой, понятно? Бросился с Астрономической башни. Собирали по кусочкам, как паззл! — бесчувственно отрапортовала Гермиона и сделала вид, что заинтересовалась своими ногтями, скрывая в волосах лицо. Малфой, пусть даже и воображаемый, не должен был видеть, как оно исказилось. Даже ее подсознанию не следовало знать, скольких усилий ей стоила эта небрежно брошенная фраза.

Оглянувшись украдкой, Гермиона заметила, как побледнел Малфой. Очередное подтверждение тому, что он не призрак. Как может побледнеть бесплотный дух?

— Ты видела мое тело? — глухо отозвался он.

Гермиона молчала.

— Я повторяю, ты видела тело?

— Разумеется, нет, — огрызнулась Гермиона и тут же осеклась. Что ж, тут она промахнулась. Тело Малфоя не видел никто из обитателей Хогвартса. Дамблдор обнаружил Малфоя первым и тут же перенес в Малфой-Мэнор. По официальной версии.

— И я не видел, — тихо произнес Малфой, и у Гермионы мурашки пробежали по телу от его голоса.

— Очевидно, потому что его сожгли, — холодно предположила Гермиона, не оборачиваясь.

— Никакой церемонии не было, Грейнджер, — процедил Малфой. — Я был там.

— То есть, Малфой пропал без вести, а его просто признали умершими и забыли об этом? Серьезно? — Гермиона забылась и повернулась к нему, оживленно продолжая его мысль. — Да Нарцисса бы уже все Министерство на уши подняла, если бы была хоть малейшая надеж... вероятность, что Малфой не умер!

— Если только она не хотела убедить в этом Темного Лорда, — напомнил Малфой, и его голос звучал чуть мягче.

— В том, что он умер? Может, еще скажешь, что это она наслала на тебя темное заклятье?

— Попридержи язык, Грейнджер, — пресек ее Малфой ледяным тоном. — Мама могла повернуть сложившуюся ситуацию ко всеобщей выгоде.

Гермионе стало не по себе от слова "мама". Это имя ее подсознание ни при каких условиях не дало бы Нарциссе. Да и Волдеморта она Темным Лордом никогда бы не назвала. К тому же только сознание Малфоя могло допустить, что родная мать, особенно, такая, как Нарцисса, способна извлечь выгоду из подобной ситуации. Новое зерно сомнения зародилось в Гермионе, и это пугало.

— И какая же выгода? — нарочито равнодушно обронила она. — Всем известно, что это семейство на побегушках у Волдеморта.

Малфой угрожающе дернулся, чтобы привычно нащупать палочку, но тут же взял себя в руки. Лишь по его лицу гуляли желваки, и в его взгляде читалось все, что ему так хотелось выразить словами. Гермиона, однако, недолго смотрела на его лицо. Она не могла оторвать взгляд от рукава мантии, где должна была скрываться палочка.

— Ты ведь безоружен? — полюбопытствовала Гермиона.

— А ты что, боишься, что твое воображение сразит тебя смертельным заклятьем? — ядовито отозвался Малфой.

— Просто пытаюсь понять схему, по которой мое сознание тебя создавало. Последний раз когда я видела Малфоя, он обезоружил меня. Возможно, мое сознание берет реванш.

Малфой в отчаянии погрузил пятерню в свою не слишком густую белобрысую шевелюру.

— Грейнджер! Ты серьезно? Или ты просто надо мной издеваешься? Ну сколько можно тебе говорить: я настоящий!

— И почему я тебе должна верить? То есть, себе? Я не глупа, я вполне способна создать в голове схему, при которой твое чудесное явление — исключительно моей персоне, должна заметить, — будет выглядеть вполне логичным и обоснованным. Но факты? Факты и мотив. Зачем матери Малфоя скрывать ото всех его исчезновение?

— Да потому что он поручил мне убить Дамблдора! — выпалил Драко и со всей силы стукнул кулаком по стене.

Гермиона непонимающе уставилась на него.

— Тебе? — переспросила она, словно не расслышала. — Дамблдора?

Драко с ненавистью смотрел, как она заливается звонким слегка истеричным смехом, делая вид, что старательно смывает мыло под теплой струей.

— Все, спасибо, — отсмеявшись, пробормотала она. — Теперь все встало на свои места. На сей раз я абсолютно уверена, что ты бредишь. Точнее, брежу я.

— Что же тебя так удивило, Грейнджер?

Гермиона вдруг вмиг посерьезнела.

— Меня удивило, что я могла хотя бы на мгновение допустить, что Малфой не умер, — уронила она с горечью, так не вязавшейся с недавним смехом.

Малфой задумчиво проследил за ее реакцией.

— Тогда почему бы тебе не выяснить, где меня похоронили? — внезапно оживился он. — Ты не веришь, что Темный Лорд поручил мне убить Дамбодора? Допустим. Предположим, у мамы были иные мотивы скрыть от всех мое исчезновение. Представь на секунду, что были, — остановил он Гермиону одним жестом. — Что ты потеряешь, если выяснишь, где находится моя могила, и увидишь ее воочию? Это не делает тебя безумной. Что такого в том, чтобы отдать дань памяти старому приятелю?

— Приятелю? — возмутилась Гермиона. — Малфой никогда не был мне приятелем, слава Мерлину.

— Я тоже каждый день воздаю ему за это хвалу, — хмыкнул Драко, — но другие ведь об этом не знают.

— Я боюсь, что мать Малфоя уж точно в курсе, — хмыкнула Гермиона, поворачивая кран не в ту сторону и делая напор воды только сильнее.

— Значит, найди способ найти мою могилу без помощи моей матери. Или удостоверься, что ее не существует, и прекрати говорить обо мне в третьем лице, наконец! Грейнджер, что ты делаешь, ты же сейчас туалет затопишь! — раздраженно воскликнул Малфой и, накрыв ее руку своей, повернул кран в другую сторону и выключил воду. Гермиона мигом очнулась от своих мыслей и испуганно уставилась на Малфоя, нависавшего над ней. Помедлив пару секунд, Малфой убрал руку и резко отпрянул. Гермиона следила внимательно за каждым его движением, все еще ощущая прикосновение его пальцев на своей руке. Его ладонь была теплой и грубоватой, несмотря на холеный вид. Гермиона диву давалась, как мог мозг создавать такие явственные ощущения, даже при более богатом воображении, чем у нее.

Эта мысль повергла ее в еще большее смятение, и она, помотав головой, словно отгоняя навязчивое видение, отвернулась от Драко и выхватила из рукава палочку, чтобы высушить руки заклинанием.

— Грейнджер, — вновь раздался усталый голос Малфоя у нее за спиной, пока она сосредоточенно экспериментировала над новым заклинанием, подбирая подходящий аромат для рук. — Ты же знаешь, что это на самом деле.

— По всем магическим и физическим законом на самом деле происходит то, что могут засвидетельствовать по крайней мере два человека, — отчеканила Гермиона, продолжая увлеченно выделывать пассы палочкой. — Кроме меня тебя никто не видит и не слышит — следовательно, тебя нет.

— Но я вижу тебя! Я слышу тебя. Я чувствую тебя, — его рука коснулась ее плеча, отчего Гермиона вздрогнула. — Представь на миг, что я все-таки существую, — продолжал он с какой-то безысходностью в голосе. — Я не исчезну только оттого, что ты откажешься признать мое существование. Я лишь останусь…один. Ты знаешь, что это такое, Грейнджер? Что я буду делать здесь один? Вечность! Ведь это и есть тот самый ад, о котором все говорят. Из-за каких-то дурацких предрассудков ты собираешься обречь меня на ад. Неужели нельзя хотя бы на несколько дней сойти с ума, чтобы спасти человека от ада?

Последовало длительное молчание. Гермиона не двигалась с места, но и не уходила. Драко напряженно смотрел ей в спину, ожидая ее решения. Наконец, она завершила заклинание и решительно обернулась к нему.

— Может быть, ты и существуешь на самом деле, — неохотно согласилась она. — Но это не значит, что я стану помогать тебе. Я не утверждаю, что ты плод моего воображения. Это наиболее вероятная версия, потому что ничего похожего на эту ситуацию я не встретила ни в одной из книг — а я их перерыла немало за это время, поверь мне. Но даже если ты действительно существуешь, это только усугубляет положение. Ты можешь быть чем угодно: черная магия, ловушка Пожирателей, неизвестная мне разновидность Империо, которое пытается парализовать мою волю и подчинить себе. У Джинни Уизли уже был воображаемый друг на первом курсе — и ничем хорошим это не кончилось. Поэтому я не могу и не хочу слушать тебя. Я не знаю, что ты или кто ты, но я обязательно выясню. Однако до тех пор я не стану идти у тебя на поводу и подвергать опасности своих друзей, прислушиваясь к твоим словам. Единственный, кем ты быть не можешь, — это Малфой. Потому что Малфой умер, — Гермиона снова с досадой ощутила непрошеный комок в горле. — Есть только две формы существования умерших в нашем мире — в виде призрака и в виде инфернала. Ни тем, ни другим ты не являешься, а значит и Малфоем быть не можешь. Малфой погиб...

Драко молча слушал, не сводя с нее задумчивого взгляда. Наконец, он медленно кивнул, словно что-то осознав, и довольно ухмыльнулся.

— Вот видишь, Грейнджер, как бывает полезно иногда просто поговорить. Ты изложила мне все свои соображения — теперь мне все понятно! Сразу бы так.

Гермиона смерила его недоверчивым взглядом.

— Хочешь сказать, теперь ты уйдешь?

Драко удивленно вскинул брови.

— Уйду? — повторил он и мрачно усмехнулся. — Да куда мне идти, Грейнджер? Я бы уже давно ушел, если бы мог, неужели мне нравится твое общество? Нет, уйти я не могу, но зато понял, как убедить тебя помочь мне...

— Ты не сможешь убедить меня... — перебила Гермиона, но Драко жестом прервал ее:

— Смогу, Грейнджер, — сказал он с самоуверенной ухмылкой и подмигнул. — Поверь мне, я страстно хочу жить и пойду на многое, чтобы снова вернуть себе тело.

Он прошел сквозь дверь, оставляя Гермиону в долгожданном одиночестве, только оно впервые ее не обрадовало. Чувствовала она себя прескверно, словно это настоящий Малфой только что стоял перед ней и настоящему Малфою она вынесла безжалостный приговор.

Гермиона снова открыла кран и плеснула в лицо холодной воды. Может, ей действительно стоило разыскать могилу Малфоя, чтобы увидеть все своими глазами, и, наконец, принять его смерть как данность. Если она это сделает, Малфой больше не появится. Она не могла взять в толк, почему смерть Малфоя стала для нее таким потрясением, но так или иначе ее подсознание требовало найти отгадку — возможно, стоило к нему прислушаться.