Багровый барсук (джен)

На берегу пруда аббатства выдр Винокур тренировался в спарринге с молодым воробьем.

Несмотря на то что воробью приходилось прыгать на одной ноге, сжимая прочный посох в другом когте, он держался молодцом. Это был боевой прием, который за много сезонов до него ввел Вышекрыл, предводитель воробьев Рэдволла, и который с тех пор переняли многие птицы. Быстрый стук дубовых посохов разносился в полуденном воздухе, смешиваясь с пением птиц и жужжанием насекомых за стенами аббатства.

На соседней скамье сидели сестра Аврелия, смотрительница лазарета, и Балла, хранительница ежиного погреба, присматривая за самыми маленькими детьми аббатства. Аврелия сама была молодой мышкой, только недавно назначенной на эту должность аббатисой Ванессой. Она быстро овладела знаниями о травах и лечебном искусстве, но ее манера поведения у постели еще нуждалась в совершенствовании. А уход за малышами был ее самым слабым местом. Но поскольку брат Джефф и Маура были на совете в Пещерной зале, эта неприятная задача выпала ей.

— Винокур! — с нарастающим нетерпением обратилась Аврелия к молодому выдру, — помоги мне с малышами! Хватит баловаться, как мокрый щенок!

— Сестра Аврелия! — ответил Винокур, не отрываясь от поединка, — Мне нужно тренироваться, а то наш новый шкип Монтибэнк задаст мне взбучку!

— Я тебе сама задам взбучку, если ты не поможешь мне — ох!

Аврелия пыталась поддерживать равновесия между суетливым, щиплющимся кротиком на одном колене и непокорным малышом-ежиком на другом, получая уколы с двух сторон. Это мало способствовало улучшению ее настроения.

Балла сидела рядом с Аврелией, на коленях у нее сидела полевка.

— Пусть веселится, Аври. Это же праздник, в конце концов.

— Верно, Балла, это праздничный день, — возмутилась Аврелия. — Поэтому нам с тобой и не нужно самим нянчиться с малышами. Винокур, бросай шест и тащи свой хвост сюда!

Винокур, озорно подмигнув своему воробьиному приятелю, решил испробовать новую уловку.

— Рафтер, дружище, ты слышишь что-то? Какой-то писклый звон в ушах? Должно быть, это от того последнего удара, который ты нанес мне по носу?

Воробей закричал и захлопал крыльями, пытаясь удержать равновесие на одной ноге:

— Тыщас еще шлепок получишь. Твоя Авримышка совсем расклеилась, чив-чив!

— Ха! Авримышка — хорошо сказано!

Винокур парировал выпад своего воробьиного друга и игриво постучал шестом по клюву Рафтера.

— Эй, Авримышка! Как жизнь на скамейке для стариков?

— Я тебя, плут, зашибу, если ты не придешь сюда! Ты еще достаточно юн, чтобы я тебя отшлепала, прямо как когда ты проказничал перед сном. Не веришь мне — продолжай в том же духе!

— Хаха! Поймай меня сначала, мышка!

Аврелия повернулась к Балле, стиснув зубы.

— Иногда он так же невыносим, как и его отец, — прорычала она, не заботясь о том, насколько громко говорит.

Винокур опустил посох и отступил от поединка с Рафтером, подойдя к Аврелии.

— Эй, а вот этого не надо, — раздраженно сказал он. — Не вмешивай в это папу, ладно?

— Мне не нужно его ни во что вмешивать — он и сам с этим справляется. По крайней мере, он мог бы сегодня явиться на церемонию повышения Монтибэнка, но он бродяжничает где-то в Стране Цветущих Мхов. Он предпочитает бродить где не попадя, чем быть со своим единственным сыном…

— Полегче, сестра, — вставила Балла.— Это было лишним.

Дородная ежиха ловко опустила на землю малышку-полевку, взяла с колен Аврелии маленького крота и передала его Винокуру, который принял его безропотно. Через несколько мгновений малыш устроился на мускулистых руках выдра. Балла снова повернулся к Аврелии.

— Видишь? Надо просто знать, как с ними обращаться!

* * *

Когда лорд Уртблад и старейшины аббатства поднялись по лестнице из Пещерной залы, воин-барсук остановился на верхней ступеньке, чтобы осмотреть пространство перед собой.

Послеполуденное солнце пропускало свои лучи через высокие витражи высоко на западной стене, разливаясь яркими разноцветными красками по полу из красного песчаника в дальнем конце Большого зала и медленно поднимаясь вверх по противоположной стене. В конце концов эти радужные лучи из одного окна встречались с матовыми стеклами окон, выходящих на восток. Жители Рэдволла наслаждались с давних пор такой игрой света.

— В чем дело, милорд? — спросила настоятельница Ванесса. Ее слова прозвучали тихо в необъятности Большого зала.

— Я заметил кое-что раньше, когда мы спускались на совет. Я хотел бы взглянуть на это поближе.

Он подошел к гобелену, висевшему на одной из стен.

Древний гобелен был самым ценным сокровищем аббатства. Вытканное изображение Мартина Воителя, основателя Рэдволла, украшало нижний край работы — это была самая старая часть гобелена. Последующие поколения дополняли его, превращая гобелен в нечто большее, чем просто картину: посетители Большого зала могли с первого взгляда увидеть многие ключевые главы истории Рэдволла — прекрасную летопись из цветной ткани. Но прежде всего на гобелене все равно привлекал взгляд образ Мартина, блистающего мечом и щитом.

Брат Джефф махнул лапой в сторону фигуры на гобелене и начал объяснять:

— Это Мартин Воитель, наш основатель…

— Да, я знаю, — перебил Уртблад, устремив взгляд на предметы, висевшие на стене рядом с гобеленом. — А это его щит и меч?

— Да, — кивнул Джефф, слегка обиженный тем, что историческую лекцию, которую он готовил в уме, так внезапно прервали. — Они были утеряны на протяжении многих поколений, а затем вновь найдены во времена Матиаса, нашего второго великого воина. С тех пор их берегли и хранили, как напоминание о нашей истории и на случай, если они нам когда-нибудь снова понадобятся.

— Но в настоящее время в Рэдволле нет Воителя, который бы носил меч Мартина?

— Нет, — ответила аббатиса Ванесса. — У нас его не было с тех пор, как я родилась. В Стране Цветущих Мхов уже много-много сезонов царит мир. Нам не нужен Воитель.

— Не возражаете, если я посмотрю поближе? — спросил Уртблад, протягивая лапу, чтобы снять меч со стены. Взвесив его в лапе (для него он был маловат, ведь его сделали для мыши), он провел кончиком лапы по острой кромке клинка, затем осмотрел рукоять.

— Да, это действительно прекрасное оружие, — заявил он в конце концов. — Я сам когда-то выковал меч, очень похожий на этот. Я подарил его капитану своей гвардии в Северных землях, и он носит его до сих пор.

— Это не слишком удивительно, — сказал Джефф, — ведь этот клинок был тоже выкован барсучьим лордом.

— Верно.

Уртблад положил меч на место, заметив старую потертую сандалию, которая висела рядом.

— Могу ли я спросить, зачем здесь это?

Джефф, Ванесса и некоторые другие улыбнулись. Но ответил дал воробей Вышекрыл:

— До того как стать нашей настоятельницей или даже хранительницей лазарета, Ванесса сама была храбрым и бесстрашным воином. Однажды она использовала ту самую сандалию, чтобы отбить меня у моих сородичей, хотевших меня убить. Я обязан жизнью ей и этой старой туфле.

Уртблад покачал головой.

— В этом месте так много историй… Боюсь, я мог бы прожить здесь несколько сезонов и так и не узнать их все. Мне и впрямь придется потратить много времени на чтение ваших летописей.

— Они будут у вас завтра, милорд, — заверил его Джефф.

Большая часть группы направилась к двери, ведущей на лужайку, но выдр Монтибэнк задержался у меча и щита Мартина. Его давний друг белка Александр остался рядом с ним.

— Что, Монти?

После нескольких секунд Монти снял меч, ножны и пояс и закрепил их на талии.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — спросил Алекс.

— Ну, ты же слышал, что сказал барсук, — ответил Монтибэнк. — Наступают трудные времена — скоро Рэдволлу понадобится Воитель. Возможно, им стану я!

Александр ухмыльнулся старому приятелю.

— С чего ты взял, что я не имею на это больше прав, чем ты?

— Не глупи, Алекс, дружище — ты глава Лесного патруля. Твое оружие — лук и стрелы. Я не могу придумать лучшего способа отпраздновать свое повышение до шкипера. Это мой день, знаешь ли!

* * *

С наступлением полудня толпа на берегу пруда росла. Мышата Сирил и Сайрус, а также их друг, крот Биллус пришли охладить лапы в манящих водах. К ним присоединился повар, брат Хью. Они не переставали обсуждать Уртблада.

— Не может быть ничего хорошего, когда такой зверь вдруг приходит к нам ни с того ни с сего, — в замешательстве покачал головой старый мыш-повар. — Созыв всех наших вождей на совет… Хороших новостей не бывает, а у этого барсука, видно, новостей полно.

— Ну, не унывай, — укорила его Балла. — Нет ничего, с чем бы не справился Рэдволл!

— Что ж, сейчас мы это узнаем, — сказал молодой Винокур. — Вот они все идут. Наверное, собрание закончилось.

Пока настоятельница Ванесса и другие руководители аббатства проводили лорда Уртблад к столам, Монтибэнк взял в одну лапу овощной пирожок, а в другую — малиновый и зашагал к сборищу у пруда. Меч Мартина шлепал по его бокам. Новый шкипер выдр Рэдволла ухмыльнулся Винокуру, который стоял с дремлющим кротиком на руках:

— Теперь ты у нас нянька, Винк, дружище?

Винокур усмехнулся в ответ.

— Я тренировался с Рафтером, сэр, но сестра Аврелия заставила меня присмотреть за этим кротом.

Монти с укором посмотрел на смотрительницу лазарета.

— Ты гнобишь моего лучшего ученика? Как вам не стыдно, мадам! — Он отправил пирожки в рот. — Ммф, скрмф!

— Ему нужно было помочь мне с малышами, — откликнулась Аврелия. — Не смей его защищать! Тогда он никогда не будет относиться к своим обязанностям серьезно.

— А чё, тренироваться и есть его обязанности! Как и знать всю историю Рэдволла, а он хорош и в том, и в другом. Винк книги штудирует лучше всех остальных выдр. Как знать, может он станет первым выдрой-аббатом!

Винокур покраснел. То, что сказал Монтибэнк, было правдой, но Винокур был скромным зверем и не привык, чтобы его хвалили.

— Думается мне, что скоро у него будет повод применить свои способности вживую, если, конечно, в словах этого барсука хоть что-то есть.

Эта фраза привлекла внимание рэдволльцев.

— В чем дело, Монти? — спросила Балла. — Что сказал вам лорд Уртблад там, внизу?

— Да, — вставила Аврелия, — и почему ты носишь меч Мартина?

— Впереди бурные воды, — ответил Монти, одним глотком уничтожив фруктовое пирожное. — Ммрф. Сложные времена, и все такое.

— Да, но что это значит? Что произойдёт?

— Ну, э…

Монти обычно в словах не терялся. Но теперь, когда его заставили задуматься, он понял, что, несмотря на все, что Уртблад говорил на совете, он до сих пор не имеет четкого представления о том, в чем же состоит грядущая угроза Рэдволлу.

— Не могу точно сказать, — наконец, ответил он. — Крысиные короли, пророчества, высеченные на камне… все это, знать, не под силу простой выдре вроде меня. Но тот барсучище поможет нам подготовиться к этому, что бы это ни было.

— Вы, сэр, просто дурак, — объявила сестра Аврелия. — А вот и Александр! Может быть, наш разумный глава лесного патруля даст нам настоящий ответ?

Казалось, Александо был застигнут врасплох ожидающими взглядами, устремленными на него.

— Что, я искупаться сегодня забыл? — пошутил он.

— Мы хотим узнать, что же там произошло, — сказала сестра Аврелия. — А этот захудалый водяной шут ничего не может нам сказать.

— Да, а что ты можешь рассказать нам? — отозвалась Балла.

Хотя Александр был куда более серьезен, чем Монтибэнк, вскоре стало ясно, что он так же не в состоянии объяснить подробности пророчества Уртблада.

— Но у Джеффа есть задумка, — заключил он. — Он считает, что в истории Рэдволла может быть зарыта какая-то подсказка, которая поможет нам.

Алекс повернулся к двум молодым братьям-мышатам.

— Сирил, Сайрус… Джефф хотел бы поговорить с вами двумя. Он хочет, чтобы вы помогли ему порыться в архивах. У вас хорошие головы для такой задачи, сказал он.

Братья не были в восторге от перспективы провести несколько часов — или даже дней этого великолепного лета в мрачных и темных архивных подвалах.

— Но мы же звонари! — запротестовал Сирил.

— Я сам подергаю те колокольчики, если так хочет наша дорогая старая настоятельница. Мы все должны внести свой вклад в безопасность этого места. И если вы двое понадобитесь моему старому приятелю Джеффу, к нему вы, вестимо, и пойдете! — отчитал его Монтибэнк.

Винокур решил вмешаться, чтобы смягчить слова старшего выдра. Он знал, что Сирил особенно уважительно относится к основателю Рэдволла.

— Знаешь, если бы Мартин Воитель был здесь и решил, что может помочь Рэдволлу, помогая Джеффу просматривать летописи, он бы счел это своим долгом. Более того, я готов поспорить, что он был бы в восторге от этого.

— Конечно, — вставил Александр. — И я скажу вам кое-что еще. История Рэдволла полна войн и сражений, приключений и загадок. Прочитать ее — все равно что прочитать тысячу замечательных сказок на ночь. Я бы отдал свой призовой браслет за возможность сделать то, о чем вас попросили. К сожалению, я буду нужен в другом месте. Видимо, мне не повезло.

Сирил и Сайрус заметно просветлели. Они и не думали об этом.

— А теперь вы двое, бегите, — сказал им Александр. — Джефф ждет вас.

Два мышонка бросились повиноваться беличьему вожаку. Их зеленые мантии послушников развевались на бегу.

— Вот и сработало, — усмехнулся Винокур.

— Как я уже говорила, — заметила Аврелии Балла, — ты просто должна знать, как обращаться с молодыми.

Монтибэнк повернулся к своему юному протеже.

— Надеюсь, ты действительно думаешь, как сказал, Винк, потому что я обещал Джеффу, что ты тоже будешь помогать ему. Ты лучше кумекаешь в истории Рэдволла, чем эти двое вместе взятые.

Лицо Винокура осунулось.

— Но… но…

— Никаких «но», Винк, — заявил Монти, подойдя к младшему выдру и забирая у него спящего крота. — А теперь шевели лапами, Джефф ждет тебя!

* * *

Солнце уже почти село за западную стену, когда руководители аббатства вышли из Пещерной залы после встречи с Уртбладом. Большая часть территории аббатства была покрыта удлиняющейся тенью стены. Пока настоятельница Ванесса проводила барсука-воина к столам, а Монти и Александр отправились за помощниками в поисках архивов, старый отставной аббат Арлин остался позади вместе с барсучихой Маурой.

Арлин протянул рукава своего разноцветного праздничного одеяния.

— Только посмотри на это! Я чувствую себя клоуном. Не надо было позволять Ванессе уговаривать меня надеть их даже в праздничный день. Из всех дней, когда барсучий лорд может появиться в Рэдволле, это оказался день, когда меня нарядили балаганным шутом!

— Ты никак не мог знать, что в этот день у наших ворот появится столь важный гость, — утешила его Маура. — Лорд Уртблад должен быть рад, что приехал к нам в праздничный день — он увидит Рэдволл в самом лучшем виде, со всей едой, выпивкой и весельем, которыми мы славимся. А насчет твоего наряда, он весьма роскошен, я так думаю.

— О, да ладно!

— Ну, может быть, твой наряд немного… ослепителен.

Арлин сделал кислое лицо.

— Думаю, я сбегаю наверх и надену подходящую коричневую рясу ордена…

Маура обхватила его плечо своей массивной барсучьей лапой.

— Ты просто старый капризный мыш!

— Я отставной аббат, — сказал он с насмешливой самоуверенностью. — Нам позволено быть капризными. Это привилегия моего положения!

Смеясь, два старых друга присоединились к остальным за столами.

* * *

Кротоначальник знакомил лорда Уртблада с достоинствами пирога из репы и свеклы, традиционного кулинарного блюда кротов.

— Хурр, зурр, он не такой вкусный, как должен быть, но, думаю, вам все равно понравится.

Воин-барсук попробовал порцию пирога и удовлетворенно кивнул. Окинув взглядом столы, он сказал:

— Большинство зверей в Северных землях всю жизнь не видят столько еды в одном месте за раз.

— Ну, это не совсем типичная для Рэдволла еда, — сказала настоятельница Ванесса, несколько смущенная напоминанием о том, что многим существам приходится выживать без изобилия, к которому привыкли жители Рэдволла. — Мы хорошо питаемся, даже в скудные времена, но не забываем делиться своими щедротами с менее удачливыми зверями, которые в противном случае могли бы остаться голодными.

— Хороший способ приобрести союзников, — заметил Уртблад.

— Мы действуем из милосердия и порядочности, а не для того, чтобы заключать союзы, — быстро добавил брат Джефф. — Здесь все иначе, чем на севере. Мы помогаем своим собратьям, потому что… ну, это просто путь Рэдволла, вот и все.

Краем глаза Джефф заметил две маленькие фигурки, направляющиеся к нему от пруда.

— А! Как раз те два молодых звонаря, которых я хотел увидеть! Сирил, Сайрус, у меня есть особое дело для вас!

— Александр рассказал нам обо всем, — отозвался Сайрус с большим энтузиазмом, чем ожидал Джефф. — Мы будем рыться в архивах!

— Ну, да, — неуверенно улыбнулся Джефф. — Вы оба, похоже, в полном восторге от этого, так что, полагаю, я выбрал правильных мышей для этой работы.

— И я собираюсь им помочь! — вклинился Винокур, пробираясь следом. Молодой выдр явно заставлял себя казаться веселым по поводу задания, чтобы не выдать себя перед братьями-мышами.

Сирил остановился перед Джеффом, но его внимание было полностью приковано к Уртбладу. Несколько мгновений он просто стоял и смотрел на барсука-воина в красных доспехах.

Маура подошла к нему и игриво взъерошила шерсть на его голове.

— Невежливо пялиться на наших гостей, юный сорванец!

— Э… простите.

Сирил посмотрел на Уртблад, который был выше его более чем в два раза.

— Вы воин? — спросил он и тут же почувствовал, что у него горят уши от того, что он задал такой очевидный и детский вопрос.

Лицо Уртблада смягчилось. Не то чтобы он улыбнулся, но часть его суровой мрачности исчезла.

— Конечно, — ответил барсук он таким естественным голосом, что Сирил забыл о своем минутном смущении.

— Когда-нибудь я стану воином, — сказал Сирил, еще не понимая, что он говорит и зачем. Мысль просто пробила себе дорогу в его сознании и вырвалась изо рта по собственной воле.

Маура и другие лидеры аббатства уставились на совершенно неожиданное заявление Сирила, а Сайрус взял со стола персиковый пирог, положил его в рот и сказал: «Я тоже», следуя примеру брата.

Джефф покачал головой.

— Сирил, мне кажется, ты стоял слишком близко к колоколам, когда звонил в них.

Но Уртблад не выказал никакого удивления по поводу заявления Сирила и заговорил без снисхождения к еще не совсем взрослому мышонку.

— Ты носишь одежду простой аббатской мыши, но в тебе только что заговорил более сильный дух. Следуй ему, и ты станешь таким великим и храбрым воином, каким захочешь.

— Пожалуйста, не поощряйте это, милорд, — сказала Маура другому барсуку. — Он просто молод и глуп. Через несколько дней он захочет стать кем-то другим. Он просто в восторге от вашего прибытия. Не так ли, Сирил?

— Э-э-э…

— Возможно, и так, — сказал Уртблад. — Но если зверю суждено стать воином, то ничто не может встать на пути судьбы.

— Что ж, пока что эти двое — наши звонари и помощники архивиста, — молвил Джефф. — Их воинские амбиции подождут.

Сайрус сделал паузу, отправляя в рот еще одно пирожное.

— Я хочу почитать истории, услышать все о войнах, сражениях, злодеях и…

Его слова затерялись в крошках пирожного, которое, наконец, оказалось между его челюстями.

Миролюбивый историк Джефф лишь покачал головой:

— И где современная молодежь черпает свои идеи?

* * *

Было решено, что лорд Уртблад остановится в большой комнате на третьем этаже. Это была единственная свободная комната, достаточно просторная, чтобы в ней мог с комфортом разместиться взрослый барсук.

Солнце зашло в огненном летнем жаре, и теперь факелы, фонари и свечи прогоняли мрак сумерек из коридоров аббатства. Когда Маура вела Уртблада по винтовой каменной лестнице на самый верхний уровень главного строения, они прошли мимо брата Джерома, который зажигал ночные факелы. Тот почтительно кивнул им и пожелал спокойной ночи, поспешив завершить свой обход, наполнив теплым светом все внутренние помещения Рэдволла.

Они остановились перед дверью в конце коридора. Маура открыла ее и провела Уртблада внутрь. Просторная комната была обставлена очень просто: кровать размером с барсука, небольшой стол и пара больших кресел с глубокой спинкой. Два коврика с бахромой придавали комнате уют, скрывая большую часть голого пола.

Маура поставила свой маленький фонарь на неглубокую настенную полку возле двери. Двойные высокие окна выходили на запад, и над западной стеной аббатства виднелось великолепное багровое небо заката. Сквозь окна проникало достаточно света от вечернего представления, чтобы придать комнате румяный оттенок.

Уртблад окинул новое окружение взглядом воина-путешественника.

— Это ваша комната? Похоже, она приспособлена для нужд барсука.

— Маура покачала головой. — Был еще один барсучий лорд, который несколько сезонов жил в Рэдволле задолго до того, как я пришла сюда. Орландо, владыка Западных равнин. Говорят, что он мог покинуть Рэдволл и отправиться на поиски вашего родного Саламандастрона. Вы случайно не знаете, был ли он до вас лордом Горы?

Уртблад покачал головой.

— Это имя мне незнакомо. Но я не помню всех своих предшественников. Я уверен, что он смог найти Саламандастрон, если ему выпала судьба править им.

— Как бы то ни было, с тех пор эта комната поддерживается так на случай, если кто-то еще из его рода посетит Рэдволл. Я всегда считала это несколько глупым, но теперь мне кажется, что ее берегли для вас. — Мора пожала плечами. — В Рэдволле обитают духи. Они присматривают за нами. И они могли знать, что вы придете.

— Силы судьбы не стоит недооценивать.

Уртблад пересек пол и встал у одного из окон. Из него открывался вид на лужайки аббатства, домик у ворот и западную стену с главными воротами. Валы стены доходили почти до самого верха; лишь напрягшись, Уртблад смог разглядеть золотистые волны Западных равнин за ними и туманную тень гор за ними.

— Отличный вид, не правда ли? — Маура остановилась рядом с ним. — Подождите, пока вы не увидите его в полном блеске летнего дня, когда зелень и золото равнин будут проглядывать сквозь стену красного песчаника. Думаю, именно поэтому Орландо жил на этом этаже. Хотя он провел много сезонов здесь, в Рэдволле, говорят, что он никогда не переставал думать о себе как о лорде равнин. Это было его царство, и он мог видеть его отсюда, а еще лучше — с крепостных валов западной стены. Таким образом, он мог наслаждаться обоими местами, которые любил больше всего.

— Ему повезло, что здесь для него нашлось такое большое помещение.

Маура улыбнулась.

— Забавно, что вы так говорите. Изначально это были два небольших общежития. Команда кротов выбили стену, чтобы сделать единую комнату, которая была бы достаточно просторной для Орландо. Вот почему здесь два окна вместо одного.

Уртблад осмотрел пол, стены и потолок между двумя окнами.

— Бесшовная работа. Ваши кроты весьма искусны.

— Более искусных кротов нет нигде, — похвасталась Маура.

— Я знаю нескольких кротов в Северных землях, которые, возможно, захотят принять этот вызов. — Уртблад подошел к двум небольшим портретам барсучих, висевших на одной из стен. — Кто это?

— Думаю, одна из них — дочь Орландо, Аума, которая, как и я, стала матриархом барсуков Рэдволла. Другая, возможно, его жена, которая скончалась, когда была совсем юной, — я точно не знаю. Орландо рисовал их сам, вы знаете. Он был искусным художником, хотя он всегда был прежде всего воином.

— Он был талантлив. Я сам занимался рисованием, хотя мои интересы больше связаны с архитектурой.

— Что ж, я оставлю вас. Дайте нам знать, если вам что-нибудь понадобится.

Уртблад отстегнул меч, щит и топор и положил их на кровать.

— Благодарю. Гостеприимство Рэдволла — это действительно все, о чем я слышал, и даже больше.

Слова и голос были любезны, но на полосатой морде Уртблада не появилось и следа улыбки.

— Спокойной ночи, милорд.

Маура кивнула и, выйдя в коридор, тихонько закрыла за собой дверь палаты. При всей мрачности Уртблада, она должна была признаться себе, что хорошо, что в Рэдволле наконец-то поселился еще один барсук. Да еще и мужского пола.

* * *

В час после полуночи аббатство Рэдволл дремало под летней луной, яркой и острой, как лезвие серпа, в черной, пронизанной звездами мантии ночного неба.

Сестра Аврелия была совершенно одна: она на цыпочках поднялась по винтовой лестнице на верхний уровень общежития и тихонько прошла по коридору к комнате Уртблада. Как хранительница лазарета в Рэдволле, она привыкла к ненормированному рабочему дню, ведь болезнь кого-то могла настигнуть ее в любой час дня и ночи. А поскольку жители Рэдволла, в целом, отличались крепким здоровьем, у сестры Аврелии часто появлялось много свободного времени, которое она заполняла, поручая себе разные другие мелкие дела. Одним из них была помощь в обеспечении уюта посетителей аббатства.

Вот и сейчас она несла свежие полотенца и тазик с душистой водой в покои Уртблада, в то время как почти все остальные обитатели Рэдволла крепко спали в своих постелях.

Осторожно поставив таз у входа в комнату, она приоткрыла дверь. «Хорошо что петли недавно смазали маслом», подумала она. Аврелия гордилась своей скрытностью и умением приходить и уходить, не разбудив даже самого пугливого кролика. Подхватив с пола таз, она протиснулась в комнату.

Единственным источником света служил слабо светивший в коридоре настенный факел, и сестре Аврелии потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к почти полной темноте в комнате. Как только это произошло, она удивленно вскрикнула и едва не выронила таз.

Уртблад лежал на кровати, подперев ее подушками, прислоненными к стене, и на нем по-прежнему был полный комплект доспехов. По двум слабым отблескам на его лице она поняла, что глаза его открыты и смотрят прямо на нее.

— Ах! — заикаясь, произнесла сестра Аврелия. — Милорд, я… я не хотела вас беспокоить…

— Вы меня не побеспокоили, — Тон барсука звучал в темноте спокойно, а блеск его глаз был непоколебим. Аврелия почувствовала, что ее осматривают; это было жутковато. — Вы — целительница. Сестра Аврелия, не так ли?

— Да, конечно.

Аврелия лишь мимолетно встретила Уртблада на пиру; она не была уверена, что их вообще представили друг другу. Даже если он и помнил ее по предыдущему дню, она была поражена, что он смог узнать ее в тусклом свете коридора.

— Я просто… принесла вам воду и полотенца, на случай если вы захотите освежиться утром, прежде чем спуститься к завтраку.

— Спасибо. Вы очень внимательны.

Аврелия поставила тазик на маленький столик и аккуратно сложила полотенца.

— Вы всегда спите в доспехах? — спросила она, стараясь придать своему тону легкость.

— А кто сказал, что я сплю?

Теперь сестра Аврелия была в полном замешательстве. Она была еще совсем юной мышкой, но в своих служебных обязанностях держалась очень уверенно. Она привыкла работать с несговорчивыми пациентами и случайными неприятными травмами, и ее нелегко было запугать. Но сейчас общение с Уртбладом было не похоже на то, что она чувствовала раньше. Казалось, она разговаривает с существом из мира духов. Он был с ней здесь, в этой комнате, но в то же время, казалось, обитал где-то в другом месте.

Она направилась к открытой двери, не сводя глаз с барсучьего воина.

— Что ж… думаю, увидимся утром, сэр… э-э, лорд. Дайте нам знать, если будет что-то еще…

— Спасибо. Обязательно.

Сестра Аврелия проскользнула в проем и закрыла дверь сильнее, чем обычно. Она постояла немного, собираясь с мыслями, а затем заспешила по коридору, радуясь, что находится вдали от нового гостя Рэдволла.