Осколок Солнца (джен)

«Последнее блюдо покажет, насколько ты хорош».

— Забирай! — выкрикнул молодой су-шеф, отойдя от стойки, на которой были расположены последние в этот день заказы.

Рыба средней прожарки, облитая сочно пахнущим лимоном, украшенная парой веточек базилика. Как говорил наставник Джеймса, который научил его тонкостям готовки, не важно, как ты справлялся на кухне весь день, если не можешь соблюдать ту же точность в приготовлении последнего блюда, как и самого первого. Наблюдая за тем, как несколько официантов вынесли тарелки в зал, парень потёр глаза и повернулся в сторону кухни, устало улыбнувшись.

— Давайте сворачиваться, — радостно предложил он.

— Да, шеф! — воодушевленно отреагировали другие повара, предвкушая столь нужные уставшим мышцам часы сна или же ночные вылазки по барам большого города, привлекающим внимание своими яркими неоновыми вывесками. Каждому своё.

Массивная белая дверь, которая отделяла вечно кипящий быт кухни от спокойной и размеренной жизни в зале, приоткрылась, и из маленькой щели словно мышь выскользнула Ханна, миниатюрная официантка. С самого первого дня работы в ресторане Джеймс проникся тёплыми, можно сказать, братскими чувствами к ней, поэтому, увидев её румяное лицо и сверкающие синие глаза, парень ощутил два чувства: радость и досада от возможных новых заказов. Впрочем, девушка сразу опровергла предположение парня и, лукаво улыбнувшись, сказала:

— Она была тут, — и, как будто для подтверждения своих слов, указала пальцем в сторону зала, — и просила передать это.

Торжественно вручив прямо в руки Джеймсу маленькую свернутую бумажку, Ханна в приподнятом настроении покинула помещение кухни. До ушей начали доноситься стуки и тихие разговоры. В итоге воцарилась тишина, возникшая после отключения электроприборов. Открыв записку, Тёрнер невольно улыбнулся.

«Буду ждать у чёрного хода. Не заставляй даму ждать. С.»

Освободиться удалось лишь через час. Сперва Тёрнер проследил, чтобы повара привели кухню в порядок, после, когда помещение стало девственно чистым, все пошли переодеваться. Там начались обсуждения завтрашних обязанностей и планов, а также Джеймс получил несколько жалоб и предложений. Хулио, главный по овощам, начал медленно готовить и долго занимает гриль, отчего Майкл, мясной повар, не успевает сдавать свои заказы в срок. Джеймс знал, что у Хулио недавно умерла мать, но тот отказался взять перерыв, желая забыться в работе. Если проблема Майкла не исчезнет в скором времени, придётся настоять на коротком отпуске Хулио, но Тёрнер не спешил с этим. Он знал, что значит терять близких людей.

Как обычно, обсуждения медленно перетекли в вечернюю планёрку. Повара высказались, каких продуктов не хватает и сколько, выдали еще немного жалоб и предложений, а после оставили су-шефа один на один с бумажной работой, с которой тот сталкивался каждый день. Мысли о даме, ждещей у чёрного хода, испарились из головы. Сейчас был только он и много бумаг для заполнения. Словом, Джеймс это дело любил всей душой и с радостью принялся его делать.

На улицу он вышел быстрее, чем обычно, но всё же в небе уже ярко сияли звёзды и почти полная луна, а температура воздуха опустилась до самой низкой за эти сутки. Оглянувшись по сторонам, Джеймс заметил сидящую на скамейке девушку с такими же ярко-рыжими волосами, как у него. Она была одета совсем не по погоде: в белое короткое платье до колен. Благо она додумалась взять с собой обьемную серую куртку с капюшоном и не замерзла, дожидаясь парня. Быстро покачав головой, Джеймс всё же не смог сдержать улыбку.

— Ты ждала меня здесь весь этот час? — спросил с теплотой в голосе парень и дотронулся до своих волос.

У него было чувство, что чего-то не хватает. Впрочем, у «чего-то» было имя — поварской колпак.

— Нет. Я ходила за этим, — девушка подняла бумажный стакан с кофе, — и за этим в булочную, — закончила она, показав половину булочки с корицей. — Я же знаю, с каким трудом ты уходишь с работы, и как долго это длится.

Сьюзан поднялась на ноги, и они зашагали в сторону главной улицы города. Джеймс любил Форк. Город был живым в любое время суток в любой час. Ночью по улицам разгуливала в основном молодёжь. Их пунктами назначения были многочисленные клубы и бары с разнообразными развлечениями, каждый с уникальной атмосферой и для людей с разными уровнями дохода. Рано утром люди на улицах разделялись на два типа: те, кто рано вышел из дома, чтобы успеть попасть на работу, и те, кто после ночных вылазок спешил домой освежиться и, возможно, даже поспать полчаса. Тёрнер всегда относился к первому типу. Переехав в Форк и найдя себе работу, он с раннего утра до глубокой ночи проводил время там и, словом, не жаловался и не жалел. Работа помогала не думать о чём-то, кроме неё, а промежуток между сменами красила Сьюзан и сон.

Девушка, как и сам Джеймс, была одной из Детей Солнца. Тёрнер столкнулся с ней случайно в экзотичном городе Вуапрон. Сьюзан привлекла внимание парня своими огненно-рыжими волосами, не менее пылким характером и милой родинкой у верхней губы. Ну, а ещё в первые секунды знакомства девушка дала ему пощёчину, а потом жарко поцеловала в губы, что тоже не скрылось от внимания Джеймса. Потом она объяснила, что пыталась так отбиться от надоедливого ухажёра. После бутылки текилы и одного дня ужасного похмелья они стали весьма хорошими друзьями и дальше путешествовали вместе. На одном месте Сьюзан и Джеймс не засиживались больше десяти лет, ведь люди рядом замечали, что они не стареют и практически не болеют, что вызывало немало вопросов.

— Скоро затмение, — сказала Сьюзан, после минутного молчания, а потом спросила: — Какие планы?

— Я думал, мы проведём его как обычно, — задумчиво протянул Джеймс. — Я возьму отгул, куплю побольше продуктов, и будем целый день смотреть телевизор.

— Не в этот раз, — быстро покачала головой девушка, лукаво улыбнувшись. — Дело в том, что это затмение совпало с днём рождения моей мамы. И она решила собрать всю семью в фамильном бункере. Я хотела сначала как-то отвязаться. Я, конечно, люблю мать, но лететь через весь мир, чтобы день провести в бункере, мало удовольствия. Да и Майк со Стивом начали больше шалить. Знаешь, что мне рассказала мама? В прошлый раз, когда они опять всей семьей засели в бункере, эти двое до смерти напугали Марту, мою двоюродную сестру. У одного способность двигать предметы, а другой умеет становиться невидимым. Так они натянули на Стива простыню, Майкл кружил его в воздухе. Марта это заметила, простыню спустила, а там никого.

Сьюзан с насмешливой раздраженностью посмотрела на Джеймса, ожидая реакции, а тот лишь хмыкнул. Губы невольно растянулись в улыбке. Тёрнеру нравилось слушать семейные истории Сьюзан, нравилось, с какой любовью и лаской она говорила о своих близких, и как в эти моменты радостно блестали её глаза. Было жаль, что у него таких историй ничтожно мало и больше не будет: родители умерли давно, а лучший друг, заменивший ему утраченных близких, теперь жил один где-то далеко. Впрочем, Джеймс сам позволил уйти Рефу и самолично сжёг все мосты, соединяющие их.

Попрощавшись со Сьюзан, которая жила в соседней квартире многоэтажного здания, Тёрнер вошел в свою большую, пустую и тихую квартиру и сразу же поспешил поставить чайник. Переодевшись в более удобную одежду, он вынул из кармана маленький камень, похожий на кусок угля. Словом, фраза «Внешность обманчива» подошла бы к камню как нельзя лучше. Сжав его в руке, Джеймс почувствовал в ладони тепло, которое разнеслось по всему телу. За этим последовала яркая вспышка, а потом Джеймс с детским восторгом начал осматривать золотистый, сияющий предмет у себя в руках, будто видел его впервые. «Сердце» всегда было с ним, но при людях он не вынимал его, на всякий случай. Камень был слишком дорог Джеймсу, он достался ему от матери, и парень ни при каких обстоятельствах не расставался с источником своих сил. Впрочем, всегда случаются исключения.

Однажды старейшины Детей Солнца вызвали Тёрнера к себе. Это было честью, особенно для Джеймса, который только недавно, почти тридцать лет назад, открыл в себе способности и унаследовал «Сердце». Но на душе у парня было неспокойно: он догадывался, по каким причинам его могли позвать. Его дружба с Рефом не нравилась старейшинам. Те говорили: насколько близко они находятся друг к другу, настолько увеличивается риск, что Хранителя главного Сердца обнаружат, что поставит Детей Солнца в большую опасность. Джеймс понимал это, по возможности принимал, и даже согласился расстаться с другом. Но, как оказалось, одного расставания было недостаточно.

— Реф подвергает себя и нас всех бездумному риску, ища тебя, — негодующе сказала женщина по имени Легея. — Мы говорили с ним, и не раз, но он в упор отказывается принимать поставленные нами условия о вашей разлуке.

— Конечно, твоя дружба с Рефом очень дорога для него, — учтиво произнес Ремор, ещё один старейшина, — но мы не можем допустить, чтобы её ценой стало множество жертв Детей Солнца, которые, я тебе гарантирую, будут, когда люди поймут, что они не единственные жильцы этой планеты.

— Не будем долго тянуть, — торопливо прервала его Легея, посмотрев на Джеймса нервно. — Нам нужно, чтобы Реф перестал искать встречи с тобой. И если разговоры не работают, мы будем действовать.

Старейшины заставили Джеймса пройти через страшный и, по мнению Джеймса, не вполне законный ритуал, из-за которого на несколько дней парень лишился своего Сердца. Позже ему сказали, что Реф, перестав чувствовать зов камня Тёрнера, пришёл к Легее и Ремору за объяснениями, а те выдали, что его друг мёртв, чтобы тот перестал его искать. «Сердце» вернули Джеймсу спустя неделю, оставив его с мыслью, что он предал друга.

Чайник вскипел и начал издавать свирепые звуки. Джеймс поторопился выключить его, затем в последний раз взглянул на солнечный камень и положил его обратно в карман. До затмения оставалось два дня.