Спектр Берлин (гет)

«Не ищи меня».

«Не ищи меня», — как гром звучало в голове Лили. Она удобно устроилась в своем любимом кресле, с бокалом красного вина, но ей вовсе не было хорошо. Слезы катились по ее щекам, скатываясь по лицу до шеи и растворялись в воротнике теплого свитера. Поставив бокал на маленький деревянный кофейный столик рядом с креслом, она взглянула на запястье. Красивый золотой браслет украшал уртдливый шрам. Лили заметила что с уходом Алана шрам начал болеть. С каждым днем боль возрастала, а шрам постепенно исчезал, будто заметая следы их с братом связи. Она провела пальцами по тоненькой белой полоске.

Она сделала очередной глоток и вспомнила, как в последний раз они «общались», лежа каждый в своей постели. Это было не в первые, но довольно редко случалось с ними, ведь это причиняло им боль.

Она почти засыпала, вернувшись домой, после долгого свидания с Лео. Наступал тот самый момент, когда человек находится на грани между сном и явью. И тут голос Алана разбудил ее. Ее сердце бешено застучало в груди. Она слышала его так, будто он находился рядом с ней. Она открыла глаза, но рядом никого не было. Его нежный шепот словно касался ее изнутри, проникая внутрь и растворяясь в венах, он проносился по всему телу.

Они «говорили» тогда очень долго. Вместе со словами Лили передавались картинки из памяти и чувства Алана. Это был самый его откровенный разговор за всю их жизнь.

Он говорил ей, что не может забыть, как Лео нес тело их матери, и что теперь, глядя на него, он вспоминает ту картину. Как впервые взглянул на отца в пещере, и что почти поверил, что его не вытащить живым. Но самое страшное, что увидел в том лесу Алан, было тело Дэниэла, в подвале охотничьей хижины, усаженное на старый деревянный стул напротив собственного отца. Лили передался даже запах, который Алан запомнил, и чувство тошноты, которое еще долго не покидало его. Он не мог скрыть это от Лили. Ему нужно было поделиться с ней, он не мог держать все это в себе. И Алан винил себя за это, ведь Лили увидела все его глазами и долго переживала.

Он признался, что еще очень долго ему казалось, будто он умер там, в пещере, и оттуда вышел другой человек. Что-то сломалось в нем, он не выдержал той силы, что обрушилась на него.

Она не могла поверить, но понимала, что это правда. Ее брат, самый сильный и смелый, был сломлен где-то глубоко внутри.

Уверенная, что он всегда будет рядом, Лили показалось тогда, будто повредили ее оболочку, пробили защиту. Его страх был словно пыль, осевшая на давно заброшенных книгах в его комнате, Лили хотелось храбро смахнуть ее, но она тоже боялась. Боялась что эти чувства не покинут их, боялась что так тоскливо и больно будет всегда, что эта глубокая рана никогда не затянется. Но больше всего она боялась что с этим не справится ее брат, ее опора. Она боялась остаться одна.

Когда Алан чуть не умер, Лили каким-то образом получила свою способность в том лесу. Тогда она не понимала, что с ней произошло, она думала, что умерла, ведь Алан тоже был мертв несколько минут.

А после похорон матери ей стало еще хуже. Ее мучали припадки, она билась в конвульсиях. Врачи ставили ей эпилепсию. Алан долго не мог понять в чем дело.

А когда она вернулась домой, ее глаза покрылись черной пеленой на несколько недель. Лили почти свыклась с мыслью, что ослепла. Алан тогда покинул ее на несколько недель, а вернувшись сказал что все будет хорошо. И однажды ночью она проснулась от яркого света. Алан вошел и включил в ее комнате свет, пока она спала. Что-то произошло с их магией и чернота исчезла. С Лили все было хорошо.

Через несколько дней, когда они с Аланом были в Берлине, отмечали их день рождения, она увидела объявление на фонарном столбе о пропавшем человеке. Лили коснулась пальцами лица, изображенного на фотографии, после чего, упав на колени, она взялась за голову и закричала от дикой боли. Она увидела его, паря над землей под черными небесами, среди старых машин на заброшенной автостоянке. Спустя мгновение она вновь оказалась в объятиях брата. Она сразу же отправилась туда, не объяснив Алану происходящее. Лили отыскала мужчину из объявления и спасла ему жизнь. Тогда это вышло случайно.

Со временем Лили научилась делать это намеренно.

Но она могла находить лишь тех людей, кто нуждался в помощи.

Были случаи, когда Лили не могла найти человека. Тогда она отчаивалась, страдала из-за этого. Но отец как-то сказал ей, что если человек не хочет, чтобы его нашли, то даже великий дар не способен на это.

Тогда они решили что будут помогать Лили в поиске пропавших людей. Они назвали свою организацию "Спектр Берлин". И вот уже два года как Лили жертвуя своей силой, своей светлой магией в пользу дара, теряет свое здоровье. В то время как Алану приходится все чаще убивать людей, в тайне от всех, чтобы сестра оставалась жива, ведь пока он на темной стороне, она остается на светлой.

Сейчас Лили глядела в огонь, а Лео, стоявший у окна, смотрел на нее. Она сидела, поджав под себя ноги и укрывшись пледом. Ее длинные волосы волнами спускались по плечам.

Ее бокал вина незаметно опустел, и Лео медленно подошел и подлил еще. Она тихо поблагодарила за это и вернула взгляд к огню.

Лео любил Лили. Он влюбился в нее с самого первого взгляда, когда увидел ее в объятиях брата в Хайгейте. Сначала его покорила ее внешность. Тонкое изящное тело, одетое в подходящую уютную одежду, длинные светлые волосы и самые красивые черты лица, что он когда-либо встречал.

Он хотел ее оберегать, защищать от всех горестей, но он сам являлся причиной ее горя.

Там, в лесу, он понял, какая она добрая. Он восхищался ей. Его поражала ее сила и способность во всем находить хорошее. Этого ему не хватало всю жизнь. Он не знал любви, и его никто не любил. Но сейчас он сам был наполнен этой сильной и непоколебимой любовью до краев, и ему не нужно было ждать ее от кого-то. Он верил, что лишь отдавая любовь, можно получить ее в ответ.

И он знал что ей она нужна не меньше, чем ему самому.

— Лили, ты будешь его искать? — вдруг тихо спросил Лео.

Лили закрыла глаза и чуть зажмурилась на мгновение, будто была разочарована этим вопросом, боялась, что его зададут так скоро.

— Ты же слышал, он просил не искать его, — с трудом произнесла она. Оказалось, что произнести это вслух было так сложно.

— Я думаю, что с ним все будет хорошо, он взрослый мальчик, — осторожно произнёс Лео.

— Да, ты прав, — сказала Лили и, допив свой бокал залпом, встала с места и, закутавшись в плед, направилась на кухню, чтобы выйти на задний двор.

Она втянула носом морозный воздух и медленно выдохнула. Во дворе было темно, и единственным источником света служила яркая луна, поднявшаяся над деревьями и глядевшая на нее сверху своей мертвенной бледностью. Лили огляделась и в темноте увидела что-то, лежащее на скамейке у забора. Она подошла к ней и разглядела предмет: Алан забыл забрать свои сигареты. Она присела, достала из пачки одну и закурила.

Лили поняла, что хотела прикоснуться к чему-то, что принадлежало брату, и почувствовала, как в груди что-то падает вниз и сердце горит от тоски. И слезы наполнили ее глаза.

Лео с грустью вздохнул. Он завел свою машину кнопкой на ключах с сигнализацией. Убрал бокалы в раковину, а бутылку недопитого вина поставил на стол на кухне, на котором так и лежали нетронутые овощи. Лили не закончила ужин. Лео так хотелось открыть дверь, ведущую на задний двор, и обнять Лили, утешить ее, стереть слезы с ее красивого лица. Но он отвернулся и тяжелым шагом пошел прочь из дома. Здесь ему не победить Алана. Его она любила куда больше.

Морозный воздух проникал под кожу, вызывая дрожь во всем теле. Лео сел за руль и отправился к себе домой, но перед этим долго глядел в зеркало заднего вида, в нескромной надежде, что Лили вдруг выбежит на крыльцо вслед за ним. Но входная дверь так и осталась закрытой.

Он повернул за угол и зажег сигарету.

Его надежды не оправдывались уже давно. Он так любил Лили, что вовсе забыл про себя. А ведь он тоже пережил многое за последние два года, и никому не было дела до этого. Лишь Лили иногда задавала вопросы, но Лео делал все, чтобы она не догадалась, что на самом деле он чувствовал. Чем лучше Лео притворялся, тем реже стали задаваться вопросы. Хотя Лео иногда так хотелось, чтобы его пожалели.

Его дядя умер через месяц после событий в Хайгейте. Лео хоронил его сам, один. Но он не смог жить один в том доме. Все вокруг напоминало о маме и о Викторе.

Лео не мог смириться с тем, что Эвелин умерла по его вине. В погоне за местью он прошел по головам, а теперь его глодало чувство вины, потому что и Лили, и Алан знали, что он сделал с телом Дэниела. Лили его простила, подпустила к себе. Но вот Алан... Он не простит.

Он всегда смотрел на него так, словно это он, Лео, убил Дэнни. Лео ловил его взгляд, когда обнимал Лили. Когда они отправлялись на поиски. Когда ехали в машине. Молчаливый взгляд Алана проникал Лео в душу. Он знал, все знал. От него невозможно было скрыть правду. Таким был Алан. Но он делал это не нарочно, в этом Лео был уверен.

Лео вновь свернул за угол и очутился возле своего дома и увидел то, чего совсем не ожидал. Машина Алана Бадоева была припаркована рядом с его домом, в котором горел свет.