Гарри и его кроличий хвостик (гет)

После похода в больничное крыло настроение Гарри было окончательно испорчено. Этому же поспособствовали внимание сокурсников, успевших ко времени его возвращения в спальню подняться и одеться.

— Ты чего орал-то спозаранку? — зевая, спрашивал Рон. — И чем таким с Гермионой занимался, что за мантией её послал?

— А то ты не знаешь, чем парень с девушкой могут вдвоём заниматься, — с усмешкой подсказал ему Дин.

— А тебя я не спрашивал! — огрызнулся Рон. — И держись от Джинни подальше!

— А не то что? Кулаком меня на тренировке как Демельзу ударишь?

— Это вышло случайно!

Гарри, надеясь остаться незамеченным, быстро снял пижамные штаны и, морщась, стал натягивать брюки, как споры разом прекратились.

— А что это у тебя там такое? — удивлённо спросил Рон. — Шевелится вроде…

— Тебе-то какое дело? Что ты уставился на мой зад?! — возмутился Гарри и накинул на себя мантию.

К его досаде, другие парни тоже стали на него с интересом таращиться.

— Нет, ну я, правда, там что-то видел! — не унимался Рон и последовал за ним.

И ладно бы дело было только в его любопытстве, так треклятый хвостик, который едва удалось скрыть, стал вызывать болезненные ощущения. За общим столом в Большом зале Гарри хмурился, кривился, ёрзал на лавке, пытаясь поудобнее устроиться, и едва мог есть.

— Знаешь, если у тебя там чирей раздулся или грыжа волосами покрылась, ты бы так и сказал, — проворчал обделённый его вниманием Рон. — Я рядом с Фредом и Джорджем чего только не повидал…

— Очень за тебя рад, — мрачно отозвался Гарри и отложил вилку: нормально позавтракать никак не удавалось, и он ограничился булочкой.

К ним за стол с большим опозданием присоединилась и Гермиона.

— Я была в библиотеке, — оповестила она друзей, — выясняла кое-какие… сведения, — с некоторым напряжением прибавила, посмотрев на Гарри.

Он впился зубами в мягкую булку и оторвал половину. Даже несчастная булка, чей вкус раньше казался ему изумительным, не смогла сгладить его досаду. Гермиона тоже быстро поела и поспешила за Гарри.

— Что с тобой? Всё ещё… чешется? — тихо спросила она на ходу.

Они остановились за углом, и Гарри посмотрел по сторонам, прежде чем тихо рассказал, насколько ему неудобно.

— Ну так у тебя хвост зажат совсем, неудивительно, что больно! — ответила Гермиона. — Так, развернись-ка...

— Это ещё зачем?

— Помогу тебе!

Она дёрнула за край его мантии, направила палочку ему за спину и взмахнула.

— Стой, ты!.. Ой…

Гарри замер, немало удивлённый. Неприятные ощущения вдруг разом ушли, он почувствовал радость, энергию и вместе с этим… некоторую прохладу, коснувшуюся одного его места, которое в приличном обществе не принято называть своим именем.

— Ну как, так ведь получше? — спросила подруга.

— Что ты?.. — Гарри повернул голову и увидел, что серо-белый хвостик торчал из дырки в штанах. — Не-е-е-ет! Что ты натворила?! — напустился он на подругу и старательно прикрыл хвостик мантией. — Я об этом тебя не просил!

— Да ну брось, так же намного лучше, ты не можешь прятать его вечно! — настаивала Гермиона.

Гарри наградил её грозным взглядом и молча двинулся прочь. Гермиона звала его за спиной, но он не оборачивался. Ему казалось, что скоро над ним все будут смеяться, а от одной мысли об этом в груди пробуждалась злоба и руки сжимались в кулаки. Гермиона, к его досаде, конечно же, оказалась права. Гарри бы удалось скрыть свою особенность, если бы не повседневные заботы вроде приема душа или сна, из-за которых ему требовалось раздеваться. Рон к вечеру не удержался от любопытства и всё-таки заметил треклятый хвостик. Он не смог подавить улыбку и захотел к тому притронуться.

— Только попробуй, и я тебе, сука, руку сломаю, — сквозь зубы предупредил Гарри.

— А-а! Так вы об этом с Гермионой шушукались сегодня? — догадался Рон, нисколько не обидевшись на друга за его грубый тон.

Гарри страшно нахмурился и ничего не сказал. Он чувствовал, что улыбка Рона — это самое малое, что его ждёт. Скоро Малфой и другие узнают о его проблеме, и тогда смешки и подколки разольются рекой. Слизеринцы не упустят возможности над ним потешаться. Словом, под вечер Гарри дошёл до такого состояния, что стал готов к решительным действиям. Отчаянные времена, как известно, требовали отчаянных мер.

Пока другие парни чистили зубы и переговаривались в ванной комнате, он сжал в пальцах волшебную палочку, набрал побольше воздуха в грудь, повернул голову, хорошенько прицелился и взмахнул.

— Диффиндо!

За последние десятилетия в гриффиндорской башне ещё ни разу не слышали последовавшего за этим действием душераздирающего крика… Свидетели из тех парней, кто выскочил из ванной комнаты, видели, как Гарри Поттер, подобно «Молнии», вылетел из спальни, зажав себе одно место ладонью, а Рон с чем-то небольшим и пушистым в руке бежал за ним следом с криком: «Подожди, ты забыл!» Возможно, с этими парнями уже давно было что-то не так, подумали, переглянувшись, «свидетели», не зря же Избранный вытаскивал друга из озера во время Турнира, и даже порадовались, что спали от них подальше.

Гарри тем временем, сам не понимая, как он так быстро домчался до больничного крыла, лежал на койке животом вниз. Мадам Помфри, прирастившая ему хвост обратно, отчитывала его как малого ребёнка.

— Как вы могли до такого додуматься, мистер Поттер?! А если бы вы ослабли от потери крови и упали на лестнице, не успев добежать?! А если бы произошло заражение или что похуже?! Так и магические способности можно растерять! Как вы могли прибегнуть к таким варварским методам?!

Гарри лежал, уткнувшись носом в подушку, и молчал, желая лишь одного — провалиться под землю. Он не видел лица друга и ничего не ответил, когда тот сказал, что ему пора уходить. Рон, в свою очередь, испытывал замешательство. С одной стороны, ему было смешно, а с другой, беспокойно. Если Гарри будет хандрить и лежать в больничном крыле, они же однозначно продуют в матче со Слизерином. Гарри ведь не только прекрасный ловец, но ещё и капитан команды и к тому же хороший друг. Кто будет поддерживать и помогать ему, Рону, если не Гарри?

Таким образом, Рон шёл обратно в башню и чувствовал, что он должен что-то предпринять, но не понимал что. Не говорить же Гарри, что его дурацкий хвост очень красивый и стоит им гордиться? К его счастью, навстречу спешила обеспокоенная Гермиона.

— Рон, где Гарри? Что с ним? Это ведь он кричал, да?

Свежие идеи в голове шахматного стратега Рона не заставили себя долго ждать.

— Да, он решил, что его жизнь кончена из-за какого-то дурацкого хвоста и чуть себя не порешил! — с чувством сообщил он подруге и показал ладонь, с которой так и не смог оттереть грязным платком несколько капель крови и размазал их ещё больше. — Едва спас его от смерти и довёл до мадам Помфри! Уговаривал-уговаривал не расстраиваться, а он разбесился и прогнал меня, ты представляешь? Лежит себе и плачет в подушку, не знаю, что и делать!

— О нет…

Гермиона, как и было ожидаемо, со всех ног бросилась в больничное крыло, а Рон с совершенно чистой совестью — он ведь исполнил свой долг и нашёл того, кто сможет привести друга в чувства, — преспокойно отправился обратно в башню. Подумал, что стоит рассказать о своём героизме другим. Однако к его возвращению остальные парни почему-то притихли и скрылись за пологами.

Гарри же всё так же лежал на больничной койке и думал о самом страшном — из-за треклятого хвостика придётся сделать дырку в квиддичной алой форме, а он так ею дорожил! Но ничего не поделать, остаётся смириться и приспосабливаться. Едва он попытался свыкнуться с этой горькой мыслью, как Гермиона, будто ураган, примчалась в больничное крыло и принялась громко возмущаться.

— Гарри, да как ты мог?! Ну это ведь не конец света! Тебе же сказали, что через месяц-два всё пройдёт! О чём ты только думал?! А как же я? А как же Рон? А как же профессор Дамблдор, миссис и мистер Уизли? Мы же все тебя так ценим и любим!

— Гермиона, ты чего? — удивлённо спросил Гарри, оторвавшись от подушки, и присел.

В тот же миг он был притянут к плечу и крепко сжат в девичьих руках. Не то чтобы Гермиона не обнимала Гарри раньше, но в этот раз она ещё стала гладить его по волосам.

— Глупый, оно же того не стоит, ты должен жить, — ласково говорила подруга, — я тебе помогу с этой ерундой справиться, вместе мы всё преодолеем. Подумаешь, какой-то хвостик, у меня вон шерсть ещё была и ничего…

Когда подруга от него отстранилась, Гарри был пунцовый и не знал, как вернуть дар речи. Ему, конечно, было приятно, что его пожалели и погладили, как котёнка, но непонятно почему.

— Ты ведь больше не будешь так делать, да? — мягко спросила Гермиона.

— Ну да, — недоумённо ответил он, — а что, собственно, де?..

Подруга поцеловала его в щёку и погладила по голове ещё раз, отчего даже треклятый хвостик позади шевельнулся.

— Вот и здорово! — обрадовалась Гермиона. — А я кое-что прочитала, чтобы… ну, чтобы тебе легче было с этим жить, — тихо прибавила она, но не смогла рассказать больше: пришла мадам Помфри и напомнила ей, что разрешила навестить друга ненадолго. — Увидимся завтра, Гарри, и не делай больше никаких глупостей! — бросила Гермиона и поспешила к двери.

Он проводил её взглядом и приложил ладонь к голове. Почему-то сейчас, когда подруга ушла, ему вдруг страшно захотелось, чтобы она снова его погладила, это было так… необычно и приятно. Гарри хмыкнул и вернулся на подушку. Ему следовало выспаться и набраться сил перед следующей неделей. Впереди ждали учебные будни, а вместе с ними тренировки и матч со Слизерином.