Загадочная Япония (джен)

* * *

Если бы Лестрейнджи больше знали о магловских сказках, они ни за что не стали бы селиться на крыше. Но братья никогда не слышали о Карлсоне и преспокойно трансфигурировали на крыше одной из жутковатых магловских башен нечто вроде пентхауса. Ничего особенного — снаружи неуклюжая бетонная надстройка неизвестного назначения, внутри — дорогие сердцу мелочи из разных комнат Лестрейндж-холла: обои с черно-синим узором, две кровати с балдахинами, пол из мореного дуба, камин… Волшебный самострой держался плохо — Лестрейнджей никогда не привлекала карьера строителей, для этого в МагБритании были эльфы и грязнокровки. Сквозь крышу то и дело просвечивало небо, а роскошные кровати в самый неожиданный момент превращались обратно в бетонные плиты. Подновляя трансфигурацию по несколько раз на дню, братья бурчали одно и то же: «Эльфа бы сюда!»

Теоретически при наличии денег можно было арендовать нормальный колдовской дом, с дзасики-вараси (1) для услуг и цукумогами (2) — для местного колорита, с кладбищем по правую руку и видом на Фудзияму — по левую. Ключевые слова в этой идее — «при наличии денег». Сейф Лестрейнджей остался в другом полушарии. Беглым преступникам нечего было и думать о том, чтобы запросить перевод из гоблинского банка. А после проживания в России Пожиратели Смерти довольно спокойно относились к магловским районам с их ослепительным светом, вечным шумом и токсичной вонью. Кто ещё из чистокровных волшебников мог бы пройти с честью подобное испытание? Сидя на магловском домище многофутовой высоты, над головами жалких людишек, можно было воображать себя на вершине мира. Миллионный магловский муравейник создавал ощущение затерянности, безличности, безопасности. И братья очень ценили это чувство, хоть британский аврорат не напоминал о себе, да и местные власти их пока не беспокоили. А ночной город сиял ярче любой звёздной ночи.

Но в то же время эта экзотика раздражала. Услышав, как Родольфус поет себе под нос:

«Dancing in the moonlight,

Singing in the rain —

Oh, it's good to be back home again» (5),

Рабастан предложил перед отъездом из Японии пойти в волшебную баню. Он вечно все знал — а в неизвестные места лез с упорством нюхлера и самоуверенностью взрывастого драккла.

— Где мы ещё такое найдем, Руди! Настоящее японское сэнто, но вход только для волшебных существ! А рядом целая улица ресторанов, и никаких тебе маглов! Говорят, сам здешний Хозяин рек там отдыхает! Расслабимся по высшему разряду!

Родольфус криво улыбнулся. Сегодня вечером извращённая красота мегаполиса была сдобрена лёгким дождиком. Где-то внизу противно завывала магловская самоходная мигалка.

— У нас деньги на исходе!

— Но мы знаем, где взять ещё, верно?

Да, они оба знали. Маглы, как правило, носили при себе немного наличных. Да ещё недавно оказалось, что маглы хранят свои бумажки в уличных хранилищах, и их вполне можно взломать заклинаниями. Но приходилось делать все тихо, не попадаясь, а результат не впечатлял — мало и хлопотно. Лестрейнджи не расслаблялись, несмотря на кажущуюся свободу для волшебников. Они ещё в России усвоили, что реакция маглов на враждебную магию непредсказуема. Один пойдет к мозгоправам с жалобами на галлюцинации — а другой может и местных экзорцистов вызвать! А курс иены к золотому галеону, универсальной валюте волшебников, был просто грабительским.

— Вот и гульнем на оставшееся золото. Джентльмены должны жить на широкую ногу!

Механический вой снизу стал громче и противнее. Самоходных мигалок было целое стадо, и отставшие догоняли вожака.

— Бани для духов, говоришь? Как бы самим духами не стать!

Родольфус как в воду смотрел.

* * *

Юбаба была в ярости. Ее блистательный, в лучших традициях капитализма бизнес-план трещал по всем швам. Она терпела убытки. И, главное, из-за кого!..

Скромная девушка в линялом кимоно была идеальной работницей. Никогда не перечила, выслушивала все гневные вопли Юбабы, не поднимая глаз. При малейшем замечании отправлялась перемывать полы, ванны, посуду с малахольной улыбкой на лице. Старательно перебирала рис, разделывала огромные туши морских рыб, не позволяя себе ни словечка по поводу запаха, чешуи и потрохов. Юбаба использовала ее, не жалея сил — девчонка стала, что называется, в каждой бочке затычкой. И брала она за работу немного — мисочку риса и ломтик имбиря в день.

Но почему-то во всех ресторанах подозрительно быстро заканчивались деликатесы. Отборные кальмары и осьминоги, свежие сезонные овощи, куры, запечённые в ананасе или тыкве (для духов из Китая), нежнейшая свинина со множеством специй (для них же)… Повара только руками разводили. Пришлось выслеживать воришку самой. Опять сама, все сама! Юбаба завела привычку наведываться в кухни ресторанов в форме вороны, и однажды ей улыбнулась удача. Ее лучшая служанка, самая расторопная и неприхотливая, тщательно надраивала огромный котел. Чистка котла сопровождалась смачным чавканьем. Кто чавкал, было непонятно — скромница поджала губы и работала молча, с самой постной миной на лице.

Юбаба расправила крылья, взлетела с подоконника и осторожно заглянула в противоположное окно. Хотела осмотреть оставшуюся часть кухни. И увидела служанку со спины.

На затылке у нее был второй рот.

На столе позади работницы на большом блюде стояла жареная курица, уже без крыльев. Рот на затылке обгладывал куриную ножку, а толстая черная прядь волос крепко держала ее, действуя как щупальце, чтобы удобно было есть. Рот жевал, облизывался и даже изредка постанывал от удовольствия.

Юбаба превратилась из вороны в человека и заорала, призывая повара-призрака. От злости все оборки на ее синем платье встали дыбом, из прически вылетели шпильки. Повар тут же явился — большой и округлый, похожий на облако, черно-прозрачный. И в очередной раз пожал плечами:

— Я-то что могу поделать, такова ее природа! Я думал, вы знаете!

— Что значит «знаю»?!

— Ведь ее зовут Футакути-онна! (3)

Работница перестала чистить котел, сложила руки и пережидала грозу с видом оскорбленной невинности. Юбаба визгливо пообещала сгноить обжору на самой тяжёлой работе, превратить в свинью, в жабу, в духа помоек! Скромница уронила несколько хрустальных слезинок и пролепетала, что грешно запугивать бедную девушку, она старается как может! Юбаба не получила никакого удовольствия от скандала! А чавканье все не прекращалось — видно, второй рот успел набить курятины за обе щеки! Юбаба сгоряча (и очень громко — вся улица слышала) поклялась, что даст работу любому, кто попросит — волшебнику, оборотню, да хоть человеку! — лишь бы этот любой не жрал в две глотки! Позже, заперевшись в своих набитых золотом покоях на шестом этаже, она додумалась до идеи менять работникам имена при заключении договора. И в самом деле, чего она ждала от девицы по имени Футакути? И на старуху бывает проруха… Имя — это характер, более того, судьба! Назвала бы ее Малоежкой, заключая трудовой договор — и никакой второй рот не смог бы лакомиться здесь даром!

Так или иначе, убытки нужно было компенсировать. Только поэтому жадная ведьма пропустила в купальню людей. Они, правда, были волшебниками, но это же надо быть такими наглецами, чтобы добровольно явиться в бани для духов! Юбаба содрала с них двойную цену и не стала спорить. Если влипнут в неприятности — их дело.

* * *

Баня Лестрейнджей не разочаровала. Банщик с лицом жабы несколько раз напомнил уважаемым гостям, что сначала нужно вымыться и смыть с себя всю мыльную пену. Братья синхронно прикрикнули на него, и жаба пролепетал что-то льстивое по поводу их темных аур. Когда они забрались-таки в ванны, банщик засуетился вокруг, подливая в воду голубые и зеленые настои и косясь на грубые шрамы на предплечьях гостей — не от сведенных ли татуировок? После купания Рабастан решил пройтись по этажам банного комплекса и по саду — «посмотреть, как тут что». Родольфус с ним не пошел. Он улегся на кушетку в позе морской звезды и полностью отдался релаксу. В голове бродили медленные мысли о том, что неплохо бы сейчас зеленого чаю… и чего-нибудь перекусить, но не принятых здесь морских гадов, а… что бы такого вкусного он хотел? Судя по бегающим с подносами слугам, которых они видели, здесь было все. Но открыть рот и сделать заказ было лень.

* * *

Японцы, похоже, использовали бани не для уединения, а наоборот, для светского общения. Большая часть перегородок между отсеками были раздвинуты. Нижний этаж и вовсе был виден как на ладони со внутренней галереи. В облаках белого пара, в больших деревянных емкостях отмокали, расслаблялись, резвились самые странные существа — птицы, осьминоги, кто-то, напоминающий гигантский корень женьшеня. В саду цвело и благоухало что-то оранжевое, розовое, малиновое и, кажется, бледно-зеленое.

Девушка стояла перед мостиком через ручей, смотрела вдаль и печально улыбалась. Голубая юката скрывала тонкую фигурку, густые черные волосы спадали чуть не до колен. Рабастан подошел к ней без всякой задней мысли, просто на автопилоте. Они обменялись какими-то незначительными словами о красоте вечера и запахе цветов. Но интонации оказались важнее слов. Девушка негромко рассказала, что бывает здесь каждую неделю, что зовут ее Кэй, и не так уж она хороша в колдовстве, многое не получается. По сравнению с раскованной Мизуки Кэй казалась тихой и даже немного пришибленной. Но у Рабастана крепло ощущение, что она страшно рада его видеть и ждала здесь именно его. Почти так же, как только что тепло бани, его обволакивало чувство покоя, завершенности, неотвратимо приближалось что-то хорошее. Светлая, точно светлая! А со светлыми нужно было держать ухо востро! Слизеринец он или кто?

Он прищурился, пытаясь посмотреть на нее сквозь Сумрак, как Долохов научил. Увидел розово-сиренево-бежевую ауру… кто бы еще научил его разбираться в этих девичьих переливах красок!

* * *

Родольфусу все же пришлось открыть глаза и пошевелиться. Банщик-жаба подал ему короткое письмо, написанное иероглифами.

— Желает ли уважаемый господин, чтобы я перевел? — угодливо спросил он.

Издевается, гад болотный. Слышит же, что они говорят по-японски, хоть и иностранцы! Зря, что ли, Лестрейнджи каждое утро колдуют друг на друга «Полиглот»!

— Нет.

Записка в самых изысканных оборотах выражала восхищение боевой магией братьев и приглашала их на встречу с неким могущественным волшебником — есть, мол, дело, которое их наверняка заинтересует. Следовало сразу обозначить свои границы — на чужую территорию они не пойдут. Родольфус нацарапал ответное церемонно-вежливое письмо — польщены, но не хотели бы беспокоить приглашающую сторону и предлагают встретиться в нейтральном месте. Отдав письмо жабе, он снова растянулся на кушетке и задумался, на этот раз о массаже. Но сеанс массажа так и не состоялся. После обмена ещё несколькими записками было решено, что встреча произойдет на самой что ни на есть нейтральной территории, но не с тем самым могучим магом, а с одним из его подчинённых — прямо здесь, в сэнто, в одной из комнат для чайной церемонии. Сегодня. Более того, немедленно. Что же так понадобилось этим неведомым волшебникам от Лестрейнджей?

Японец был маленьким, худым и лёгким. Он так живо напомнил Родольфусу мага воздуха, с которым они подрались у «Лисьей норы», что у него рефлекторно заныла печень, бока и прочие травмированные в схватке места. С доброжелательной улыбкой на узкоглазом лице японец похвалил подвиг Родольфуса в ночном клубе. Оказывается, тот мокумокурэн, глазастая стена, был одним из самых опасных в стране — никто не уходил от него живым! Только опытный воин, такой, как Родольфус, мог столь удачно стравить трёх своих противников между собой! Потом японец рассказал, что часть местного легендарного оружия попала в недостойные руки. Его умудрились захватить маглы и выставляют напоказ для невеж и неучей, и дело чести волшебников — отбить их обратно. Он взялся было пересказывать японские легенды о каждом из артефактов. Звучали они неубедительно, слишком романтично — будто дешевые завлекалки для дилетантов. Родольфусу пришлось ввернуть пару вопросов, которые говорили о его неплохом владении темой.

Чисто случайно Родольфус был в курсе японо-китайско-окинавских конфликтов. Это была не совсем его заслуга. Лестрейнджи никогда не были книжными червями, история магии интересовала их, только если касалась их рода. Но его неблаговерная, чтоб ее дементоры расцеловали, была без ума от оружия. И волшебного, и, стыдно сказать, холодного. От нее Руди и слышал байки об окинавцах, попавших в двойную вассальную зависимость к китайцам и японцам. Об ужасных законах, запрещавших окинавцам пользоваться оружием — разрешено было иметь по одному общественному топору и ножу на деревню, да и те должны быть прикованы к колоде на главной улице, подумать только! И вдруг доведенные до отчаяния окинавцы начали побеждать в рукопашных схватках японских самураев с катанами, да ещё и одетых в доспехи. Маглы говорили, что зародилось новое боевое искусство. Но посвященные знали, что за ним стоит целая школа магии. Адепты одного из её направлений предпочитали использовать в бою потоки энергии, не брезгуя и физическими контактами. Другое направление не полагалось на силу мага и подкрепляло ее зачарованными предметами, которые окинавцы могли использовать — сельскохозяйственными орудиями, шестами и даже веслами. Самые древние из этих артефактов служили хозяевам не менее четырех столетий, были насквозь пропитаны агрессией и боевым духом. Беллатрикс с ума сошла бы от радости, прикоснувшись к какому-нибудь из них. Впрочем, она и так уже!..

Крестьянские радости вроде боевых цепов и серпов были Родольфусу без надобности — такие артефакты требуют тренировки, могут обернуться против мага-неумехи. Но услышав, что у маглов оказались несколько боевых посохов, Родольфус сделал стойку. С посохами они с Рэбом справятся, их и английские волшебники использовали — тот же Мерлин, а некоторые движения — совсем как пассы огромной волшебной палочки!

Японец тем временем озвучил собственно предложение — за участие в операции по возвращению легендарного оружия волшебникам его хозяин предлагал братьям 5000 галеонов. Родольфус светло улыбнулся и предложил удвоить сумму, а также прибавить к ней два боевых посоха. Японец улыбнулся ещё шире.

Переговоры обещали быть интересными.

* * *

Рабастан осторожно и сдержанно, буквально по каплям выдавал Кэй информацию о себе — что путешествует вдвоем с братом, что они уже давно вдали от родины, что его всегда интересовали боевые искусства (читай — любит подраться) и дальние страны (главное, не проболтаться, что в основном его привлекают иностранки, особенно других рас!) Кэй с мягкой, едва заметной насмешкой проговорила, что он может не волноваться, она не ждет полной откровенности — и так все видит.

— Что «все»? — напрягся Рабастан. Неужели он нарвался на легилимента — это здесь-то, в бане!

— Ты очень хороший, — мягко и убедительно заявила девушка. — Ты правильный.

Это он-то правильный? Пожиратель Смерти, прошедший через Азкабан?

— Ты понимаешь, что такое порядок и послушание. Знаешь, где твое место в мире, и сразу видишь места остальных людей. Я бы хотела с тобой выпить.

Рабастан почувствовал, что она права — когда вот так стрекочут цикады, а сад заливает яркий свет растущей луны, единственное, чего не хватает для счастья — немного сакэ.

— За родство душ, знаешь такой обычай? Один гуиноми на двоих, — она щелкнула пальцами, и со стороны здания бань сам собою прилетел расписной керамический стаканчик. Кэй левитировала его виртуозно — не пролилось ни капли сакэ.

— Никогда не слышал, — заявил Рабастан. В душе он сам себе удивлялся — уже был готов не только пить спиртное с этой застенчивой лапочкой, но и даже суши есть на брудершафт. Но не соглашаться же на все подряд?

— Не бойся, не отравлю, — она в один глоток отпила половину сакэ. Рабастан сделал вывод, что диковинный обычай совершенно безопасен, и смело осушил стаканчик до дна.

— Чудесно, правда? — улыбнулась Кэй, сверкнув жемчужными зубками. — Так редко удается найти с кем-то общий язык!

Она сделала шаг вперёд и оказалась чуточку ближе к нему. Полы юкаты распахнулись, но ног было не видно.

— И где же твои ноги? — машинально спросил Рабастан, ещё не осознав до конца, что увидел.

Кэй уже нарочно приподняла полу, сама поднялась чуть выше над землей. Ног не было. От гравия дорожки ее отделял слой воздуха.

— Ну да, да, я призрак. Юрэй. Это ведь не помешает нашим отношениям? Здесь, понимаешь, нет нормальных духов, ни одного. Я столько лет ждала кого-то хорошего, с принципами… того, кто никогда меня не покинет! Подожди немного, скоро питье подействует, и мы будем вместе! Прекрасная смерть, правда же, я здорово придумала? Любой был бы в восторге от такого чудесного Перехода — тихая лунная ночь, цикады… пионы цветут, гортензии…

Гортензиям нашлось неожиданное применение. Рабастан резко отвернулся и встал между цветочными кустами, пытаясь вызвать рвоту. Ничего не получилось, и он аппарировал в помещение, где недавно оставил брата. Но Руди там не оказалось.

* * *

Разговор Руди с японским волшебником был прерван появлением патронуса-леопарда.

— Руди, у тебя нет случайно безоара?

Конечно, есть! Он всегда носит с собой полные карманы склянок и флаконов с зельями на все случаи жизни — совсем как презренный Снейп! У Руди хватило самообладания с достоинством свернуть переговоры, прежде чем аппарировать в помещение, которое предоставили им с Рэбом. Что этот раздолбай ещё натворил?

Рэб пытался храбриться, но в его расширенных зрачках плескался страх, а на бледной коже проступала зеленоватая венозная сеть.

— Эванеско яд! — рявкнул Родольфус.

Но яд и не думал выделяться — ни каплями сквозь кожу, ни с дыханием, ни как-либо еще. Рабастан так и не успел рассказать, как и чем отравился — потерял сознание. Родольфус зло приказал жабам немедленно позвать хозяйку. Банщик подумал, что как раз сейчас Юбаба должна перебирать свои драгоценности, прикинул, что она сделает, если ее отвлечь. Потом попытался представить, что будет, если этот бестактный дикарь-волшебник загнётся тут при всех. Жаба выбрал из двух зол меньшее. Накрыл проблемного гостя простыней, подозвал двоих товарищей, и они торопливо потащили Рабастана к лифту, старательно улыбаясь и причитая: «Молодой господин перегрелся с непривычки!». Юбаба оторвалась от пересчитывания золота и забрюзжала, что сами виноваты — мир духов полон опасностей! Родольфус сделал эффектный пасс, чтобы казалось, будто он колдует на весь ее стол, а под конец наслал на старую каргу Конфундус. Та ахнула — ей почудилось, что все золото на столе превратилось в черепки. После этого Юбаба прониклась серьезностью ситуации, и вокруг Рэба засуетились жабы и старичок-паук с порошками и настоями. Руди внимательно наблюдал. Пусть только Рэб очнётся — он надает этому тупице таких оплеух! Слизеринец, чистокровный, Пожиратель Смерти — и не почувствовал яд! Пусть только очнётся! Рэб был жив, но дышал все слабее и реже. За окном колебалась белесой тенью Кэй. Ее огорчала суета, которая только оттягивала неизбежное, но она не теряла надежды.

— Все бесполезно, — вздохнула Юбаба. — Тут нужен горький пирожок.

— А Хозяин рек как раз внизу отдыхает, — услужливо подсказал один из жаб. — Вон он, в большой ванне, видите?

— Что встал? Твой это брат или мой? Иди вниз и упрашивай его! Да не перепутай: горький пирожок — тёмно-коричневый и твердый, сладкий — красно-коричневый и нежный!

* * *

Но в большой ванне никого не оказалось. Деревянная маска плавала на поверхности воды, на дне ванны были магловские консервные банки — и всё. Руди нервно окликнул Хозяина рек — никто не отозвался. Издеваются они тут все, что ли?!

На деревянной скамье рядом с ванной лежал горький пирожок. Тёмно-коричневый, твердый на ощупь.

— Уважаемый, — твердо сказал Руди, теряя терпение. — Я вынужден взять вот это. Оплачу несколько позже.

И схватил таинственный пирожок рукой.

Огромный столб воды выметнулся из ванны, обрушился на Руди, вымочил его до нитки и швырнул на один из высоченных брусьев, поддерживающих крышу.

— Вор!

Одна из магловских жестянок больно ударила Родольфуса в лицо.

— Простите, уважаемый, — со слизеринской вежливостью проговорил Руди, пытаясь отдышаться. Вода лилась с него ручьем. — Мой брат при смерти. Очень вас прошу!..

— Что дашь взамен?

Руди с кем только не торговался в своей жизни — но это обозленное водяное нечто!.. Что же ему предложить? Или не предлагать, а просто вскипятить Инсендио?! Родольфус нервно крутил в руке палочку и судорожно соображал. Денег у него больше нет, да и зачем духу золото! Услугу? Какую?.. Не успел Руди задуматься над самым страшным в его жизни решением — что дороже, его жизнь или брата — Хозяин рек вдруг почему-то смилостивился. Пророкотал, что Руди будет ему должен, и аккуратным водопадом пролился обратно в ванну. Деревянная маска плюхнулась на поверхность воды и перестала подавать признаки жизни.

Крепко держа в руке пирожок, мокрый насквозь, Руди аппарировал наверх, в покои Юбабы.

* * *

Пирожок-противоядие подействовал. Рабастан, придя в сознание, имел наглость весело поблагодарить Юбабу — никогда ещё не отдыхал так необычно! Дорогих гостей с поклонами и церемониями проводили к мостику, посоветовав немедленно возвращаться домой, а то как бы ещё чего-нибудь не вышло.

— Все понимаю, Руди, можешь ничего не говорить. От меня вечно одни неприятности, и родители переворачиваются в гробах, глядя на мои выходки.

Руди только вздохнул. Ему больше не хотелось придушить Рэба собственными руками, а что он собирался сказать, если брат выживет — забыл.

— Если хочешь, сегодня же уедем из Японии. Я и сам чувствую, что пора двигаться дальше.

— Не так быстро, братишка. У нас появились здесь дела. Тебе понравится.

Обсуждая свои земные, материальные дела, волшебники уверенно шагали по мостику, возвращались в свою жизнь. Рабастан ни разу не оглянулся. Кэй подлетела к началу мостика, но дальше двигаться не посмела. Вся ее тонкая голубая фигурка излучала отчаяние. Она предложила Рабастану чудесную смерть — лёгкую, безболезненную, быструю! Это не совсем соответствовало традициям, но она была уверена, что ему понравится! Ей в свое время повезло меньше! И рядом с ней не было никого, чтобы поддержать и проводить на тот свет, она была так же одинока, как сейчас! А он не оценил! Эти смертные никогда ничего не ценят, пока не станет слишком поздно! Живой живое думает, он сделал выбор, что может слабая женщина, когда воин принимает решение… Да ещё если у него такая поддержка — такой же самурай, но старше и злее! Лестрейнджи наконец скрылись в темноте. Кэй хотелось заплакать, но призраки не способны на слезы.

Примечания:

1 дзасики-вараси — существо типа домового

2 цукумогами — общее название оживших вещей

3 Футакути-онна — персонаж японского фольклора, "женщина с двумя ртами"

4 Родольфус вспоминает реальную историю зарождения окинавского каратэ

5 — песня Blackmore's night "Home again"