Гиацинт (джен)

Светлая столовая, в которую ноги сами принесли Малвин, была уже заполнена людьми. Взрослый мужчина с такими же медными волосами и голубыми глазами читал газету и споро расправлялся с поданным завтраком. Пухленькая блондинка с карими глазами мелкими глоточками пила чай и переговаривалась с двумя молодыми мужчинами очень похожей внешности, которую полностью, кроме цвета глаз, переняли от более старшего мужчины. Решив, что взрослые — её родители, а помладше — те самые Фабиан и Гидеон, она спокойно села на место, где уже были разложены приборы.

— Всем доброе утро, — поздоровалась Малвин.

Близнецы кинули на неё взгляд и ответили тем же самым, а, судя по всему, мать стала слишком внимательно на неё смотреть, впрочем, отец тоже бросил острый взгляд из-под густых бровей. Весьма странно, но ведьма решила отдать должное лёгкому салату и чаю, который тут все пили, проигнорировав омлет с беконом, хотя от аппетитного аромата во рту образовалась слюна. Но нет, тело надо возвращать в форму, а жареный бекон никак этому не способствует.

Один из близнецов резко поднялся и, бросив взгляд на золотые наручные часы, на циферблате которых вместо стрелок были звёзды, посмотрел на другого брата.

— Гидеон, мы опаздываем, — заявил, судя по всему, Фабиан и начал суетливо натягивать на себя красную мантию. В записях было упомянуто, что Гидеон был старшим и поспокойнее, а младший — неряха и шебутной. По таким характеристикам их было проще распознать.

— И когда вы в следующий раз придёте? — спросила женщина, грустно посмотрев на двух мужчин. — С этим авроратом у вас нет времени на семью.

— Мама, прошу тебя, не расстраивайся, — вздохнул Гидеон, поднимаясь с места.

— Молли, сестрёнка, мы заглянем перед Хогвартсом, сходим вместе за покупками, — подмигнул ей Фабиан, подбежав и клюнув её в щёку.

— Надеюсь, ты о нас не забудешь, — не так широко улыбнулся Гидеон и поцеловал в щёку уже мать. Фабиан на это хохотнул и подмигнул ей, а вот отец нахмурился и посмотрел на Малвин почти убийственно.

— Я, разумеется, буду ждать вашего визита, — кивнула она, отложив приборы и скупо улыбнувшись. Фабиан распахнул глаза и удивлённо на неё посмотрел, а Гидеон задержал долгий непонятный взгляд.

Близнецы ушли камином, распрощавшись со всеми, а родители теперь смотрели на неё прямо, не стесняясь покинувших их братьев. Женщина бросала осторожные, опасливые даже, взгляды, что напрягло ещё больше.

— Как спалось? — поинтересовался мужчина, не отрывая от неё взгляда.

— Неплохо, — спокойно ответила ведьма, демонстративно отправив в рот лист салата. — А вам?

— Давайте не будем… — попросила женщина. — Молли, мы знаем, что с тобой что-то не так.

— Правда? И что же? — заинтересовалась Малвин.

— Думаю, это не тот разговор, который следует вести за завтраком, — заявил мужчина. — После отправляйся в мой кабинет.

Малвин не стала сопротивляться, тем более, родители этого тела явно знали, что заставило её сегодня проснуться в чужом теле. И, возможно, помогут с адаптацией, так как пятьсот лет — не малый срок, и ведьма совершенно не представляет, как устроен сейчас мир. Закончилась ли инквизиция? Что вообще происходило? Каковы законы? Что можно делать, а что нет? Поэтому следовало разобраться здесь и сейчас, вдруг она сможет рассчитывать на помощь этих людей?

Кабинет представлял собой просторное помещение, заставленное шкафами с книгами, посреди которого стоял рабочий стол и кресла, одно из которых принадлежало хозяину. Малвин села в аккуратное кресло напротив стола и осмотрела лежащие пергаменты. Смысл написанного на них она не поняла, но это явно как-то связано с работой. Мужчина сел в своё кресло и цепким взглядом осмотрел её лицо.

— Что ты помнишь? — серьёзно спросил он.

— Как вас зовут? Я знаю только имена тех близнецов — Фабиана и Гидеона, — пожала плечами ведьма.

— Дориан Пруэтт. Та женщина моя жена и твоя мать — Мередит Пруэтт. Твоё настоящее имя — Малвина Эдна Пруэтт. Несколько лет назад ты попросила звать себя «Молли».

— Понятно, — кивнула ведьма. — Моё имя — Малвин Перт. Восемнадцать лет от роду, зельевар и травница.

— Перт? Что-то знакомое… — пробормотал Дориан. — Мы провели ритуал, который должен был, так сказать, пробудить память прошлой жизни у Малвины. Конечно, сама она об этом не знала, Мередит была резко против, близнецы не в курсе.

— И зачем? Ритуал наверняка рискованный, вы могли бы потерять дочь.

— Малвина увлеклась Уизли, — скривился Дориан. — Мы никак не могли убедить её в том, что он ей не пара. Будь это кто-то другой, даже менее чистокровный, я бы устроил его, ввел в род в конце концов, но брак с Уизли мог бы принести моей дочери печать Предателя Крови. Ты же знаешь, что это?

— Разумеется, — кивнула Малвин. — Но я всё равно не понимаю столь радикальных мер.

— Возможно, но я потерял всякую надежду на то, что моя дочь придёт в себя и возьмётся за ум. Отвратительные оценки, увлечение квиддичем, общение с Уизли и отречение от традиций семьи — это всё могло погубить её и род. Тем более результат неожиданный: должна была лишь проснуться память, но, судя по всему, ты не знаешь ничего из жизни Мо… Малвины.

— Некоторые действия тело совершает по привычке. Думаю, память со временем может вернуться, но я не уверена. Сколько времени осталось до Хогвартса?

— Чуть меньше месяца. Мы хотели провести ритуал, как только закончится учебный год, но Малвина сбежала из дома к своей подруге, — снова завёлся на ровном месте Дориан. — Так. За месяц нам надо многое успеть. Как минимум — тебе надо разобраться в нынешних реалиях. Я должен многое тебе объяснить по поводу того, что тебе необходимо сделать, чтобы не опозорить род.

— В свою очередь я бы хотела некоторой независимости. Готова рассмотреть кандидатов в мужья, которых выбрала тётушка. Как там?.. «Старик Нотт» и «мерзкий Лестрейндж».

— Договоры с этими семьями были бы самыми выгодными для нас, но существуют и другие варианты, — пожал плечами Пруэтт. — Неприемлемы грязнокровки и полукровки, а также Уизли. В остальном — полностью на твой вкус.

— Моя благодарность, — кивнула Малвин. — Сколько лет этому телу?

— Тридцатого октября этого года исполнится восемнадцать.

— Вот как. У меня тоже день рождения выпадал на канун Самайна.

Малвин замолчала, представляя фронт работы за ближайший месяц. Как минимум — изучить то, что проходят сейчас в Хогвартсе за все шесть прошедших курсов. Узнать историю, как всё закончилось, узнать, что произошло с сестрой, если это возможно. Привести своё тело в порядок, купить палочку, разобраться с реалиями, влиться в новую семью, с которой всё равно придётся взаимодействовать. Дел, вообще-то, много за месяц и не управиться. Если только сидеть на зельях и спать по три-четыре часа в сутки, как это приходилось делать раньше, скрываясь от инквизиторов.

— Что за «гадюка Блэк»? Насколько стар «старик Нотт»?

— Думаю, это Беллатрикс Блэк. А Магнусу Нотту сейчас двадцать шесть, — пожал плечами Дориан, усмехнувшись. — А Лестрейнджей Мальвина не любит из-за их принадлежности к Слизерину. Вообще-то, Рудольфус и Беллатрикс ещё не помолвлены, так как наследник изволит «выбирать», но пока что он склоняется именно к мисс Блэк.

— Странно, у нас с Гриффиндором были совершенно нейтральные отношения.

— Сейчас на Слизерин попадают в основном чистокровные и аристократы: Блэки, Лестрейнджи, Кэрроу, Малфои, Бёрки, Гринграссы и так далее. Я учился на Слизерине, как и Мередит. Фабиан на Гриффиндоре, а Гидеон на Райвенкло, ты тоже попала на Гриффиндор. У нашей семьи нет предрассудков по поводу принадлежности к факультетам, так как программа у всех одна.

— Серьёзно? — удивилась Малвин. — У нас были одни и те же уроки, но у каждого факультета каких-то больше, каких-то меньше. Если у всех всё одинаково, то в чём смысл распределения?

— Причины мне не известны, думаю, из-за того, что волшебники стали стремиться к универсальности, а после появления Статута Секретности образовалось множество предрассудков. Чистокровные стали слишком яро придерживаться традиций, терпеть не могли грязнокровок, которых всячески стараются до сих пор урезать в правах. До войны с Гриндевальдом это успешно получалось, но после его поражения грязнокровки стали получать больше прав, при этом совершенно перестали стремиться к ассимиляции.

Малвин вздохнула. Грязнокровок она тоже не любила, так как именно они помогали маглам доставлять магам множество проблем. Без такой поддержки маглы никогда бы не смогли отыскать замки чистокровных родов, не знали бы слабостей магов и магических существ… Всё-таки грязнокровки — если не зло, то весьма неприятные личности.

Мама была такой. Дочерью двух маглов. Но вышла замуж за отца — пятого сына в семье, которому в плане наследства ничего не светило, поэтому он взял фамилию матери и вообще не переживал по какому-либо поводу. Зельевар из Принцев, по сравнению с родственниками самый обычный. По сравнению с другими — один из лучших в своём деле. Малвин была его третьим ребёнком и первой дочерью. Самого старшего брата Фелана она почти не помнила — умер от рук инквизиторов совсем молодым, Марвин стал драконоборцем и погиб от страшных ожогов в девятнадцать лет, младшая сестра Кармин была на пять лет младше неё и должна была удачно выйти замуж по окончанию школы. Самый маленький в их семье — пятый сын Галвин — умер в восемь лет из-за слабого здоровья. Чудо, что вообще дожил до этого возраста.

О последней своей сестре она старалась заботиться по мере сил, хоть и отношения между ними не сложились. Любимица матери, красавица и так далее по списку, у которой были посредственные магические способности, и не очень симпатичная вечно чем-то увлечённая из экспериментов отца Малвин, которая в магии не хуже отца и старших братьев. Даже на шестой курс Хогвартса попала — единственная девушка, которая на это пошла. Остальные предпочитали уходить после пятого, выскакивая замуж. А Малвин хотела учиться, а не закончить свою жизнь, рожая кому-то детей. Стать для своего супруга крепким тылом и поддержкой в бою, чтобы закончить свою жизнь достойно. Мать, конечно, была против, отец не дожил: убился во время экспериментов, так что Малвин некому было остановить.

— Ладно, нас ждут дела, — совершенно серьёзно заявил Дориан, поднявшись с кресла. — Уна принесёт тебе конспекты Гидеона. Думаю, это удобнее, чем учебники.

— Хорошо, — кивнула Малвин. — А моих конспектов нет?

— Малвина хорошо училась до третьего курса, потом случился квиддич, а с пятого — Уизли. Думаю, в этом особого смысла нет. Гидеон же был префектом Хогвартса в своё время и великолепно сдал десять ПАУК, — не без гордости заявил мужчина. — И ещё, вечером, думаю, мне стоит продолжить этот разговор.

— У меня палочка сломалась. Волос единорога — совершенно не моё, — хмыкнула ведьма. — Что-то с сердечной жилой или когтем дракона имеется?

Дориан, не долго думая, отодвинул один из ящиков стола и вытащил пыльную шкатулку. Внутри лежало более трёх десятков палочек.

— Палочки самых выдающихся представителей нашего рода. Возможно, что-то из этого может временно заменить твою палочку. Я не хочу, чтобы сегодня ты покидала дом.

— Ясное дело, — согласилась Малвин, задумчиво просматривая представленные палочки.

Дориан тем временем вытащил те, внутри которых был волос единорога, поэтому поиск значительно сузился. Заметив палочку из светлого дерева, Малвин взяла её в руки и попробовала выпустить искры, как это делают у Олливандера все молодые волшебники. Палочка слушалась достаточно хорошо, хотя некий дискомфорт присутствовал.

— Клён и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов. Сильная палочка, принадлежала моему деду.

— Думаю, это хороший знак, — улыбнулась Малвин. — Я верну её в целости и сохранности.

В комнате на столе уже устроились конспекты за первый курс. Расположившись в кресле, Малвин с интересом пролистала конспект по зельеварению и заключила, что программа и правда стала более универсальной. Примерно сколько же зелий учили те же гриффиндорцы за год, когда у слизеринцев их было в два раза больше. Было больше практики и меньше теории, и ещё сейчас не проходили яды. Но как можно приготовить противоядия, не зная состава яда? Не зная особенностей его готовки? В общем, Малвин была несколько разочарована зельеварением. Всё остальное было, в принципе, на том же уровне, хотя УзМС тут было выборочным занятием, на который Малвина не записалась, а гербология была всего два раза в неделю. Решив исправить такое упущение, как отказ от изучения магических существ, Малвин со спокойной душой прочла всё, что досталось ей от старшего брата. Оказалось немного, все конспекты за первый курс она осилила до вечера и даже отработала неизвестные заклинания, которых было немного. Зелья она решила приготовить как-нибудь потом.

Достала альбом с колдофотографиями, как эти движущиеся картинки назвал эльф. На них была маленькая Малвина. С родителями, братьями, тётушкой Мюриэль (благо, все они были подписаны по датам и именам), дядей Игнатиусом и тётей Лукрецией, с Дэниелом Гринграссом, который был другом детства, одна фотография с Беллатрикс и Андромедой, судя по дате, сделана она была ещё до Хогвартса. Были её фотографии с матчей по квиддичу в роли охотницы, были с дружеских посиделок в пабе Хогсмида, с дней рождения, с Рождественских вечеров, балов. Фотография с совсем маленьким крестником — Регулусом Блэком, сделанная в 1964 году.

Стала немного понятна жизнь прошлой хозяйки тела. Она любила шумные компании, но при этом у неё не было ни одной близкой подруги из-за своего характера. Дэниел из-за неё пошёл на Гриффиндор, хотя все Гринграссы учились на Слизерине, чтобы поддерживать дружбу и дальше, но Малвина об этом помнила только первое время. Она терпеть не могла всех слизеринцев, половина из которых её близкие родственники. Память всё-таки возвращалась, особенно, когда она задумывалась над каждой колдофотографией.

— Всё не так уж и плохо, хотя с учёбой придётся повозиться, — заключила Малвин.

Решив, что всё-таки неплохо будет вести свой дневник, она достала ту красную книжку и сорвала «наклейки» и перья. Записи она сохранила все, кроме первой с витиеватым «Молли» на всю страницу. На форзаце она коротко написала «Малвин Пруэтт», написала несколько рунных цепочек, чтобы никто не смог открыть и прочесть написанное. Самая простая защита, с чем-то сложным пока не хотелось возиться, но и этого хватит на первое время.

— Что у нас? 30 июля 1968 год. Я поняла, к чему должна стремиться. Так?

Написав это, она хмыкнула. И правда же, некоторые цели поставлены.

— За месяц я хочу: первое — похудеть, второе — подтянуть учёбу настолько, насколько возможно, третье — купить палочку и фамильяра.

Да, примерно так. Новая жизнь — это не погоня за чем-то несбыточным, тем более, теперь у неё наконец-то было всё: дом, полная семья, деньги, уважение в обществе. Не придётся бегать от инквизиторов, беспокоиться о будущем и младшей сестре, можно просто пожить. Немного адаптироваться, а дальше ничего сложного. У отца одно условие: подходящий супруг, а это не такая уж проблема. Если сама не найдёт, то подберут, да и кандидаты какие-никакие имеются. А Нотт вовсе не старый, разница в восемь лет в мире магов — ерунда. И Лестрейндж не помолвлен с Беллатрикс, поэтому можно попробовать общаться. Но это уже дело времени, когда Малвин поймёт, нужно ли ей это. Тем более, был Дэн, который хоть и был давным-давно помолвлен с какой-то француженкой, но по колдографиям показался достойным человеком. Сразу было видно, что аристократ.

— Хозяин зовёт молодую хозяйку в сиреневую гостиную, — пискнул эльф, и Малвин поднялась с кресла, потянувшись.

Тело быстро уставало, хотя она просидела всего пару часов даже не в одном положении. Плачевно, надо бы заняться чем-нибудь активным. По лесу тут не побегаешь, а вот просто устраивать разминки утром, выпросить у отца занятия по боевой магии, сократить количество вредной еды… реально, хотя даже сейчас она думала о пироге с патокой и сахарных перьях, от чего во рту скопилась слюна. В прошлой жизни сладкое было редкостью, да и последние пять лет вообще были наполнены спешными приёмами пищи в самых разнообразных местах. Иногда бывало, что она не ела днями, до голодного обморока и истощения. Передвигаться пешком, хоть и налегке, было сложно, но никак по-другому нельзя. Аппарацию могли засечь, вообще нельзя было себя раскрывать, как ведьму, поэтому она старательно примеряла образ крестьянки, даже в церковь ходила, вела себя предельно «нормально», отказавшись почти полностью от магии. Но на одном месте было опасно задерживаться, поэтому приходилось уходить через некоторое время.

А теперь у неё в голове какие-то сладости. Вот же!

Отец сидел на диване, почитывая какие-то газеты, но сразу же отложил всё, как только Малвин вошла. Он выглядел немного утомлённым, но собранным и серьёзным, поэтому ведьма не обольщалась. Видимо, всё куда серьёзней и сложней, чем можно было представить.

— Пруэтты входят в так называемый «Список двадцати восьми». Двадцать восемь родов, которые никак не пересекались с маглами на протяжении существования рода. Это определённая планка, уровень, так сказать, который мы должны всячески поддерживать ради сохранения репутации. Думаю, ты меня понимаешь. Малвина не понимала, точнее, просто отказывалась, но ты мне показалась разумной. Поэтому ты должна просто смириться с тем, что брак — это важная составляющая твоей жизни. Я не буду пока наседать с этим, Мюриэль справится и без меня. Твоя нынешняя принадлежность к аристократическому древнему роду накладывает обязательства и ответственность. Приличное поведение, знание традиций и этикета, должное обучение. Всё понятно?

— Предельно. Вкратце: я должна учиться, соответствовать и вести себя хорошо.

— Именно, — с лёгкой улыбкой кивнул Дориан. — К сожалению, Мередит весьма… близко к сердцу приняла твоё нынешнее состояние, поэтому я не осмелился пригласить её сюда, чтобы не создавать напряжённой атмосферы. Когда вы обе привыкнете, то я не буду препятствовать общению.

— Чем занимаются Пруэтты? — поинтересовалась Малвин. — Как я уже упоминала, моя прошлая деятельность была связана с зельеварением, но может оказаться, что я немного не вписываюсь в семью.

— У нас в основном все занимались чарами, но зельевар — почётная профессия. Никто не будет препятствовать.

— Что необходимо знать мне, как девушке? Боевая магия? Какие-то определённые чары?

— Увлекалась ей в прошлом? — явно заинтересовался Дориан. — Нет, это не обязательно, но я буду куда меньше волноваться, зная, что ты способна за себя постоять. Парочке связок с фамильными чарами я тебя научу, но на постоянной основе заниматься с тобой у меня нет времени. Я могу подыскать тебе репетитора до начала учебного года, — довольно улыбнулся мужчина.

— Я не против занятий с посторонним, только если этот репетитор не станет лишний раз интересоваться моим нынешним состоянием. Ну и некоторыми особенностями, ведь у меня есть и свои особые чары для защиты, которые вполне могут вылететь по привычке.

Дориан понятливо кивнул, объяснил некоторые особенности фамильных заклинаний и отпустил в комнату, заметив, что время перевалило за десять часов вечера. Малвин чувствовала себя утомлённо после такого насыщенного дня, но как-то по-особенному себя не чувствовала. Всё-таки, память должна возвращаться, потому что Дориана она воспринимает вполне адекватно и не враждебно, несмотря на то, что он, по сути, посторонний ей человек. Да и Гидеон с Фабианом не вызывали отторжения или опаски. А вспоминать и изучать новое не так уж и сложно.

_________________

Нет, не МалЬвина, а Малвина. Кельтское имя.

Малвина (Malvina) — служанка

Эдна (Edna) — огонь

____________________________

Перт (Perth) — шиповник

Галвин (Galvin) — воробей

Марвин (Marvin) — живущий морем

Фелан (Phelan) — волк