Гарри Поттер: Кровными узами (джен)

You like to catch me off guard

So it's hard to keep my balance

And you know how to get inside

And you know how to love me right

And I'm not ready to let you go just yet

Do we have more time left to stretch?

Cause I'm not ready yet

"Let Me Down Slowly"

Первокурсники застыли у огромной лестницы, пораженные красотой замка. Никто даже слова выговорить не мог, хотя находились и такие, кто болтал без перерыва, не обращая ни на что внимания. Видно, впечатлительности у них не было никакой.

Тем временем к ним спустилась дама в изумрудной мантии и шляпе с остроконечным пером и, обведя детей внимательным взглядом, хлопнула в ладоши, призывая всех к тишине.

— Итак, добро пожаловать в школу чародейства и волшебства “Хогвартс”, — сказала она, и голос ее эхом разнесся по всему вестибюлю. — Меня зовут профессор Минерва Макгонагалл....

Дальше заместитель директора рассказывала о разных факультетах и том, кто их когда-то основал, а было это в VI веке, если Гарри не ошибался. Он ее не слушал, в голове витали более интересные мысли о том, сколько же здесь есть разных тайн и потайных дверей. Наверняка за каждой картиной секретный проход, а по ночам здесь летают летучие мыши, выполняющие поручения господина Графа Дракулы. Гарри усмехнулся: общение с Майей, у которой никогда не было обычных, безобидных мыслей и которая большинство людей вносила в список подозреваемых, ему шло на пользу. Теперь он думал, как она. Сейчас девочка стояла рядом с ним, но тоже явно не слушала наставления профессора Макгонагалл.

— Привет, Поттер!

Гарри резко обернулся, как и все, кто стоял рядом с ним. Всем хотелось посмотреть на смельчака, который оборвал декана Гриффиндора на полуслове.

Это был Драко Малфой, Гарри его знал. У него были белые волосы, а серые глаза смотрели насмешливо. Заметив Майю, он произнес:

— И тебе привет, девочка!

— У меня имя есть, — заметила та зло. Майя недолюбливала Малфоя. Да и Гарри тоже.

— Заткнитесь, — воскликнул кто-то, и они тут же замолчали.

Только Малфой все же прошептал:

— Имя есть у всех, Эддингтон.

Пока они препирались, Макгонагалл завершила свою речь и, махнув детям, распахнула двери большого зала и по парам повела своих подопечных внутрь, на распределение.

Гарри восхитила красота, царившая здесь. Потолок отражалось все то, что было на улице, а в воздухе горели тысячи свечей... И студенты — их было очень много, и все они с интересом смотрели на новеньких. Пока Гарри крутил головой во все стороны, он не заметил, что Майя выразительно смотрит на него, и обернулся только тогда, когда она потянула его за край мантии. До того сильно, что он чуть не оступился.

— Э-хм, что? — спросил он ее, нахмурившись.

— Как думаешь, здесь нас ждут приключения?

— Да, думаю, что да. Нас могут распределить в Слизерин?

Подруга посмотрела на него внимательно, а затем перевела взгляд на стол слизеринцев, которые восседали на скамейке, постукивая ножами и вилками. После чего Майя покачала головой, и ее два хвостика подпрыгнули в такт.

— Посмотрите на учительский стол, — раздался голос Рона сзади них. Студенты уже остановились, и теперь им открылся прекрасный обзор на директора и всех учителей, — особенно тем, кто стоял поближе.

— И что там? — поинтересовался Гарри, разглядывая учителей.

Хагрид, лесничий, который провожал их до замка сидел слева, у самого края стояла. Завидев Гарри, он расплылся в дружелюбной улыбке, даже хотел помахать ему рукой, но потом решил не рисковать. Рядом с ним было пустующее место, вероятно, принадлежавшее профессору Макгонагалл, которая сейчас отошла и вернулась с иабуреткой для распределения. После шло место учителя очень низкого роста, видимо, декана факультета Когтевран. Иначе не объяснишь, почему он смотрел на их стол. За ним сидел мужчина в черном одеянии. Именно его и имел в виду Рон.

— Он ведет зелья, — прошептал Рон в ухо новым друзьям, едва шевеля губами. И именно в этот момент началось распределение.

— Ханна Аббот! — воскликнула профессор Макгонагалл, и к ней подошла рыженькая девочка.

— Пуффендуй! — воскликнула шляпа, и Ханна отправилась за свой стол.

Распределение было в общем-то скучным, и Гарри принялся разглядывать все и вся, от студентов до учителей, и предполагать, что последние могли бы вести.

— Тебе не кажется, что Снейп похож на Дракулу? — поинтересовалась Майя у друга полушепотом, но тут же на распределение позвали Фэй Данбар, и все внимание переключилось к табурету.

Она вышла вперед довольно уверенно и только села, как ее уже распределили на Гриффиндор.

После чего Гарри опять успокоился. До них с Майей и Роном (по его расчетам) было еще очень даже далеко.

— Похож, — сказал он Майе, поглядев на будущего профессора... но он не ожидал, что тот в ответ посмотрит на него.

У Снейпа были черного цвета глаза и какой-то слишком внимательный взгляд, который, к счастью, не выражал ненависти или чего-то негативного. На Гарри он посмотрел прямо и с большим интересом, отчего тот поскорее вернулся к разговору со своей подругой.

Вскоре распределение достигло и их. То есть Майю Эддингтон. Она оказалась в списке после Данбар. Мальчик очень нервничал, но ее отправили на Гриффиндор, а сразу за ней туда же — Гермиону Грейнджер.

— Гарри Поттер! — наконец-то сказала профессор Макгонагалл.

Рон прошептал другу «удачи» и подтолкнула его вперед. И Гарри пошёл.

В голове успела мелькнуть мысль о том, что он мог бы носить фамилию своего отчима и быть не Поттером, а Адамсом, но тем не менее фамилия биологического отца ему все-таки немного нравилась. И эта была последняя мысль: дальше он сел на табуретку, и все мысли вмиг вылетели у него из головы. Осталась лишь неуверенность.

— Хм-м... — сказала шляпа у него в голове. —Интересно... На какой бы факультет вас определить?

Гарри посмотрел на стол Гриффиндора, потом на свою подругу, которая ободряюще помахала ему рукой, почувствовал взгляды других и успел заинтересоваться, что произойдёт дальше, и в этот же миг шляпа провозгласила:

— Гриффиндор!

Все захлопали, Майя засияла, а Гарри, встав со своего места, пошел к столу, на ходу бросив Уизли «удачи».

Наконец и Рона с некоторыми колебаниями определили туда же и начался великий пир. И действительно, есть хотелось очень сильно, поэтому все студенты набросились поскорее на угощение, забыв об этикете.

Гермиона за едой пересказывала всем желающим отрывки из учебника Истории Магии, остальные делились друг с другом шутками и смешными рассказами, а также семейными историями. Оказалось, что только у Гермионы и Невилла не было братьев и сестер. Невилл жил со своей мамой Алисой и бабушкой в небольшом городке, а у Гермионы семья была полная, хорошая, но, кроме дочери, у них детей больше не было. А вот у Рона оказалось пятеро братьев и младшая сестра.

А Гарри о своей единокровной сестре ⁽¹⁾ рассказывать не стал.

— А почему твою сестру зовут Соня? — спросила Лаванда Браун мальчика, когда они уже шли в гостиную.

— А что тут такого? — спросил ее Гарри. Конечно, семейная история с выбором имени для новорожденного ребенка была странной и особенной (это была традиция, о которой почти никто не знал), но в то же время раньше никто не задавал подобных вопросов.

— Это русское имя, — пояснила девочка. — Твои родители не иностранцы случайно?

— Нет, не иностранцы. Но папа много куда ездил, наверное, там и услышал это имя, — отозвался Гарри довольно холодно, но Лаванда этого не почувствовала и спросила еще:

— А ты с Майей давно общаешься?

— Да-а, — протянул он и пошел вперед.

* * *

Гарри не умел вставать по утрам. Это он понял еще в детстве, когда только-только начал ходить в детский сад, а маме приходилось его туда будить. Лили с настоящим детским барабаном поднимала его с кровати, в то время как ее сын ныл и засыпал прямо на ходу. Матери лишь оставалось надеяться, что с возрастом это пройдёт. Но не прошло. Она продолжала будить сына в школу вместе с мужем и младшей дочкой, но, наверное, к раннему подъему Гарри не привыкнет никогда.

Но сейчас мамы рядом не было, и Гарри пришлось заставить себя сползти с кровати. Он стал медленно одеваться и мимоходом кидал подушки в Рона, чтобы тот хотя бы предпринял попытку разлепить глаза.

Школьные сумки собирали долго и мучительно. Вчера этому никто не придавал значения, а сегодня ни один мальчишка не мог найти то, что было нужно. В расписании, кстати говоря, было указано, что на пятый урок брать учебники не надо, но только тогда, когда он в пятницу.

Студенты тут же разделились на две группы — на тех, кто учебники решили все-таки брать, и на тех, кто на это все забил.

Гарри, конечно, был во второй группе. Он придавал значение учебе, он не хотел в ней учиться и сейчас тоже не горел желанием. Гораздо интереснее было бы ходить по замку и искать приключения, но, возможно, на уроках тоже будет интересно... Он на это надеялся.

Покопавшись еще минут пять, первокурсники припомнили, что вчера вечером им про школьную форму никто не напоминал, а значит, если одеться не по правилам, то из школы их выгнать не должны.

Гарри же вообще не собирался ходить в школьной форме, и его не волновало, будут ли его ругать или же нет. На оценки одежда в любом случае влиять не могла.

Пока они с Роном собирались, они безнадежно опоздали на завтрак, и поэтому пришлось сразу же идти в подземелье на урок. Там их уже поджидала злая Майя Эддингтон. И злилась она на Гарри, на кого же еще.

— Где ты был?! Я тебя весь завтрак ждала! И да, представь, я там была! В отличии от некоторых… — затараторила она, как только увидела мальчика на мраморной лестнице.

— Ты меня бросил на произвол судьбы! —воскликнула она в довершение тирады и уставилась на Гарри. В ее глазах блестели молнии.

— Май, ну извини, я сумку собирал, — виновато сказал Гарри ей.

— А для чего был вчерашний вечер?

Это риторический вопрос, Майя такие любит и любила всегда.

Но сейчас от ее гнева Гарри спас приближающийся звонок, и он поскорее поспешил в класс. Майя все равно нагнала его (так как они были в коридоре почти одни, все еще ели, да и смелости зайти в кабинете тоже хватило лишь у Гарри и у нее), но сейчас Майя гордо удалилась в женский туалет, а Гарри недолго думая пошел в кабинет.

Гарри постучал из вежливости в дверь, спросив: “Можно-о?” — а затем, не дождавшись ответа, вошел и закрыл за собой дверь. Никого не было видно.

Кабинет был довольно темным, и Гарри невольно поморщился; хоть окна не были зашторены, в комнате почему-то царил полумрак. Вдоль каменных стен стояли стеллажи с переливающимися всеми цветами радуги флаконами. Складывалось ощущение, что это был кабинет какого-то алхимика. Впрочем, зельеварение и алхимия были близки друг к другу по значению. Посередине кабинета стояли парты, а спереди — кафедра учителя.

Недолго думая, Гарри прошел вперед и остановился у одного из шкафов, заметив блестящую склянку красно-оранжевого цвета. Но не цвет привлек мальчика, а нечто другое, чего он и сам себе объяснить не мог. Гарри огляделся по сторонам и, поняв, что поблизости никого нет, осторожно прикоснулся к ней. Она была на удивление теплой, и по телу вмиг разлилось нечто неуловимое... Будто бы жидкостью было счастье, неосязаемое, но невероятно сильное. Он взял ее в руку.

— Поттер!

Чей-то громкий голос раздался прямо за спиной Гарри, напугав его. Гарри сжал бутылочку в руках, а затем поднял голову, встретившись взглядом с учителем.

Снейп не злился, лишь с любопытством смотрел на мальчика.

— Что вы здесь делаете? — наконец спросил он.

— Стою, — сказал Гарри первое, что пришло в голову, и дрожащей рукой поставил пузырек на полку, после чего добавил: — Я стучал! Но вас не было, сэр, ну, я и вошел... А нельзя было?

— Что вас заинтересовала в этом флаконе?

Гарри пожал плечами и даже вслух сказал:

— Не знаю. Просто... — мальчику захотелось рассказать учителю о своих чувствах, но он постеснялся и замолчал. Снегг и так понял, что он ничего не скажет, и, положив руку ему на плечо, легонько подтолкнул к двери.

— Идите, до урока еще пять минут.

Урок и вправду начался по времени именно так, как сказал Снейп. И первую половину урока учитель рассказывал о своей дисциплине, а ученики просто слушали. Точнее были те, кто слушал. Остальные просто делали вид, а думали совсем о другом. Например, Гарри хватал только обрывки сказанного, представляя новый вид записывания нот — в тетради в клеточку.

Пару раз Гарри бросал взгляд на тот самый флакон. И один раз Снейп перехватил его взгляд, после чего мальчик вообще перестал смотреть в ту сторону.

Учитель, к облегчению Гарри, не делал едких замечаний, не орал и не кричал, как бывшая Гаррина учительница математики, и не ставил в угол, как это делали в школе искусств. Совсем уже успокоившийся Рон закрыл глаза и положил голову на сложенные руки, почти заснув. Проснулся он от ощутимых пинков с двух сторон — Майя и Гарри тщетно пытались разбудить друга. Урок подходил уже к более важной части — к написанию сочинения.

— Это шутка? — обомлел Рон, крутя головой. — Какое еще сочинение?!

— Слушать надо было внимательнее, — сказала Майя. — Ты даже тему не записал!

— Ничего страшного, — буркнул Рон и открыл тетрадь. С минуту он глядел с надеждой на пустой лист, а затем попросил помощи у Гарри. Он и вправду не понял, какое сочинение надо им всем писать.

— «Мое представление о том, как создаются зелья, о том, на какие группы они делятся и почему», — продиктовал ему Гарри.

— Это точно одно предложение? — спросил его Рон, глядя через плечо в тетрадь друга. — Ты точно все правильно написал, а?

— Да, — кивнул Гарри. — Вроде бы да.

Окунув перо в чернильницу, он стал писать вводную часть, как его учили в обычной школе.

То есть введение, основную часть и заключение с раскрытием вопроса, который был поставлен в самом начале. Он не представлял, о чем нужно писать, так как за все лето не потрудился открыть учебники, но старался хотя бы делать вид, что что-то делает. Гермиона Грейнджер за соседним столом строчила по бумаге не передыхая, а Майя рядом с ним тоже исписала пол-листа. Остальные тоже что-то мазюкали, но Поттер, к сожалению, не видел что. Рон же старательно писал коротенькие предложения максимально размашисто, и Гарри, оглянувшись, стал строчить дальше все, что знал.

— Как дела? — спросила мальчиков Майя, отложив перо. Прошло минут шесть.

— Шедеврально, — отозвался Рон мрачно. — Э-эм, Майя, может, дашь мне, пожалуйста, списать?

— А что ты уже написал? — спросила девочка почти таким же командным голосом, как и Гермиона.

— Э-э, да ничего особенного, в этом и проблема...

Вскоре прозвенел звонок.

Ученики сдавали свои сочинения и уходили из класса на следующий урок, м Майя среди них. Собрав учебники и сдав эссе, она крикнула своим друзьям:

— Я вас жду! На улице! — и ушла в коридор, оставив их двоих на произвол судьбы.

Рон закатил глаза. Конечно, девочка все-таки помогла ему написать вступление, но ведь еще есть и основная часть, не говоря уж о концовке.

— Пиши то же самое, только разными словами, — посоветовал Гарри, пока собирал учебники и справочники. Он тоже сдал эссе.

Его друг помолчал, а затем вдруг резко спросил, когда Гарри был уже у двери:

— Почему на улице?

— Что? — Гарри обернулся

— Почему Майя будет ждать нас на улице?

— А, это… — мальчик пожал плечами. — Я не знаю. И давай быстрее, а то мы в конец заблудимся! Мне еще сестре надо письмо отправить.

— Ой, да, я сейчас, — спохватился Рон, а затем спросил: — А обед скоро? Я что-то так есть хочу.

1) Общий отец, но разные матери.

Вернуться к тексту