О политике и... любви (гет)

Они едва успели выйти из своего укромного места, как лицом к лицу столкнулись с Ферусом и Тру. Можно было подумать, что встреча была неслучайной, и парни выследили парочку влюбленных, когда те миловались, чувствуя себя в безопасности и укрытости от посторонних глаз.

Увидев их, Ферус, рослый парень, комплекцией похожей на Энакина, криво усмехнулся.

— Вот так-так — кто это тут у нас? Падаван Скайуокер и падаван Тел-Танисс своими собственными персонами. Ба, и что вы делали в таком не предназначенном для «тренировок» месте? Вы же тренировались, правда? — едко спросил он.

Намек был однозначен, и Дарра покраснела так, что ей пришлось спрятаться за спину Энакина. Юноша же едва не вспыхнул от гнева, но вовремя взял себя в руки. Ферус с Тру, в свою очередь, нагло улыбались, разглядывая их.

— Нет, конечно, — возразил Энакин. — Мы шли в библиотеку, а вот вы как раз идете в противоположную сторону. Падаваны Олин и Вельд, может это вы решили «потренироваться» в этом уединенном местечке?

Улыбки сразу слетели с лиц оппонентов. Скайуокер задел их за живое своим высказыванием.

— Ах ты гаденыш, — прошипел Ферус сквозь зубы. — Шутить изволишь, да?!

У Энакина от оскорблений словно бы потемнело в глазах. На этот раз он не сдержался, и сжав кулаки, шагнул им навстречу. Те испуганно шарахнулись от него, но Дарра успела перехватить Энакина за плечо правой руки, едва не повиснув на нем.

— Нет, Эни, прошу тебя, не надо! — воскликнула она.

Она понимала, во что может вылиться этот конфликт. Конечно, им подстроили пакость, но на Энакине и так висело дисциплинарное взыскание, а тут еще и возможная драка усугубит дело.

Энакин остановился, и приобнял ладони Дарры на своем предплечье левой рукой. Повернув к ней голову, он увидел умоляющие глаза девушки.

— Конечно, прости меня, — улыбнулся он ей. — А вы, — это прозвучало уже в адрес Феруса и Тру, — валите отсюда! Быстро!

Олин и Вельд, предусмотрительно отбежавшие от него на пару шагов, больше не скалились, понимая, что Скайуокер может запросто их отделать, но Ферус видимо решил оставить последнее слово за собой.

— Гляди сам не свали из Ордена, татуинский головорез. Как тебя только в джедаи взяли, бродяга?!

Но эти слова Ферус произнес, уже убегая вслед за Тру.

Энакин остался стоять в полуобнимку с Даррой. Она все еще не отпускала его, боясь, что парень бросится за ними в погоню.

— Ну, все, все, любимая, — мягко проговорил Энакин, — мы можем идти.

Наконец, она его отпустила, и улыбнулась в ответ.

— Хорошо, что ты меня послушался. Я боялась, что ты нападешь на них. А ведь у тебя и без этого неприятности, и я…

Она стояла перед ним такая милая, что Энакину очень сильно захотелось ее обнять и прижать к сердцу. Но проклятые камеры слежения бесстрастно наблюдали за ними, ведь они теперь находились в доступном для обзора месте.

— Мне приятна твоя забота. Ты — та награда, дарованная мне самой Силой. Бесценная награда. Идем, на всякий случай заглянем в библиотеку.

Дарра согласно кивнула, и они отправились в названное место. Со стороны любой наблюдатель мог подтвердить, что молодые джедаи просто идут по своим делам. Им нельзя было выдавать чувств, которые они испытывали друг к другу, ибо эти чувства были бы оболганы и опорочены. А сами они унижены и подвергнуты самой жесткой обструкции, которая только была бы возможна в подобном случае.

* * *

Ферус и Тру вышли на открытую террасу. Сильный ветер трепал их одежду, но они упрямо стояли на открытом месте. Олин весь кипел — он понимал, что опозорился на глазах у Дарры. Девушки, внимания которой он безуспешно добивался. Почему она предпочла Энакина, а не его, Ферус не понимал. Да, конечно, этот апаш с Татуина был весьма смазлив, но ведь он и сам был недурен собой и часто ловил на себе заинтересованные взгляды других учениц. Но Дарра нравилась ему какой-то всепоглощающей страстью. Ферус хотел обладать ей так, как обладают трофеем, доставшимся в качестве награды за усердие и смекалку. Разумеется он понимал характер взаимоотношений между Даррой и Скайуокером, и знал, что они нарушают кодекс. Он бы может и донес куда следует в таких случаях — а именно в Совет, но его сдерживали две вещи: первая, доказательства у него отсутствовали, кроме его убежденности в том, что Энакин парень Дарры, а Дарра, соответственно, девушка Энакина. С такими голыми предположениями, он и сам нарвался бы на неприятности — некоторые магистры весьма не любили «наушников». И второй фактор — он не хотел, чтобы при этом пострадала Дарра. А то, что она пострадает не было сомнений. Вот как бы убрать Энакина от нее, предварительно подставив этого босяка в чем-нибудь, и выставить в невыгодном свете?

Ферус ломал голову, но не находил ответа.

— Слушай, Ферус, как нам теперь быть? — нарушил тишину Тру.

Олин, будучи в непростых раздумьях, посмотрел на него.

— В смысле быть? Ты имеешь в виду «что делать»? — спросил он.

Туфанец поморщился от непонятливости своего приятеля.

— У меня есть предложение, — заявил Тру.

— И какое же? — небрежно поинтересовался Олин.

— Наши учителя — мой Рай-Гоул и твой Сири Тачи дружат ведь с Оби-Ваном.

— Ну и что, что дружат. Ты говори яснее, а то ходишь вокруг да около, — недовольно сказал Ферус.

Что там задумал Тру, он пока не понимал.

А тот словно загорелся какой-то идеей, и приблизившись к Ферусу, торопливо, словно боясь что его прервут или перебьют, высказал свой план действий.

— Что если нам действовать через них? Ну, то есть, говорить им о том, что мы замечаем за Энакином всяческие косяки и нарушения. Одним словом, скафнить. А они, в свою очередь, пусть на него жалуются Оби-Вану. А тому придется принимать меры. И меры будут жесткими, там и до Совета опять дойдет. И может так случиться, что отправится этот оборванец обратно на свою пустынную планетку. Видишь, все просто.

— А Дарра достанется мне?! Я правильно понимаю? — начал проникаться коварным планом своего приятеля Ферус.

— Ну, не сразу — придется набраться терпения. Сначала она будет грустная ходить, вспоминать своего ненаглядного Эничку, печалиться там всяко. Главное ее утешить, оказать поддержку, быть нужным в этот момент. Ты главное вертись все время неподалеку, она и обратит на тебя внимание.

— Вертись… — фыркнул Олин. — Я что тебе — лоткот?

— Ну прости, не так выразился, — произнес Тру. — Но если ты не хочешь, то я…

— А ну стоп, осади назад! — потребовал от него Ферус. — Я так и поступлю. Энакина под каток джедайского правосудия, а Дарру под меня, — он сладострастно улыбнулся. — Да ты гений просто!

— Ага, — хихикнул довольный Тру.

Ему было приятно, что Ферус похвалил его.

Тот похлопал Тру по плечу.

— Значит правильные ты книжки в библиотеке читаешь, дорогой друг. А теперь пойдем, приступим к реализации нашего плана.

Ветер, казалось, усилился, прогоняя обоих падаванов с террасы. Но природной стихии было не сравниться с той бурей, которую они готовили против своего соперника, не сделавшего им ничего плохого.

Но они все равно его иррационально ненавидели.