Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой (джен)

«— Хмм, тяжело. ОЧЕНЬ тяжело. Я вижу долю храбрости. Неплохой ум, к тому же. Есть талант, о да. И желание проявить себя. Но куда же определить тебя?» — размышляла Шляпа.

«Талант? Смелость? Это ты обо мне говоришь? И это был риторический вопрос?»

— Эмм...Могу я задать вопрос?

— Конечно, дорогой, — удивилась Шляпа.

— Это правда, что все темные волшебники учились в Слизерине? — смутился Гарри, чувствуя себя в высшей мере глупо.

«Я говорю со ШЛЯПОЙ». Гарри подавил улыбку. «Видели бы меня сейчас Дурсли...»

— Не все, нет. Большинство, честно говоря. Но вины факультета в этом нет. Он пытается определить то, что заставляет людей обращаться к тьме. Студенты Слизерина могут быть ... неправильно понятыми. А что такое? Ты хочешь на этот факультет?

«Я просто хочу здесь остаться, вот и все. Не вылететь».

— Каждый думает, что я особенный. А если... — Гарри сглотнул, ужасаясь проявлением собственной слабости, пусть даже и перед Шляпой.

Скажет ли Шляпа Дамблдору, что Гарри вовсе не великий маг? Отправит ли директор его домой? Затем он поднял подбородок. «Кто скажет, о чем они думают?». Он смело продолжил:

— ... я не такой?

«Что если я просто обыкновенный, несносный мальчишка, ошибка? Таким позволено находиться здесь?».

— Ну что ж, все, что мне было нужно, я узнала. Слизерин!

Все разговоры в зале неожиданно прекратились. Когда Гарри снял Шляпу, он оглянулся. Дамблдор широко улыбался и говорил что-то своему соседу. Что бы то ни было, это заставило мужчину нахмуриться. Все смотрели на Гарри с любопытством. Затем слизеринцы начали аплодировать ему, и остальные присоединились к ним. Перед тем, как Гарри сел за стол своего факультета, положив Шляпу на стул, он услышал ее последнюю фразу:

— Просто на заметку, Гарри. Будет лучше и легче для тебя, если ты прекратишь прятаться.

— Прятаться? — хмуро переспросил Гарри и услышал мысленный вздох Шляпы.

— Прекрасно. Иди к своему столу.

Напряжение оставило комнату, когда Гарри с достоинством занял место за своим столом, где был приветливо встречен слизеринцами. Мрачный мужчина рядом с Дамблдором прекратил его разглядывать и даже кивнул ему в знак приветствия. Гарри принял это, хотя сдержанность мужчины была более чем нейтральна. Он сделал себе мысленную пометку быть внимательнее, а затем запихнул ее подальше.

Вскоре он был представлен своим новым однокурсникам. Слева — Теодор Нотт, уверенный в себе, но болезненного вида мальчик с темными волосами. Справа сидел Блейз Забини, державшийся прямо и гордо, внимательно подмечая все, что видит. Напротив него расположился Драко Малфой, которого Гарри уже видел и находил весьма неприятным типом; по обе стороны от Драко сидели Крэбб и Гойл, сами себя назначившие его телохранителями.

«Что за глупые имена? Малфой, Крэбб и Гойл. Это как Роковая Наташа и Борис Баденов. Леди и джентльмены, позвольте мне представить главных виновников торжества!». В отдалении за столом сидели Миллисента Булстроуд и Пэнси Паркинсон, уже опрометчиво набравшие себе друзей и, в основном, игнорировавшие грубиянов вокруг. Подошли их старосты, представились как Розалинда Лэбеукс и Грегори Стоун. Гарри собрал всю свою смелость, чтобы спросить то, что беспокоило его с того момента, как он увидел Дамблдора, разговаривающего со странным мужчиной.

— Кто этот человек, рядом с директором?

— Мрачный такой? Это наш декан, глава факультета. Не беспокойся, он ругается что язвит. Он не причинит тебе вреда и поможет, если это будет действительно необходимо, но выйти сухим из воды не позволит. Честно говоря, мы все его побаиваемся. Просто потому, что когда он язвит вместо ругательств, это не значит, что он не насмехается на самом деле, — ответил Стоун.

«СПАСИБО. Это была попытка убедить меня? Не ты ли начал предложение с «Не беспокойся»?». Гарри попытку оценил, хотя староста Стоун выглядел вполне нормальным.

— Что, даже с новенькими? — поинтересовался Гарри.

— «Я думал, взрослые существуют для того, чтобы осложнять жизнь»? — с любопытством посмотрел на него Стоун, и Гарри озарил его улыбкой, удачно нейтрализуя все подозрения старосты, который еще мог ему пригодиться.

* * *

— Поздравляю, Северус, с приобретением подопечного! — поддразнивая, воскликнул Дамблдор. — Я уверен, Гарри будет рад такому наставнику, как ты!

Северус хмуро посмотрел на старого мужчину перед тем, как начать паниковать. «Это не то, чего я хотел достичь на этой работе. Наставник ребенка? Следить за его нуждами? Конечно, я могу присматривать за факультетом, но... нет. Это плохая идея. Я даже не люблю детей. Особенно этого ребенка».

— Ты понимаешь, Альбус, что я ненавижу этого мальчика? Что это сын Джеймса Поттера, а я Пожиратель Смерти? Ты действительно думаешь что все пойдет отлично?

— Ты сейчас не пойдешь на попятную ? Кроме этого, ты уже согласился, — невозмутимо глядел на него Дамблдор.

Северус посмотрел в глаза директора.

— Я не делал ничего подобного. Я был согласен только с тем, что Минерва должна опекать мальчишку.

Но Северус даже не надеялся, что директор не позволит этому случиться. Альбус обладал известным упрямством во всем, что касалось его идей. Чем сумасшедшее он казался, тем больше его любили.

— Так и есть. Ты думал, что мальчик попадет в Гриффиндор, и Минерва возьмет на себя обязанности. Но это все пустяки, — настаивал старый мужчина. — Ты отказываешься сейчас?

В его голосе звучало предупреждение, но Северус проигнорировал его.

— Честно говоря, да. Я отказываюсь. Я не собираюсь нести ответственность за благополучие этого нахального, хвастливого, слабоумного и самоуверенного щенка.

Северус попытался выдержать взгляд Альбуса, наполненый молчаливым осуждения. «Черт, старик, я серьезно». Но разочарование в глазах директора было заметно, и мастер зелий снова ощутил себя четырнадцатилетним подростком с крупными неприятностями на носу. Он держал зрительный контакт столько, сколько мог, но, как обычно, недовольство директора победило. Однако, его собственный взгляд был лишь попыткой защититься. «Не заставляй меня делать это. Я не могу. Ты знаешь, я не могу. Я ненавижу Поттера. Как я могу не ненавидеть мальчишку? Как мальчишка может не ненавидеть меня? Ты же не собираешься преодолеть почти двадцать лет ненависти чистым идеализмом?».

Тем не менее, взгляд Альбуса оставался непоколебим, и Снейп больше не смог его выносить.

— Да, сэр, — пробормотал он, опуская глаза. — Я сделаю все, что в моих силах.

— Спасибо, Северус. Это все, что я могу сказать.

К тому моменту Северус заметил Поттера и осторожно, безразлично кивнул, почти так же, как Пожирателю или подозрительному члену Ордена. Профессионально. Без единой эмоции.

— Я буду строг с ним. Я не смогу сохранить ему жизнь, если он ни во что не будет меня ставить.

— Его дисциплина — это полностью твое дело, Северус. Я доверяю тебе, — кивнул в ответ Дамблдор.

Он улыбнулся Снейпу, который был вынужден снова опустить глаза. Выносить одобрение директора было почти так же невыносимо, как и его осуждение. «Я собираюсь разочаровать тебя, старик. Я не справлюсь с этим».

* * *

Тем временем Гарри был втянут в радостную болтовню однокурсников, успокоенный тем, как легко они приняли его, как вели себя с ним: вежливее и дружелюбнее, намного тише, чем ребята за другими столами. Гарри был обеспокоен: отдаленный от Рона (шумного рыжеволосого, которого он встретил в поезде), он мог не найти других друзей. Рон не симпатизирует слизеринцам, но Гарри надеялся, что его распределение никак не повлияет на их отношения. Громкий от природы, Рон казался весьма забавным парнем, хотя наличие множества друзей было не самой главной вещью, о которой Гарри следовало бы беспокоиться. Он надеялся, что сможет некоторое время избегать Драко Малфоя — Малфой выглядел самодовольным и неприятным типом тогда, на Диагон-аллее, а затем стал активно пытаться подружиться с Гарри как только узнал, с кем встретился на самом деле. В конце концов, он завел себе двух шкафообразных закадычных друзей. У Гарри было много слабостей, но он не был глуп. Учитывая опыт, полученный от кузена, он не торопился лезть в драку. «Я не собираюсь быть захваченным врасплох просто потому, что люди подошли ко мне и поздоровались».

Блэйз и Тео казались хорошими ребятами. Тео — шумный и болтливый, добродушно хвастался тем, как легко дались ему летние занятия и все веселые заклинания, что он изучил; затем, прищурив один глаз, перекрасил свои волосы в ярко-фиолетовый цвет. Понаблюдав, Гарри заключил, что этого для Тео более чем достаточно, чтобы развеселить самого себя. Блэйз говорил меньше, но охотно и мелодично смеялся, изредка вставляя серьезные и резкие комментарии, заставляя Гарри поверить, что они отлично поладят. Наконец ужин исчез, и взгляды обратились к Дамблдору, говорившему об опасных коридорах и запретных местах перед тем, как отправить всех в общие гостиные. Гарри был очарован. Запретные коридоры и места, и даже Лес носит такое название. Что за тайны, о которых директор предупреждал так спокойно, упоминая мучительную смерть в случае нарушения правил?

«Это место определенно клёвое».

* * *

Когда Гарри зашел в гостиную Слизерина вместе со всеми, он был просто поражен ее уютом и светом, заставленная удобными диванами и креслами, устланная пушистым ковром — все краски здесь имели красивый зеленый оттенок. Гарри вспомнил кричащие цвета Гриффиндора и содрогнулся. «Я бы ослеп». Порядком удивили его окна. «Я могу поклясться, что мы под землей». Он вспомнил потолок в Большом Зале и пожал плечами. Отчего же тот, кто создал целое фальшивое небо, не сможет создать пару-тройку окон? У него не было времени осмотреться перед тем, как старосты позвали всех, чтобы навести порядок перед встречей с деканом.

Еще до того, как Снейп вступил в комнату, Гарри вместе с остальными первогодками был поставлен в ряд перед старшими учениками Слизерина — спину прямо и руки перед собой, нервно переступая с ноги на ногу или заламывая пальцы. Все, исключая Тео, который казался абсолютно невозмутимым. Он стоял как обычно, но даже отдаленно не напоминал того, кто нервничает: то и дело гордо касался своей новой прически и обязательно возмутился бы вслух, если бы сумел повторить то заклинание, которым такое натворил.

Гарри тоже нервничал. Снейп был таким же взрослым, как и остальные: он естественным образом ненавидел Гарри просто за его существование, и совершенно точно будет наказывать его за это. Что это была за попытка перемирия в Зале? И поэтому Гарри встал наравне со всеми, приготовившись прослушать литанию* правил, которым и так следовал. Снейп, однако, выглядел так, как будто собирался ругаться: влетел в комнату, как если бы он был королем, а они лишь смиренные слуги, и Гарри поменял позу, выпрямляясь. «Ты не напугаешь меня, кретин». Хулиганы нападают на более слабых, так что он просто не будет слабым.

* * *

Северус Снейп вошел в слизеринскую гостиную как всегда через дверь своего кабинета, и стремительно подошел к стоящей впереди шеренге учеников. Его взгляд сразу пал на Гарри, который вызывающе на него смотрел, подняв подбородок и сжав зубы. «Как я и подозревал. Мальчик — нахальный маленький негодник, просто как его отец. Думаешь, твои маленькие игры беспокоят меня? Ты ребенок, отродье одного из этих. Ты не достоин моего замечания».

Поэтому Северус проигнорировал мальчика и произнес свою обычную речь, подчеркивая преданность дому и его братство, и последствия, если правила будут нарушены:

— Я не сомневаюсь, что есть те, кто ладить друг с другом не собирается, и внутри этих стен ваши мелкие ссоры меня не интересуют. Остальные ученики не должны знать о них, или вы испытаете на себе мое недовольство. Я ожидаю, что, как семья, вы станете сплоченнее. Так же, как и в семье, я жду, что старшие ученики будут присматривать за новенькими, и новенькие, в свою очередь, в пределах разумного, уважать и слушаться старших, и если хоть кто-нибудь воспользуется своим влиянием, я узнаю — у этого человека будут крупные неприятности. Здесь не место словам.

«Так Снейп хочет, чтобы они были семьей? Это что-то новенькое. И, конечно, ты — любящий отец» — саркастично подумал Гарри. — «Уверен, что бы ты ни сказал».

Комм. автора: Главы будут короткими, пока я только начинаю историю. Я ненавижу подстраивать сюжет под определенный размер.

_________________________

*литания — в христианстве молитва, состоящая из повторяющихся коротких молебных воззваний.