Team Seven (гет)

Сакуре было трудно дышать. Тщетно стараясь спрятать пылающие щеки в складах шарфа, она благодарила небеса за то, что вышла на прогулку в самый нужный момент. В голове ее все еще звучала песня Never say Goodbye, исполненная голосом Какаши-сана.

Говорят, влюбленность украшает женщину; однако обычно имеется в виду какой-нибудь мальчик-сосед, а что можно сказать о влюбленности в собственного менеджера?.. Харуно питала к нему чувства уже десять лет, но сегодняшний день стал особенным: сама не в силах объяснить себе почему, но именно сегодня (пусть и не имея реальных предпосылок) Сакура вдруг поверила, что у них может быть будущее.

— Сакура? Что ты здесь делаешь?

От неожиданности она вздрогнула. Как она могла не заметить, как подошел Какаши-сан?

— Я репетировала... то есть хотела прорепетировать. Мальчики курили в номере, и я пошла на улицу. Я волнуюсь... всегда волновалась перед концертом, вы же знаете...

Сакура мысленно нещадно себя ругала. Ей двадцать два, черт возьми, а лепечет она как девочка-подросток.

Какаши смотрел на нее, и она себе места не находила под его взглядом. В голове настойчиво вертелся вопрос — сказать или не сказать? Впрочем, делать вид, что она не слышала его пение, было глупо. Можно, конечно, было тактично промолчать; но Харуно не удержалась.

— Какаши-сан, это было... великолепно!

Тот молчал. Сакура набралась смелости и посмотрела ему в глаза, стараясь объяснить одним взглядом весь спектр собственных эмоций: восхищение, симпатию, сострадание по поводу его горя, желание любить и быть любимой.

А потом резко осеклась, осознав, что Какаши-сан может негативно отреагировать на ее вольности. Однажды Хатаке в жесткой форме сказал им, что не желает слышать ни слова о Ninjas. Формально она не нарушила этот запрет, но все же...

— Возвращайся в отель, Сакура. Вам троим надо выспаться перед выступлением.

Харуно послушно засеменила к выходу. По крайней мере, Какаши не осадил ее, не заставил замолчать. А вдруг правда получится? Идя по улице, она оглянулась и увидела в свете окна его силуэт; он стоял неподвижно, курил и, должно быть, глубоко думал... о чем или о ком? Скорее всего о Рин, а также Обито и временах своей молодости. Едва ли мысли Какаши-сана занимала она, Харуно Сакура.

Сакура попыталась остановиться и не тешить себя ложными надеждами. Какаши на тринадцать лет ее старше; но причина даже не в этом. После аварии он замкнулся, не желая впускать никого в свою жизнь. Да, он был по-своему привязан к членам Team Seven, Сакура и ребята это знали, и добросовестно исполнял свои обязанности менеджера. Но за четыре года существования (и успеха!) Team Seven отношения Какаши Хатаке и группы ни разу не вышли за рамки служебно-деловых.

Все, что было известно Сакуре о Какаши-сане, она помнила еще со времен Ninjas, а четыре года совместной работы, увы, не прибавили в копилку знаний ничего существенного, кроме, пожалуй, того, что тот не выносит лжи и халатного отношения к выступлениям. Ребята не знали даже, где живет их менеджер, чем занимается кроме работы; есть ли у него друзья и свой собственный круг общения и... поддерживает ли он связь с Обито хотя бы иногда.

Неожиданно Сакура задумалась об Обито Учихе, третьем (и втором выжившем) члене Ninjas. Харуно отлично помнила собственную реакцию, когда на заре формирования Team Seven впервые узнала фамилию Саске: она была уверена, что он является ближайшим родственником того самого Обито, из-за чего Какаши-сан и взял его в группу. Но Саске довольно грубо пояснил, что тот не имеет к его семье никакого отношения. В лучшем случае Обито принадлежал к некой побочной ветви рода Учиха, которые жили далеко за пределами Токио и с которыми семья Фугаку никогда не сообщалась; а то и вовсе был просто однофамильцем.

Харуно тут же принялась искать в соцсетях страничку Обито Учихи, но ни один из введенных ею запросов не дал результатов. Периодически попадались редкие фан-странички, где публиковались его фото времен Ninjas, но никаких новых, современных данных не было. Кроме одного странного поста: какой-то старик (или, по крайней мере, некто явно старше положенных тридцати пяти) с обезображенным лицом, отдаленно похожий на Обито, но крайне неопрятный и сильно пьяный, сидел за барной стойкой, а рядом с фото маячила подпись «Ninjas уже не те».

Сакура тут же «наградила» пост дизлайком и решила, что это никак не может быть Учиха Обито. Впрочем, на этом ее поиски завершились. Она принялась пролистывать собственные фото и «сохраненки», среди которых были старые снимки Ninjas, фото членов Team Seven с менеджером, редкие кадры с Какаши-саном, сделанные самой Сакурой, пока тот не видел...

Закончилось все звонком Наруто, сводившимся к фразе «где ты, черт возьми, пропадаешь?!», после чего Харуно наконец поспешила в отель.

* * *

— Ну почему саскина Music of my heart опять раньше моей Become a hero? — возмущался Наруто, рассматривая сетлист.

Узумаки и Учиха, как два солиста группы, вечно соперничали как из-за количества исполняемых на концертах песен, так и из-за очередности.

— Потому что Music of my heart на данный момент самая популярная песня группы, — невозмутимо ответил Какаши.

— Две недели лидировала в чартах, — с важным видом уточнил Саске.

— Поду-умаешь, чарты, — протянул Наруто.

Узумаки был единственным (и тем уникальным) членом Team Seven, которого, казалось, чарты, рейтинги и топы не интересовали вовсе. Поначалу Сакура и Саске считали это халатным отношением к работе, но позже поняли, что Наруто не халтурит и выкладывается по полной, как и они; просто на вопрос популярности у него имелись свои, немного не типичные взгляды.

Неожиданно в гримерку вбежала (почти влетела) еще одна хорошо знакомая ребятам личность — Ино Яманака, которая по совместительству являлась президентом токийского фан-клуба Team Seven.

— Кто ее опять сюда пустил? — фыркнул Саске.

— О, Саске-кун опять не в духе? — почти пропела Ино, не обратив внимания на грубость.

Учиха Саске больше любил музыку, чем фанатов. Даже в относительно спокойной обстановке раздача автографов и совместные фото не доставляли ему радости, а перед концертом, когда все члены группы находились на взводе, их присутствия Учиха вовсе не переваривал. Яманака это знала, но почему-то упорно игнорировала, снова и снова ухитряясь пробраться в гримерку до начала концерта.

Наруто же, напротив, ловил от общения с поклонниками настоящий кайф. Частенько добавлял фанов в друзья в соцсетях, охотно фотографировался с ними, в том числе и на улицах, а при встречах с фан-клубом вовсе чувствовал себя как рыба в воде. Вот и сейчас он подошел к Ино и что-то шепнул ей на ухо, из-за чего та заливисто расхохоталась.

— Какую-то гадость сказал, не иначе, — встряла Сакура, с недовольством глянув на Яманаку (это не озвучивалось вслух, но девушки друг друга не любили).

— Нет, что ты, — хихикнул Узумаки. — Просто объяснил, что у Саске резинка на трусах жмет, поэтому он такой вредный.

Сакура, очень волновавшаяся перед выступлением, нервно засмеялась, а Учиха бросил на Узумаки «убийственный» (как называл его сам Наруто) взгляд.

— Какаши-сан, может, вы подберете вместо этого белобрысого кого-то адекватного в группу? — обратился к менеджеру Саске.

— До выхода на сцену пять минут, — жестко ответил Хатаке, проигнорировав все прозвучавшие словесные баталии. — Ино-сан, я попрошу вас не отвлекать артистов.

Какаши всегда такой — прямолинейный, твердый и неумолимый, думала Сакура. По ее мнению, ни мрачная вредность Саске, ни шутовство Наруто (которые почему-то нравились тысячам поклонниц) не могли сравниться с непоколебимой брутальностью Какаши-сана. Его действительно слушались — Ино, хоть из гримерки не вышла, встала в уголок и закрыла рот, Наруто и Саске были уже на низком старте, готовые в любую минуту сорваться на сцену. Сакура, кажется, в пятнадцатый раз за вечер поправила прическу (развившаяся на фоне нервозности привычка) и поспешила к ним присоединиться.

— Удачи, — сдержанным тоном пожелал Какаши, но почему-то это скупое пожелание всегда магическим образом действовало на ребят (а на Сакуру особенно).

* * *

— Мы второй год играем в гармоническом миноре, ну как можно было забыть об увеличенной секунде на седьмой ступени, как?! — возмущался и размахивал руками взмокший и вымученный после выступления Саске, перекрикивая все еще раздающийся со стороны сцены гул оваций.

— Диезы, бемоли... иди к черту, Саске! — огрызался не менее мокрый и уставший Наруто. — Нормально же сыграли. А по мелочи мы всегда лажаем — ты, к примеру, в прошлый раз слова перепутал, и что?

— Да как меня вообще угораздило играть в одной команде с человеком, у которого нет элементарного музыкального образования?! — продолжал сокрушаться Учиха.

— Что-то не нравится? Отлично, вали в оркестр к своему папаше! Там наверное никто не путает Ми— и Ми-бемоль-мажор!

— Наруто-кун, Саске-кун, да ладно вам, — вмешалась вездесущая Яманака, которую сюда, конечно, никто не звал. — Уверяю, никто даже не заметил.

— Ты-то хоть не лезь, — фыркнул на нее Учиха.

— Действительно, почему бы тебе не подождать в холле вместе с остальными фанатами? — ехидно поддакнула Сакура (которая предпочитала в разборки парней относительно музыкальных партий вообще не вмешиваться).

— Как пожелаете, Сакура-чан, — не менее едким голосом отозвалась Ино, недовольная тем, что ее опять выгоняют.

— Прекратите этот цирк, — вмешался Какаши, и его ребята все-таки послушали. — Умойтесь и смените футболки, внизу вас ждут поклонники.

Впереди их ждало то, чего Саске не любил, Сакура побаивалась, а Наруто ждал как манны небесной — встреча с фан-клубом.

На подобных встречах Сакура ожидаемо получала меньше внимания, нежели Наруто и Саске — первый был слишком болтливым, второй слишком смазливым, а она ни тем, ни другим не отличалась. Однако были и у нее поклонники, причем такие, от внимания которых Харуно с радостью бы отказалась, если бы, конечно, могла. Самым ярым из таких фанов был один фитнес-тренер, который уже не единожды признавался ей в вечной любви. Его предложения были каждое безумнее другого: от безобидных бесплатных уроков фитнеса до защиты (естественно, с кулаками) от каждого, кто посмеет ее обидеть, даже потенциально. А кто защитит меня от его навязчивости, вопрошала небеса Сакура. Однажды горе-ухажер даже предложил донести ее по лестнице наверх на руках...

Саске и Наруто посмеивались над настойчивостью ухаживаний, которым подверглась Сакура, а вот самой ей было не очень весело. Каждый раз она надеялась, что неотложные дела не позволят ему прийти на очередной концерт, но выходя на сцену, каждый раз видела его в толпе (заметить было легко из-за зеленых спортивных костюмов, которые он так любил).

Неожиданно в дверь их гримерки постучали. Харуно напрягаясь. Опять Яманака? Или, боже упаси, Року Ли вздумалось сюда прийти? Но как только она услышала голос за дверью, ей сразу полегчало.

— Мистер Хатаке, могу я войти?

— Конечно, Кизаши-сан.

Папа Сакуры, подолгу уезжавший в США по служебным вопросам, общался на американский манер и не переставал улыбаться, пожимая руки сначала Какаши, а потом Саске и Наруто.

Не то чтобы Сакура была ему не рада — скорее, удивлена его визитом.

— Зачем ты пришел?

— С тобой повидаться. Я в Японию всего на две недели вернулся...

— А дальше снова на полгода уедешь в Штаты? — с горечью закончила за него Сакура.

Тот коротко кивнул и быстро перевел тему:

— Долго думал, чем можно тебя порадовать, но раз уж ты у меня музыкант, решил подарить билет на концерт...

На секунду Сакура воодушевилась, даже попыталась мысленно вспомнить, какие американские рок-коллективы планировали гастроли в Японии.

— В музыке, знаешь, я не разбираюсь, поэтому взял наугад, — Харуно достал из портфеля билет. — Вокал и фортепиано, думаю, тебе понравится.

Мечты о концертах культовых рок-банд растаяли как дым, но Сакура с благодарностью взяла билет — в конце-концов, отец мог вообще ничего ей не дарить, да и просто послушать качественное исполнение (пусть даже не своего жанра) Харуно любила.

Уже обняв и поблагодарив отца, она посмотрела наконец на указанное в билете имя солистки — Хината Хьюга.