Люди, попавшие в шторм (гет)

Комната пустоты была у Драко любимейшей во всем отделе.

За что именно ее нарекли этим названием, было неизвестно, так как записи тех времен не отличались конкретикой. Единственное, что Драко удалось узнать, когда он только-только вышел на работу в отдел, так это то, что в комнате, больше чем двести лет назад, произошло какое-то смертельно опасное происшествие, отчего магия в этих стенах перестала действовать.

На самом деле это было жутко упрощенное объяснение характеристик комнаты.

Именно поэтому Драко здесь так нравилось.

В комнате не просто нельзя было наложить чары; все магическое переставало быть таковым, едва попадало через порог. Палочки оставляли в коробке у входа, иначе комната превращала их в бесполезные деревяшки. Само помещение отличалось в два раза большим размером, чем Комната ума, стены нейтрального цвета, верхнее освещение, полы из цемента. Столь интригующей комнатой пользовались в основном как огромной кладовкой — Драко находил это забавным и немного ироничным.

И после многих лет он целенаправленно сделал Комнату пустоты своего рода командным центром, снабдив ее столами и стульями, которые приволок со всего отдела вместе с интернами. Теперь это место было единственно сухим, пока не закончится дождь.

Драко поднял голову, внимательно изучая проход.

Он давно знал о свойствах комнаты, но еще не видел, чтобы они так проявлялись.

Едва переступив порог, Драко высох, потом же вытянул сложенные лодочкой руки под дождь, пытаясь набрать воды и проверить, сможет ли пронести ее в комнату. Однако, как только его ладони проходили над порогом, лужица в них немедленно пузырилась и испарялась. Драко так увлекся экспериментом, стараясь определить точный момент исчезновения, что не заметил лишнего человека в комнате.

— Ты закончил терроризировать людей и играть под дождем? — раздался сухой голос еще одного его раздражителя (и друга) — Блейза. Он даже не работал у них в отделе, нет, Блейз служил в Международном бюро магического законодательства.

Драко вздохнул.

— Как жаль, что я не знаю, почему охранные чары на тебя не действуют.

— Я унесу эту тайну с собой в могилу. — На его лице красовалась чуть менее снисходительная ухмылка, можно сказать, улучшение в сравнении с обычной глумливой рожей. Блейз стоял в середине комнаты, на нем были брюки темно-фиолетового цвета и черная рубашка с пуговицами на воротнике. А значит, он встречался со своими клиентами-маглами со второй работы. — Падма была здесь, но убежала помогать накрывать Арку. Обещала вернуться до вашего собрания. Остальные хранители заканчивают со своими комнатами, потом придут отчитаться.

— А тебе об этом знать не полагается. Хватит выпытывать у своей жены... — Совсем рядом грянул гром, и друг присвистнул, отходя на шаг, словно от угрозы. Драко закатал рукава, между его бровями обозначилась складка. — Проклятье, да мне уже все равно!

— Ну у вас тут и кавардак.

Драко согласно промычал что-то.

— Помимо того, что я заглянул проверить жену, я здесь еще и по службе.

На лице Драко не дрогнул и мускул.

— Министр?

Все Министерство наверняка ощутило взрывную волну того, что натворила команда артефакторов, так что вмешательству Кингсли не стоило удивляться. Честно говоря, Драко до глубины души изумляло, что бригада мракоборцев под предводительством Святого Поттера еще не спустилась, чтобы путаться под ногами и действовать ему на нервы.

— Его глашатай. — Блейз одарил Драко выразительным взглядом.

Грейнджер.

Драко скривился, а его друга эта реакция заинтриговала.

— И чего она хочет? — Но Драко уже знал ответ на свой вопрос. — Нет, молчи. Статистику. Ничего нового. Давай посмотрим. Шестнадцать раненых, включая одного хранителя. Не так уж много разрушений, я ожидал большего. И да, пока ты не спросил, мы обложили все защитными чарами и следим, чтобы они держались. Однако охранки в Комнате артефактов по непонятной причине постоянно ослабевают. Мы изучаем рунный камень, который все это вызвал, но... — слова заглушил раскат грома, а Драко предчувствовал, что последует дальше.

Молния.

По счастью, так как буря была магической по природе, можно было не волноваться, что поджаришься в коридоре. Тебя просто жахнет магией. От одной лишь потенциальной ответственности за происходящее можно было лишиться сна.

Драко мысленно содрогнулся, но продолжил говорить, не подавая вида:

— Патил отправит ей запрос сверхурочные не позднее пяти вечера, а я подготовлю отчет для министра в течение сорока восьми часов.

— Во-первых, прекращай звать ее Патил. Она уже больше года Патил-Забини.

— Слишком длинно.

Кроме того, сдвоенная фамилия звучанием напоминала вид пасты, но Драко не осмелился бы проговорить это вслух. Патил знала, где он живет, и наверняка имела в запасе список проклятий, которые была не прочь на нем испробовать.

Блейз вроде бы согласился с его аргументом.

— А во-вторых, Грейнджер сказала, что, если тебе понадобятся лишние руки и любая помощь, отправь письменный запрос представителю Комитета межведомственного сотрудничества от имени Отдела тайн.

— Нам не нужна помощь.

Разумеется, в этот самый момент в Комнату пустоты торопливо нырнули двое Невыразимцев, которые прятались под наколдованными зонтиками и несли, похоже, коробку с новыми пророчествами. Один из них криво перехватил руки, и у Драко чуть не остановилось сердце, но коробка удержалась, а мужчины направились дальше.

Хотелось выпить.

И поспать.

Но Драко в этом в жизни не признался бы.

— А как дела у тебя? Ты не ранен, я смотрю.

Драко презрительно фыркнул, выбирая между шотландским и огневиски.

— А то тебе не плевать.

Блейз легко пожал плечами.

— Меня попросили поинтересоваться твоим здоровьем, ведь ты глава отдела как-никак. Когда лидер ранен, последствия могут быть самыми страшными.

Драко хорошо читал между строк. Однако, во вред себе же, он еще и быстро реагировал; был готов наслать первое проклятие, еще когда угроза не полностью проявилась.

— Если Грейнджер хочет обо мне справиться, пусть делает это сама. Лично. — Едва слова покинули его рот, Драко осознал свою ошибку.

Еще одну. Четвертую. Ну твою же мать!

— А вообще, — Драко пошел на попятный излишне спокойным голосом, — я знаю, что она занята. Передай, что я в порядке.

Слишком поздно.

Блейз уже что-то заподозрил, зацепившись за какую-то идею, пролетавшую в его мозгу.

— Падма говорила, что ты всю неделю не в настроении. Еще до этого. — Он кивнул в сторону ожившего ночного кошмара, который разворачивался сразу за дверью. Когда Драко заспорил — попытка была откровенно слабой, — Блейз и слушать не стал. — Ты отказываешься звать Великую Грейнджер на помощь, а теперь на ходу передумываешь. Ты как будто... избегаешь ее.

— Хватит произносить «Великую Грейнджер» с заглавной буквы. Я слышу, как ты это делаешь, — съязвил Драко. — И я не отказываюсь, я просто не понимаю, зачем ее втягивать. Она не останется в восторге, если мы первым делом побежим к ней, и ты сам прекрасно знаешь, что Грейнджер бесит, когда люди не пытаются разобраться с собственными проблемами. Мне не улыбается выслушивать лекции. К тому же мы, в Отделе тайн, вполне способны управиться своими силами.

За дверью опять прогремел гром, раздались отдаленные крики, которые уже не заглушил стук дождя. Одна из интернов просто швырнула мокрую книгу в комнату — та уже дожевывала рукав девушки. На глазах Драко и Блейза книга, став обычной, пролетела по воздуху и ударила Блейза в ботинок.

Промокшая ведьма извинилась, тряхнула волосами, проорала кому-то: «Сработало!» — и убежала.

Вот дерьмо.

Драко покосился налево. Затем направо. Затем вниз на нейтрализованную книгу, потом кашлянул и с раздражением расправил плечи.

— Видишь, все лучше некуда.

У Блейза дернулась щека — от смеха.

— Давай попрошу Грейнджер вместо тебя.

— Я только что сказал, что не хочу ее втягивать. Сначала мы попробуем самост...

— А раньше тебе ничто не мешало тянуть ее в...

— Да ради Мерлина, какого черта ты все еще здесь?!

Было ясно, что Блейз спустился лишь ради того, чтобы донимать его вместо самой Грейнджер.

— Раз уж ты спросил: я здесь, чтобы узнать, что ты сделал с Грейнджер. Она всю неделю не знает пощады, — откровенно признался он. — Обычно с ней приятно работать, хоть энергия так и прет, уж после выходных на твоем чл...

— А когда она кого-то щадит? — оборвал Драко, пока Блейз не выразился еще похабнее.

Блейз согласно фыркнул на его, в общем-то, справедливый вопрос.

— Твоя правда, но сегодня она довела интерна до слез.

А вот это уже не вписывалось в картину мира; Драко вдруг заинтересовался, вопреки себе же. Грейнджер совмещала в себе много качеств: въедливая, собранная и, самое главное, настоящий профессионал, который никогда не орет на интернов.

Обычно она выкрикивала его имя. За закрытыми дверями. По субботам.

То, что между ними происходило, было... без обязательств, на взаимовыгодных условиях, а правила придумала Грейнджер. И все шло просто прекрасно до прошлой субботы, когда он взял и все угробил. Нахмурившись, Драко выбросил мысль в «мусорную корзину», где ей было самое место.

— Давай дальше про Грейнджер, которая травит интернов.

— Травит? Нет, — покачал головой Блейз, — она имела полное право ругаться. Интерн разослал служебные письма с конфиденциальной внутриведомственной информацией всем сотрудникам Отдела магических происшествий и катастроф. Однако в этот раз тирада Грейнджер была особенно суровой.

Драко смотрел на него со скучающим выражением.

— И при чем же здесь я?

Блейз обычно мало выражал эмоции, и потому передал степень своего неверия одним лишь взглядом. Драко вздохнул. Кто-то опять закинул в Комнату пустоты промокшую рычащую книгу. Драко увернулся как раз вовремя — талмуд проехал мимо по полу и остановился в метре от него.

— Слушай, я не знаю, что ты хочешь услышать.

Блейз на секунду задумался, уставившись на Драко, затем кивнул.

— И это отвечает на все мои вопросы.

— И что это значит? — Драко недовольно помрачнел: он ненавидел, когда Блейз начинал говорить загадками.

— Я не знаю как, но вот ты где-то облажался. — Он ткнул пальцем в Драко. — Так что мы сыграем в игру, — Блейз ухмыльнулся, а у Драко в голове заиграл сигнал тревоги. — Раз ты не говоришь, буду угадывать, что случилось. — Его друг театрально откашлялся, ведь был той еще сволочью. Да и играл всегда нечестно. — Эректильная дисфункция.

Драко чуть не подавился.

— Ты совсем рехнулся? Нет, конечно.

— Может, ты пла...

— Нет!

— Два слова: преждевременная эякуляция.

Драко едва сдержался, чтобы ему не врезать.

— Если ты вдруг не заметил, — сказал он напряженно, — одна злая туча пытается затопить мой отдел. У меня нет времени на твои приколы.

Дождь забарабанил сильнее, а порыв ветра подтолкнул в спину интерна, который из-за этого просто ввалился в комнату. От его мантии поднялся и тут же исчез пар. Интерн смущенно огляделся, извинился и выбежал обратно в дождь. Драко одарил Блейза измученным взглядом — тот вскинул руки, признавая поражение.

— Ладно, ладно. Оставлю тебя в одиночестве. Ведь что может быть хуже катаклизма в твоем отделе? Ты же не в любви ей признался.

Что ж, да, именно, это было неимоверно хуже остальных вариантов.

Драко подобрал с пола бесполезную книгу, осмотрел и, вместо того чтобы швырнуть Блейзу в лицо, всего лишь метнул ее через комнату. Книга врезалась в стену и шлепнулась на пол, а стук от ее падения эхом разнесся по комнате.

Вместо того чтобы испугаться, как стоило бы поступить, Блейз заинтересовался еще сильнее.

— Быть не может.

— Я прокляну тебя, если не оставишь меня одного.

— Во-первых, — Блейз поднял палец, — мы в комнате без магии. — Последовал второй палец. — Во-вторых, ну ведь нет же.

Драко со стоном растер лицо. К черту! Раз правда выплыла наружу, можно и рассказать хоть кому-нибудь историю его грандиозной ошибки.

— Да, признался, ясно? И как она отреагировала? Да просто посмотрела, как на идиота, будто я ляпнул что-то предосудительное.

Брови Блейза, если это возможно, взлетели еще выше.

— И ничего не сказала?

— О.

— О?

— Да. «О». — У Драко испарилось желание обсуждать эту тему. Одно лишь признание в совершенной ошибке высосало из него все силы.

Его друг сложил руки, всем своим видом разыгрывая терпение.

— «О» можно произнести шестью разными способами как минимум, Драко, какой именно выбрала она?

— Да мне-то откуда знать? Я не говорю на грейнджеровском! Тем более я в это не вдумывался. Просто аппарировал оттуда. Сразу. Вернулся домой и прикончил бутылку огневиски, пока жалел о каждом решении, которое привело меня к тому моменту.

— То есть ты запаниковал.

— Малфои не паникуют.

Блейз окинул его взглядом.

— Я смотрю на того, который запаниковал. — Драко нахмурился, но тот никак не отреагировал. — Не думал, что она отвечает тебе взаимностью?

— Нет, конечно, — фыркнул Драко. — Это просто секс. Ни больше, ни меньше.

— Очевидно, не для тебя.

Драко обошелся бы и без напоминаний. День уже и так скатился в ад, его не нужно было еще тыкать носом в то, как он испортил кое-что весьма простое.

— Это уже не важно, Блейз. Это просто встречи. Они отмечены в ее идиотском календаре с цветной кодировкой, как и каждый момент ее существования.

Это началось еще в прошлом году, когда Дафна поставила их в пару в ночь викторин — и пожалела об этом, после того как они не оставили от соперников мокрого места и выиграли главный приз с рекордным отрывом. Победу отпраздновали огневиски и часовой дискуссией о слишком медленной модернизации Министерства, это вылилось в интересный спор о... а вот здесь память слегка подводила. Они обсудили столько всевозможных тем, что Драко уже и не помнил, на какой Грейнджер его поцеловала. Важно было лишь то, что он проснулся голым в ее постели, затем они проделали то же самое, что ночью, и он ушел, а в календаре Грейнджер появилась серия встреч по субботам.

В зеленом цвете.

Потому что все в ней было предсказуемо до чертиков.

— Секс по расписанию или нет, Драко, факт остается фактом: больше года прошло, а Грейнджер до сих пор не заколола тебя клыком василиска — и это украшение кабинета, представь себе. А значит, каким бы прискорбным ни был ее вкус, ей может и нравиться, что ты придурок, каких поискать. — Блейз свел брови. — Надо переоценить степень ее величия из-за вкуса в мужчинах, но даже я готов признать, что не все идеальны. Кроме моей жены, разумеется.

Драко сильно сомневался в словах Блейза, а потому даже не потрудился ответить на плохо замаскированные шпильки.

Но бесил его не просто календарь или жуткий зеленый цвет, отведенный их интрижке. Грейнджер ведь правда составила список правил, который теперь Драко раздражал.

С некоторыми из них он вполне соглашался: работа остается на работе — и это было прекрасное предложение, они ведь оба профессионалы. Они никогда не скрывали «отношения» от друзей, потому что были взрослыми людьми. Никто из них не горел желанием проявлять чувства на людях, так что этого никогда не случалось. Ночные субботние встречи запросто перетекали в воскресные утра и дольше с одним ограничением: Грейнджер нужно было успеть на обед с родителями.

Но Драко теперь не нравилось то, что помимо сборищ с друзьями, викторин и редких встреч на работе, когда им случалось пересечься вживую, они едва ли общались. Лишь отправляли сов, что да, следующая суббота в силе.

Признаться, до недавнего момента — совсем недавнего — эти встречи идеально отвечали его требованиям. Драко не интересовало большее.

Так и было, пока он не осознал, к собственному же ужасу, что это неправда.

Но говорить Грейнджер что-то еще Драко не собирался, ведь... по его же правилам, он клялся, что не повторяет ошибок.

— Хм-м. Стоит разгрести дела, чтобы понаблюдать за вашим цирком.

— Иди на хер, Блейз.