Танцуя по Пути великих (джен)

В глазах постепенно перестало двоиться, чувство равновесия очухалось — и перспектива перекувырнулась, всё встало на свои места. Рыжая девушка не висела кверх ногами, а стояла, облокотившись о белые перила на верху домика, куда вели две крутые лестницы. Это Шантэй валялась на спине, привалившись ногами к уходящей в голубое небо мачте с бессильно обвисшим парусом.

— Մյ պրոռտո рыбу ლოვիლի, — обессиленно промямлил парень, на котором Шантэй, оказывается, лежала. — ᚨ ոნა վδրւգ ჵկაᛎალაռ русалкой. Ⴀ ψոტჵმ վდրւგ պրეվრատիლաս᛭ վ девушку! Ааа, ճտჵ ზա դჱѱრւփա!.. Жраааать...

Ох! Шантэй вскочила, поняв, что лежит на куче из двух парней. При том, что она — в одном бикини! Неловко-то как!

И тут же согнулась, ухватившись за бок, в котором по прежнему засел крючок, доставший, кажется, до самого ребра. А леска вилась по палубе, неизвестно кто и когда споткнётся. Она поспешно выхватила кинжал и перерезала неподатливую леску. С трудом. Вот вроде, тонкая — а слона выдержит!

Парни внимания не обратили, вяло переругиваясь — причём, она их не понимала! — а вот девушке этот поворот совсем не понравился.

— Ա ვჲ ᚲտո տաքաա բւδეთჷ, ნվզნაկოմქա-сан? — ледяным тоном спросила она, недобро прищурясь.

Запоздало сообразив, что вытаскивать нож на пиратском корабле, ещё не успев ни с кем познакомиться — чревато... недопониманием, полуджинни убрала кинжал обратно во внепространство — похоже, только больше подозрение разожгла — и вежливо представилась:

— Шантэй! — Она показала пальцем на себя. — Прошу прощения, но я вас почти не понимаю, только отдельные слова. Вы говорите на языке солнца, или языке запада? И... Не могли бы вы помочь выковырять этот крючок?

Вздохнув, сдуваясь, рыжая спустилась со своего балкончика — значит, домик на этом корабле был двухэтажный? — и подошла рассмотреть бок полуджинни:

— ᚡոթ ցγσჲλჲᚥьi. Պրᛊᚥнჲբჲեჳზմнᛊнեй, яვьik ς᛭ѧթьiй Ⴅѧրμჲнմմ ჳнճнեᛊ не вельми. — Она разглядела, как глубоко засел крючок. — Քաქ զասաდիლի-թო... Быть боль.

— Ничего, — отмахнулась Шантэй, стараясь следить за языком, чтобы не сорваться на родной, а говорить на языке солнца — или «старом Гармонии», как в этом мире звалось некое его подобие. — Стрелы выковыривать больнее. — Она зашипела сквозь зубы когда рыжая незнакомка начала сноровисто двигать крючок под кожей, прокалывая дальше, пока остриё не вышло наружу.

— Ⴤςჲըդ, ժიվո սѫդա ს ქւսաჭკაմი! — гаркнула рыжая командным голосом. Мгновения спустя на палубу ошалелым галопом вырвался ну очень длинноносый, смуглый парень с курчавыми волосами, отягощённый ворохом инструментов.

Крючок был перекушен кусачками и вытащен обратно (уй!), больное место заклеено пластырем — и теперь уже трое уставились на неё, разглядывая. Шантэй заёрзала, остро жалея, что не оделась перед превращением в русалку.

— Я, ээ, плыла день, плыла ночь, — попыталась объяснить она, не зная, понимают ли её вообще. — Плыла ещё день. Не выспалась, еле заметила ваш корабль. Потом вдруг — крючок, прямо за жабры! И я летела, — неловко закончила она. Сработала её попытка упростить, или нет?

— Ռჲλჲზեнy нξ ჰнѧнեξ, — покачала головой рыжая. — ᛏьi-ςyმձթьiня եჳ kჲթѧσᚳⰓ? ᛕթѧk? — Она изобразила руками как что-то разламывается.

— Нет корабль, — ответила Шантэй. Как же неудобно-то! — Магия. Желание. Другой мир. Потом плюх! — Она изобразила падение. — Море. День плыть. Ночь плыть. День плыть.

— ᛖձՂեя? — глаза рыжей снова сузились. — ႭσᚣѧgձѥⰁձя ςմλձμե? Ⱇրyk᛭ მხяზჲλճ?

— Магия — да, — неуверенно ответила Шантэй, едва разбирая, что та говорит. — Силами — какими? Что такое фрукт дьявола? Какой дьявол?

Блондин в чёрном костюме ну просто приклеился взглядом, совсем как эти, в танцевальном салоне, заставляя неловко ёрзать. Хотя нет, не как эти. Его взгляд был одновременно честнее и гораздо, гораздо жарче.

Рыжая заметила и рявкнула на них так, что оба парня испарились. Остался только распростёртый на палубе, изредка издающий страдальческое «жраааать». И лицо у него было такое осунувшееся... Шантэй не стерпела, подошла и протянула ему один бенто.

Превращение было внезапным, даже пугающим. Обессиленная тушка обернулась полным энергии смерчем, мгновенно всосавшим еду и обрушившим на полуджинни ослепительную улыбку и словесный потоп, в котором временами промелькивали «вкуснюще!» и «спасибо!»

— Λyᛄᛄմ, — нехорошим таким, вкрадчивым голосом вклинилась рыжая, одновременно выкручивая парню ухо, которое тянулось, словно резиновое. — Шантэй-сан נնվ ղჵვორիტ жა ლիжგაѳრաжկѥ, ზжաեթ տոლ᛭ქო старый Гармонии.ゐ մჸ ჷ նѥδոռտաტჵցნჵ ზжაემ, ჩტობჲ ტաҁ დჵվѧրաთ!

— Но ведь ոნա მეնა ჵტ ღოლոდւփի ռψաσლა! — возразил тот. — Ա ւ жაռ ფო ѱრѥჟжეմւ жѥჭվղო жрать... — Он повернулся к Шантэй с таким блеском в глазах, словно ждал чуда. — Թյ ւմჱჷშ᛭ პრჷვրაշათռა ვ русалку? Правда ведь? Պოკაժი! Պოკაժი русалку!

— Сначала штаны, — твёрдо ответила полуджинни, вытаскивая штаны из внепространства и демонстративно покачивая ими. — Потом русалку.

Штаны были всё такими же мокрыми, капая на пол: время для вещей во внепространстве почти стоит. Но это был вопрос принципа. Шантэй своего тела не стеснялась, но и толочься в бикини среди одетых тоже не собиралась.

Поняв, в чём дело, рыжая девушка утащила её в домик — запомнить, запомнить, как эта штука на корабле называется! — где Шантэй стремительно натянула одежду, от мокрых штанов до мокрой жилетки, сменив топик бикини на свой родной красный. Мокрое всё? Не беда. Солнце жарит, шёлк сохнет стремительно. Разводы от соли — смахнём, как всегда.

Рыжая девушка бормотала что-то непонятное, осматривая полуджинни критическим взглядом. Так неправильно! Неловко даже.

— Какой имя? — прервала Шантэй, указывая на неё рукой.

Та распахнула глаза, осознавая упущение. И представилась:

— Нами. Նაվიգათოր этого պლაվւჩեգո բеდლաმա.

— Рада познакомиться, — с честной, открытой улыбкой подытожила Шантэй.

Ну, по крайней мере эти слова передались правильно. Или просто жест был таким универсальным?

Тут вломился этот парень-ураган и потащил показывать русалку. Он кипел такой энергией, что сопротивляться не было никакой возможности! Ну что же, будет им русалка. Ей жалко, что-ли!

На палубе собралось четыре человека народу: Нами и трое уже знакомых парней. Станцевала, произведя фурор. Блондин в чёрном костюме так возбудился от её танца, что казалось — крутится на месте, словно волчок. Искренний, истовый поклонник, до такой степени, что мурашки по коже и на душе теплеет, и не поймёшь, радоваться или стрёматься.

От русалки у него, однако, по какой-то причине остались смешанные чувства. Ну да, её русалья форма — это совсем не типичная русалка, отличий — уйма. Могла бы — объяснила бы.

Оченно энергичный — не сразу, но удалось разглядеть, что у него короткие, нечёсаные чёрные волосы, красная жилетка и соломенная шляпа — восхитился до скакания по перилам и верёвкам, с радостными выкриками в которых без всякого знания языка читалось «круто!». Нами успокоила его кулаком по темечку, проникновенно что-то нашёптывая в выкручиваемое ухо. Кажется, рыжая звала его «Луффи» или вроде того.

На шум из заднего домика — в отличие от Рискиной лоханки, на этом корабле их было два, на обоих концах — повылезла девочка лет десяти, в балахоне и забавной шапочке, русые волосы заплетены в косичку ниже пояса. Шарахнулась поначалу от русалки, пришлось сбросить трансформацию. У девочки выпала челюсть. Шантэй превратилась во что попроще, в данном случае — обезьянку. Стала бегать и скакать вокруг девочки. Та сначала ошалело следила за ней, потом рассмеялась и протянула руку. Шантэй запрыгнула, повисла, зацепившись хвостом. Имела сокрушительный успех! Девочка посадила её себе на плечо и совсем не хотела отпускать. Какая досада, что поговорить с ними невозможно! Видно же, что люди хорошие. И чего они под пиратским флагом ездят?

Когда веселье угомонилось (разошедшегося Луффи угомонили вручную), Нами начала что-то своим объяснять, судя по тону — рассказывала о какой-то неприятности. При этом жестами показывала на зеркально гладкое море. Шантэй пыталась вслушиваться, но из отдельных понятных слов расшифровать смысл не получалось.

Когда почти все прониклись (кроме Луффи, у того было энтузиазма на троих, абсолютно неиссякаемого), Нами вытащила из переднего домика огромные вёсла и заставила длинноносого закреплять их по бортам. Они собирались грести? Если подумать, то из вечного штиля по другому не выбраться. Парус висел идеально плоским полотнищем.

Нами поднялась на задний домик (ух ты, он двухэтажный, оказывается: на нём — ещё один домик поменьше, а уже на том — роща!) и начала командовать парнями. Луффи встал за правое весло, а блондин и длинноносый — за левое. Гребли с энергией но бестолково, то и дело сбиваясь с направления.

Нами злилась, кричала на них, нервничая и оглядывая горизонт. Шантэй неловко было стоять, как посторонняя. Помочь бы — но чем? Они бегут от чего-то?.. Потом до неё дошло.

Привлекла внимание Нами, попыталась разговаривать жестами. Показала вниз, изобразила рукой волнообразное движение, словно рыба плывёт. Потом изобразила левой рукой поверхность моря, а правой — всплывающего через неё морского змея, делающего «Ам!» и завершила, разведя руки широко — мол, огромное.

Нами ответила устало-раздражённой тирадой, судя по эмоциям — что-то вроде «Молодец, догадалась. А теперь не мешай.»

Шантэй огляделась. Значит, они действительно хотели убраться из этого штиля. Неудивительно, учитывая, что она ощутила на глубине. Там этих морских змеев, похоже, кишмя кишит! Парни были сильные, гребли мощно, но целый корабль двумя вёслами?.. А гладь — до горизонта. Нет, надо помочь!

Зевнув, протерев слипающиеся глаза, Шантэй сосредоточилась, исполнила танец русалки. Потом привлекла внимание Нами, жестами показывая, как обвязывает верёвку вокруг пояса.

Рыжая в ураганном темпе всё организовала. Пришлось карабкаться на передний домик русалкой по крутой лестнице — крайне неудобно, но верёвку-то уже привязали! — чтобы спрыгнуть в воду с переда корабля, не зацепив верёвкой ни за что. Передняя статуя оказалась головой овцы, кстати. Дождавшись, когда вокруг шеи этой овцы обвяжут другой конец, Шантэй занырнула на комфортную глубину и заработала хвостом, впрягаясь.

Слышно отсюда ничего не было, но она ориентировалась по углу, под которым натягивалась верёвка. Если начинало тянуть вбок — выправлялась, подстраиваясь под направление корабля. Отсюда снизу, он как-то гораздо меньше казался. Видно, неглубоко в воде сидел. Спать хотелось убийственно, глаза просто слипались, но проходящие изредка снизу мягкие волны давления — иногда пугающе близко — оченно стимулировали. Тянула, невзирая на ноющий от усталости хвост, подгребала перепончатыми руками. Вызвалась помогать — не говори. что не сдюжишь! Но голова была реально ватная, мысли путались и перескакивали. Отупляющий ритм убаюкивал, она пару раз засыпала таки и просыпалось оттого, что её прикладывало низом корабля по темечку.

Как вытянули на палубу — смутно помнила. Кажется, штормило, корабль качался на волнах. Или это у неё ноги подгибались?

* * *

Проснулась Шантэй, сладко потягиваясь, в гамаке. Сначала спросонья не сообразила, показалось, что это — родной маяк, просто ночь снаружи. Потом расслышала лёгкое поскрипывание и плеск волн в борт. Точно! Опять в незнакомом мире, на корабле неправильных, добрых пиратов... Или эти пятеро корабль у пиратов угнали? Как же неудобно быть практически глухонемой! Можно, конечно, схитрить, исполнить чьё-нибудь желание понимать её... Но риски просто устрашающие! С каждым исполненным желанием, Шантэй всё больше проникалась, какая могучая сила ей досталась в наследство, и как осторожно с ней нужно обращаться. Выучить язык за минуту? Запросто! Вот только в тот раз, с Тендо Набики, ей сказочно повезло, что не было побочных эффектов. Или были? Может, не просто так средняя Тендо стала рисковой искательницей приключений?

Как всё сложно-то!

Вылезла из гамака, пошла шариться в темноте. Как тут свет зажигается то? Нащупала свои туфли на покрытом ковром полу. Нащупала столик, шкаф с книгами, ещё один столик, ещё один шкаф с книгами и ещё один столик с здоровенными цилиндрическими фиалами на нём. И только обойдя всю комнату кругом наткнулась на лестницу. Поднялась, подняла люк в потолке — и оказалась в тускло освещённой комнате с бочками, тюками, ящиками и прочими припасами. Кажется, она вчера здесь переодевалась?.. По бокам стояло две пушки. окошечки для них закрыты ставнями. Спереди и сзади — по двери. Вот только которая — которая? Попробовала ту, что с маленьким круглым окошком. Темнотища, но ясно, что это — продвинутая тинкер-купальня, как у Аканэ дома, только крохотная, еле втиснуться. Умывальник с этим, как его, краном, корыто для купания и ночной горшок со встроенным смывом.

Приведя себя заодно в порядок и даже умаслившись заново, Шантэй покинула купальню в прогулочном настроении.

Вышла через противоположную дверь на палубу. Тишина и пустота, корабль слегка покачивается на лёгкой волне, привязанный к берегу острова, возносящегося ввысь уровень за уровнем торчащих, словно носы, каменных выступов. Словно экзотическое каменное дерево размером с гору!

Постучалась в передний домик. Никого. Ещё одна пушка, только большая, торчащий из пола ворот и куча всяких припасов. Заглянула в люк возле мачты. Темнотища, тишина, пахнет немытыми мальчиками и стоячими носками. Лезть не стала. Второй этаж заднего домика — тоже пусто. Это, похоже, у них столовая и кухня заодно.

Куда же они все подевались?

Пожав плечами, Шантэй села за стол и подкрепилась из своих запасов. Лезть в чужие — невежливо, если только это не босса или монстров, которых побеждаешь в честном бою.

Выйдя на палубу, увидела приближающуюся с моря группу кораблей. Все одинаковые, пятнисто-зелёные, на парусах — синий символ в виде стилизованной чайки, держащий что-то вроде двух соединённых вилок. Ниже — надпись, буквами языка запада (известного в Стране Блёсток как язык старого мира), «м-а-р-и-н-е». Буквы понятны, слово — нет. Это кто ж такие пожаловали?

Извлекла из ки-кармана прихватизированную у Риски подзорную трубу, с любопытством разглядывая корабли. Здоровенные, раза в четыре больше этой пиратской посудины, ощетинившиеся пушками, на палубах организованно суетятся люди в совершенно одинаковой одежде: белые куртки, белые кепки и синие штаны с тяжёлыми ботинками. И все вооружены мушкетами или саблями.

Знаете, они подозрительно похожи на тех, кому положено пиратов ловить. Идёт стража, в силах тяжких!

Интересно, куда хозяева-то корабля подевались? Вот будет смеху-то: придут стражники ловить, а тут-никого, только она... Шантэй... Ык!

Рванула с корабля пригибаясь, сиганув с палубы прямо на берег. Тут, оказывается, целая деревня была, люди работали на полях! Проскользнув мимо них, спряталась в лесу и короткий танец спустя повисла на ветвях летучей мышью.

Если кто скажет, что летучие мыши днём плохо видят — не верьте. Нормально они видят. ну, по крайней мере та мышь, в которую превращается Шантэй. Цвета, правда, такие... специфические, так что цветовые загадки не порешаешь.

Убедилась, что никто за ней не увязался следить — и полетела обратно к кораблю. Там, с удобствами, с ближайшего дерева, имела возможность полюбоваться на суету стражников. Те ломанулись толпой на корабль, потом вылезли разочарованные. Оставили нескольких сторожить, ломанулись в деревню, перебаламутили жителей — да и попёрли вверх, в гору. Заправлял ими командир с внушительными усами, а тем, в свою очередь, помыкал какой-то подозрительный мужик с высоченной стоячей причёской, зализанной на конце в сужающуюся спиральку. И вот этот показался Шантэй очень, очень опасным. Весь такой из себя насторожённый, глаза скрыты за полоской чёрных очков... Не хотелось бы сталкиваться.

Почти все стражники ушли на восхождение. Шантэй поболталась по острову, послушала крестьян — на слух, такая же тарабарщина, что и в речи Нами с друзьями, только отдельные слова знакомые промелькивают — облетела остров вокруг, пособачилась с зелёными попугаями, пытавшимися прогнать непонятную тварь со своей территории...

Гору исследовать не стала: у неё в форме летучей мыши очень плохо получалось лететь вверх, быстро выдыхалась. То-ли это порода летучих мышей такая попалась, то-ли в танце трансформации ошибка — поди, разберись. Можно было бы, конечно, обезьянкой — но это же лабиринт, а не гора, столько выступов нависающих, что легче самой потеряться, чем своих новых знакомых найти.

Когда облетела остров и вернулась — корабля не было. Стражники суетились, как муравьи в разворошённом муравейнике. Направо, налево или вдаль? Дурацкий вопрос. Если бы налево — она бы их уже встретила, если бы вдаль — они бы ещё видны были. Значит, направо!

Напрягая крылышки, помахала вокруг острова направо, срезая углы, где могла, впритирку к скале, борясь с хаотически обтекающими скалы морскими ветрами. Когда, наконец, догнала знакомый кораблик — тот бодался с кораблём стражи под длиннющим, нависающим над морем мысом-выступом. Приблизилась осторожно, снижаясь, осторожничая, стараясь не привлечь к себе внимания.

И тут с мыса с грохотом прилетело что-то большое, орущее на разные голоса! Походя снесло главную мачту кораблю стражников — и ускакало, словно блинчик, прочь по волнам. Кораблик с головой овцы за этим нечто резво поплыл, пока стражники метались и перекрикивались. Их корабль застрял намертво из-за заваленной в воду мачты.

И что теперь делать? Подойти к стражникам, спросить совета? С этим у неё всегда не ладилось, незнакомые стражники от неё отмахивались «не мешайся, девочка». Ну да, ростом не вышла. Так, наверно, на всю жизнь мелкой и останется. Ну, наряд нетрадиционный. Что делать, если он практичный, ей нравится, и она танцы любит всей душой? Отмахиваться-то зачем?.. А эти ещё в раздраенных чувствах из-за мачты отломанной. Ну их, себе дороже.

Догонять пиратов? С одной стороны — вроде как не совсем чужие. С другой — всё это... Как выразилась, в своё время, Набики — «чую большую кучу... приключений».

Но, если смотреть на вещи здраво, одна в незнакомом мире, не имея возможности говорить с людьми, без денег, без работы... Выживать, охотясь для пропитания? Фигня вопрос, но помереть же можно от скуки! Лучше уж с полузнакомыми пиратами на поиски приключений.

Решено!

Снизившись к кромке прибоя там, где стражникам не видно, сбросила трансформацию, выполнила танец русалки, сползла, отталкиваясь руками, в воду — и работаем хвостом, работаем! Полузнакомых пиратов ещё догнать надо.

Временами осторожно выныривала, сориентироваться и рассмотреть обстановку. Кораблик резво удалялся, таща на буксире что-то зелёное, вроде кучи водорослей или стога сена.

Хвост уже отваливался и плавники ныли когда догнала наконец. Зацепилась рукой — оказался грубо сколоченный плот со средних размеров драконом на нём, покрытым растрёпанными зелёными перьями. Вытащила себя на плот, сбросила трансформацию и привалилась к пернатому боку, отдышаться.

Дракон открыл один золотой глаз, покосился, потом закрыл глаз обратно. Ой, он древний же какой, дряхлый. И на голове — лысина. Он, наверно, даже летать не может — вот они его и возят.

Ей всё больше нравились эти люди.

* * *

Задремавшую Шантэй разбудили хоровые вопли с корабля. Оказалось — море впереди было иллюзией, вроде трюка с зеркалами, и сейчас корабль как раз вплывал в рябящее от прикосновения зеркало, исчезая в нём. Какая интересная тут магия!

На всякий случай превратилась в русалку. Оказалось — не зря! Внутри магического барьера бушевал невидимый снаружи шторм. Волны — просто жуть! Кораблик мотало, плот мотало, верёвка отвязалась... Из душераздирающих воплей девочки удалось понять, что дракона зовут Рюджи. А страдающий оптимизмом парень, как выяснилось, умеет растягивать конечности на много-много саженей. Вот диковина-то!

Одной такой конечностью её с плота и смахнуло. Прилетело в лоб ногой в сандалии, облака с волнами помелькали, меняясь местами — и плюх. Догонять даже не пыталась: кораблик несло с головокружительной скоростью, он быстро скрылся за огромными волнами. Опустилась пониже, где не так мотает — и поплыла, не торопясь, в том же направлении.

Внутри кольца шторма, ожидаемо, оказался круг затишья, а в нём — зачарованный остров. Пиратский кораблик был далеко, направляясь к нему. Поплыла следом, не напрягаясь, лениво поводя натруженным хвостом. Подводные течения тут ощущались странно, ну — на то он и зачарованный остров.

При очередном выныривании сориентироваться — вот как рыбы в море не теряются? — обнаружилась плывущая вдогонку лодка, гребец аж жилы рвал, вёслами работал, как бешеный. Подплыла поближе, понять, кого это несёт.

В лодке оказался тот опасный мужик с высокой причёской. Который Шантэй заметил, и тут же делом доказал, что он не просто, а очень-очень опасный. Махнул рукой, чувство опасности взвыло, русалка метнулась, рывком уходя на глубину. Толщу воды прорезали плоскости пузырьков, словно море резанули раскалённым ножом.

Так и убить можно! Шантэй нахмурилась. Всё, сам напросился. Занырнув, на всякий случай, поглубже, пошла гвоздить по лодке русальими пузырями, атакуя почти точно снизу.

Лодка осталась без дна пузыре уже на третьем. Расплылись по волнам щепки, вёсла... И пошёл на дно, даже не барахтаясь, противник. Он что, плавать не умеет?

Шантэй сначала опасалась, думая, что это уловка. Но потом стало понятно, что тонет он по настоящему. Раздражённо булькнув — няньчиться ещё — подплыла, вытащила на поверхность. Мужик держался, как варёная макаронина. Пришлось тащить его к острову, всё время следя, чтоб не захлебнулся. А там мили две было, не меньше!

Вытащила обессиленного противника на одну из скал, немного отстоящих от острова: нечего друзьям врагов привозить. Понаблюдала, спрятавшись за камнем. Мужик скоро обтёк и разразился бранью, метая в соседние скалы вихри режущих шквалов. Реально камни режущих!

Вот пусть и сидит на одинокой скале, раз такой сильный маг, а плавать не умеет.

Отплыла подальше вдоль берега, испещрённого полузатопленными древними руинами, превратилась в гарпию. С высоты стало видно, что этими руинами пол-острова покрыто, просто их издалека не видно, заросшие лесом. Страшно зачесалось исследовать, искать сокровища!

Кораблик нашёлся в укромном месте у берега. Вокруг — никого, плота с драконом нету. Они что, плот с собой потащили?

Утвердительный ответ принёсся с горы, поднимая клубы пыли, с грохотом считая повороты. Плот оказался на колёсиках! Оставляя шлейф хоровых воплей, промчался под гарпией — девочка моталась, вцепившись дракону в загривок, косичка телепалась на ветру — и постепенно замедлился у самого берега. Сумасшедшие, сумасшедшие люди! Почище Ранмы и компании! Шантэй спикировала к ним, сложив крылья над головой.

Поприветствовала знакомых — гарпия единственная из всех трансформаций умела говорить, причём голос был свой, неизменённый — и превратилась обратно в себя. Ой, с ними был ещё один парень, с тремя мечами и таким выражением лица, словно хотел убить кого-нибудь. Где они его подобрали-то? Нами, кажется, разрывалась, одновременно и рада видеть Шантэй, и подозревая непонятно в чём. Полуджинни изобразила пантомимой зачёс мужика со спиралькой, показала пальцем вдоль берега. Все напряглись, Луффи подорвался туда бежать. Вытянул руки вдаль с выкриком «թξჰեн-րᛊვմнჲჩձя ракета!», ухватился за скалу — и выстрелил собой, как из рогатки!

Он не разобьётся вообще? Превратилась снова в гарпию, полетела следом.

Неугомонный в соломенной шляпе ухохатывался с безопасного расстояния, дразня застрявшего на одинокой скале злобного мага. Слова, видимо, были обидными: тот беленился, запуская шквал за шквалом. Луффи прыгал, уворачиваясь от кромсающих скалы и деревья лезвий ветра. Прибежали двое парней, блондин и тот, что с мечами, встали в остолбенении. Луффи обхватил их, спасая от очередного шквала, сиганул со скалы. Как все трое не убились-то! Двое других парней, похоже, разделяли её беспокойство: припечатали неугомонного в два кулака по темечку. Тот лишь хихикал в ответ. Вот непрошибаемый!

Пришлось срочно объясняться, поскольку любопытство честно#&301;й компании уже зашкаливало. Им наверняка хотелось узнать, как она того мага победила, такого опасного. Пантомимы на этот раз не помогали. Взяла палочку, стала рисовать на песке. Рисовать полуджинни кое-как могла: делать схематичные наброски — важное умение для охотника за реликвиями! Вроде, на этот раз всё поняли. Кажется, хотели демонстраций. Превратилась в третий раз в гарпию — она пока была не настолько крута, чтобы использовать русалий пузырь вне воды — и посекла близрастущий куст метательными перьями. А галдёж поднялся! Луффи о чём-то её упрашивал, похоже, уговаривал плыть с ними. Ну, это она и так собиралась, если возьмут. Нами подбирала слова на этом «старом Гармонии», пытаясь о чём-то ей объяснить. Не получалось, к вящей досаде обеих.

Искушение применить трюк с желанием было столь велико!

Хотела уже сбросить трансформацию когда девочка — по ходу выяснилось, что зовут её Апис — жестами упросила её остаться в форме гарпии. И начала остальным о чём-то рассказывать, неуверенно, но с чувством. После чего Нами стала задавать наводящие вопросы как-то уж близко к теме, вроде «магия, язык понимание?»

Похоже, Апис умеет мысли читать — но почему только у гарпии? Загадка.

Попыталась объяснить, как могла, что она — джинни, повторив раз пять слово «опасно». Похоже, Нами её поняла. К сожалению, рыжую это не переубедило:

— Джинн, магия, язык, понимание, опасность?

— Да, — подтвердила Шантэй. — Много опасность.

Нами что-то длинно объяснила своим, вызвав у тех искреннюю озабоченность. Потом снова обернулась к Шантэй:

— Язык, понимание, магия — да!

— Опасность... — последний раз попыталась полуджинни. И ведь не объяснишь, в чём именно опасность, пока не исполнишь это желание! Замкнутый круг.

— Магия — да!

Ну, что тут поделаешь, когда так требуют, да ещё и саму страшно грызёт искушение?

Остро вспоминая Набикину цитату про путь в ад, мощёный благими желаниями, жестами велела всем остальным отойти подальше. Только эффекта домино сейчас не хватало, как в тот памятный раз, когда резонансный каскад желаний зашвырнул Ранму с невестами и Рёгой в Страну Блёсток.

На лицах друзей Нами читалось неприкрытое беспокойство. Шантэй уже совсем не хотелось это делать. Пусть его — непонимание. Язык можно и нормальным путём выучить!

Но в глазах Нами блестела такая решимость...

Закрыв глаза, сосредоточилась, нащупывая те смутные ощущения, в которых сама еле разбиралась. Доверилась джиннским инстинктам, собрала магию в кулак и...

Боль! Как же это, всё-таки, больно!.. Словно все гвозди мира самозабиваются в голову. Промаргиваясь, Шантэй поняла, что валяется на спине, в глазах плывёт и двоится. Шевелиться совершенно не хотелось. Смутно доносились голоса. Ну, по крайней мере, сработало: теперь она их понимала.

— ..говорил, что колдовство — это плохая идея! — парень с мечами.

— А... кто эта женщина? — Апис, со страхом и непониманием.

— Насколько понимаю — приёмная мать Нами-сан. — блондин, нехарактерно печальным голосом. — Убитая много лет назад. Вот же вонючее невезение...

О, нет! У Шантэй внутри оборвалось, словно мост ушёл из под ног в бездну. Пусть, пусть это окажется неправдой!

— Она заставила Нами плакать, — Луффи, опасным, обещающим расплату голосом. — Но... От чистого сердца же!.. Как так?.. Аааа, ничего не понимаю!

Преодолевая боль, Шантэй приподнялась на локтях.

Нами давилась слезами над телом молодой женщины с бритой головой с прядками вишнёвых волос в качестве чёлки.

От такого — не отмахнёшься, отделавшись смущённым «опаньки». Шантэй представила себя, над хладным трупом собственной мамы — и совсем поплохело. До того, что жалкое покалывание в висках отступило куда-то на второй план.

— Если б я только могла предупредить, в чём подвох, — прохрипела сквозь наворачивающиеся слёзы.

Луффи зыркнул волком, но ничего не сказал, наблюдая молча.

— Бельмель-сан, — хлюпнула Нами.

— Что теперь делать-то? — растерянно пробормотал длинноносый.

— Доставать лопату, — выдавила Шантэй, подползая на карачках: встать сил не было — Магия джиннов не властна вернуть душу. Могучая почти чудотворная... Но невозможно пожелать человека обратно к жизни, если его души нет под рукой.

— Получается, я... сама это устроила? — всхлипнула Нами. — Я... Я ведь пыталась обмануть тебя, когда узнала, что ты — джинн... — призналась она. — Я... специально...

— Нет, это мне не надо было поддаваться искушению, — призналась Шантэй. — Использовать чужие желания для своей выгоды... В прошлый раз прокатило потому, что опасность была настоящая. Способность понимать... — Она попыталась встать на ноги, напрягаясь сквозь сверлящие искры в глазах. — Без неё можно было бы обойтись. Жестами как нибудь...

Так. Стоп. Почему перед глазами плавает двоящееся небо, словно она лежит на спине? И — нависающее над ней лицо Нами, злое и сосредоточенное несмотря на дорожки от слёз?..

— ..лышишь меня? — Нами бесцеремонно раздвинула ей веки пальцами, рассматривая левый глаз. Потом поднесла к её лицу растопыренную кисть. — Сколько пальцев? С тобой часто обмороки случаются?

— Четыре, — озадаченно ответила Шантэй, замечая, что вся пиратская команда обступила её озабоченным кольцом. — Никогда не случаются. А что? — Ощутила на лице липкое, попыталась стереть. Оказалось — кровь. — О! Это... Это, наверно, побочный эффект от выучивания нового языка за минуту. Каждый раз голова изрядно болит.

— «Изрядно» — до потери сознания, крови из носа и красных прожилок в белках? — язвительно уточнила Нами. — Не хотелось бы мне испытать такое «изрядно»!.. Лежи, не смей вставать! Мальчики, холодный компресс мне, живо!

Так, за неловкой суетой, и прошло знакомство полуджинни из Страны Блёсток, любительницы танцев, приключений, и вообще неуёмной личности, с пиратами Соломенной Шляпы.

* * *

ЕМНИП, февраль 2019

Прим. авт.: события здесь — альтернатива эпизодов 55, 57 и 58. В поясе спокойствия Соломенные шляпы проторчали гораздо дольше, чем в каноне, и, в отличие от канона, ни одного морского короля не встретили. 56-й эпизод Шантэй благополучно проспала, потом основательно оттопталась на Эрике, выведя его из игры. Эдакая цельночугуниевая бабочка, от взмаха крыла которой канон данного филера напрочь сошёл с рельсов.

И да, не говорите мне «не тащи в рот бяку»: аниме филеры и фильмы — манна небесная для этого фика.