Гарри Поттер и Пустота (джен)

Глава 1. Другой министр.

Первые несколько абзацев особого впечатления на волшебников не произвели, только потребовалось уточнение, что рассказывается о магловском мире. Однако при перечислении «всех ужасных происшествий минувшей недели» профессора всё больше хмурились. Упоминание Фаджа, как и его дальнейшее появление, положительных эмоций ни у кого не вызвало.

- Ни о чем не тревожьтесь, — сказал он. — Скорее всего, вы меня больше никогда не увидите. Я побеспокою вас только в том случае, если на нашей стороне произойдет нечто действительно серьезное, нечто такое, что может повлиять на жизнь маглов... я хочу сказать — немагического населения. В остальное же время наш принцип: живи и дай жить другим. Должен сказать, вы восприняли встречу со мной значительно лучше, чем ваш предшественник. Он пытался выбросить меня из окна, приняв за розыгрыш, подстроенный оппозицией.

Близнецы расхохотались, а Гарри пожалел, что попытка была неудачной.

Превращение чайной чашки премьер-министра в тушканчика вызвало восторженные возгласы львят.

- Но, — задохнулся премьер-министр, глядя, как тушканчик обгрызает уголок его будущей речи, — почему... почему никто мне не сказал...

— Министр магии показывается только действующему магловскому премьер-министру, — сказал Фадж, убирая за пазуху волшебную палочку. — Мы считаем, что так надёжнее с точки зрения секретности.

— Но тогда, — жалобно проблеял премьер-министр, — почему прежний премьер не предупредил меня...

На это Фадж откровенно расхохотался:

— Дорогой мой премьер-министр, а разве вы сами когда-нибудь кому-нибудь об этом расскажете?

Все еще продолжая посмеиваться, Фадж бросил в очаг щепотку какого-то порошка, шагнул в изумрудно-зелёное пламя и исчез, только фукнуло в камине. Премьер-министр стоял столбом, сознавая, что никогда, ни одной живой душе не отважится проронить хоть слово об этой встрече, потому что — кто ж ему поверит.

— И всё?

— Что вы имеете в виду, мисс Грейнджер?

— Никакого обета, заклятия… Никаких гарантий, что он об этом не расскажет! — Гермиона была в шоке. Во-первых, ни в одной из прочитанных ею книг не было написано о сотрудничестве министра магии с магловским премьер-министром. А во-вторых, из-за этого сотрудничества тайна существования волшебного сообщества оказывалась под угрозой.

— Вы, конечно, правы, но ни один из премьер-министров ещё не проболтался, несмотря на отсутствие гарантий, — поспешила успокоить свою ученицу Макгонагалл.

Он долго не мог оправиться от потрясения. Поначалу пытался убедить себя, что Фадж на самом деле всего лишь галлюцинация, вызванная недосыпом, накопившимся за время трудной предвыборной кампании.

— Было бы неплохо, — пробормотал Рон, и Гарри от всей души с ним согласился.

В тщетной попытке избавиться от любых напоминаний об этой неприятной встрече он подарил тушканчика племяннице, которая пришла от зверюшки в полный восторг,

Джинни мечтательно улыбнулась. Она тоже не отказалась бы от какого-нибудь домашнего питомца.

а затем приказал своему личному секретарю убрать из помещения портрет безобразного человечка, возвестившего о прибытии Фаджа. Но, к большому огорчению премьер-министра, удалить портрет оказалось невозможно. Его поочередно пытались снять со стены целый отряд плотников, несколько строительных рабочих, искусствовед и канцлер казначейства, но успеха не добились.

— Это заклятие…

— Вечного Приклеивания. Грейнджер, мы не тупые!

Драко Малфой устал. Устал сидеть на одном месте. Устал слушать непонятные книги. Устал находиться в одном помещении аж с шестью гриффиндурками и не иметь возможности их как следует подразнить их ввиду присутствия двух преподавателей.

Гермиона обиженно насупилась.

— Не обращай на него внимания. Нам очень интересно всё, что ты говоришь, — прошептал Гарри.

Рон согласно кивнул:

— Я не знал, что это за заклинание.

Малфой, который сидел рядом с ними и, естественно, слышал все эти «нежности», демонстративно закатил глаза. Но мальчикам было всё равно, ведь Гермиона улыбнулась и в свойственной ей манере призвала слушать книгу.

Но вот три года назад, в очень похожий вечер, когда премьер-министр сидел один у себя в кабинете, портрет вновь объявил о посещении Фаджа, который тут же и выпрыгнул из камина, промокший насквозь и в состоянии полнейшей паники. Не успел премьер-министр поинтересоваться, чего ради он поливает водой ценный аксминстерский ковер, как Фадж понес дичайшую околесицу про тюрьму, о которой премьер-министр в жизни своей не слыхал, про человека по имени Серый Ус Блэк, про какой-то неведомый Хогвартс и про мальчика по имени Гарри Поттер. Все это ровно ничего не говорило премьер-министру.

— Если у них это произошло три года назад... — начала Гермиона.

— То в этой книге мы учимся на шестом курсе! — закончил Гарри. — Но надо же такое придумать, Серый Ус! Когда выберемся, обязательно напишу об этом… — подзатыльник от Гермионы помешал ему договорить. Рон, внезапно прервавший смех, тоже потирал ушибленный затылок. Остальные узники заинтересованно прислушивались.

— Кхм, профессор Макгонагалл, продолжайте, пожалуйста.

- Но вы ведь даже и Сами-Знаете-Кого не знаете! — Фадж безнадежно уставился на премьер-министра, затем сказал: — Ну ладно, ладно, садитесь, я уж вас проинформирую... Выпейте виски...

Премьер-министра слегка задело, что его в собственном кабинете приглашают присесть, да еще и угощают его же собственным виски, но, тем не менее, он сел. Фадж вытащил волшебную палочку, создал прямо из воздуха два больших бокала с янтарной жидкостью, сунул один в руку премьер-министру и пододвинул себе стул.

Фадж говорил больше часа. В какой-то момент он не пожелал произнести вслух некое имя и вместо этого написал его на бумажке, которую вложил в не занятую бокалом руку премьер-министра.

Пока Макгонагалл читала это, Гарри вспоминал своё одиннадцатилетие. Подумать только, четыре года назад он и сам ничего не знал о Волан-де-Морте. Неожиданно Гарри захотелось рассмеяться, ведь незадолго до своего рассказа Хагрид тоже хлебнул чего-то янтарного. Также Хагрид всё-таки произнёс имя, но не потому что был храбрее Фаджа (хотя этого нельзя отрицать), а потому что не знал, как оно пишется. От воспоминаний на душе у Гарри стало тепло.

- Вы считаете, Тот-Кого-Нельзя-Называть все еще жив?

— Как сказать... Дамблдор утверждает, что жив, — ответил Фадж, застегивая у горла свой полосатый плащ, — но мы его так и не нашли. Если вас интересует мое мнение, то, по-моему, он не опасен, пока у него нет сторонников.

Золотое Трио обеспокоенно переглянулось. Они одновременно подумали о Хвосте.

- Мы собираемся ввезти из-за границы трех драконов и сфинкса для Турнира Трех Волшебников. Это вполне обычная практика, но Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними, ссылаясь на существующие правила, требует поставить вас в известность о ввозе в нашу страну существ повышенной опасности.

— Я... Что? Драконы?! — завопил, брызгая слюной, премьер-министр.

— Да, три штуки, — подтвердил Фадж — И сфинкс. Ну, всего хорошего!

Дети, только вчера услышавшие о Турнире, завороженно молчали. Фред и Джордж довольно ухмылялись. Они ещё надеялись принять участие в Турнире.

Премьер-министр безнадежно надеялся, что драконами и сфинксами дело и ограничится, но нет. Не прошло и двух лет, как Фадж снова появился из камина, на сей раз с известием о массовом побеге из Азкабана.

-Массовый побег? — севшим голосом переспросил премьер-министр.

— Массовый побег?! — эхом повторила Макгонагалл.

— «Не прошло и двух лет». Что? — спросила Гермиона в ответ на непонимающие взгляды. — Видимо это должно было произойти в следующем году. Но мы же… — всё-таки и Гермиона не смогла остаться хладнокровной, её голос дрожал. — Мы же этому помешаем?

— Конечно! — хором сказали Гарри, Рон и близнецы. Снейп скептически на них посмотрел, но ничего не сказал.

Фадж сделал глубокий вдох:

— Премьер-министр, я должен с огромным сожалением сообщить вам, что он вернулся. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся.

Примерно минуту все молчали.

— Вернулся? — прошептала Минерва. — Но… Как? Разве это возможно?

Профессор не искала поддержки в детях, поэтому, задавая свои вопросы, смотрела на Снейпа, хоть и понимала, что он на них ответит. Наконец она встряхнула головой и, не давая разгореться бурному обсуждению, продолжила читать.

Премьер-министр спешно искал в памяти подробности кошмарного разговора трехлетней давности, когда Фадж рассказывал ему про волшебника, которого боялись больше всех других волшебников, который совершил тысячу ужасных преступлений, после чего загадочно исчез пятнадцать лет назад.

Эта характеристика Волан-де-Морта была настолько нелепой, что могла бы показаться смешной, если бы не ужасающее известие.

- Да-да, жив, — ответил Фадж. — Впрочем, не знаю... Можно ли назвать по-настоящему живым человека, которого нельзя убить? Я этого толком не понимаю, а Дамблдор не хочет ничего объяснять, но, во всяком случае, у него теперь есть тело, он ходит, говорит и убивает, так что, видимо, в рамках данного обсуждения можно считать: да, он жив.

Премьер-министр не знал, что на это сказать, но прочно въевшаяся привычка казаться прекрасно информированным по любому вопросу заставила его уцепиться за первую вспомнившуюся деталь того давнего разговора.

— А Серый Ус Блэк, он сейчас, э-э... с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

— Блэк? Блэк? — рассеянно переспросил Фадж, очень быстро вертя в руках котелок. — Вы имеете в виду Сириуса Блэка? Нет, клянусь бородой Мерлина! Блэк погиб. Как выяснилось, мы... э-э... были не правы на его счет. Всё-таки он был невиновен. И никогда не был в сговоре с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Я хочу сказать, — прибавил он, словно оправдываясь, и еще быстрее завертел свой котелок, — все данные указывали... более пятидесяти очевидцев... во всяком случае, как я уже сказал, он умер. Собственно говоря, его убили. В здании Министерства. Будет расследование...

Когда Макгонагалл прочитала о смерти Сириуса, Гарри испытал сразу несколько эмоций. Он, несомненно, чувствовал горечь и злость. Сириусу потребовалось умереть, чтобы министерство признало его невиновность! Однако вместе с этим Гарри надеялся, что ничего из прочитанного (возрождение Волан-де-Морта, смерть Сириуса) теперь не случится. Ведь именно для этого они попали в Пустоту. Они обязаны всё изменить. Нет, не так. Он обязан.

- Война? — тревожно переспросил премьер-министр. — Не слишком ли сильно сказано?

— Тот-Кого-Нельзя-Называть снова встретился со своими сторонниками, которые вырвались из Азкабана в январе. — Фадж говорил все быстрее и быстрее и так яростно крутил свой котелок, что тот казался размытым светло-зелёным пятном. — Они больше не скрываются и творят невесть что. Брокдейлский мост — это его рук дело, премьер-министр, он угрожал массовым убийством маглов, если я не отойду в сторону, открыв ему дорогу...

— Боже ты мой, так это по вашей вине погибли люди, а мне приходится отвечать на вопросы о проржавевшей арматуре и коррозии опорных конструкций и не знаю уж о чем еще! — гневно воскликнул премьер-министр.

— По моей вине?! — вспыхнул Фадж — Хотите сказать, вы бы согласились уступить подобному шантажу?

— Может быть, и нет, — ответил премьер-министр, вставая и принимаясь расхаживать по ком-нате. — Однако я бы приложил все усилия, чтобы поймать шантажиста, прежде чем он совершит такое злодеяние!

— Ужасно, — проговорила Макгонагалл. С каждым словом узники всё больше бледнели. Даже Снейп выглядел намного мрачнее обычного.

- Последние две недели я посылал письма Дамблдору по два раза в день, но он не пожелал и пальцем пошевелить. Если бы только он согласился повлиять на мальчишку, я, быть может, все еще был бы...

После этих слов Малфой задумчиво посмотрел на Поттера. Если его мнение настолько весомо, что он мог бы помешать отставке Фаджа, то не разумнее ли быть на его стороне? Несмотря на ранний возраст, Драко уже был истинным сыном своего отца, готовым поступиться принципами ради выгоды, не говоря уже о безопасности.

В первый момент премьер-министру пришла в голову дурацкая мысль, что Руфус Скримджер очень похож на старого льва. В густой гриве рыжевато-каштановых волос и в кустистых бровях виднелись седые пряди, из-за очков в проволочной оправе смотрели пронзительные жёлтые глаза, а в движениях, хоть он и прихрамывал, сквозила своеобразная гибкая, размашистая грация. В этом человеке сразу чувствовались острый ум и твердый характер. «Можно понять, — подумал премьер-министр, — почему волшебное сообщество предпочло в эти опасные времена видеть своим предводителем Скримджера, а не Фаджа».

Описание Руфуса Скримджера (никто из присутствующих не был с ним лично знаком) произвело на волшебников благоприятное впечатление, и в глубине души все они были согласны с премьер-министром.

- Ради всего святого, вы же волшебники! Вы умеете колдовать! Вы же, наверное, можете справиться с чем угодно!

Скримджер медленно обернулся и взглянул на Фаджа с таким выражением, словно не верил своим ушам. Фадж на сей раз в самом деле выдавил улыбку и снисходительно пояснил:

— Видите ли, премьер-министр, все дело в том, что и наши противники тоже умеют колдовать.

После чего оба волшебника один за другим исчезли в изумрудно-зелёном пламени.

— Магл, — презрительно пожал плечами Малфой.

Гермиона возмущенно на него посмотрела, но решила не начинать спор. Глава подействовала на всех подобно дементору.