Крылья свободы (гет)

«Ее красота была подобна ночи, таинственная и манящая. От нее нельзя было ослепнуть. Но что-то… все время заставляло меня отвернуться»

Кулим с улыбкой протягивает ей руку, она осторожно касается своей ладошкой его, и он тянет ее на себя, из-за чего девушка на секунду пугается того, что упадет, но он схватывает ее налету и немного кружит в воздухе, крепко прижимая к себе за талию. Селения тихо смеется, в ее блестящих глазах он видит искорки веселья, что невольно, но заставляет засмеяться его в ответ. Йольф обнимает ее, она осторожно прижимается, положив свою вторую ручку на его грудь, и в этот самый момент все вокруг просто перестает иметь какое-то значение.

— Разрешишь сделать одну глупость? — совсем тихо спрашивает он, прервав воцарившуюся между ними тишину.

— Если пообещаешь, что не будешь сожалеть о ней, — сладко шепчет ему девушка. Кулим наклоняется к ней ближе, замирая всего на секунду, словно думая, стоит ли сейчас идти на такой риск. Сердце бешено стучит в его груди, руки холодеют от волнения, а мысли смешивались между собой, пока он решался на то действие, о котором мечтал, наверно, еще с давних лет.

Она встает на носочки и в то же время чуть тянет его за ворот на себя. Нежно касается губ парня своими, закрывает глаза и отдается конкретному моменту. Он касается ее щеки, ласково так, аккуратно, и заправляет прядь ее волос за ушко, уверенно вовлекая возлюбленную в новый поцелуй.

— Клянусь, — всего одно слово срывается с его губ, когда одурманенный парень смотрит на нее влюбленными глазами. Она обхватывает его лицо руками, оглаживает щеки, уши, плавно спускает резинку с его волос вниз, от чего его длинные волосы падают на его плечи.

— Тогда клянусь тебе и я, — нежно улыбается, когда он чуть наклоняет голову к ее ладошке и прикрывает глаза. — Клянусь, что никогда…

— Никогда? — переспросил он, когда Селения замолкла, опустив свою голову.

— Никогда больше не влюблюсь в тебя, — горестно произносит девушка, и ее платье окрашивается в красный цвет.

— Ч-что? Ты ранена? Селения! — кричит, по-прежнему прижимая ее к себе. Руки в ее крови, он же испуганно смотрит на нее и не понимает, что вообще произошло. Кулим убил ее? Но… как? Пару секунд назад все было же нормально! — Селения! Очнись, Селения! — молит он ее, когда видит лишь ее бездушный мертвый взгляд. Ее тело леденеет, йольф дрожит от страха и медленно опускает взгляд на рану…

* * *

Парень распахнул свои глаза и в ту же секунду зажмурился, прикрываясь ладонью от ярких лучей солнца. Прямо перед ним с улыбкой стояла разбудившая его Лейлия, что лишь звонко рассмеялась, наблюдая за тем, как еще некогда спящий непробудным сном, сейчас скрючил такую недовольную гримасу, словно она помешала чему-то поистине невероятному.

— Еще чуть-чуть и станешь совсем как Селения! — держась за живот и согнувшись из-за смеха, весело призналась девушка, непроизвольно сравнивая Кулима со своей подругой.

— Совсем тебя не понимаю, — тихо и все еще сонно ответил парень, чуть нахмурившись, когда подруга так хитро улыбнулась, словно читала его мысли или знала, что он скажет, наперед.

— Прежде, чем понять кого-то, для начала разберись в самом себе, — разобраться… в себе? О чем она вообще? Словно знает обо всех его проблемах, ей богу. — Так говорила моя матушка. Что тебе снилось?

— Н-не твое дело, — отвернулся, отвел взгляд, и выглядел подобно обиженному на весь мир ребенку. Щеки покраснели от смущения, когда вновь услышал этот заливистый, такой искренний и жизнерадостный смех девушки, подобной солнцу.

— Может быть, Селения? — покружившись с лентой дня, разведя руки в стороны, она остановилась и загадочно улыбнулась, внимательно наблюдая за выражением лица Кулима, что всегда, сколько она себя помнила, был рядом с ней. Уделял ей время и бегал точно так же, как другие парни.

— Что? Да с чего бы мне… — но он замолк на полуслове, наблюдая за ее плавными движениями, когда Лейлия снова танцевала с тканью. — Значит, это ты запомнила, а то, что нельзя играться со своей лентой дней — забыла? — и он улыбнулся, когда чудная девушка тихо фыркнула и закатила глаза, словно он просто очередной взрослый, что пытался спустить ее с небес на землю.

— А она и не моя, — успокоившись, обиженно ответила она, накручивая прядь светлых волос на палец.

— Тем более, — тяжело вздохнув, только и ответил Кулим, но лишь спустя мгновение задался более важным вопросом. — А чья же? — поднявшись с травы, с опаской спросил он.

— Догонишь меня — я тебе все расскажу, — поставила она условие прежде, чем отбежать от него на нужное ей расстояние.

— Ну держись, — улыбка сама собой появилась на его лице, когда он сорвался за девушкой, что со смехом убегала от него, порой останавливаясь лишь для того, чтобы брызнуть в него водой, когда побежала прямиком к небольшому водоему поверх каменистых белых плит.

— Получай! А вот и не отдам! Ну же, ты чего такой копуша? — Лейлия смеялась, кружилась с лентой дней и убегала от Кулима, когда тот, протянув руку, пытался либо ухватиться за нее, либо за белое полупрозрачное полотно, что принадлежало совершенно другому человеку. И вот, послышался тихий писк, когда йольф все же догнал свою подругу, да потянул ее на себя.

Они стояли, быть может, в сантиметрах тридцати друг от друга. Парень крепко сжимает ее запястье, она смотрит на него своими удивленными глазами, а после улыбается, чуть качнув головой.

— Молодец, ты, все-таки, меня поймал, — произносит на несколько тонов тише с такой ласковой улыбкой, что всего на секунду показалось, словно она не улыбалась так никогда и никому.

— Теперь отдавай, — он чуть отстранился и, не медля, отпустил ее руку, смущенно отводя взгляд в сторону.

— Отдавай что? — закутавшись в полотно, спросила йольф, чуть склонив голову в бок. — Договор был лишь о том, что я тебе все расскажу, — и она снова тихо прыснула со смеху, когда парень нахмурился и, видимо, понял, что его где-то обманули.

— Это же лента Селении, я прав? — довольно тихо спросил юноша, разглядывая такое знакомое ему плетение. — Что она у тебя делает?

— Мы с ней обменялись на денек, — пожала плечами Лейлия, в тот же самый миг растеряв весь интерес. — Любопытно, что на ней написано?

— Ничуть, — отвел сразу взгляд, чем, собственно, перед ней и спалился, а девушка снова рассмеялась, не переставая удивляться тому, как же у него выходит настолько неубедительно ей врать.

— Держи. Отдашь ей за меня, хорошо? — обвив его шею тонким полупрозрачным полотном, она снова хитро улыбнулась, притянув парня к себе. — Пообещай, что вернешь ей в целости и сохранности.

— Обещаю?.. — растерянно произнес он, на секунду просто застыв на месте. — Стой! То есть вы не обменялись, и ты решила на меня это повесить?! — возмутился было парень, когда подруга прыснула со смеху. — Да она, наверное, перепугалась вся, Лейлия! Часов пять работы, и все насмарку!

— Почему же сразу насмарку? В твои чистые и бережные руки, — решила она было поспорить, но затем лишь закатила глаза, когда Кулим раздраженно выдохнул, не понимая, в кого же она такая непоседа. — Правда, она очень красива?

— Словно ночь, — сорвалось случайно с его губ, и парень раскраснелся, не понимая, какого, собственно, черта сказал это перед подругой вслух.

— Я про ленту, дурашка! — рассмеялась девушка, снова держась за свой животик. — Божечки, Кулим, ты уже до слез меня довел! Не стыдно?

— Ты сама себя доводишь, — буркнул он, чуть нахмурившись, но не сдержал легкой улыбки, когда беззаботная и такая свободолюбивая особа начала вытирать подступившие слезинки. — И я про ленту. Ты о чем подумала?

— Белая лента красива, словно ночь? — словно издеваясь, переспросила девица с настолько удивленным выражением лица, что прямо сейчас ему просто хотелось сгореть со стыда.

— У нее уникальный почерк. Отсюда и сравнение, — нехотя оправдался Кулим, чем сам себе же вырыл яму.

— Ладно, как скажешь. Больше не хочу о ней, — Лейлия же сдалась с максимально незаинтересованным видом, хотя сама от чего-то даже несколько расстроилась, что в ту же секунду попыталась скрыть…